Понемногу светало. Ночной туман оставил росу на листьях кустов и деревьев в парке. Марат подошел к деревцу и потряс его за ствол. Тысячи капель дождем обрушились на него сверху, промочив насквозь его белую рубашку и густые черные волосы. От этого импровизированного дождя остатки хмеля отступили, и в голове наступила ясность. Он прошел через парк к стоянке такси, сел в машину и твердо сказал: «В аэропорт! В Шереметьево!»

Ближайший вылет был в шесть пятнадцать в Гераклион. Билет в бизнес-класс был втрое дороже обычного, но он для себя все уже решил. Потом позвонил брату, предупредил, что уезжает на месяц, и очень попросил, чтобы тот присмотрел за бизнесом. Брат поворчал и как всегда согласился.

Марат пребывал здесь уже вторую неделю, как вдруг на завтраке случайно увидел знакомое лицо. Это была эффектная женщина лет тридцати пяти в бирюзовом сарафане, светлые вьющиеся волосы, большие широко расставленные зеленые глаза и отличная фигура. Он напрягал память, как мог, но она молчала. С тарелкой в руке он ходил за ней по пятам вокруг огромного шведского стола, на котором были выложены средиземноморские блюда, и делал вид, будто что-то себе выбирает. А на самом деле он обдумывал план, как заговорить с этой женщиной. И вдруг ее окликнул женский голос: «Беата! Я буду за столиком на улице!» Но он все равно не мог вспомнить, где ее видел.

Она сразу узнала Марата, это был один из постоянных клиентов казино, которого все «облизывали», лишь бы он не переставал оставлять тут свои деньги. Беата делала вид, что не замечает его, и наблюдала, как он изо всех сил пытается обратить на себя ее внимание. Это ей льстило и заставляло сделать все возможное, чтобы еще больше понравиться ему. Когда она протягивала руку, чтобы что-нибудь взять со стола, то грациозно прогибала спину, высоко, по-королевски держала голову, в общем, применяла все эти женские хитрости, от которых у неискушенных мужчин течет слюна и выделяется тестостерон.

Марат отлично разбирался в этих уловках и с удовольствием на них попадался. Подойдя к ней поближе, он тихо спросил:

– Мы случайно с вами не знакомы?

Лицо Беаты изобразило задумчивость:

– Да! Мне тоже кажется, что мы где-то встречались. Вы не из Риги? – она, кокетничая, не признавалась.

На мгновение он растерялся, ему показалось, что он ошибся.

– Нет, что вы, я из Москвы!

– А я работаю крупье в казино на Тверской, – рассеяла она его сомнения. – Там мы с вами и встречались!

О его транжирстве можно было слагать легенды, но в этот вечер, пытаясь понравиться Беате, он превзошел самого себя. Шампанское пузырилось и играло, как воды Терека, тосты шли один за другим. Вначале выпили за гостеприимный Крит, потом за прекрасных женщин, по порядку за всех близких и дальних родственников, а наутро Марат проснулся с больной головой и совершенно незнакомой женщиной. Он долго пытался вспомнить имя дамы, но память подсказывала ему, что имени ее он не знает, и вряд ли она знает, как зовут его. Выпив в номере по чашечке кофе, они мило, правда, слегка смущенно расстались. Он даже умудрился незаметно засунуть в ее сумочку триста долларов, так, на всякий случай.

На вопрос, почему он не проснулся с Беатой, ответить ему никто не мог. Поэтому, встретившись с ней за завтраком, Марат окольными путями попытался узнать, чем вчера все закончилось. К его радости, оказалось, что он просто проводил ее до дверей ее номера и попрощался, даже не пытаясь затащить ее к себе в постель. Это было для него удивительно – находясь в состоянии, когда животные инстинкты выходят на первый план, он проявил себя как истинный джентльмен. Что с ним происходило позже – покрыто мраком критской ночи.

Когда Марат выходил из ресторана, то увидел, как утренняя незнакомка садилась в такси, а портье услужливо укладывал ее дорогие чемоданы в багажник. Он облегченно вздохнул – тайна уезжала.

Амур пронзил его стрелой, когда он шел вслед за Беатой к бассейну возле моря. Стрела пролетела навылет и попала в ее сердце. Он сразу заметил, какие у нее красивые распущенные волосы, и захотел ее обнять. У Беаты просто почему-то быстро забилось сердце, и она, испугавшись, приложила к нему руку.

Целый день лежать на солнцепеке под силу только истинным любителям черной кожи, которым не повезло родиться где-нибудь в Нигерии. Марат лежал рядом с Беатой на шезлонге под навесом от солнца и всячески пытался ей понравиться. Непонятно почему она вдруг спросила:

– У тебя дети есть?

Он немного растерялся.

– Ну, в общем, да. Две девочки. А у тебя?

– У меня два мальчика.

После этого они замолчали.

Вечером он лежал в номере и нажимал на кнопки пульта от телевизора, пытаясь найти что-нибудь интересное. Но на экране мелькали лица известных политиков, тощие тела манекенщиц, на которых хорошо висела любая одежда, и еще какая-то ерунда. Стук в дверь заставил его лениво подняться.

За дверью стояла Беата с бутылкой шампанского.

– Я не помешаю?

В ответ он настежь открыл дверь и взял ее за руку.

Маленький столик возле бассейна, пение цикад и низко висящая луна, запах южных цветов – что может быть лучше для романтического вечера? Наверное, впервые за много лет он вот так сидел за столом и держал за руку женщину, при виде которой ему хотелось сделать что-то прекрасное.

Марат очень хотел спросить о ее замужестве и выбирал подходящий момент. Она словно прочитала его мысли:

– Я пока замужем, но вместе мы не живем!

– У меня точно такая же ситуация, – соврал он.

В ту ночь они не сомкнули глаз, ощущение было такое, словно им по восемнадцать лет, когда чувства и желания льются через край. Под утро она заснула на его руке, и он боялся пошевелиться, чтобы не потревожить ее сон. Ему казалось, будто он ее знает много лет и они всегда были вместе.

На завтрак они не пошли, не пошли и на обед. Только когда уже начинало темнеть, зазвонил ее мобильник – подруга, обеспокоенная ее долгим отсутствием, пыталась ее разыскать.

Они опять сидели у бассейна, пили вино с фруктами и болтали обо всем на свете. А когда все вокруг погрузилось в ночь, отправились прогуляться к морю.

Волны с шумом и брызгами разбивались о каменную плиту и разливались по ней в разные стороны. Они, обнявшись, сидели на шезлонге, вода добегала до их ног и скатывалась обратно в море. Марату казалось, что вот он нашел свое счастье, и когда вернется в Москву, расставит все точки над i в своей семейной жизни.

Беата чувствовала себя необыкновенно счастливой, но, будучи женщиной, которой пришлось немало повидать, радовалась каждой минуте этого чувства, не строя иллюзий по поводу будущего. Редкие романы с клиентами не приносили ей счастья, наоборот – после расставания с ними (бросала их она), Беата чувствовала себя выжатой и опустошенной. С мужем они были просто хорошими друзьями и вместе не жили уже два года, но он несколько раз в неделю навещал детей и приносил деньги, которых вполне хватало на безбедное существование. Но ей не хотелось сидеть дома, и она продолжала работать в казино, хотя эти бессонные ночи отнимали много здоровья. Лицо ее приобрело сероватый оттенок, и по настоянию друзей она поехала отдохнуть на Средиземное море.

Это знакомство всколыхнуло в ней давно забытые чувства. Обаяние Марата и его нежность заставили ее втайне мечтать о призрачном счастье…

Две недели они не расставались ни на минуту, наслаждаясь друг другом. Но всему хорошему когда-то наступает конец.

Когда они приехали в аэропорт, он стоял с ней в очереди на регистрацию, ни на секунду не выпуская ее руку, чувствуя, как по ней передается тепло, идущее от ее сердца. Прощальный поцелуй ее губ, был настолько сладок, что если бы он мог, то сейчас же улетел бы вместе с ней.

Этим вечером вечер он в одиночестве сидел у края бассейна и пил уже не шампанское, а крепкий виски со льдом. С каждым глотком тоска все больше и больше подкатывала комком к его горлу. Чтобы как-то забыться, хотелось общения и душевного разговора.

В это время из своего номера вышел Фарбус, что Марату было очень кстати.

– Извините, вас нельзя пригласить на стаканчик виски?

Фарбус на мгновение задумался.

– Почему бы и нет? С удовольствием!

После нескольких порций крепкого Марат стал делиться с новым знакомым перипетиями своей сложной жизни, чувствуя в нем знающего человека. Он рассказал почти все, от начала своей необдуманной женитьбы до этой удивительной встречи. Потом замолчал в ожидании, что скажет его новый знакомый.

Фарбус долго сидел и, казалось, просто смотрел на яркую луну. На самом же деле думал, что он может Марату подсказать, чем помочь:

– Есть люди, которые просто вместе живут, рожают детей, а потом считают, что они прожили хорошую жизнь. И в этих их словах есть доля правды, они не нуждались и не страдали. Но вряд ли они могли бы сказать, что любили. Любовь – это не привычка, это дар! Каждый получает от жизни то, что он в ней ищет. Так и любовь приходит только к тем, кто о ней мечтает!

Фарбус поднялся с кресла и, попрощавшись, отправился к себе в номер, оставив Марата размышлять о жизни.

Уже больше месяца Марат провел на берегу моря, и отдых начинал его понемногу утомлять. Хотелось обратно в Москву, увидеть детей – и Беату.

Сотни авиапассажиров нескончаемой вереницей проходят таможенный контроль и быстрым шагом направляются получать багаж, словно он уже их там ждет. Все окружают ленту, по которой скользят чемоданы, пытаясь высмотреть свой среди десятков абсолютно одинаковых. Чемодан Марата был до отказа набит разными сувенирами для детей, бутылками с оливковым маслом и еще какими-то мелочами, купленными в аэропорту Гераклиона за час до отлета.

Когда машина уже почти подъехала к дому, он вытащил из кармана записную книжку и нашел там адрес и телефон Беаты. Минуту поразмыслив, позвонил: «Привет! Это я! Только что прилетел. Мы можем увидеться? Сейчас приеду!»

Она встретила его внизу у подъезда, обняла за шею и поцеловала почти так же сладко, как перед тем, как они расстались в аэропорту. Возле полуоткрытых дверей их ждали два любопытных мальчишки и в четыре глаза смотрели на дядю, о котором им рассказывала мама.