Тод и Ленни следовали за ними.

К собственному удивлению, Чансу было необычайно приятно, когда он записывал в регистрационной книге отеля: мистер и миссис Чанс Доусен. Он и не предполагал, что когда-нибудь его фамилия будет звучать рядом со словом «миссис».

Служащий отеля вручил ему два ключа и объяснил, что их комнаты наверху – первые две, налево. Чанс передал ключи Фэнси.

– Вы с мальчиками идите наверх и устраивайтесь. Примерно через час встретимся внизу, в ресторане. А я пока хочу немного пройтись, перекинуться парой слов со знакомыми ребятами. И загляну на минутку к Элу Боннеру.

Фэнси, Тод и Лени поднялись по старенькой скрипучей лестнице в свои комнаты.

По вкрадчивому голосу мужа и ласковой манере обращения она поняла, что он предполагает, будто станет сегодня спать с нею. На губах ее появилась злорадная улыбка. Пусть навсегда выбросит эту мысль из головы! Несмотря на слова священника, объявившего их мужем и женой, спать они будут отдельно. Она не собирается мириться с оскорблениями днем, а ночью позволять использовать ее тело.

Тода она отравила в одну комнату, и там же оставила свою ночную рубашку, а в другой комнате приготовила постель для Ленни и мужа.

– Я снова буду спать с Чансом? – спросил двоюродный брат.

– Верно, – улыбнулась ему Фэнси. – Разве тебе не нравится спать с ним?

– Нравится. Но он все время ворочается и толкается во сне.

– Может, ему снятся кошмары? – предположила она.

– Может быть. Но я думаю, что он видит во сне тебя. Он часто произносит во сне твое имя.

Фэнси покраснела и решила все перевести в шутку:

– Может, ему снится, что я толкаю его?

Это рассмешило Ленни:

– Я спрошу Чанса, так ли это.

– Нет, дорогой, не надо его спрашивать, – обеспокоенно произнесла она. – Ему может это не понравиться. Не надо смущать его.

– Нет-нет, я не хочу его смущать. Я не стану ему говорить, как он спит.

– Хорошо. Давай вернемся в мою комнату и подождем там до ужина.

Все это время, пока они ждали, Тод и Ленни восторженно обсуждали свое возвращение домой и бурно радовались, что скоро снова увидят своих друзей. Слушая их, Фэнси испытывала двойственное чувство. С одной стороны, она радовалась, что возвращается в поселок, а с другой стороны, страшилась, что ей станут задавать слишком много вопросов, на которые она не очень-то хотела давать ответы. Например, если ее спросят, почему она уехала, ни с кем не попрощавшись? Что отвечать?

Она нетерпеливо посмотрела на маленькие часики, висевшие у пояса, и увидела, что пора было спускаться вниз, к Чансу.

Одолев скрипучую лестницу, они вышли в небольшой холл, где их уже поджидал Доусен. Завидев их, он заулыбался и поспешил им навстречу:

– В ресторане подают сегодня цыплят, яблоки, запеченные в тесте, и шоколадное мороженое на десерт.

Тод и Ленни радостно закричали, выражая свой восторг. Чанс взял Фэнси под руку и повел в ресторан. Ему хотелось, чтобы все видели, какая у него красивая жена, и даже был слегка разочарован, что в зале ресторана из посетителей присутствовали только двое пожилых супругов.

За ужином все четверо представляли собой дружную и веселую семью. Особенно счастливыми выглядели мальчики, которые болтали и смеялись без умолку.

– Как поживают Боннеры? – вежливо поинтересовалась Фэнси у Чанса, когда подали кофе.

– Их не было дома. Управляющий Эла считает, что Боннер повез свою жену на зиму в Сан-Франциско, так как она все время жаловалась на холодную зиму.

– Мне кажется странным, что мистер Боннер не сообщил своему управляющему, где он находится. А что, если он срочно понадобится?

Доусен недоуменно пожал плечами.

– Не знаю. Он оставил записку, в которой написал, что увозит Клару на зиму, и что весной вернется.

Когда Чанс вывел свою компанию из ресторана, на улице стемнело.

– Может посидим в холле, у камина, прежде чем идти наверх, – предложил молодой супруг, когда они вошли в гостиницу.

Фэнси вспомнила, что Тод за ужином время от времени зевал.

– Я очень устала, и мальчики, думаю, тоже. Мы, пожалуй, пойдем. А тебе ничто не мешает остаться в баре и выпить с мужчинами.

Волнение охватило Чанса: она хочет заранее приготовиться, расстелить постель, раздеться, лечь и ждать его.

Он кивнул:

– Хорошо. Пожалуй, я выпью пару рюмок с тем парнем в конце бара, мы с ним немного знакомы.

Но увидев, как она, грациозно покачивая бедрами, поднималась по лестнице, Доусен решил, что одной рюмки вполне будет достаточно.

Однако этот знакомый в конце бара оказался жутко болтливым типом. Когда Чанс подошел к нему, тот начал рассказывать какую-то бесконечную историю. Прошло более получаса, прежде чем занятый совершенно другими мыслями Чанс сумел отделаться от этого зануды. Предвкушения сладостной ночи будоражили кровь молодому супругу, и он взлетел вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

В одной комнате лежал в постели некто крупный – Ленни. Значит, Фэнси спала в другой комнате. Чанс тихонько повернул ручку и вошел. Было довольно темно, лишь лунный свет, струившийся из окна, тускло освещал кровать. Молодой муж неслышно подошел к постели и увидел лицо спящей Фэнси.

«Какая она красивая!» – подумал он. Выражение женского лица было спокойным, умиротворенным. Длинные ресницы отбрасывали тени на нежные щеки. Он протянул руку и осторожно коснулся светлого локона, лежавшего на обнаженном плече. «Какие мягкие у нее волосы!»

И кожа у нее такая же шелковистая, вспомнил он. Спеша поскорее вновь прижаться к ее нежному телу, он быстро вьщернул рубашку из брюк и начал торопливо расстегивать пуговицы. Но в этот момент одеяло рядом с Фэнси зашевелилось, и на поверхность вынырнула детская рука.

Чанс ошарашенно смотрел на ручонку племянника, и глаза его потемнели от гнева.

– Черт бы тебя побрал, Фэнси! – проворчал он шепотом. – Ты не хочешь, чтобы наш брак состоялся, не так ли? – Он постоял еще с минуту. – Черт с тобой! – И, повернувшись, вышел из комнаты, совсем не стараясь тихо закрыть за собой дверь.

На следующее утро Доусен с угрюмым лицом встретил супругу и мальчиков в ресторане.

Им подали яйца с ветчиной и жареный картофель.

– Где ты спал этой ночью, Чанс? – спросил Ленни.

Однако оскорбленному в лучших чувствах мужчине совсем не хотелось признаваться, что он всю ночь напролет пил в баре с парнем, у которого язык молол всякую чушь до самого утра. Он посмотрел на Фэнси холодным презрительным взглядом.

– Я провел ночь со старым другом.

Она отвела взгляд в сторону, надеясь, что боль, шевельнувшаяся в груди, не отразилась в ее глазах, и в который раз сказала себе, что к этому нужно привыкнуть, нужно научиться быть толстокожей, ибо такое будет случаться часто. У ее мужа всегда найдется друг, с которым он будет проводить ночь.

Через полчаса они поднялись на борт парохода «Франклин», направлявшегося вверх по реке. Домой.

Фэнси, сидя там, куда ее отвел Чанс, – он отыскал на судне местечко, защищенное от холодного ветра, – размышляла о доме. У бабушки она никогда не чувствовала себя дома. Только в поселке лесорубов ее душа отдыхала, только там она ощущала себя так спокойно и уютно, как это бывает только в родном, любимом доме. Эти места были для нее самыми лучшими на свете. Здесь самый свежий сосновый воздух, самое высокое голубое небо и люди, пусть грубоватые и необученные манерам, но самые добрые и самые чуткие.

Фэнси положила руки на живот и приняла решение. Пусть Чанс ведет себя так, как хочет. Она постарается пережить его распутство. Ей хотелось, чтобы ее ребенок вырос в поселке лесорубов.

Когда до поселка оставалось полмили, воздух огласился шумом работающей лесопилки. Тод и Ленни едва смогли дождаться, когда судно сделало разворот, и вдали показалась лесопилка.

Как только «Франклин» причалил, ребята быстро соскочили на берег, радостными воплями приветствуя Виктора Сикэта, который в это время заправлял большой пилой.

Виктор выключил машину и, широко улыбаясь, подошел встретить их. Как выяснилось, в поселке по ним скучали. Сикэт хлопнул Ленни по спине, взъерошил волосы Ходу и протянул руку Фэнси.

– Рад видеть вас. Действительно, очень рад, что вы вернулись, мисс, – искренне сказал он.

– Она теперь миссис, Виктор, – сердито заметил Чанс, но в голосе его звучала гордость. – Мы поженились в Сан-Франциско.

– Так это же замечательно! – обрадовался Сикэт, – Бланш будет счастлива узнать об этом. Она всегда говорила, что вы созданы друг для друга. Примите мои самые сердечные поздравления!

Пока Фэнси с улыбкой благодарила его, Чанс уже думал о другом.

– Все ли здесь было в порядке во время моего отсутствия? Приходил ли снова этот подонок?

– Думаю, что нет. По крайней мере, я не слышал, чтобы произошло что-нибудь плохое.

– Уже легче, – вздохнул Доусен и поспешил за мальчиками, оставив Фэнси идти позади одну.

Виктор некоторое время смотрел им вслед, подумав, что эта пара ведет себя как-то не так. Словно они и не молодожены.

И все же мистер Сикэт побил все рекорды скорости распространения новостей по поселку. Не прошло и получаса, как Фэнси вошла в дом, а ее подруги уже пробирались к ней по сугробам, чтобы выразить радость по поводу ее замужества. К ее удовольствию и удивлению, никто даже и не заикнулся о ее тайном отъезде несколько недель назад. Миссис Доусен поблагодарила всех за поздравления и зарделась, растерявшись.

– Я могу вас угостить только кофе, – смущенно улыбаясь, сказала она. – Пока ничего другого у меня нет. В доме даже хлеба не найдется.

Все женщины засмеялись, а Бланш Сикэт сказала, что это и неудивительно, так как Чанс все это время, пока не было Фэнси, жил словно медведь, которого потревожили в берлоге.

– Я думаю, ему даже в голову не приходило купить себе хотя бы печенье. Мы все надеемся, что он станет помягче после твоего возвращения, а то на всех косо смотрел, и слова доброго от него никто не слышал.