— Он мой муж. Я обязана. — тупо повторяла она, понимая, как абсурдно звучат ее жалкие слова.

— Ты никому ничего не обязана. Жизнь одна, и ты вольна распоряжаться ей. Я не прошу тебя оставить мужа. Я не хочу, чтобы его тень была в нашей постели. Я не хочу видеть отражение его лица в твоих глазах, когда ты смотришь на меня, и я не хочу, чтобы ты жалела и чувствовала себя виноватой. — Его руки крепче сжали ее плечи, словно через них он мог передать ей частичку своей силы, своей уверенности.

— Но я не жалею, Ричард. Я не думаю о нем, когда мы вместе.

И это была чистая правда.

— Тогда почему, он — наша тема для разговора. — резонно заметил Ричард.

— Ты ревнуешь? — Мила заглянула в его глаза, но увидела в них пустоту. Ледяной синий тоннель, покрытый инеем, а за ним ничего…

— Нет. Ревность нужно заслужить. Я слишком люблю себя, чтобы ревновать к этому ничтожеству. — презрительно ответил Милз.

— Я прошу, не говори так. Это не хорошо. — почему-то оскорбилась Ларина.

— Мила, я знаю каждую клеточку твоего тела, твой запах на моих губах. Не поздновато ли играть в порядочную. — жестко отчеканил он.

— Ричард. — Воскликнула Мила, отталкивая его. Ее глаза горели обидой и негодованием. — Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— А что ты хочешь, чтобы я сказал? Ты злишься, потому что я не ревную тебя, или потому что оскорбляю твоего мужа? — Ричард внимательно вгляделся в ее лицо. Мила была растеряна.

— Неужели тебе все равно, что вернувшись от тебя, я ложусь в его постель?

— Это твой выбор. Я не могу судить тебя. — совершенно искренне произнес Ричард. На самом деле, ревновать к смертному мужчине просто смешно, но это только его мнение. А Мила для себя открыла, что Ричард может быть столь же безжалостен, как и нежен. К чему она так разошлась? Разве ситуация ей не на руку? Толик не в курсе событий, а Ричард не заставляет ее покидать мужа. Все отлично. Или нет?…. Она совсем запуталась.

— У меня для тебя сюрприз. — Вдруг радостно объявил Ричард. Ямочки на щеках превратили его в мальчишку, придав трогательности его слишком холодному лицу. С довольной улыбкой он вручил ей большой бумажный пакет, взявшийся неизвестно откуда. Миле пришлось опустить свое орудие на пол.

— Что это? — неуверенно подняв на него свои глаза, спросила она. Ричард загадочно пожал плечами. — Мне неудобно. Я не привыкла к подаркам.

— Брось. Это пустяк. Открой и одень.

Ларина заглянула в пакет и достала из него невероятно красивое белоснежное шелковое платье и норковую шубку, тонкую, короткую, иссиня-белую. Очаровательно. Однажды Мила видела такую шубку в модном магазине. Она стоила слишком дорого, и Ларина не купила ее, но воспоминание осталось, как и желание обладания. Он снова угадал.

— Ричард. Это дорого. Никакой не пустяк. — Покачала она головой, уже ласкаясь о мягкий мех.

— Одень. Мы едем гулять. — Попросил он. Разве она могла отказать, когда в его глазах столько желания, столько мольбы.

— Ричард…Я всегда хотела такую.

— Я знаю.

"Я знаю" Эти слова звучали у нее в голове, пока она переодевалась. Она не стала делать это при нем. Не была уверена, что он не попытается ей помочь, а она этого просто не вынесет.

"Я знаю, я все о тебе знаю"….

Говорит он это или ей слышится? Или она бредит? Платье одето. Ее размер. Идеально облегает фигуру, подчеркивает все изгибы тела.

"Я знаю….А ты знаешь? Ты помнишь, кто я? Вспоминай, Мила. Мила….Где гребень?"

— Что? — вскрикнула она, оборачиваясь. Он стоял в проеме и смотрел на нее. — Ты что-то сказал?

— Нет. — Он невинно улыбнулся. Взгляд его обжигал, скользя по ней. Она чувствовала себя обнаженной. Лучше накинуть шубку. Белые туфли на каблуке, быстрый взмах расческой по волосам.

— Я готова.

— Ты великолепна.

Мила сама это видела. В зеркале на стене отражались они оба. Он — блондин в черном, она — брюнетка в белом. Поистине завораживающее зрелище.

— Для чего ты так разодел меня?

— Сегодня ты моя принцесса. — Ричард галантно протянул ей руку. От прикосновения ее бросило в жар. Воздух накалился.

А дальше все было, как в дамских романах — сплошная романтика. Машина Ричарда отвезла их к пристани. У причала их ждал настоящий белый теплоход. Они были одни на нем. Три яруса великолепия.

— Все это для меня? — недоверчиво спросила Мила. Голос ее дрожал. Слезы комом встали в горле. Он взял ее на руку и отвел на верхнюю палубу.

— Для тебя. — шепотом подтвердил он.

Волосы раздувал холодный осенний ветер, теплоход медленно разрезал колышущуюся гладь реки. Вода казалась черной в ночных сумерках. Охватившие Милу чувства невозможно было описать словами. Нежность, благодарность, страх, что это только прекрасный сон, который вот-вот кончится. Ветер выдувал слезы из ее глаз. А может, ветер тут был совсем не причем. Никогда еще она не была так счастлива, никогда еще ее сердце не рвалось из груди. Хотелось кричать, громко, радостно, надрывно, хотелось смеяться.

— Это, как мечта. — Сказала она. Но голос ее потонул в шепоте реки и шуме мотора. Мила знала, он слышит ее. Она не смотрела на него. Не хватало сил даже повернуть голову. И снова стало страшно до дрожи в коленях. А вдруг стоит ей обернуться, и это счастье раствориться, как иллюзия. Но он не дал ей проснуться. Встав перед ней, он загородил собой целый мир. Сейчас во всей вселенной был только он. И она. Как в сказке. Так не бывает. Так не может быть. Она не заслужила.

Но Ричард был реален, так же, как его завораживающая улыбка, и бездонно-синие глаза, в которых отражалась полная луна. Ночь. Ночь в его глазах. Ночь в волосах, не смотря на то, что они белого цвета. Нет не белого, серебряного, словно свитые из звездных нитей, живые…. Как снег. Снег? Мила подняла голову и посмотрела в черное небо. Большие первые снежинки падали прямо на ее лицо и волосы.

— Это же снег. — Засмеялась она, расставив руки, ловя снежинки ладонями. Ричард с улыбкой наблюдал, как она радуется, словно ребенок. Поймав его взгляд, она замерла. Улыбка дрогнула на ее губах. Пальцы сами потянулись к его лицу. Коснулись прохладной гладкой кожи. Снежинки покрыли его волосы, как тонкое покрывало.

— Ричард. — выдохнула. И в этом вздохе смешались все слова, что она хотела, но не могла сказать, все чувства. Ветер утих, но слезы продолжали стекать тонкими ледяными струйками по ее щекам.

— Ричард. — Пальцы зарылись в его волосах. Губами она чувствовала его теплое дыхание, слышала биение его пульса в себе. Разве так бывает?

— Скажи мне, что я не сплю. — Взмолились ее глаза, сейчас они были чистого зеленого цвета, словно свежая весенняя трава, влажная после росы.

— Ты не спишь. — Улыбнулся он, не поднимая рук, не пытаясь обнять ее. Но этого и не нужно было. Они и без этого остро чувствовали друг друга.

— С тобой все иначе. Почему?

— Не знаю. — в его взгляде струилась нежность.

— Я другая, Ричард. С тобой я прежняя перестаю существовать. С тобой я желанна, я прекрасна, я любима, но ведь ты не любишь меня.

— Почему ты так решила? — голос обволакивает ее, погружая ее в обжигающее тепло, в море нежности и желания.

— Не любишь. — Говорит она. Глаза наполняются болью. — Ты где-то не здесь. Где ты, Ричард?

— Я с тобой, Мила. — Шепчет он, наклоняясь к ее губам, прогоняя ненужные сомнения.

— Люби меня, Ричард. — Выдох в приоткрытые губы. — Пожалуйста, люби.

— Я люблю тебя.

— Нет. — горький вдох.

Он несет ее на руках в каюту, кладет на постель. Шелковые простыни. Как много шелка за последнюю неделю. Какое-то время они долго разглядывают друг друга. Их прерывистое дыхание разрезает тишину. Светлые волосы касаются ее лица, теплые губы так близко, дыхание согревает кожу.

— Здравствуй. — Говорит он, и дрожь желания бежит по ее телу, заставляя кровь быстрее бежать по венам.


…. Глаза широко распахнуты. Тело все еще горит от пережитого блаженства. Это, как побывать в раю и вернуться. Радость и сожаление, смех и боль. Все смешалось. Он смотрит на нее, его губы все еще целуют ее. Металлический привкус.

— Расскажи мне. — Шепчет он. Прекрасное лицо так близко.

— Они сказали, что нашли его на полу в нашем офисе. Разрезы на шее. Кто-то обескровил его. — Слова вырвались сами. Мила не хотела рассказывать. Она даже не думала не о чем таком. Просто он попросил ее, а она рассказала. — А еще они сказали, что убийца охотился за мной.

Людмила успела увидеть, как напряглось его лицо, прежде чем он отвернулся. У него идеальный профиль.

— Тогда в офисе, когда я упала в твои объятья, действительно кто-то был. Этот кто-то убил охранника.

Мила ждала, что Ричард что-то ответит, успокоит ее, утешит, и она поверит ему. Но он молчал. Страх стал ощутимым, тяжелым. Неужели он тоже думает, что убийца гонялся за ней.

— Почему ты молчишь? — тихо спросила она.

— Почему бы тебе не пожить у меня? — подняв на нее свой ясный взгляд, он ослепил ее своей улыбкой.

— Ты серьезно? — нахмурилась Мила.

— Абсолютно. Я слишком долго искал тебя, чтобы потерять. Всего несколько дней, чтобы убедиться, что опасности нет. — Он провел указательным пальцем по ее щеке, губам. Мила судорожно втянула воздух. Это был соблазн. — Твой муж в командировке. Что тебя смущает?

"Я боюсь привыкнуть к тебе, боюсь, что не смогу жить потом без тебя". А вслух сказала.

— Не знаю. Я подумаю. Мне завтра на работу.

— Нет. — он тихо рассмеялся.

— Что?

— Завтра суббота. — Напомнил Ричард.