— Что ж, не такая уж и плохая идея.
Смотрю на подругу и чувствую прилив нежности. Почему не сказать ей правду? Я не лгу насчет Джеймса — мне на самом деле придется разбираться с ним по возвращении домой. Но я не могу признаться Молли в том, что происходит между мной и Нейтаном. Я все-таки думаю, что она этого не одобрит. Или засмеется. В любом случае, мне кажется, подруга не воспримет мои слова всерьез.
И если быть честной, не уверена, что кто-то воспримет их иначе. Все мои друзья в Англии без ума от Джеймса. Он общительный, веселый, привлекательный, у него классная работа… Когда все это излагается на бумаге, никто в здравом рассудке не поймет, что я нашла в безработном серфере, который вдобавок на два года младше. Это безумие. И все же я ничего не могу поделать со своими чувствами. И не знаю, с кем можно их обсудить.
Может быть, стоит сказать Молли. А вдруг она поймет.
Нет. Не могу. Не поймет.
— Молли! Люси! Ужин готов!
Мы берем бокалы и топаем в дом.
Позже тем же вечером, успешно отвертевшись от второй порции жаркого из ягненка и при этом умудрившись не обидеть Шейлу — просто подвиг, правда, — мы оставляем чету Томас смотреть телевизор, а сами поднимаемся наверх, чтобы лечь спать пораньше. Молли ночует в своей старой спальне, а для меня отвели гостевую комнату дальше по коридору, но после того как мы почистили зубы и переоделись, я спешу к подруге и устраиваюсь рядышком на узкой односпальной кроватке.
— Не могу поверить, что завтра ты выходишь замуж.
— И я не могу.
— За Сэма!
Молли смотрит на меня и улыбается.
— Очуметь, да? После стольких лет вместе.
— Забавно. — С самого девичника меня беспокоит, что, возможно, она все еще полагает, будто я до сих пор влюблена в Сэма, но тогда я сочла, что для подобного разговора не время. Сейчас я решилась: — Ты же понимаешь, у меня не осталось к нему никаких чувств, кроме дружеских.
— Знаю. — Ясно, что именно это она и имеет в виду. — Смешно, — добавляет Молли, — я всегда думала, что в конце концов вы с Сэмом будете вместе.
— Да ладно!
— Правда, — с улыбкой кивает подруга.
— Да ты с ума сошла.
— Ничего подобного. Мне всегда казалось, что ты ему подходишь гораздо больше, чем я.
— Ну, знаешь ли, противоположности притягиваются!
Она смеется.
— Похоже, так оно и есть.
И снова размышляю, а не сказать ли ей о Нейтане, но что-то меня удерживает. Какой смысл? В воскресенье я уеду, и все закончится.
Секунду Молли молчит, а потом вдруг спрашивает:
— Ты помнишь последнюю ночь в Сиднее?
— Какую, девять лет назад, что ли?
— Да.
Как я могла ее забыть? Это был День Австралии, 26 января 1998 года. Предыдущий год был отмечен гибелью принцессы Дианы и Майкла Хатченса, и фейерверки на Харбор-Бридж запускались в память о них. Красные, белые, синие, золотые, розовые, фиолетовые и зеленые искры брызгами разлетались над мостом и озаряли гавань. Красивее этого я отродясь ничего не видела. Мы с Сэмом и Молли вместе со всем Сиднеем отправились на Серкьюлар-Ки и нашли свободный уголок на крохотном клочке тротуара на Флит Степс, как раз рядом с воротами в Ботанический сад, напротив гавани. «А ведь это почти то же самое место, где завтра будет располагаться шатер», — с удивлением понимаю я.
Мы стояли рядом, Сэм — посередине, между мной и Молли, и смотрели на салют, испытывая эмоциональный подъем при звуках мелодий «Английской розы» — переделанной версии песни Элтона Джона «Свеча на ветру» — и «Нас никогда не разлучить» группы INXS, льющихся из многочисленных радиоприемников горожан. Той ночью мы с мамой ночевали в отеле в районе Рокс, а Молли и Сэм возвращались в Мэнли на пароме. Мы обнимались так, как будто видели друг друга в последний раз в жизни, и все трое плакали. Потом я, замерев в одиночестве на причале, наблюдала, как друзья садились на паром и махали мне с нижней палубы, пока работающие лопасти двигателя взбалтывали воды гавани.
Молли замолкает на мгновение, словно размышляя, стоит ли сказать мне то, что собиралась.
— Почему ты спрашиваешь? — уточняю я.
Она продолжает молчать. Я терпеливо жду, пока она заговорит. Наконец она смотрит на меня.
— Думаю, Сэм был в тебя влюблен.
— Что? — Я чуть не падаю с кровати.
— Мне кажется, он понял это после твоего отъезда. — Она выглядит расстроенной, и я не знаю, что ответить.
— Но в этом нет смысла — он никогда не испытывал ко мне никаких чувств!
— Думаю, все изменилось, когда он понял, что потерял тебя.
Не могу в это поверить. После всех лет выворачивающей меня наизнанку безответной любви Сэм испытывал ко мне то же самое после моего отъезда?
— Он… — никак не могу спросить я.
— Нет, я так не считаю. — На лице подруги явно читается облегчение.
— Уф, — облегченно выдыхаю я. И понимаю, что совершенно искренне.
Молли придвигается поближе и обнимает меня за шею, а я благодарю счастливые звезды за то, что все сложилось именно так. Если бы я осталась, мы могли бы легко потерять нашу дружбу.
— Я на самом деле очень рада, что ты приехала. Даже не знаю, кого еще хотела бы завтра видеть рядом, — сдавленно признается Молли.
— Надеюсь, когда я буду выходить замуж, ты сделаешь то же самое для меня, — с трудом вымучиваю я слова, так как из-за объятий подруги едва удается дышать.
Если я вообще когда-нибудь выйду замуж.
***
А утром разверзся ад.
— Я хочу покататься на поезде! Я хочу покататься на поезде! — визжит Энди.
— Мы поедем на нем через пару часов, — в отчаянии убеждает ее Молли.
— Я хочу СЕЙЧАС!
— Энди, тебе стоит сегодня вести себя прилично, чтобы не портить Молли праздник, — жестко говорит дочери Шейла. Энди вырывает из рук матери расческу, швыряет через всю комнату, и та летит, чуть не задев вазу с цветами.
— Знаешь что? Я не разрешу тебе быть подружкой невесты, если ты не станешь вести себя как следует! — кричит Молли. — И у меня будет только Люси. Мне вполне хватит одной подружки. У Сэма же только один шафер — его брат.
— Но я твоя сестра! — Нижняя губка Энди начинает подрагивать.
— Ну и веди себя тогда как сестра! — рявкает Молли.
— Тише, тише, — успокаивает обеих Шейла, отходя, чтобы подобрать улетевшую щетку.
— Хочешь, сделаю тебе прическу? — ласково спрашиваю я у Энди. — Заплести тебе косу?
— Нет. Я хочу, чтобы меня причесывала мама! — Энди тычет пальчиком в Шейлу. Мы с Молли печально переглядываемся. И тут трезвонит дверной звонок, сообщая о приходе визажиста.
Спустя сорок пять минут, отпустив мастера, Молли встает перед зеркалом и внимательно себя рассматривает.
— Я похожа на КЛОУНА! — восклицает она.
— Молли, ничего подобного! — возражает Шейла.
— Похожа! Мне нужно умыться! — Она устремляется наверх, и Шейла умоляюще глядит на меня. Спешу за Молли. Она в ванной, чуть не плачет. Точно, визажист перешел все границы. Основа слишком темная, румяна чересчур яркие. Даже подводка на глазах Молли смотрится некрасиво.
Я по очень веской причине настояла на том, чтобы накраситься самостоятельно. Меня всегда интересовало, откуда человек, видящий тебя впервые, может знать, что будет для тебя лучше в один из важнейших дней в жизни?
— Давай помогу, — предлагаю я. — Смоем это все и сделаем по-другому, хорошо?
Молли смиренно кивает.
— Ну что ж. Где твой обычный тональный крем?
Через полчаса, после применения содержимого обеих наших косметичек, Молли просто прелестна — лишь слегка разрумянившаяся невеста. Для век мы выбрали нежные сливочно-кремовые тени, для ресниц — темно-коричневую тушь. Образ дополняют легкие абрикосовые румяна и блеск для губ розового оттенка. Никаких ярких клоунских красок.
К счастью, парикмахер справился со своей работой гораздо лучше визажиста. Молли весьма впечатлилась тем, насколько умело ему удалось укротить ее гриву. В длинном белом платье, сшитом ею собственноручно, невеста выглядит сногсшибательно. Я помогаю подруге спуститься с парадного крыльца родительского дома, при этом крохотные стразы, рассыпанные по корсажу, вспыхивают искорками в солнечном свете.
Даже Энди смотрится обворожительно в своем серебристом платьице — уменьшенной копии моего наряда, — после того как наконец позволила парикмахеру уложить ее обычно прямые, как пакля, волосы легкими волнами. Мои каштановые локоны собраны в высокую прическу с несколькими выпущенными прядями. Мне кажется, волосы слишком прилизаны, но парикмахер обещал, что, слегка растрепавшись, укладка приобретет другой вид.
Из-за царившей утром суматохи нам не удалось даже выглянуть на улицу, но погода стоит чудесная. Легкий летний бриз, и облаков на небе совсем немного. Можно подумать, что там, наверху, кто-то за нами присматривает.
Утром Нейтан позвонил Молли, чтобы пожелать ей удачи и передать сообщение для меня: «Что один слон сказал другому? — Ничего, слоны не умеют говорить». Молли не нашла в этом ничего смешного, у меня же шутка вызвала улыбку.
Молли с отцом едут на машине первыми, а ее мать, сестра и я следуем за ними. Все притихли, даже Энди. Наконец мы проезжаем Харбор-Бридж и поворачиваем к Королевскому ботаническому саду. Добравшись до места, я выхожу из автомобиля и иду вперед, чтобы помочь Молли.
— У тебя все хорошо? — тихо спрашиваю я.
— Ага, — шепчет она. — Все так странно, да?
Я согласно киваю.
Красный безрельсовый поезд ждет нас у входа. Я помогаю невесте взобраться в первый вагончик, приподняв ее платье, чтобы не волочилось по земле. Брюс садится рядом с дочерью. За ними места занимают Энди и мама Молли, а я вхожу в последний вагончик.
"Люси в небесах" отзывы
Отзывы читателей о книге "Люси в небесах". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Люси в небесах" друзьям в соцсетях.