— Может, и не тут же, — хмыкал он, — но мастером буду не худшим.

И доказал бабушке: стал лучшим из парикмахеров.

Бабушка начала брать частные уроки у модного мастера-модельера, благодаря чему выиграла всесоюзный конкурс парикмахеров.

А дед отличился аж на международном конкурсе, и о нем писал крупный иллюстрированный журнал.

Так всю жизнь они что-то друг другу доказывали и вот в конце концов разошлись. Может, их отношения доконали эти постоянные соревнования, от которых оба устали? Или в огне соревнования сгорело хрупкое нежное чувство, не выносящее шума и публичности?

Вообще-то дед Даши умен вовсе не из-за инженерного диплома, просто он никогда не останавливался в своем развитии и всегда занимался самообразованием. Например, английский язык он стал учить, когда ему было за шестьдесят, — на этой ниве он и познакомился со своей нынешней женой. Она как раз преподавала ему английский язык.

Потом новая бабушка ушла на пенсию и почти одновременно получила в наследство дом в станице, на берегу реки, куда со временем и перебрался дед.

Даша любила деда еще и за то, что он никогда не боялся перемен или того, что какая-то задумка будет ему не по плечу.

— Ничего, Дашутка, прорвемся! — восклицал он и подмигивал внучке, которая смотрела на него восторженными глазами.

Как бы она и сама хотела быть такой же бесшабашной и уверенной в себе!..

Но вот же решилась она сделать в этом направлении свой первый шаг! Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Она шла от автостанции к дому деда и новой бабушки и отмечала мимоходом, что улицу заасфальтировали и теперь по ней можно идти совершенно спокойно, не боясь за сохранность своих модных сапог. Новая бабушка! Новая жена отца — мачеха. А новая бабушка? Как ее называть?

Называла ее Даша вначале Прасковья Андреевна, а та улыбалась:

— Что ты, Дашенька, так официально? Ты ж мне как родная.

Плохо, что у них никак не телефонизируют улицу. Сегодня Даша везет деду мобильный телефон. А то случись что, и не сразу узнаешь. Да и предупреждать о своем визите всякий раз не помешает. Чтобы не сваливаться как снег на голову.

— Дашенька! — встретила ее в дверях Прасковья Андреевна. — Приехала дедушку проведать? Погоди-погоди, я как раз за водой вышла. Сейчас наберу, и тогда ты войдешь.

— Бабуля, — попеняла она Прасковье Андреевне, — вы же учительница, можно сказать, передовой отряд интеллигенции, а в приметы верите?

— В приметы верят даже министры и короли, я сама недавно читала, — снисходительно проговорила та. — Теперь проходи, я с полным ведром. Иди, встряхни своего деда, а то он что-то захандрил.

— Что-нибудь случилось? — спросила Даша.

— Сегодня с утра поднялся и бурчит: я уже старик, одной ногой в могиле, а тут ходят, заставляют пахать, как молодого.

— А в чем пахота?

— Решил возле бани вырыть бассейн. Я говорю: позови пару крепких парней, заплати им, они за три часа котлован тебе выроют. Нет, говорит, я сам, еще чего, деньги тратить! Но потом понял, что я была права, а отступать назад мы не приучены, вот и злится сам на себя! Так что знай, о чем он сейчас ходит размышляет!

Деда она нашла в задумчивости, подобного роденовскому «Мыслителю», только опершемуся на лопату. Надо сказать, Даша восхитилась: в таком возрасте вырыть здоровую ямищу безо всякой помощи!

— Здравствуй, дедуля, — сказала она, — давай лучше я тебе эту яму выкопаю. Устал, наверное?

— С чего ты взяла? — промолвил дед, целуя внучку и прижимаясь на секунду к ее щеке своей чисто выбритой. И запах хорошего одеколона она почувствовала. — Я просто задумался, как отсюда воду удалять. Надо будет литературу почитать.

— Пруд решил устроить?

— Бассейн. Пятнадцать соток вхолостую гуляет. Согласись, при русской бане, и никакого водоема... Непорядок?

— Непорядок, — согласилась Даша. — А я к тебе, между прочим, за советом приехала. Может, твой бассейн подождет?

Дед с подозрением взглянул на нее:

— Эта... уже нажаловалась?

— Кто — эта? — невинно поинтересовалась Даша.

— Прасковья, кто же еще.

— Так мы с ней почти не разговаривали. Она ведро воды понесла... Кстати, кто-то собирался водопровод в дом провести.

— Проведу, — с досадой отозвался дед, очищая с помощью лопаты глубокие резиновые галоши. — Как раз заодно с бассейном.

— Так ты у себя самого что-то вроде прораба?

— Примерно.

— А где ты видел, чтобы прорабы ямы копали? Насколько я знаю, они больше пальцем показывают: отсюда и до вечера.

— Это анекдот про военных, — насупился дед, теперь идя впереди нее. — Намекаешь, что и я не очень умный?.. Если хочешь знать, я просто попробовал, как тут копается. И сколько, значит, парням за работу заплатить. Земля мягкая, пусть только попробуют большую цену заломить!.. У меня, кстати, вино удачное получилось. Попробуешь?

— Попробую. И с собой для Виктора возьму. Дашь?

— Нет, продам!

— Какой ты стал вредный, дед! Может, у тебя печень болит?

— А при чем здесь печень?

— Ну, тогда, говорят, желчь разливается, и люди становятся злыми и раздражительными.

— Спасибо, внученька, обрадовала любимого дедушку!

Они подошли к дому, и дед, поднявшись по ступенькам, переобул галоши на мягкие тапки без задников, потом открыл перед Дашей дверь, пропуская ее вперед.

— Паша, — крикнул он из-за спины внучки, — стол накрывай!

— Я и сама догадалась, — сказала Прасковья Андреевна, появляясь в дверном проеме в длинной вязаной юбке и водолазке, нисколько не похожая на деревенских бабок, частенько одетых во множество старых разномастных кофт.

— Дедуль, красивая у тебя жена, — сказала Даша, искренне восхищаясь новой бабушкой, ухитрявшейся и в самом деле красиво стареть.

— Сам знаю, — расплылся в улыбке дед. — Ладно, Паша, признаю, ты была права: мне легче пять голов постричь да эти деньги ребятам отдать, чтобы котлован выкопали.

— Знаете, что мне нравится? — сказала Даша, уже сидя за столом и поднимая рюмку с вином насыщенного рубинового цвета. — Что вы не сидите на завалинке, не лежите и охаете, а все время что-нибудь делаете...

— Кроме того, чтобы воду провести, — хмыкнула новая бабушка. — Это же проза, это неинтересно, водопровод! Иное дело — бассейн!

Она так и произнесла — оба слога по отдельности.

— Давайте выпьем за осуществление наших желаний, — сказал дед и выпил стоя.

Прасковья Андреевна с любовью взглянула на него. Мимолетно, украдкой, но Даша заметила и тяжело вздохнула.

Даже у таких старых людей, как дед и новая бабушка, есть любовь, а у Даши, такой молодой по сравнению с ними, нет.

Она тряхнула головой, отгоняя от себя мрачные мысли. Даша знала, дай только им волю, и они поселятся в ее голове, потеснят всякие остальные мысли, от чего житья ей и вовсе не будет.

— Вообще-то я приехала с вами посоветоваться, — сказала она, — потому что надумала свое дело открывать. Помните, я вам говорила? Парикмахерский салон. Современный. И при этом со средними ценами, чтобы он был доступен и клиентам не с самым высоким доходом.

— Мы с Пашей можем тебе помочь, — предложил дед, переглянувшись с женой. Та едва заметно кивнула. — В наше время надо иметь свое дело, и даже не потому, что до пенсии тебе далеко, а потому, что и пенсия бы тебя не прокормила. То есть на государство надеяться нечего.

Идея устройства салона так Дашу увлекла, что она решила про себя, что если Виктор по какой-то причине ей откажет — мало ли, может, она уже опоздала, — занять деньги у родственников. Может, и у деда с новой бабушкой. Но вслух она пока об этом не сказала.

— Спасибо, мои дорогие, — растрогалась она, прекрасно понимая, что их доходы с доходами Виктора не сравнить, — но я попрошу у мужа. Пока мы с ним не разошлись...

— А что, вопрос уже так стоит? — Дед проницательно взглянул на нее.

Даша замялась. Ей не хотелось об этом говорить. Состояние их отношений с мужем, обозначенное вслух как находящееся на грани развала, может таковым и оказаться. Но, пока слово не произнесено, кто знает, как еще все сложится?

— Всякое может быть, — сказала она неопределенно.

— Никто не застрахован, — согласился дед и больше ни о чем таком ее не спрашивал.

Зато о будущем салоне они говорили больше часа. И что где разместить, и какое оборудование закупить.

— Главное, все просчитай. До копейки. Не потому, чтобы экономить на всем, на чем можно, а чтобы не иметь нежелательных сюрпризов, когда выяснится, что денег тебе не хватает.

— Мама тоже хочет со мной в долю войти.

— Твоей маме, значит, можно, а мне нельзя?

— Мама в салоне собирается работать. Деда, я буду иметь в виду, что если мне все-таки не хватит...

— То-то же, — довольно улыбнулся дед. — Я буду твоим НЗ.

Они еще немного посидели, и Даша засобиралась домой.

У деда имелась машина — «Жигули» второй модели. Он пошел в гараж, и Даша за ним увязалась.

— Деда, я тебе подарок привезла. — Даша протянула ему сотовый телефон. — Он заряжен, на счету три сотни. Позванивай.

— Я недавно мобильник себе купил, — признался дед. — Веришь, как раз вчера. Еще толком в нем не разобрался. А этот ты лучше Прасковье подари. Будем с ней перезваниваться, когда кто-то в магазине задержится или у подруги засидится.

— Я тебе тоже буду позванивать.

Даша протянула ему свою визитку с телефонами и пошла к новой бабушке с подарком. Та ахнула:

— Дашенька, он же такой дорогой! Нет-нет, возьми себе, тебе в городе нужнее.

— У меня есть, — рассмеялась Даша. — Даже у Ладушки есть специальный детский, так что вы меня не обижайте и подарок берите!