Но праздник все продолжался, и взрыв аплодисментов и хохота неподалеку вернул их в реальность.

— Я должна отыскать Летти, пока она не выкинула какую-нибудь непотребную штучку. Я ответственна за ее поведение.

Он рассмеялся.

— Вот как? Ты теперь словно настоятельница в монастыре…

— л ты надзираешь за публичным домом. — последовал мгновенный ответ.

— Мы оба оказались блюстителями нравственности…

— Потому что состоим в законном браке… Словесная дуэль продолжалась.

— Пока я не сжег наш брачный договор…

— А он еще цел? — удивилась Серена, но что— то в голосе ее дрогнуло.

— Конечно. Я человек аккуратный.

— Я бы хотела присутствовать при его сожжении…

— Ты так влюблена в мистера Хэдли Тревора?

— Я хочу быть свободной.

— Так освободись!

— Как? — в этом вопросе Серены было заложено многое. И естественное желание женщины устроить, в конце концов, свою судьбу, убрать тучи, затянувшие горизонт, и успокоить себя, и еще что-то…

Джулиан подвергал ее мучительной пытке, не давая прямого ответа.

— Пошли его к черту!

— А тебя?

— Туда же, к дьяволу!

— На что ты меня обрекаешь?

— Только не на девственность. Ты ее уже лишилась. Я уверен, что очень скоро явится перед тобой настоящий мужчина, которого ты полюбишь, не такой негодяй, как ты позволила себе сегодня назвать меня.

— По-моему, я нашла правильное слово, когда окликнула тебя.

— Бей меня любыми хлыстами. Я это заслужил… Кожа у меня дубленая, и я все выдержу. Нам не о чем торговаться. Я заранее согласен на все твои условия. Кто знает о нашей женитьбе?

— Наверное, только Флинн, — неуверенно произнесла Серена. — Для других я — Виктория Нобль.

— Хочешь, я убью Флинна? И ты тогда без всяких препятствий выйдешь замуж за милого благополучного мистера Тревора. Я уберу последнего свидетеля.

— Не смей трогать Флинна!

— А тебя?

Он протянул к ней руки, но она не могла допустить, чтобы он обнял ее, отпрянула и упала в пруд. Вспугнутые лебеди сразу же захлопали крыльями и устремились к своим декоративным домикам. Шумный всплеск воды, производимый падающим телом, привлек внимание дам и кавалеров. Среди зрителей была и леди Амелия.

Джулиан, намочив штаны до колен, погрузился в тину и извлек из пруда тело «утопленницы».

Очутившись на берегу, она сразу же оттолкнула своего спасителя и громко заявила, так, чтобы все услышали:

— Мои братья «отблагодарят» вас, майор Рэйнор, за вашу помощь. Условия дуэли — стреляться на расстоянии двадцати шагов. Пистолеты можете выбрать сами.

Публика, собравшаяся на берегу, зааплодировала. Мистер Хэдли Тревор поспешил вмешаться:

— В чем дело, мисс Серена? Дуэль — серьезное дело. Этот джентльмен посягнул на вашу честь?

— Он меня чуть не утопил, — сказала Серена, отжимая воду из своего платья.

Ей самой и зрителям нравилось, как она изображает русалку на берегу пруда с белоснежными лебедями. Разноцветные ракеты, окрашивающие небо, придавали дополнительное очарование картине, достойной кисти великого живописца.

Серена презрительно взглянула на Джулиана.

— Майор Рэйнор так отвык от хорошего общества у себя в Америке, что принял меня за гулящую девку и толкнул ненароком. Кто-нибудь из моих братьев, если сочтет нужным, всадит ему пулю в лоб или хотя бы научит хорошим манерам.

Все родственники и знакомые собрались вокруг спасенной из воды русалки. Леди Амелия была повыше Серены ростом, и ее развитая любовными упражнениями грудь попышнее, платье побогаче. Наряды Кэтрин и Летти выглядели скромнее. Уже прошло два года, как не обновлялся их гардероб.

— Вас незачем представлять друг другу? — весело осведомился Джулиан.

Леди Амелия внесла свой вклад в общую дружелюбную атмосферу, подставляя руку для поцелуя Джереми и Клайву.

— Мы знакомы уж, наверное, тысячу лет! Есть ли шанс, что этот джентльмен скоро породнится с семейством Уордов? — ее глазки стрельнули в сторону мистера Хэдли.

Само присутствие Хэдли Тревора на «этом свете» вызывало у Рэйнора бешеное желание его убить, другими словами, отправить на «тот свет». Но, не имея при себе оружия, он ограничился тем, что бесцеремонно на глазах у всех скинул с себя камзол и закутал в него мокрую, продрогшую Серену.

В этот момент их губы сблизились, и она прошептала:

— Что вы себе позволяете?

— Заткнись, Виктория! — так же тихо ответил он.

Но тут же Серену увели прочь от него ее родственники, и Джулиан остался ни с чем.

Впрочем, леди Амелия не ушла далеко. Перебрасываясь шутками с окружающими ее мужчинами, она изредка бросала на Рэйнора многообещающие взгляды.

Тема предстоящей дуэли, а также вопрос, состоится ли она и, вообще, кому она нужна, недолго занимала главное место в семейных пересудах. Падение Серены в воду было воспринято как забавное происшествие на празднике, где пользуется успехом все то, что смешно.

Серена не чувствовала себя королевой этого праздника. Тяжелый камзол Джулиана, хранивший запах его тела, давил на ее плечи. Туфли размокли. В них хлюпала вода. В нанятом мистером Хэдли экипаже ей пришлось выдержать придирчивый допрос. Серена лгала не стесняясь.

— Да я и знать его не знаю! Он толкнул меня, а потом вытащил из воды. Вот и все дела!

Она нарочно и назло всем имитировала жаргон кокни, простолюдинки, чтобы ее оставили в покое, наедине со своими мыслями. Пусть они судачат о чем угодно, ее это не касается. Они беспокоятся, как бы она не простыла? Они не догадываются, что внутри ее души зажегся огонь, который греет жарче любого камина.

— Но многие слышали, как вы ссорились на берегу пруда! Он даже осмелился повысить на вас голос! — Хэдли был до отвращения дотошен.

Клайв расхохотался.

— Влюбленным дай только повод покричать друг на друга…

— Клайв! — резко оборвала его неуместные высказывания Кэтрин.

Но Клайв то ли перепил шампанского, то ли впал в игривое настроение и поэтому не отреагировал на строгую интонацию и многозначительные взгляды Кэтрин.

— …Во всех кофейнях и джентльменских клубах Лондона уже с утра болтали о Серене и Рэйноре. Даже делали ставки — какой произойдет тарарам, когда они встретятся нос к носу.

— Как ты вульгарно выражаешься, Клайв, — поморщилась Кэтрин.

— Как умею. Летти хихикнула.

— Встреча мистера Хэдли с леди Амелией, вот что меня больше всего развлекло. Незабываемое зрелище! Оно мне запомнится на всю жизнь. Еще бы одна искорка — и всю ротонду разнесло бы в пух и прах!

Мистер Хэдли просверлил ее взглядом насквозь.

— Ничего подобного не случилось бы, если б некоторые девушки вели себя поприличнее. Я был вынужден гоняться за вами…

— Пешком, а не на лошади и без своры борзых, — заливалась смехом Летти. — А кто был лисицей? Я или бедненький лорд Гарри? Он же невинный херувимчик и почти член нашей семьи…

— Юная мисс не должна… — начал было проповедовать Хэдли.

— Джереми! Что будем делать? — властно прервала его Кэтрин. — Скажи свое слово, наконец.

— Нам с Рэйнором не по пути, — ответил Джереми, — Он хоть и считается джентльменом, но в таковым не является. Незачем раздувать скандал. Забудем обо всем. Как будто ничего не было. — Разумно, — высказал свое мнение мистер Хэдли.

Серена промолчала. Камзол Джулиана грел ее. Занозой в ее сердце оставалась эта вездесущая леди Амелия.

Джулиан Рэйнор добрался наконец до своих личных покоев в игорном доме, сбросил одежду, улегся на кровать и мысленно стал проклинать все и всех.

Опять Серена Уорд причинила ему головную боль. Почему он не позволил ей утонуть в этом тинистом пруду с лебедями? Все проблемы были бы тотчас решены. Он бы плыл, как свободный корабль по морям и океанам, а леди Амелия и подобные ей женщины дули бы в его паруса, создавая попутный ветер.

Надо как-нибудь стряхнуть с себя мысли о Серене Уорд, подобно путнику, прибывшему на место ночлега и стряхивающему с себя дорожную пыль. Можно, конечно, сломить ее волю, заставить упасть перед ним на колени. Можно позволить ей сочетаться браком с мистером Хэдли и дожить с ним до седых волос в мире и согласии. Но почему-то ни та, ни другая идея не привлекали его. Самому пойти с ней под венец? Загладить все свои прежние грехи? Так ведь она способна укусить его во время брачного поцелуя перед алтарем! Она никогда не простит ему прежних его любовных связей и будущих измен. А он не мыслил себе жизни без леди Амелии, без — как ее там — Мэри Донован или той девушки из штата.

Была еще одна преграда, которая их разделяла. Он был богат и пользовался уважением — не везде, но в определенных кругах. У нее не было ничего, кроме фамилии Уорд и перешитых, перелицованных для нового сезона платьев. Но у нее была гордость, которая перевешивала набитый золотыми монетами сундук. И он, не боящийся ничего: ни пуль, ни сабель, ни змеиных жал, страшился этой гордости.

Мистеру Хэдли Тревору было наплевать на фамильную гордость Серены. Он просто ее не заметит, прожив с ней бок о бок хоть пятьдесят лет. Богатство досталось ему легко и просто. Его предки выгнали крестьян-арендаторов с земли, запустили туда овец, а бывших йоменов уморили голодом или отправили в работные дома. Джулиан хорошо знал, какая участь ждет осиротевших и голодных, он помнил, чем кончилась попытка его родителей обрести достойное место под солнцем.

Оскорбить, надругаться над теми, кто унизил и, в конце концов, убил его отца и мать — разве нет более желанной цели? Но вдруг возникает Серена, прямая, тонкая как тростинка, но не сломленная любыми ветрами.

Привести ее в Каролину, сделать хозяйкой Нового Мира. А до этого снять пелену с ее глаз, разоблачить перед ней мистера Тревора, сорвать фальшивые блестки, всю мишуру с ее окружения, заставить ее гордую натуру служить себе и новому делу?

С этими смутными мечтаниями Джулиан погрузился в сон.

Глава 20