- Ал, конечно, тоже неплохой, - с наигранной скромностью соглашалась та. - Весь эт дом на нем держится. Можно сказать, он содержит всю семью. . Но Мад. наша еще лучше. И говорить нечего- хор. дочь вырастили Маг. и Там. Только болит мое сердце оттого, что невеселая она всегда ходит, даже не улыб. никогда, и похудела сильно. Что о нас люди подумают? . . Уже поздно вечером, когда других дел не оставалось, Мад. принималась чистить, гладить, приводить в порядок одежду деверей, кот. у нее было сейчас дома 2, не считая находившегося на срочной службе в армии, и, разумеется, одежду мужа, за кот. принималась в послед. очередь. С особым удов. Мад. делала это для самого младшего брата Ал- Османа. Это был худенький, оч. подвижный мал. лет 10с живыми чер. глазами. Ос. и внешностью, и характером был похож на Аслана и совершенно не походил на самого стар. брата- будто они и не от одной мат. Мад. содержала всю его нехитрую одежду в полном порядке, с не меньше тщательностью, чем старшим, утюжила его брючки, и мал. был необычайно горд таким вним. к себе, такой заботой. Мад. находила в этом порывистом мал. некот. сходство с Мус и тянулась к нему сердцем больше, чем к любому другому члену семьи. Ос. оч. скоро стал ее близким другом, преданным и готовым оказать любую услугу. Он всякий раз старался принести ей что- нибудь вкусное: то конфеты, то отборные яблоки, то шок. плитку или еще что- либо, стоящее, по его мнению, вним. Если дома не оказывалось ниче лакомого, Ос. покупал что- нибудь в маг. на ту мелочь, кот. ему всегда давали стар. бр. на кино и прочие мелкие расходы. Раздобыв гостинец, он нес его с таким победным видом и так великодушно отказывался даже попробовать, что Мад. приходила в умиление от его демонстративного бескорыстия. В конце кон. приношение Ос. - будь то одно- един- ое яблоко- непременно делилось поровну, и Ос. принимался за свою долю так, словно делал этим Мад. большое одолжение. Кроме деверей, были еще две замужние золовки, кот. лишь изредка приез. погостить.

      Попривыкнув в новой семье, Мад. было приятно видеть здесь всеобщее признание и доброжелательность, даже любовь, и жизнь ее в таком теплом окружении была бы более радостной, если в доме неизменно не появлялся Ал. Когда он приход. веч. с раб, она избегала входить в отведенную для них ком, вообще изб. оставаться с ним наедине, стараясь заняться каким- либо делом во дворе или в др. ком. В присутствии кого- либо вела ся так, будто его вовсе и нет, старалась не замечать его и не гов. с ним, если это было возможно. Одна лишь мысль о надвигающейся ночи приводила ее в содрогание, и вовсе не чрезмерное усердие было причиной тому, что она неизменно находила себе раб. до поздней ночи где- нибудь вне своей ком, а постоянное стремление как можно дольше не входить к себе, дождаться, пока Ал. уснет. Но увы. . К большому огорчению Мад, это оч. редко спасало от тягостной супруж. обязанности, с кот. никак не могла и не хотела смириться. Однажды июньским веч. Ал. где- то задержался, и Мад. пользуясь его отсутствием, коротала с Ос. время в своей ком. Они сидели рядом на широком диване с крас. обивкой. Ос. опять принес гостинец. На сей раз это были мелкие лесные орешки, кот. где- то раздобыл полную кепку, и собственноручно поджарил, все приговаривая над сковородой: "Вот посмотришь, какая эт будет вкуснятина! Ты таких еще и не пробовала. . ". Тарелка с ореш. стояла теперь между ними на диване. Ос. показывал, как легче извлекать ядрышки, а Мад. нарочно делала это оч. неловко, чем веселила мал, кот, чувствуя свое превосходство, с комичной важностью поучал. Они весело переговаривались. Ос. принялся расск. о своих сег. приключениях. Мад. забавляла его горячность, и она делала вид, что слушает с большим интересом.

      Ос, жестикулируя, стоял уже перед ней и, воинственно сверкая глазами и второпях глотая окончания слов, гов. о драке с обидчиком. - И- их, как я ему вмазал! . . Если бы ты только видела, какой это был удар! - Ну и какой же? - улыбаясь, подзадоривала Мад. Ей в самом деле доставлял удов. эмоциональный рассказ Ос, беспощадно мешавшего русс. и ингуш. слова, с одинаковым успехом коверкая и те, и другие. - Ну как ты не поним! Стр- рашный удар был! Смертельный удар! - Ос. с силой рассек кулаком воздух, изображая свой удар. - Так ты что насмерть его зашиб? - притворно встревожила Мад. - Не- ет, не насмерть, конечно, - несколько смутился он. - Но если удар был смер. - значит, насмерть. - Ну пусть не смер, а все равно сильный удар был. Я ему так врезал, что он аж на землю полетел. - А- а, теперь я кажется поняла, что это был за удар- протянула Мад. заговорщически подмигивая. - А ну покажи- ка свой кулак, Оська. . - Железно! Это дейст- но был удар что надо. Удар искросыпительный, удар зубодробительный, удар- скуловорот. . - Как? . . Как ты сказ? А ну скажи- ка еще раз! Мал. явно пришлась по душе такая оценка своего удара. - Да эт не я сказ, Ося. Я читала где- то. . Мад. повторила. - Вот это точно сказано! Вот это здорово! Ос. с наслаждением проговорил: - Удар искр- росыпительный, удар зубодр- робительный, удар скуловор- рот! . . Сделав стремительный выпад, он правым кулаком нанес энергичный удар в воздух и неловко упал на див, зацепив тар. Она тут же соскользнула на пол и содержимое рассыпалось по ковру. Ос. обескураженно посм. на Мад, но, видя что она еле сдерживает смех, засмеялся и суетливо принялся собирать рассыпанные орешки. Мад, посмеиваясь, начала помогать, присев рядом на корточки.

      - Эх ты, Оська, Оська! . . Разве ж так можно? Ну посмотри, сколько ты 1им ударом зубов чужих надробил. Куда эт годится. . Когда ж мы их теперь выгребем из ковра! Мал. так понравилась шутка, что он вновь залился заразительным мелким смехом, с восхищением глядя на нев, ловко выбиравшую орех. скорлупу из коврового ворса. - Нечего- нечего! Давай убирай, смеяться потом будешь. - Да я сам сейчас. . ты оставь. - Эх ты, зубодробитель! . . - Мад. толкнула мал. сидевшего на корточках, в грудь, отчего тот не удержал равновесия и, радостно смеясь, с явным удов. завалился на спину. Тут только Мад. заметила стоящего в дверях Ал. При виде его улыбающегося лица веселость ее как рукой сняло. Она со скучающим видом уселась на диван. - Однако вы неплохо сидите, как погляжу. - Ал. наконец переступил порог. Ос. поспешно поднялся и направился к двери. Он помнил строгий наказ мат: не оставаться в этой ком, когда брат с нев. одни, хотя и не понимал, почему должен уходить, когда ему совсем не хочется этого. Мад. окликнула его: - Куда же ты? А кто после тя уберет? - Иди, иди. Сама уберет, если ей надо- сказал бр. Ал. Ос. бросил на Мад. виноватый взг. и вышел. - Оказывается, ты и веселой умеешь быть, когда мя нет. А я- то думал, ты совсем разучилась улыб. Мад. молча встала, попыталась пройти к двери. Но он схватил ее за руку, силой усадил рядом. - Ск. это еще будет продолжаться? . . - Не знаю, о чем ты гов. - Хор. знаешь- о чем. . Долго мне еще терпеть такое твое поведение и свое. . ну просто идиотское положение? - Отпусти, сюда войти могут! - попыталась она отстраниться. - Никто сюда не войдет. Тебе даже неинтересно спросить, почему я сег. так задержался? - Какое мне до этого дело? - То есть как- какое? . . Жена ты мне или нет? Мад, перестань дуться в конце концов, веди ся по- человечески. Пойми наконец: мы муж и жена, и нам уже никуда друг от друга не деться. Я же не враг тебе. - Самый настоящий враг и есть. - Почему так гов? Ал. силой повернул к себе ее лицо, заглянул в глаза.

      - Я ведь готов что угодно для тя сделать- только прикажи! - Ты готов что угодно обещать- не больше. - Что это я те обещал и не сделал? - Взять хотя бы учебу. . Обещал дать возможность закончить инст, а я почти 2мес. не была там. Уже сессия у наших началась, а ты и не вспоминаешь об этом- мстительно выговорила Мад, пытаясь стряхнуть его руки. - И ты только из- за этого сердишься на мя? Напрасно думаешь, что я забыл о твоей учебе. На 2курс ты перейдешь- можешь нисколько в этом не сомневаться. Я не сын своего отца Абуязита, если говорю неправду! Для мя это- пара пустяков. Только бы ты перестала на мя обижаться, Мад. . Ал. притянул ее, принялся целовать. Мад. не сразу удалось вырваться из его объятий. - Не подходи ко мне. . и вообще не прикасайся! - бросила негодующе, подошла к зеркалу, начала приводить в порядок волосы. - А что я только смотреть на тя должен, как на картину? Он встал, подошел, обхватил ее сзади. - Воллахи- биллахи, люди на смех поднимут, если узнают, что я к своей собственной жене вынужден силу применять. Большее идиотство вообразить трудно, - проговорил дрожащим от волнения голосом. - Разве тебе привыкать к этому? . . - сказ. Мад. с таким презрением, что Ал, вздрогнув как от пощечины, отпустил ее. Он в сильном возбуждении заходил по ком, бросая на жену выразительные взгляды. - Не- ет! Ты не живой чел! Холодный камень в тебе вместо сердца! . . Ну как, какими словами. . ск. еще можно просить не вспоминать об этом? ! Здесь люди даже убийство нечаянное прощают, а ты не можешь этого забыть. . - И никогда не забуду. Я тебе тех слов, пока жива, не прощу. Мад. опустилась подле дивана на корточки и вновь принялась собирать с ковра сор. Немного помедлив, Ал. присел напротив и примирительно улыб: - Странное дело, Мад, какие бы злые и обидные слова ты ни гов, никогда у мя не возникает желания обозлиться на тя или мстить. . Может, это оттого, что голос у тя нежный и слова звучат не так обидно? А? . . Мад. молча отмахнулась: "Да отвяжись ты. . ".

      - Да- а, Мад, - вздохнул Ал. - Нет у тя сердца. Если бы мои род- ки не восхищались тобой и если бы все знакомые и др. не завидовали мне, вряд ли я смог бы так долго терпеть твои капризы. Спасибо, что хоть перед людьми мою честь поддерживаешь, хор. нев. слывешь. - А за это можешь не благодарить- перебила Мад. Я это отнюдь не ради тя делаю. Ради того, чтобы восхищались твоей женой, и пальцем бы не пошевелила. Все что я делаю, делаю един- но ради того, чтобы никто не смог сказать что дочь Маг. - плохая нев, что ее дурно воспитали. Так что не стоит благод- выговорила с нескрываемым раздражением. - Э- э- ей, колючка ты. . Как есть- кол! Неужели тебе трудно было промолчать хоть на этот раз? Я ведь, помимо всего прочего, намного старше тя. - Помнил бы ты всегда об этом. Мад. вышла с тарелкой, наполненной орех. скорлупой вперемешку с орешками. Подобные сцены не были редкостью в их еще недолгой супруж. жизни. Проводив жену взг, Ал. пересел на диван и уже в кот. раз задумался о том, как бы расположить ее к себе. Он неизменно старался быть ласковым с ней, когда ост. наедине. Частенько приносил подарки, но она совершенно равнодушно принимала их и никогда ими не пользовалась. И теперь, сидя 1в ожидании жены, он думал: "И откуда у нее столько гонора- просто диву даюсь. . Ведь целыми днями раб. в доме, как рабыня, всем прислуживает, угождает, а со мной держится так неприступно, словно она королева, а я- ее слуга. Хотя у слуги даже есть преимущество передо мной- от него хоть услуги принимают. Но мстить, отыгрываться на ней за это не могу, хотя она иногда и доводит. . Сердце не позволяет. . Все равно деться ей некуда. Придется переждать. Авось привыкнет со временем. В конце кон, так даже интереснее- дольше не наскучит. . "- невесело утешал себя.