Саманта Фостер - Любовный пасьянс

— Я знаю, что хотя Люсьен и был у вас слугой, но он любил вас, как родного брата.

— Я тоже любил его, — ответил Стив.

— Все его вещи я отнесла к Мей, — сказала Кармен, — и она согласилась, что подержит их у себя, пока вы…

Она запнулась. Будущее Такера было неопределенно, и она не хотела лишний раз напоминать ему о том, что ему грозит виселица. Помолчав немного, Кармен заговорила вновь.

— Я пришла сюда, чтобы сказать, что я вам верю и сделаю все, что только в моих силах, чтобы помочь вам. Я расскажу на суде, как относился к вам Люсьен. Может быть, это поможет. Так жаль, что меня не оказалось наверху в тот злополучный вечер. Люсьен был очень обеспокоен и хотел, чтобы вы поскорее вернулись, так как ему нужно было рассказать что-то важное о том англичанине, который недавно приехал в город. О том рыжем репортере, знаете?

Стив почувствовал, как по его телу пробежал озноб.

— Кармен, он что-нибудь рассказывал вам об этом?

Она кивнула:

— Да, немного. Правда, я не знаю, что все это значит, и почему это так его расстроило. Он просто сказал мне, что, кажется, видел этого англичанина раньше и что тот неслучайно приехал в Мидлчерч.

В страшном волнении Стив схватил через решетку руку Кармен.

— Послушайте, Кармен, а Люсьен не говорил, где он видел этого англичанина раньше?!

Кармен нахмурила лоб, стараясь припомнить все, что говорил Люсьен. Наконец она кивнула:

— Да. Он говорил, что заметил англичанина, когда увидел… Дженни… Для меня это ничего не значило, но…

Вдруг она испуганно подняла ладонь ко рту и прошептала:

— Так это же Дженни, которая…

— Да! — в отчаянии ответил Стив. Вся правда открылась ему. Люсьена убили точно так же, как и Дженни. И оба раза обвинили его, Стива Такера! Но это значит, что за всем этим — скрывается кто-то еще.

Дерби Сьюард — вот кто это! Этот рыжеволосый англичанин, который свидетельствовал сейчас против него. Это он убил Люсьена и Дженни!

Но зачем?! Стив никак не мог понять, кому нужна была смерть Дженни. Еще можно объяснить смерть Люсьена, который, очевидно, стал в Лондоне свидетелем убийства и теперь узнал Сьюарда. Выходит, Сьюард последовал за ними из Лондона и вовсе не затем, чтобы передать его, Стива Такера, в руки правосудия. Значит, у него есть на то какие-то свои грязные причины!

Ему обязательно нужно добраться до Сьюарда. Необходимо заставить признаться англичанина в том, что это он совершил убийства. Но Стив понимал, что выбраться отсюда никуда не сможет.

После ухода Кармен он долго не мог заснуть. В конце концов, ему это удалось, однако его сон был тревожным, наполненным видениями и кошмарами, в которых Дженни и Люсьен умоляли пощадить их жизни, а он, имея возможность их защитить, стоял и смотрел, как убивают дорогих ему людей.

Где-то среди ночи ему приснился голос Элли, озабоченный, но язвительный и нежный одновременно. Такой, какой есть только у Элли. Он звучал во сне, но словно наяву.

— Да вставай же, лодырь, черт тебя возьми! У нас всего пара минут, чтобы скрыться из города.

Внезапно Стив понял, что голос Элли ему вовсе не снится. Он открыл глаза, резко сел и увидел, что дверь его камеры открыта и рядом с ним, бешено жестикулируя, стоит Элли в своих потертых штанах из оленьей кожи.

Чуть подальше, за столом шерифа, Стив увидел лежащего без сознания Пейва Брэдли.

— Элли! — воскликнул Стив. — Что ты наделала! Неужели ты не понимаешь, что тебе за это будет!

Он резко притянул ее к себе, обнял и страстно стал целовать. Закипев, словно разъяренная кошка, она вырвалась из его объятий и со злостью прошептала:

— Мне следовало знать, что у тебя на уме только любовные забавы! Давай, пошевеливайся, пока кто-нибудь сюда не зашел, иначе мы оба закончим свою жизнь на виселице!

Они затащили Пейви в камеру и закрыли его на замок. Затем осторожно, по черному ходу, прошли в темную аллею, где их ждали две оседланные лошади. Вскоре они миновали последние приземистые домишки Мидлчерча и пустили лошадей вскачь. Они мчались, не разбирая дороги, до тех пор, пока не убедились, что за ними нет погони. Только тогда, они решили дать лошадям передохнуть. Элли и Стив направлялись на восток. В нескольких милях от Мидлчерча они съехали с дороги к холмам и там, среди скалистых обломков, спешились. Элли стояла, держа лошадь в поводу, и в призрачном лунном свете Стиву было видно ее озабоченное, встревоженное лицо. Тихим голосом она сказала, что он должен ехать дальше и миновать следующий по пути город, который ему встретится. Только теперь Такер заметил, что на его лошадь навьючены тугая переметная сума и спальный мешок, а на лошади Элли груза нет. Он печально посмотрел на свою спасительницу.

— Я никуда не поеду! Мне надо повидать в Мидлчерче одного человека!

Элли дотронулась до его руки, и он почувствовал дрожь ее пальцев и увидел, как сильно тревожится она за него.

— Ты не сможешь ничего сделать со Смитом, — тихо произнесла она, и голос ее дрогнул. — Поверь мне, я ведь пыталась, пока ты был за решеткой.

— Смит еще получит свое, его время придет! Но не сейчас! — Стив хищно сжал зубы и, помедлив секунду, процедил:

— Я, пока что не с ним, собираюсь встретиться. Мне нужен Дерби Сьюард!

— Сьюард?! — горько воскликнула Элли. — Они со Смитом закадычные друзья! Смит поселил его в «Алмазе», кормит и поит за свой счет! И лелеет его так, будто он бог весть, какая важная персона! Да они там, в «Алмазе», давно уже приговорили и повесили тебя, как если бы приговор суда уже состоялся на самом деле! Все уже давно решено, и судья давно куплен! Даже эта водяная крыса, которая тебя должна защищать, по-настоящему защищает только Смита! Более того, твоя собственность, я имею в виду твою долю в «Райс Лайн», решением суда будет конфискована, и мне не нужно тебе говорить, кому первому она достанется потом.

Она тяжело вздохнула:

— И не смотри на меня так, словно я сумасшедшая! Это Джастин слышала, как Смит разговаривал обо всем этом с ее отцом.

— Джастин?!

Он схватил Элли за плечи и резко встряхнул ее.

— Так она знает о том, что ты освободила меня?! Элли, я не могу позволить тебе… Элли…

Элли снова тяжело вздохнула:

— Черт побери! Все равно ты сейчас ничего не сможешь сделать. А Джастин, да, Джастин знает! Она сама мне помогала!

— О, господи! Вы обе что, рехнулись?!

— Может быть! Но только Джастин тоже не поверила в то, что ты виновен. А когда подслушала, что замышляет Смит, не смогла больше терпеть. Она пришла ко мне, и мы договорились, что сегодня она притворится больной, и ее отцу придется остаться с нею. Она так сделала, чтобы быть уверенной, что дежурить в тюрьме будет не ее отец, а Пейв. Она считала, что Пейв заснет во время дежурства — так оно и вышло. Поэтому… закрой свою пасть! Он меня не видел, и никто не знает и не узнает, что это я тебя освободила!

— Тем более ничего не случится, если я теперь проберусь в Мидлчерч и повидаюсь со Сьюардом, — сказал Стив.

— Нет! Если не хочешь, чтобы тебя пристрелили! Я прошла через такие испытания, мне столько пришлось пережить, чтобы спасти твою драгоценную башку, что я теперь не желаю, чтобы это все было зря! — воскликнула она.

Стив усмехнулся:

— Если ты, таким образом, говоришь, что беспокоишься обо мне, то я тронут.

— А, чтоб тебя! — взорвалась Элли и отскочила от него. Она дала себе клятву, сегодня не обращать внимания на объятия и чувства, которые — приходится из-за этого испытывать. Но сопротивляться самой себе оказалось необычайно тяжело. Нахмурившись, женщина полезла в карман рубашки и достала пачку банкнот.

— Вот — тысяча долларов, это все, что мне пока удалось собрать.

Она сунула деньги ему в руку.

— Забирай и скачи дальше, пожалуйста! Уезжай из штата и никогда не возвращайся! А когда шум уляжется, напиши мне, где ты будешь, и я пришлю тебе деньги за твою долю.

Стив сунул деньги в карман. Ему не хотелось с нею спорить. Он хотел бы нежно обнять ее, долго не выпускать из своих объятий и наслаждаться ее близостью, пока солнце не взошло бы над горами.

— Мне необходимо видеть Сьюарда! — тихо, но решительно сказал он. — Возвращайся назад в город, а я вернусь попозже!

— Нет! — она схватила его за рубашку. — Нет! Назад, в Мидлчерч, ты не поедешь!

Он медленно провел ладонями по ее рукам, потом обнял девушку и притянул к себе. Ему показалось, что он прочел в ее глазах в этот момент что-то такое, что она хотела скрыть от него. Стив слегка сжал плечи Элли и посмотрел на нее сверху вниз.

— Ты никогда не уходишь от борьбы, Элли, почему это должен делать я?!

Элли закипела от гнева. Она не рассчитывала на такое ослиное упрямство и неблагодарность. Почему бы ему просто не выполнить то, что она говорит. А он, как назло, лезет головой в петлю!

— Да потому, что в этой борьбе ты не сможешь победить! Если ты вернешься, тебя просто-напросто схватят и повесят! А я не хочу, чтобы повесили отца моего ребенка!

— Ты бы никогда не сказала мне! Ты бы отправила меня сейчас отсюда, и я бы никогда об этом не узнал!

Элли без сил опустилась на камень. Сколько раз говорили, что ее несдержанность дорого ей обойдется. И вот это произошло. Она же собиралась благоразумно молчать о своей тайне и вот так глупо выболтала все! Выболтала, как какая-нибудь сорока-трещотка! Ее как будто за язык тянули! И черта с два она соображала, что делала в ту минуту!

— Я думала, что будет лучше, если ты не будешь об этом знать, — совсем растерявшись, пробормотала она. Затем сжала зубы, почувствовав, что сказала глупость, и вслед за этим торопливо добавила:

— Я думала, что у тебя и без того полно забот.