– А какое отношение имеет Нейтан к желобу?

– Ну, он у нас вроде как по таким делам мастак, – поясняет Сэм. – И все ремонты здесь – его рук дело.

– Серьезно?

«Да, этот парень полон сюрпризов».

– Ага. Мы, конечно, его поддразниваем насчет строительства собственного дома и тому подобное, но ему это правда под силу. Если когда-нибудь соберется.

– И кто сможет сказать, когда это произойдет? – сухо добавляет Молли. – Зная Нейтана, он скорее опять рванет на побережье. Что-то даже не могу представить его остепенившимся.

– Даже с Эми? – выпалила я, не в силах сдержать любопытства.

– Поживем – увидим. С его стороны будет глупо ее упустить. С помощью родителей Эми можно построить дом мечты.

И зачем я задаю эти вопросы, ведь ответы на них мне совсем не нравятся. Но не могу не спросить:

– Они настолько богаты?

Помню, в ночь девичника Эми собиралась под родительский кров в респектабельном районе неподалеку от Серкьюлар-Ки.

– Очень. В курсе, кто ее отец?

– Нет.

– Билл Бентон.

Я растерянно смотрю на Молли.

– Весьма известный бизнесмен, – поясняет подруга.

– Владеет сетью отелей «Слиптаун», – добавляет Сэм.

– Вот как… Х-м. А по ней и не скажешь, что она из богатой семьи…

– Точно-точно! – восклицает Молли. – Это одно из качеств, за которые мы любим Эми. Она ведет себя как обычная подружка серфера.

– Говорю тебе, Нейтан – чокнутый. – Умный братец, помотав головой, ставит пиво на стол перед собой. Меня тянет взять бутылку и разбить ее о макушку Сэма, но я лишь меняю тему разговора.

* * *

В пятницу мы сидим в саду родителей Молли в Мосмэне, что в десяти минутах езды от Мэнли через Спит-Бридж. Пьем вино и наслаждаемся покоем, пока Энди в спальне наверху отрывает конечности куклам Барби – мне так кажется. Мама Молли, Шейла, в кухне готовит на ужин жаркое из ягненка. День теплый, и, честно говоря, никому из нас не хочется есть что-то сытное, но Шейла очень настойчива.

Она выглядит как взрослая, низкорослая и пополневшая версия Молли. У них даже прически одинаковые. Отец Молли, Брюс – правда-правда – преподает в университете, в то время как Шейла учительствует в общеобразовательной школе Мэнли-Виллидж, где Сэм, Молли и я познакомились в возрасте пяти лет.

– Давно разговаривала с Джеймсом? – спрашивает Молли. В лучах заходящего солнца на ее руке поблескивает бриллиантовый браслет. Сэм подарил его, улучив момент прямо перед нашим отъездом. Неудивительно, что будущая новобрачная в восторге.

– Он звонил вчера ночью.

Джеймс застал меня читающей в постели и пожелал удачно справиться с ролью подружки невесты: он знал, что, скорее всего, в доме родителей Молли мы пообщаться не сможем. Сам он только вышел из метро по дороге на работу и сразу набрал мой номер, но связь все время прерывалась, так что поболтали мы недолго. Он в шутку попросил не наступать на шлейф платья Молли и передал наилучшие пожелания жениху и невесте. Я послушно пересказываю все это Молли.

– Ах, как мило с его стороны, – улыбается она. – У вас все в порядке?

Я пожимаю плечами и вздыхаю.

– Не волнуйся, все будет отлично.

Не уверена, что мне этого хочется. Молли понимает мое выражение лица неправильно.

– Может, все дело в разнице во времени, – предполагает она. – Наверное, ужасно неловко общаться, когда у него впереди еще целый день, а мы с тобой уже выпили по бокалу вина. Вы просто находитесь на разных волнах.

– Ну да, не исключено.

– Вы больше не обсуждали дурацкое сообщение?

– Нет, как-то не получилось. Вопрос слишком сложный. Мы так далеко друг от друга. Честно говоря, я решила отложить этот разговор и разобраться со всем по возвращении.

– Что ж, не такая уж и плохая идея.

Смотрю на подругу и чувствую прилив нежности. Почему не сказать ей правду? Я не лгу насчет Джеймса – мне на самом деле придется разбираться с ним в Англии. Но я не могу признаться Молли в том, что происходит между мной и Нейтаном. Я все-таки думаю, что она этого не одобрит. Или засмеется. В любом случае, мне кажется, подруга не воспримет мои слова всерьез.

И если быть честной, не уверена, что кто-то воспримет их иначе. Все мои друзья дома без ума от Джеймса. Он общительный, веселый, привлекательный, у него классная работа… Поэтому никто в здравом рассудке не поймет, что я нашла в безработном серфере, который вдобавок на два года младше. Это безумие. И все же я ничего не могу поделать со своими чувствами. И не знаю, с кем можно их обсудить.

Может быть, стоит сказать Молли. А вдруг она поймет.

Нет. Не могу. Не поймет.

– Молли! Люси! Ужин готов!

Мы берем бокалы и отправляемся в дом.

Позже тем же вечером, успешно отвертевшись от второй порции жаркого из ягненка и при этом умудрившись не обидеть Шейлу – просто подвиг, правда, – мы оставляем чету Томас смотреть телевизор, а сами поднимаемся наверх, чтобы лечь спать пораньше. Молли ночует в своей старой спальне, а для меня отвели гостевую комнату дальше по коридору, но после того как мы почистили зубы и переоделись, я спешу к подруге и устраиваюсь рядышком на узкой односпальной кроватке.

– Не могу поверить, что завтра ты выходишь замуж.

– И я не могу.

– За Сэма!

Молли смотрит на меня и улыбается.

– Очуметь, да? После стольких лет вместе.

– Забавно. – С девичника меня беспокоит мысль, что, возможно, она все еще полагает, будто я до сих пор влюблена в Сэма, но тогда я сочла, что для подобного разговора не время. Сейчас я решилась: – Ты же понимаешь, у меня не осталось к нему никаких чувств, кроме дружеских.

– Знаю. – Ясно, что именно это она и имеет в виду. – Смешно, – добавляет Молли, – я всегда думала, что в конце концов вы с Сэмом будете вместе.

– Да ладно!

– Правда, – с улыбкой кивает подруга.

– Да ты с ума сошла.

– Ничего подобного. Мне всегда казалось, что ты ему подходишь гораздо больше, чем я.

– Ну, знаешь ли, противоположности притягиваются!

Она смеется.

– Похоже, так оно и есть.

И снова размышляю, а не сказать ли ей о Нейтане, но что-то меня удерживает. Какой смысл? В воскресенье я уеду, и все закончится.

Секунду Молли молчит, а потом вдруг спрашивает:

– Ты помнишь последнюю ночь в Сиднее?

– Какую, девять лет назад, что ли?

– Да.

Как я могла ее забыть? Это был День Австралии, 26 января 1998 года. Предыдущий год был омрачен гибелью принцессы Дианы и Майкла Хатченса[12], и фейерверки на Харбор-Бридж запускались в память о них. Красные, белые, синие, золотые, розовые, фиолетовые и зеленые искры брызгами разлетались над мостом и озаряли гавань. Красивее этого я отродясь ничего не видела. Мы с Сэмом и Молли вместе со всем Сиднеем отправились на Серкьюлар-Ки и нашли свободный уголок на крохотном клочке тротуара на Флит Степс, рядом с воротами Ботанического сада, напротив гавани. «А ведь это почти то же самое место, где завтра будет располагаться шатер», – с удивлением понимаю я.

Мы стояли рядом, Сэм – посередине, между мной и Молли, и смотрели на салют, испытывая эмоциональный подъем при звуках мелодий «Английской розы» – переделанной версии песни Элтона Джона «Свеча на ветру» – и «Нас никогда не разлучить» группы INXS, льющихся из многочисленных радиоприемников горожан. Той ночью мы с мамой ночевали в отеле в районе Рокс, а Молли и Сэм возвращались в Мэнли на пароме. Мы обнимались так, как будто видели друг друга в последний раз в жизни, и все трое плакали. Потом я, замерев в одиночестве на причале, наблюдала, как друзья садились на судно и махали мне с нижней палубы, пока работающие лопасти двигателя взбалтывали воды гавани.

Молли замолкает на мгновение, словно размышляя, стоит ли сказать то, что собиралась.

– Почему ты спрашиваешь? – уточняю я.

Она продолжает молчать. Я терпеливо жду, пока она заговорит. Наконец она смотрит на меня.

– Думаю, Сэм был в тебя влюблен.

– Что? – Я чуть не падаю с кровати.

– Мне кажется, он понял это после твоего отъезда. – Она выглядит расстроенной, и я не знаю, что ответить.

– Но в этом нет смысла – он никогда не испытывал ко мне особенных чувств!

– Думаю, все изменилось, когда он понял, что потерял тебя.

Не могу в это поверить. После всех лет выворачивающей меня наизнанку безответной любви… Оказывается Сэм испытывал ко мне что-то после моего отъезда?

– Он… – никак не могу спросить я.

– Нет, я так не считаю. – На лице подруги явно читается облегчение.

– Уф, – облегченно выдыхаю я. И понимаю, что совершенно искренне.

Молли придвигается поближе и обнимает меня за шею, а я благодарю счастливые звезды за то, что все сложилось именно так. Если бы я осталась, мы могли бы потерять нашу дружбу.

– Я на самом деле очень рада, что ты приехала. Даже не знаю, кого еще хотела бы завтра видеть рядом, – сдавленно признается Молли.

– Надеюсь, когда я буду выходить замуж, ты сделаешь то же самое для меня, – с трудом вымучиваю я слова, так как из-за объятий подруги едва удается дышать.

Если я вообще когда-нибудь выйду замуж.

* * *

А утром разверзся ад.

– Я хочу покататься на поезде! Я хочу покататься на поезде! – визжит Энди.

– Мы поедем на нем через пару часов, – в отчаянии убеждает ее Молли.

– Я хочу СЕЙЧАС!

– Энди, тебе стоит вести себя прилично, чтобы не портить Молли праздник, – жестко говорит дочери Шейла. Энди вырывает из рук матери расческу, швыряет через всю комнату, и та летит, чуть не задев вазу с цветами.

– Знаешь что? Я не разрешу тебе быть подружкой невесты, если ты не станешь вести себя как следует! – кричит Молли. – И у меня будет только Люси. Мне вполне хватит ее. У Сэма же только один шафер – его брат.

– Но я твоя сестра! – Нижняя губка Энди начинает подрагивать.

– Ну и веди себя тогда как сестра! – рявкает Молли.