– А если не окажется?

Ниалл с досадой поскреб голову.

– Эту часть плана я еще не продумал.

– Какого еще плана?

Он сердито воздел руки вверх.

Осторожное прикосновение к подбородку заставило его забыть о недовольстве собой. Люси слабо улыбнулась и пригладила волосы, топорщившиеся у него надо лбом. Он сразу успокоился.

– Не волнуйтесь за меня, Ниалл. Я и не такое видала.

– Вы думаете, от этого мне легче?

Вот – он вслух признался себе в том, что неравнодушен к ней. Вид этого жуткого синяка и ее ласковое прикосновенье вызвали у него неожиданные и сильные чувства, с которыми он не смог справиться.

А она с улыбкой сказала:

– Вы знаете, когда мне было семнадцать, я подверглась такому же жестокому обращению. Там, в Фоллс-Сити.

– То есть на вас напали? – Он вспомнил, что она уже говорила о чем-то в этом роде. – Это ваш приятель?

Она кивнула, и он заметил, как губы ее сжались. Она обхватила себя руками.

– Да, Роджер Кэмпбелл. Он пришел в бешенство, когда я отказалась с ним спать. Видимо, мама заверила его, что я согласна. Думала, что после этого он заставит меня вернуться. – Вскрытие трупа никогда не доставляло Ниаллу такую физическую боль, как этот бесстрастный рассказ Люси. – Но у нас с ним сразу все пошло не так. И мне не хотелось делать шаг, после которого я уже не смогу оставаться свободной. Честно говоря, я не хотела закончить так, как Алберта – настолько зависеть от мужчины, который заботился бы о ней, что ей безразлично, какую цену придется за это платить. – Она тихо вздохнула. – Но мне это дорого стоило. Поэтому у меня не может быть детей. Он сломал мне два ребра, повредил мне… – Она коснулась рукой своего плоского живота. – Мне пришлось перенести операцию.

У Ниалла готовы были вырваться проклятия, но он только пробормотал слова сочувствия. Он жалел Люси. У нее могла быть куча детей и родственников. То, что эту чудесную женщину использовали и оскорб ляли люди, которые должны были бы ее любить и лелеять, объясняло ее страстное желание найти и спасти свою приемную дочь. Он тоже удвоит усилия. И тогда она убедится, что не одинока в своем стремлении обеспечить Томми лучшее будущее.

– Дело не в памяти, понимаете? Да, так уж случилось, но жизнь продолжается. Роджер попал в тюрьму, а я переехала в Канзас-Сити. Но я больше не хочу чувствовать себя беспомощной. Тем более когда есть человек, которому я могу помочь, человек, которому я нужна. Я хочу пойти к Томми, убедиться, что он жив и здоров. Во всяком случае, о нем я в состоянии позаботиться. Этим я хоть как-то помогу Диане. Это ведь очень важно – чувствовать себя нужной, правда? – Люси замолчала и вдруг спохватилась. – Ой, у вас фотоаппарат все еще включен! Хорошо, делайте свой снимок.

Ниалл взял ее за руки. Она не была мертвым телом на столе в лаборатории. Она была живая, трепетная и красивая женщина, со своими страхами, надеждами и потребностями, о которых ему следовало думать, а не возвращаться к полицейским процедурам, занимаясь которыми он только и чувствовал себя спокойно.

Он ощутил дрожь ее холодных пальцев, заметил пупырышки гусиной кожи на кистях ее рук. Отложив фотоаппарат, он достал из чемоданчика свою форменную куртку. Благодаря подстежке она была теплее ветровки. И Ниалл накинул куртку ей на плечи, чтобы укрыть ее – нет, защитить – хотя бы от одной вещи в этом мире, которая могла навредить ей.

– Вы удивительно холодная женщина. – Она вопросительно посмотрела на него, и он понял, как странно это прозвучало. – Я имею в виду, по температуре тела, а не по вашей личности. Ну, понимаете, холодные руки…

– Неудивительно, что братья подшучивают над вами. Вы слишком прямолинейный, Ниалл.

Она широко улыбнулась, и губы Ниалла невольно растянулись в ответной улыбке.

– Это очень приятный комплимент. Спасибо! Она сжала его руки.

– Поверьте, я ценю все, что вы делаете для меня – для нас – для Дианы, Томми и меня. Только я хочу, чтобы вы помнили, что мы работаем вместе. Вы увидите, я тоже пригожусь.

– Понятно. Но вам придется многому научиться, женщина. – Он осторожно прислонился к ее лбу своим, стараясь не потревожить шов на ране. – И вы должны понимать, что в своем стремлении спасти мир…

– Нет, нет, куда мне! Спасти бы хоть мою маленькую частицу этого мира.

Ниалл не стал спорить, но, с его точки зрения, ее маленькая часть мира таила в себе слишком много опасностей.

– Главное, чтобы вы с Томми оставались целыми и невредимыми.

Люси прямо ответила на его испытующий взгляд.

– Кстати, о Томми… Хотя ему всего пара месяцев от роду, дети чувствуют, когда разлучаются с близкими. Он уже потерял связь с матерью. Я не хочу слишком долго отсутствовать, чтобы он не подумал, что мы тоже его бросили.

Она по-прежнему дрожала, никак не могла согреться: в больнице было слишком холодно. Ниалл осторожно растер ей руки.

– Я тоже этого не хочу. Пойдемте наверх и посмотрим, как он там. К тому же мне нужно выяснить, что решил папа насчет дедушки.

– А потом поедем в лабораторию?

Ниалл уложил в чемоданчик пакетики с уликами.

– Думаю, будет лучше, если я отвезу вас домой. Вам нужно отдохнуть. Во всяком случае, там вы сможете переодеться.

Если Люси с Томми будут в лаборатории, ему будет очень трудно сосредоточиться на работе с уликами. Но Люси так упрашивала!

– Хорошо, едем вместе.

Она передала ему фотоаппарат, помогая собрать вещи.

– Да! И больше никогда не угрожайте мне поцелуем, договорились? Я знаю, что вам не очень просто выстраивать отношения с людьми. Во всяком случае, мне так кажется. Если вас к кому-то влечет, не надо слишком много об этом думать. И если вам захочется поцеловать меня, то целуйте, а не превращайте поцелуй в какой-то научный эксперимент.

И Люси вышла, оставив Ниалла размышлять над этим маленьким житейским уроком и укладывать вещи в чемоданчик.

Глава 7

В криминологической лаборатории ответы найти не удалось.

Люси смотрела, как Ниалл то и дело куда-то звонил, проводил анализы и рылся в компьютере, но, видимо, криминологическая наука, хотя во многом и делала чудеса, работала куда медленнее, чем она ожидала. Ниалл сказал, что результаты будут получены в должное время. Но его тщательное изучение всех подробностей заставляло ее нервничать, у нее не хватало терпения. А скорее всего, она просто чувствовала себя бесполезной, переживала, что ничем не может помочь Диане.

Новые замки в ее квартиру нельзя вставить, пока не заменят весь дверной косяк. Значит, придется провести у Ниалла еще одну ночь, напомнить ему, чтобы он отложил свои книги и отдохнул, а утром он сменит повязку у нее на лбу, после чего они вместе приготовят завтрак. Вчера она обрадовалась неожиданному приходу Даффа с Кейром: братья принесли огромную пиццу, а после еды затеяли азартную игру в покер со смехотворно низкими ставками, и Ниалл вышел победителем! А как здорово было оказаться в большом двухэтажном доме Томаса Ватсона! Они помогали передвигать мебель, устанавливать пандус для кресла-каталки, а потом все вместе обедали за длинным семейным столом.

Целых двое суток она наслаждалась настоящей семейной жизнью, не забывая напоминать себе, что это всего лишь иллюзия, что они с Ниаллом только друзья. Просто два взрослых заботливых человека договорились вместе защищать крошечного подкидыша.

Она с болью заметила, как просто и естественно чувствовала себя в этой большой и шумной семье. Хотя тем тяжелее было сознавать, что ее увлечение красивым и странноватым соседом так быстро переросло в более глубокое чувство. Она становилась такой же зависимой от спокойной силы Ниалла, как и Томми. Его решимость помочь в розысках Дианы вызывала у нее ощущение защищенности и собственной значимости, чего раньше она никогда не испытывала.

Угораздило же ее влюбиться в этого ученого красавца, привыкшего все рассматривать под микроскопом и исследовать при помощи логики! Про таких говорят, он не от мира сего. Но ведь любовь не положишь на предметное стеклышко, она не поддается логическому объяснению! Значит, Ниалл даже не подозревает о том, как сильно она его любит. А что касается его отношения к ней, то наверняка для него ее любовь такая же загадка, как местонахождение Дианы и личность того парня, что угрожал ей в лифте, а потом напал на нее. Что она может предложить неподражаемому доктору Ватсону? Хотя сейчас между ними установились дружеские отношения, в принципе Ниалл наверняка предпочтет связать свою жизнь с более уравновешенной и серьезной особой.

Придя к этому выводу, она решила снова выйти на работу и вернуться к прежнему независимому существованию. Они с Ниаллом договорились, что во вторник она заберет Томми с собой в офис. Потому ли, что он все еще беспокоился за ее рану, или не хотел оставлять их одних, или по обеим этим причинам, Ниалл настоял на том, чтобы самому отвезти ее с ребенком на работу. Она уложит малыша в одной из комнат для семейных визитов, а сама займется своими делами. Ниалл же, уставший в своей лаборатории, спокойно вернется домой и наконец-то по-настоящему выспится, после чего ему нужно будет снова идти на дежурство.

Люси взяла Томми на руки, с наслаждением вдохнув его невинный младенческий запах, и стала его укачивать, тихо напевая. С ним ей тоже будет тяжело расстаться. Конечно, было эгоистично мечтать, чтобы нежно любимый Томми стал ее сыном, нежданным подарком милостивой судьбы. Но и Диану она по-прежнему считала своим ребенком, очень ее любила, и непобедимый материнский инстинкт заставлял ее защищать приемную дочь так же отчаянно, как этого беспомощного крошку.

Люси очень хотелось, чтобы Диана поскорее нашлась и вместе с ребенком переехала жить к ней, чтобы у них получилась пусть неполная, без мужчин, но все-таки семья. Да, да, она будет заботиться о Томми до тех пор, пока не сможет передать его с рук на руки родной маме. Вот тогда она будет вполне счастлива. Люси поцеловала младенца в волосики, чувствуя подступившие слезы.