— Здесь мы ничего не поймаем. Сегодня слишком много удильщиков на реке. И вышли мы на ловлю поздновато. Рыбка ловится с рассвета!

— Мне нет дела до того, поймаем мы что-нибудь или нет, — сказала Серена. — Мне здесь и так хорошо!

Флинн нервничал, но Серена твердо решила не обращать внимания на его выходки. Тогда Флинн принялся развлекать малышей — Роберта и Фрэнсиса — страшными историями о преступлениях, совершенных в древнем замке на том берегу Темзы, и дети, уставшие от кувыркания в траве и притихшие, внимали ему с разинутыми ртами. Скоро все проголодались, и еда, принесенная с собой из дома, была быстро уничтожена. Остатки пошли на корм так и не пойманным рыбкам. Когда пикник закончился, следы пиршества убраны, лески смотаны, вдруг за деревьями послышались невнятные голоса, храп лошадей, стук копыт.

Серена первая из всей компании почувствовала опасность. На берег выскочили два всадника на взмыленных лошадях. Их физиономии показались ей знакомыми. Она вспомнила, что лица этих молодцов мелькали в толпе, наблюдающей, как Рэйнор вытаскивал ее прошлой ночью из пруда с лилиями и лебедями.

— О, какая встреча! — один из парней приветственно помахал рукой. — Я узнал тебя, крошка!

Серена ощутила, как страх сдавил ей горло. Медленно поднявшись с травы, она притворилась нисколько не обеспокоенной, тщательно отряхнула платье и, не сводя глаз с приближающихся молодцов, прошептала, почти не разжимая губ:

— Летти! Только не беги. Иди спокойно, не спеша. Найди Флинна и приведи его сюда.

Но Летти сразу же выдала себя. Ее лицо мгновенно побледнело, и едва она успела сделать пару шагов, как догадавшийся обо всем один из всадников пришпорил коня и отрезал ей путь к отступлению.

— Зачем так суетиться? Разве мы с Диком недостаточно хороши для вас?

Тот, кого назвали Диком, присвистнул.

— Что с тобой, Сэлти? У тебя что, со зрением плохо? Ты погляди на другую птичку! Это же лакомый кусочек со стола майора Рэйнора. Вот кто нам достался!

Сэлти обшарил взглядом Серену, всю с ног до головы, и криво ухмыльнулся.

— Шутишь, Дик. Ее и укусить-то не за что. Ишь, как выпрямилась! Торчит, как палка от метлы. Это, наверное, домашняя учителка или гувернантка.

Оба молодца нагло расхохотались.

— А давай ее спросим? — предложил Дик. — Пусть сама нам скажет, кто она такая.

Первый испуг Серены сменился разгорающейся в ее душе яростью.

— Почесали языки, и хватит! Пошли вон отсюда, пока мои братья не намяли вам бока!

Угрозы не подействовали на молодцов. Они обступили сестер, состязаясь в остроумии.

— Что-то я не вижу поблизости никаких братцев…

— Может, они свалятся с неба на наши бедные головы?

Их бесцеремонность все больше распаляла гнев Серены. Летти, наоборот, вся сжалась от страха. Ее откровенный испуг и полная беспомощность подзадоривали наглецов.

— Та, что помоложе, мне больше подходит!

— А я пощупаю другую, неужели ты прав, и Рэйнор попользовался ею? Может, в ней есть что-то, что так сразу не углядишь.

— Наш старший брат сэр Джереми Уорд! — предупредила их Серена. — Очень скоро вы в этом убедитесь.

— Вот как! А может, сам король Англии? Один из всадников уже спешился. Серена схватила тяжелый, выточенный из камня кувшин, в котором они принесли на пикник домашние соленья. Загородив собой Летти, она отступила на шаг, как следует размахнулась и запустила метательным снарядом в не ожидавшего нападения противника. Частые игры в крикет с племянниками научили Серену точно поражать цель. Пролетевший по воздуху кувшин нанес чувствительный удар по морде лошади Сэлти. Лошадь взбрыкнула, чуть не сбросив на землю всадника, и в панике понесла его прочь.

Его товарищ, зверски оскалившись, подскочил к Серене, склонился над ней, потянулся рукой, чтобы ухватить ее за ворот платья. Она, извернувшись как угорь, проскользнула под мордой лошади и побежала вдоль берега. Он почти сразу же оказался рядом, в прыжке свалился на нее сверху, прижал к земле и начал сдирать с нее юбку.

Серена раскрыла рот, чтобы закричать, но парень грубо прижался своим ртом к ее рту, закрыв доступ воздуха в легкие и обдавая ее зловонным дыханием.

Зато истошный вопль Летти огласил окрестности, и тут же в ответ прозвучал крик боли, удивления и ярости. Неясная тень заслонила солнце за миг до того, как насильник внезапно разжал руки и откинулся назад, высвободив Серену.

Летти возвышалась над ним, держа каменный кувшин в высоко поднятых руках, готовая нанести еще один сокрушающий удар.

Флинн, грозя негодяю сжатым кулаком, несся во весь опор на выручку и был уже неподалеку.

Со стонами и проклятиями парень весьма проворно взобрался обратно в седло, успев выкрикнуть напоследок:

— Ты еще меня вспомнишь, ведьма! У тебя поубавится спеси, когда Рэйнор вдоволь тобой наиграется и пустит тебя по рукам!

Приподнявшись на стременах, он хлестнул лошадь и пустил ее галопом вдогонку за своим затерявшимся где-то в роще дружком.

Летти встретила Флинна слезами и сбивчивым невнятным рассказом о случившемся происшествии. Серена тут же оставила их, устремившись на поиски детей. Они радостно побежали к ней, и, хотя все внутри у Серены дрожало после пережитого, она нашла в себе силы встретить их улыбкой. Негласно было принято решение не затевать при мальчишках никакого разговора о неприятном событии. Летти утерла слезы, Серена была холодна как лед. Флинн выглядел озабоченным. Он украдкой поглядывал на Серену, и ее вид ему не нравился. Ему многое не нравилось. Он подумал, что наступила пора поговорить с майором Рэйнором жестко, как мужчина с мужчиной.

Атмосфера маленького коттеджа в Кенсингтоне была «хоть топор вешай». Будто весь туман со всего Северного моря собрался в одном месте, в одной комнате.

— Не возражаешь, дружище? — осведомился Джулиан, намереваясь распахнуть окно.

Констебль Лукас пыхнул своей длинной трубкой, добавив еще один клуб дыма к облаку, заволакивавшему тесное помещение.

— Что это тебе взбрело в голову? Ты напоминаешь мне мою незабвенную Кэти, упокой Господь ее душу! Она не переносила запаха табачного дыма в доме. Пока она была жива, я курил только в саду.

Джулиан пренебрег недовольством констебля. Он открыл окно и несколько раз глубоко вздохнул, прочищая легкие свежим воздухом.

— Если хочешь знать, курение выходит из моды. Все принялись теперь нюхать табак. Даже светские дамы не отказывают себе в доброй понюшке табаку.

— Как молодой Гарри? Он не расстается с табакеркой. Нет, я бросать курить не собираюсь!

— Что, кстати, поделывает Гарри? Лукас усмехнулся.

— Ты не поверишь. Он подрядился в помощники к Томасу Бердсу.

— К мировому судье, чья контора на Дау-стрит?

Лукас кивнул.

— Страсть к законам и кодексам у нас в крови.

— Я рад за него. Я всегда верил, что Гарри далеко пойдет.

— Он жаждет с тобой повидаться. Загляни к нему. Он теперь обитает на Стрэнде.

Пребывание Джулиана у открытого окна раздражало Лукаса. Он погасил трубку и с сожалением отложил ее в сторону.

— Хватит! Надышался уже. Выстудил всю комнату! Закрой окно, сядь и послушай то, что я давно собираюсь тебе сообщить.

Джулиан с улыбкой выполнил просьбу старого друга.

Они были знакомы уже много лет, и с каждым годом их дружба крепла. Когда юный Джулиан только-только объявился в Лондоне и впервые в жизни столкнулся с законом, нарушив его, на его пути появился Лукас. Их дороги пересеклись, и они вместе преодолевали многие жизненные передряги. Именно Лукас схватил Джулиана за шиворот, доставил в суд и обвинил в нарушении общественного порядка, и он же убедил судью обойтись с парнем помягче. Ничто не доставляло ему большего удовлетворения, чем наставить молодого человека на правильный путь. Лукас убедил Джулиана поступить на военную службу. Он искренне верил в то, что армейская дисциплина воспитывает в человеке лучшие качества характера.

За долгие годы разлуки они регулярно переписывались. Бывая в отпуске, Джулиан часто проводил вечера в обществе Лукаса в этом самом маленьком коттедже. Здесь он чувствовал себя как в родном доме, впервые после того, как осиротел.

Джулиан мало кому доверял полностью. Лукас был исключением, и то до какого-то предела. Джулиан особенно не распространялся о своем детстве, упомянул только, что с десяти лет осиротел. Зато Лукасу он поведал все о своем похищении и отправке в Мэриленд. На это у Джулиана была причина. Он рассчитывал на помощь Лукаса в раскрытии тайны.

— Я весь внимание, — сказал Джулиан. — Что-нибудь ты вынюхал?

Лукас потрепал свой парик, отчего тот съехал набок.

— Немногое, к сожалению, Лорд Керкланд не лгал, сказав тебе, что в полицейских репортажах нет упоминания об этом факте. Никто не выписывал ордера на твой арест. Ясно, что те, кто схватил тебя, были переодетыми самозванцами. Ты заимел себе опасных врагов. Впрочем, это неудивительно при твоей профессии.

Джулиан отрицательно покачал головой.

— Это не связано с моей профессией. Долговые векселя принадлежат игорному заведению, а не мне лично. Даже если бы я был мертв, они все равно пошли бывдело… Моя смерть не принесла бы никакой пользы ни должникам, ни моим деловым партнерам.

Лукас потянулся было вновь за своей трубкой, но вовремя одернул себя.

— Ты уверен, что никто персонально не заинтересован в твоем исчезновении?

— На что ты намекаешь?

— Твоя супруга…

— Ты подозреваешь Серену?

— Не так, чтобы очень сильно, но подозреваю. Тебя не убили, а только вышвырнули вон из Англии. Кому-то было выгодно твое долгое отсутствие, Джулиан сделал попытку пошутить.

— Может быть, Серена решила меня проучить и повторила спектакль с ее похищением?

Лукас расхохотался.

— И не побояться твоего возмездия? Нет, это слишком сложный шахматный ход для женского ума. Я продумываю другие версии.

— Какие же?

— Скажи честно, ты не работаешь на тайную полицию? Ты не провокатор?