— Ну… — Света посмотрела на Настю, Настя приложила палец к губам, и Света с искусственной жизнерадостностью сообщила: — У нее все просто отлично!

Антон поспешно выпил кофе и стал собираться.

— Я тоже, наверное, поеду, — робко предложила Света.

— Куда ты поедешь на ночь глядя? — отрезала Настя. — Оставайся у нас.

— Я могу подвезти, — предложил Антон.

— Э-э… — застеснялась Света. — Ну, если удобно…

— Да чего же тут неудобного! — лихо ответил Антон. — Поедемте!

Света пожала плечами, влезла в пальто, которое Антон буквально вырвал у нее из рук, чтобы помочь даме одеться, пылко поблагодарила хозяек за гостеприимство, и они ушли.

— Что-то Антон весь такой любезный… — заметила Анна.

— По-моему, он запал на Светочку, — предположила Настя.

— Да кто она вообще такая? — воскликнула Глаша.

— Гонец, — ответила Настя. — Из тех, кого убивают.

* * *

Саша лежала на постели рядом с Матвеем. Он притащил ее с собой в спальню, бросил на кровать и велел «лежать тихо и не ныть». Она с трудом сдерживала слезы — ей было страшно. Так страшно, как никогда. Саша боялась не увечий, не смерти, не оскорблений — она боялась, что это теперь ее жизнь и так будет всегда. Она не человек — она вещь. Скоро она привыкнет к этому, и ей даже начнет нравиться ее мучитель. Хотя… он ей уже нравился — она его любила!

Ее голова была у Матвея под мышкой — он крепко прижимал ее к себе за шею, было больно и неудобно, но жаловаться отчего-то не хотелось.

— Ты меня любишь? — спросил он.

— Нет, — ответила она и сжалась, ожидая побоев.

— Вот и хорошо, — усмехнулся он. — Мне твоя любовь не нужна. Мне нужна твоя ненависть.

* * *

— Что мы можем сделать? Мы можем вообще что-то сделать? — как заведенная повторяла Настя.

— Успокойся! — подошла к ней Аглая. — Да, мы можем что-то сделать. И это не очень сложно.

— Правда? — Настя бросилась обнимать тетку.

— Правда, — подтвердила та, уворачиваясь от поцелуев. — Ты бы лучше о себе подумала… Но тут, знаешь ли, есть одна тонкость.

— Да? — насторожилась Настя.

— Нужно еще десять ведьм, которые желают Саше добра, — сообщила Глаша.

— И что? — удивилась Настя. — Это проблема?

— Еще какая, — усмехнулась Анна. — Ты видела хотя бы одну ведьму, которая бы искренне желала другой всего самого доброго? Мы потому и ведьмы, что думаем только о себе! Все мои подружки — те еще стервы, от них ничего толком не добьешься. Только испортят все… Где найти десять человек?

— Я знаю где, — быстро ответила Настя, выскочила из-за стола и метнулась на второй этаж.

Вернулась спустя четверть часа — раскрасневшаяся и довольная.

— Они будут здесь через два часа, — сообщила она. — Десять человек.

Аглая с Анной уставились на нее во все глаза.

— Что вы стоите? — воскликнула Настя. — Давайте готовить плацдарм!

Аглая унеслась в комнату за здоровенной книгой в красном бархатном переплете, потом открыла на нужной странице, а Анна принялась выставлять баночки с травами, пузырьки с зельями и мешочки с чем-то сыпучим.

— Так, так… Разорвать связь мы пока не можем, — бормотала Аглая, водя по строчкам пальцем. — Мы просто его чуточку обезвредим… Он не сможет ей ничего сделать — некоторое время, а там посмотрим. Трилистник положи! — скомандовала она Анне.

Анна с бешеной скоростью смешивала ингредиенты, одни пересыпала в пароварку, другие — в блендер, третьи смешивала с вином и ставила на плиту.

— Ой-ой-ой… Ничего не успеваем… — причитала она. — Мамочки… Ты что встала как памятник? — прикрикнула она на Настю.

— А что мне делать? — подскочила Настя.

— Что ей делать? — заорала Анна так, словно Аглая была на другом конце дома.

— Ей? Ах да! — встрепенулась Глаша. — Нужна ее кровь.

— Моя кровь? — опешила Настя.

— Да, тут нужна родная кровь, — пояснила Аглая.

— А почему не твоя? — удивилась Анна.

— Возраст… — вздохнула тетка. — У нас пока все удачно складывается с этим заклятием… Все составляющие есть. Можно было попробовать что-то более эффективное, но это заняло бы больше времени. Так что не тяни, давай руку!

— А что ты будешь со мной делать? — Настя отодвинулась в сторону.

— Отрубать руку по локоть! — вспылила Аглая. — Давай иди сюда, Венера Милосская!

Она перетянула Насте руку жгутом, нашла вену и принялась сливать кровь в золотую рюмку, украшенную гранатами.

Едва та наполнилась, раздался звонок в дверь.

Настя вытаращила глаза и дурным голосом закричала:

— Они!

Все трое бросились к дверям, распахнули обе створки и уставились на толпу женщин, стоявших у входа.

— Марина! — Настя бросилась ей на шею. — Спасибо! Спасибо огромное, что приехали! Эльвира, ты прелесть!

— Не за что, — ответила Марина. — Действительно, не за что. Нас только девять.

— Да… — Эльвира втянула голову в плечи. — Легкий облом…

— Черт! — Аглая металась по прихожей, размахивая кулаками. — Черт! Черт! Черт!

Когда она успокоилась, в холле воцарилась тишина. Все молча кусали губы, грызли ногти, накручивали волосы на пальцы — думали. Вдруг Анна подняла голову, посмотрела на женщин сияющими глазами и произнесла:

— Зина.

Аглая уставилась на нее, и вдруг на ее лице проступило понимание.

— Зина… — сказала она с улыбкой победительницы. — Быстрее, Настя! Проводи гостей в дом, объясни все в подробностях, покажи… Рада вас видеть…

И они с Анной прямо в туфлях понеслись на улицу. Анна вернулась и истошно завопила:

— Дайте мне кто-нибудь ключи от машины!

Марина сунула ей в ладонь брелок.

— Черный «Фольксваген»-«жук»…

Но Анна уже унеслась к Аглае, которая металась по двору, открывая ворота. С воплями «Зина! Зина!» сестры исчезли в темноте.

Глава 27 Расправа

Марина с интересом разглядывала дом. Настя на скорую руку провела обзорную экскурсию — чтобы отвлечься от мыслей о том, что Зина может отказаться, или ее может не быть дома, или…

— Ну, что, может, выпьем? — предложила Настя, когда они снова оказались в прихожей.

— Не стоит, — отказалась Марина. — А у вас тут… Прямо как в музее.

— Да? — насторожилась Настя. — Это положительный отзыв или отрицательный?

— Положительный… — Марина улыбнулась и потрепала Настю по плечу. — Я всю жизнь мечтала попасть в старинную колдовскую семью.

— Что, это так сложно? — удивилась Настя.

— Сложно? — Марина подняла брови. — Да это невозможно! Я и не надеялась, что когда-нибудь приму участие в настоящем колдовстве! Ты же понимаешь, чем я занимаюсь: сглазы, привороты… Сколько нас таких? — обратилась она к подругам. — Мы тут все самоучки.

— Ну… — замялась Настя. — Что я могу сказать? Я рада, что вы здесь.

— Мы знаем, — кивнула Марина. — И мы сделаем все, чтобы спасти твою сестру. Это наш шанс. Ладно! — воскликнула она. — Давайте выпьем!

Всей толпой они отправились на кухню, где Настя достала из буфета здоровенную бутыль с домашней настойкой, поставила на стол пузатые бокалы из зеленого бутылочного стекла, разлила вино. Когда она подняла свой бокал, руки у нее дрожали.

— Я… — Голос ее охрип. — Я очень… — Она всхлипнула, тряхнула головой и наконец закончила фразу: — Я очень люблю свою сестру. — Настя поставила бокал и разрыдалась.

Все бросились ее утешать, обнимать, трепать по плечу, похлопывать по спине и гладить по макушке. Марина всунула ей в руку стакан с водой, заставила выпить и поднесла носовой платок.

— Первое правило — не раскисать, — сообщила она. — Тебе сейчас все твои силы надо направить на то, чтобы помочь сестре. У нас все получится! И ты должна предвкушать победу, а не распускать нюни.

— Да, — кивнула Настя, — конечно. Давайте, за победу!

На кухне появилась Анна.

— Рано радуетесь, — заметила она.

У Насти кровь отхлынула от лица.

— Э… но… как же… — выдала она и замотала головой.

И тут в гостиной появилась Зина.

— Ох, мама… — простонала Настя. — Ну разве так можно шутить? Зина! Дорогая!

Настя бросилась на шею домработнице и обняла ее с такой силой, что у Зинаиды Максимовны хрустнули позвонки. Та с трудом вырвалась из отчаянных объятий Насти.

— Времени вообще-то мало, — одернула племянницу Аглая. — Девушки! — похлопала она в ладоши. — Берем все вон с того столика — только аккуратно, ни капли не проливаем! — и спускаемся в подвал.

В подвале Анна зажгла свечи, Анна вытащила горшок с толченым кирпичом и стала рассыпать его в виде круга.

— Эту черту не переступит никто, кто пришел с недобрыми намерениями… — немного смутившись, пояснила она.

Марина кивнула, соглашаясь с тем, что предосторожности не помешают.

— Туфли и колготки снимите, — предупредила Аглая.

Пока женщины разувались, Аглая заметила, что Анна подозрительно долго возится с кирпичной крошкой.

— Ты чего копаешься? — поинтересовалась Глаша.

Анна как-то уж слишком медленно поднялась с колен. Она была бледная, испуганная и тряслась, как в ознобе.

— Глаша! — прошептала она. — Я боюсь!

— Чего ты боишься, родная моя? — размеренно произнесла Аглая.

Анна вцепилась в нее — даже сквозь ткань Аглая чувствовала, что руки у сестры ледяные.

— Всего! Ты — гадалка, я — писательница, что мы знаем о настоящем колдовстве?

— Я лично… — начала было Глаша, но Аня ее перебила, забормотала:

— Ничего мы толком не знаем, не умеем. Без Амалии мы не справимся. Мы рискуем жизнью твоей дочери! Ох, ничего, ничего у нас не получится… — Голос ее сорвался.