Селия Аарон - Магнат

— Что случилось?

Рене глубоко вздохнула.

— Я действительно не должна рассказывать тебе об этом.

— Скажи мне. — Мне нужно было знать всю оставшуюся историю, словно от этого зависел мой следующий вдох.

Ее взгляд взметнулся к потолку, а затем снова ко мне, и она позволила своему голосу звучать чуть громче шепота.

— Она загнала всех фермеров на территорию Вайнмонтов, вооружила их и направила на плантацию Розѐ. Через несколько часов плантация была сожжена дотла. Поля обуглены. Рабочие убиты. Господин Розѐ все время был там. Он так и не вернулся. Через месяц плантации Розѐ стали плантациями Вайнмонтов, а клана Розѐ больше не существовало. Маленький мальчик, ушедший со своей матерью, тоже не вернулся.

— Почему ты рассказываешь мне это сейчас? — Я не могла сдержать гнев в своем голосе. Она скрывала гораздо больше информации, но выдавала ее по чайной ложечке, и я чувствовала голод уже спустя несколько секунд после каждой порции.

— Потому что я видела, как мистер Синклер смотрит на тебя. Видела, каким он был в течение двух недель, когда тебя не было. Он нуждается в тебе, Стелла. Больше, чем когда-либо в ком-либо нуждался. Я думаю… Надеюсь, — она сбивчиво подбирала слова. — Я надеюсь, что ты можешь стать той единственной вещью между ним и его вечным сожалением. Я не была достаточно сильна, чтобы спасти Ребекку. Но ты другая. — Слеза скатилась по ее щеке, застыв у маленькой ямочки у рта, прежде чем упасть на пол.

— Ты хочешь, чтобы я спасла его? — Я не могла заставить свой мозг понять смесь стокгольмского синдрома и откровенного испорченного безумия, сказанного ею только что. — Я его пленница, игрушка, муравей, на котором он любит использовать свое увеличительное стекло. У меня нет силы спасти себя, не говоря уже о нем. Какие бы чувства он ко мне ни питал, ничто не сравнится с темнотой внутри него. Ты ее видела.

— Видела, — она посмотрела на меня. — Но он не единственный с темнотой в душе, Стелла. Она есть у всех нас.

Я закрыла глаза и погрузилась под воду, на этот раз пресыщенная информацией. Я больше не хотела думать о маленьком Синклере, о том, как он испугался, какой ужас его охватил от насилия, несомненно, увиденного им. Мне нужно было подумать о себе. Неважно, каких правил он придерживался сейчас. Дело в том, что он всегда мог отпустить меня, если бы захотел. Мог оставить моего отца в покое. Отвернуться от всего Приобретения. Он оставался в нем, лишь для того, чтобы пожинать плоды и преимущества системы, построенной на тьме, на самых гнусных порывах человеческой натуры. Он становился частью этого, добровольно принимая участие.

Нет, мне не спасти его. Я отказывалась. Но я бы спасла себя.

Когда я вынырнула из воды, Рене не было.

Отмокнув так долго, как могла в горячей воде, я встала и переоделась в новую пижаму, которую нашла в моем комоде. Рене не скучала во время моего отсутствия — шкаф был полон новой одежды, а комод забит ею под завязку. Я ела в своей комнате тем вечером, не желая трапезничать с кланом Вайнмонтов. Выбирала вкусные кусочки своего жареного цыпленка с овощами, которого принесла Рене, пока в мою дверь не постучали.

Поправив майку, я натянула одеяло поверх своих шорт.

— Войдите.

Ко мне заглянула белесая копна волос.

— Привет.

— И тебе привет, — я улыбнулась, обрадовавшись Тедди. Из всех братьев Вайнмонт он был самым настоящим. Тедди четко показывал свои мотивы, словно колокол, и его мальчишеские манеры расположили меня к нему, хотя он был всего лишь на несколько лет моложе меня.

Он вошел и закрыл за собой дверь, прежде чем упасть на изножье моей кровати.

— Слышал кое-что о Кубе. Ты в порядке?

Я отставила свою тарелку на тумбочку и подняла колени.

— На минуту не все оказалось приятным, но я в безопасности.

— Да, Син выглядит не очень. С ним сейчас доктор Ярбро. Но Син сказал, что ты позаботилась о нем? Я имею в виду, степлер и не только.

Я кивнула, вспомнив, как Вайнмонт наблюдал за мной, когда я опустилась перед ним на колени, очищая его раны.

— Да.

— Почему? — Он наклонил голову, поэтому я смогла проследить линию его сильной челюсти.

Это был непростой вопрос, и у меня не было легкого ответа.

— Ему нужна была помощь.

— Но зачем тебе помогать ему после того, как он… — Тедди взглянул на мое плечо, как будто видел там следы кнута.

Я пожала плечами.

— Не знаю.

Он провел пальцем по шву на одеяле у изножья моей постели.

— Кажется, я знаю, почему.

— Просвети.

Он встретил мой взгляд, его карие глаза были полны застенчивости.

— Думаю, что это то же самое, что я чувствую к Лауре. Типа, ты сделала бы что угодно для этого человека, даже если злишься на него или даже если он сделал что-то ужасное.

Я наклонила голову в сторону.

— Ты говоришь о любви?

Он пожал плечами, его длинные руки поднялись и упали вниз.

— Полагаю, да. Не знаю. Я никогда не был влюблен. Просто знаю, что если кто-то причинит ей боль, я заставлю его заплатить, а затем сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей. В этом есть смысл?

— Есть. Для тебя и Лауры.

— Но не для тебя и Сина?

Я вздохнула и откинулась на подушки.

— Думаю, что все, что есть между мной и твоим братом, намного сложнее, чем то, что ты описал. И думаю, ты знаешь, почему.

— Из-за Приобретения? — Он продолжал прослеживать один и тот же узор швов снова и снова, его указательный палец двигался в своем собственном молчаливом ритме.

— Да. — В какой-то другой жизни, возможно, могла бы жить любовь. Могла бы, если бы Вайнмонт не родился в его роли, а я не родилась в своей. Но как бы то ни было, у нас не было будущего, а наше прошлое в лучшем случае было затянутой мутной пеленой.

— Я просто хочу…

— Чего?

Он покачал головой и встал.

— Я позволю тебе вернуться к твоему ужину. Как только услышал, что ты вернулась, захотел прийти поздороваться, и сказать, что соскучился. И спасибо, что позаботились о Сине, когда он в этом нуждался.

Я подняла руки, и он подошел и обнял меня, сжимая меня почти так же крепко, как и Рене, если не крепче.

— Пожалуйста, — прошептала я.

— Хорошо. — Тедди встал и отступил к двери. — Увидимся утром за завтраком?

Я не могла отказать его искренней улыбке.

— Думаю, да.

— Хорошо.

Как только он ушел, я устроилась в кровати. Почему два других брата оказались такими мерзкими, когда Тедди воплощал собой нормального человека?

Я пыталась заснуть, но не смогла. Пока не встала на колени и не потянулась к тумбочке. Как только почувствовала знакомое лезвие, по-прежнему надежно прикрепленное к нижней стороне выдвижного ящика, то заползла обратно в постель. Я принесла сюда нож в качестве оружия, но обычное прикосновение к нему укрепило мою решимость. На данный момент оно было скорее талисманом, чем еще чем-либо.

Я не нуждалась в нем, чтобы обезопасить себя. Я могла сделать это сама. И сделаю.

Стелла.

Завтрак следующим утром выдался на удивление спокойным. Вайнмонт уже сидел за столом, потягивал кофе и наблюдал за каждым моим шагом, когда я вошла и села рядом с Тедди.

— Рада возвращению? — Вайнмонт опустил чашку и наклонился вперед, его мятая рубашка натягивалась от мышц под ней.

— Я бы так не сказала, — мой язвительный тон заставил уголки его рта дрогнуть от улыбки, попытавшейся вырваться на свободу. Полуулыбка умерла, когда Люций вошел в комнату.

Он говорил по телефону на свободном испанском, отдавал приказы кому-то, скорее всего, Хавьеру. Он был одет в футболку поло темно-синего цвета и джинсы, идеально подчеркивающие его узкую талию и стройные бедра. Закончив, он бросил телефон на стол.

— Ну? — спросил Вайнмонт.

— Хавьер говорит, что все кончено. Но теперь мы должны заплатить местной полиции за помощь.

Вайнмонт взглянул на Тедди и покачал головой Люцию.

— Мы закончим эту дискуссию позже.

— Я больше не ребенок, Син. Вы двое можете рассказать мне, что происходит. — Тедди смахнул волосы со лба, возможно, глядя на братьев более серьезным взглядом.

— Ничего, — Вайнмонт махнул рукой, словно полиция, подавившая бунт фермеров, была не более, чем простым трудовым разногласием.

— Конечно, — Тедди это не убедило.

— Все под контролем, малыш-братишка. Не беспокойся, твой трастовый фонд не тронут, — усмехнулся Люций.

— Козлина. — Тедди скрестил руки на груди, когда улыбка Люция стала шире.

Я толкнула его локтем.

— Игнорируй его. Расскажи мне, как здесь протекает жизнь. Что в школе?

Он улыбнулся.

— Я получил высшие балы в этом семестре…

— И в каждом предыдущем, придурок, — вмешался Люций.

Тедди вскинул бровь, взглянув на брата.

— Так что, я почти закончил свою предварительную курсовую работу.

— Значит, ты целенаправленно следуешь к тому, чтобы стать доктором Тедди? — спросила я.

— Ага. Меня уже приняли. Нужно закончить бакалавриат весной и сразу записаться в медшколу.

Меня пронзил всплеск неуместной гордости. В конце концов, Тедди не был моей кровью. Тем не менее, я улыбнулась ему и похлопала по спине.

— Молодец.

— Спасибо.

Пришла Лаура и выставила тарелки с печеньем, подливкой, деревенской ветчиной и яйцами. Они с Тедди избегали друг друга. Было очевидно, что они влюблены и отчаянно пытаются это скрыть.