— Откуда вы узнали, что мы строим бассейн? — спросила Оливия и с некоторым смущением добавила: — Это ведь не комплекс, это всего лишь маленький внутренний бассейн для собственного употребления.

— Все планы строительства представляются проектной комиссией ближайшим соседям, которые имеют право возражать, если их что-то не устраивает. Излишне говорить, что власти обычно держат их сторону.

— В самом деле? — Оливия чувствовала себя полной невеждой. Но, в конце концов, она ведь городская девчонка!

— Мы с Максом не возражаем, от нас это далеко. Нам все равно, пока ваш плавательный бассейн не создает нам проблем — например, не мешает водоснабжению — и не оскорбляет глаз. Мой отец, Генри Блэквуд из «Блэквуд и партнеры», как я уже сказала, местный адвокат. Вам следовало бы обратиться прямо к нему. Мы, Блэквуды — хотя я теперь ван дер Кроот, — знаем о Мидхэрсте больше, чем кто-либо еще в округе.

— Мы об этом не знали. «Генри Блэквуд и партнеры», вы говорите? А мы отдали все документы, относящиеся к этой собственности, адвокату мужа, его лучшему другу.

— Возможно, этот друг — отличный адвокат. Но, как я говорила, средневековые законы, относящиеся к таким местам, как поместье Мидхэрст, могут быть довольно сложными, — заметила Аннабел.

Все ясно, подумала Оливия, надо как можно скорее обратиться к адвокату отца в Лондонскую коллегию. Тот наверняка знает все, что нужно. А она доверилась Стюарту и Эштону, уверенная в их компетентности!

— И вот еще что, — добавила Аннабел. — Если Тедди будет продолжать мутить воду, игнорируйте его.

— Разве так можно?

— О да. Тедди очень нравится идея заставить вас соблюдать публичный доступ через поместье в лес для заготовки дров. Но если он со своими туристами решит прибегнуть к такой стратегии, скажите, что вы решили передвинуть «полосу отвода» куда-нибудь… ниже по холму.

— А нам позволено?

— Но вы же в своих владениях! Видите ли, со времен барона Мидхэрста через деревню была проложена прекрасная дорога, соединяющая ее и с Вэйлским, и с Вилденским лесом, так что если кому-то захочется набрать дров — ха-ха! — он может пройтись по шоссе. Вот и все! Просто скажите Тедди и его туристам, чтобы они топали по дороге, если им нужны дрова. Можно еще добавить, что сбор топлива там незаконен, потому что лес теперь принадлежит Лесной комиссии и входит в состав заповедника Кью Гарден.

— Спасибо, Аннабел, у меня прямо гора с плеч свалилась! — Оливия обняла гостью. — Теперь можно больше не затевать юридических споров вокруг этого проклятого бассейна.

— Я очень рада, — отвечала та. — Если хотите что-нибудь еще узнать о полосах отвода, общественных дорожках и правах на проход, спрашивайте. — Она нацарапала телефон на клочке бумажной салфетки. — Обычно право прохода не обсуждается, если он открыт для публики много лет и им постоянно пользуются. Но вы можете всегда выдвинуть довод, что последние двадцать лет генерал, впавший в слабоумие, не понимал что к чему и предоставленное им Теодору Гривзу и его туристам «право прохода» противозаконно, так как те обратили полосу отвода в тропинку для прогулок. А это не соответствует ее первоначальному назначению.

Потом Аннабел рассказала о своей многодетной семье, а Оливия внимательно слушала. Уходя, Аннабел повторила приглашение:

— Когда Стюарт вернется из Штатов, мы с Максом будем рады, если в какой-то вечер вы придете к обеду.

— Мы тоже будем рады, Аннабел. Пусть только это будет вечер субботы. Уик-энды единственное время, которое мы выкраиваем лично для себя, и то не всегда. Стюарт никогда долго не остается на месте, работа заставляет его путешествовать.

— Понимаю. Но не забывайте: если в какой-то момент вам захочется поболтать — я здесь, под горой! А теперь пока, Оливия, мне надо забрать Луизу и Брайса из садика.

Она упорхнула с пустой корзинкой, и в доме стало как-то мрачно и уныло, пока не пришел мастер.

— Вы сегодня поздно, мистер Рэппс. А где ваши рабочие?

— Они получили другую работу, мэм, но завтра мы все вернемся обратно. Надо хватать работу, где подвернется, и поэтому мы не всегда приходим сюда — например, сегодня.

— А это правильно? — Оливия улыбнулась и налила ему чашку чая. — Как вы думаете, к Рождеству-то мы дом закончим?

Он глубоко вздохнул.

— Не просто, но мы сделаем все возможное.

— Больше четырех месяцев, мистер Рэппс, неужели этого мало? Вы здесь уже провели три — ведь мы начали в конце мая. И речь ведь идет только о кирпичах и растворе, в конце концов.

— Не только о кирпичах и растворе, но и кое о чем еще. С этим плавательным бассейном мы напоролись на корягу, как мы говорим.

— Какую корягу? — в тревоге спросила Оливия. — Может, вы имеете в виду общественный проход? Уверяю вас, мы справимся с этой проблемой, мистер Рэппс, — да, мы справимся, как только я изложу дело нашему адвокату. Думаю, мы — и уверена, что муж не станет возражать, оставим местным туристам право прохода через наши земли, но перенесем дорожку подальше от дома, чтобы не ходили у нас под носом.

— Я говорю не об общественной тропинке, а об этой проклятой выгребной яме под строящимся бассейном. Поймите: здесь нет централизованной канализации! В сельской местности многие пункты еще не соединены ею, особливо если они на холмах. Удивлен, что вы не знали! Агент вам об этом не говорил перед покупкой?

— Должен был сказать, конечно, но не сказал. Мы с мужем в таких вещах ничего не смыслим, поэтому и оставили их на усмотрение тех, кто в этом разбирается, вроде вашей милости, мистер Рэппс!

Оливия ушла в дом — прочь от этих тривиальностей! У нее были дела и поважнее, например, добывание хороших новых авторов для «Лэмпхауза», а обсуждение проблем канализации этому отнюдь не способствовало.

ГЛАВА 11

В гостиной, до сих пор крытой брезентом, начало капать. Оливия притащила ведра и тазы, чтобы августовская гроза не залила комнату. Что толку визжать, все равно никто не услышит. Потоп и последующий за ним визит миссис Даннимотт не позволили ей засесть за издательские дела. Полдня заняла уборка, приготовление кофе и болтовня о пастухах, которые совсем отбились от рук.

После ланча из бананов и сухарей — готовить только для себя не было смысла — Оливия все-таки разложила дела «Лэмпхауза» на кухонном столе: кухня, как и спальни, уже была водонепроницаемой. Но через пять минут ей пришлось броситься в туалет. Так тебе и надо, ешь как следует! — укорила она себя, извергнув ланч.

Стюарт вернулся из Нью-Йорка, и Эрнст привез его домой. Оливия рассказала мужу о ситуации с плавательным бассейном, о «полосе отвода», проходящей через него, и о том, что направила его лучшему другу факс, из которого Эштон Доур Кливер должен был понять, что он — некомпетентный болван, раз не выяснил того, что знает любой местный!

Стюарт не принял этого близко к сердцу.

— Подключимся к централизованной сети — и все дела! Завтра я разберусь с проектировщиками насчет «полосы отвода». Сделаем так, чтобы туристы могли ходить через наши владения, но не у нас перед глазами!

— Стюарт, я больше не могу выносить этих строителей!

— И не надо. Если мистер Рэппс и его команда не сделают работу в срок, мы найдем другую фирму. Не беспокойся!

— Легче сказать, чем сделать, это Англия, а не Нью-Йорк или Торонто. Кстати, жаль, что ты не подумал об этом, доверившись своему приятелю только потому, что он — юрист… Уверена, что американские и канадские законы о земле и собственности совсем не такие, как наши.

— Я вполне доверяю Эштону.

— Ну, а я — нет! Теперь надо заново подавать заявление о подключении к сети, а потом подключаться к ней. Мало нам того, что гостиная и бассейн сегодня не ближе к завершению, чем три месяца назад!

— Ладно, Рим тоже не в один день строился…

— Мы говорим про обычный дом, а не Колизей!

— Послушай, ты расстроена без причины. Мы можем пойти куда-нибудь поесть, чтобы избавить тебя от стряпни? Куда-нибудь, чтобы вкусно и тихо — и только мы вдвоем?

— Аннабел и Макс приглашали нас на обед.

— Аннабел и Макс?

— Наши ближайшие соседи — она настоящая прелесть, очень дружелюбная, без малейшего чванства. С ним я еще не знакома. Аннабел сказала — позвонить ей, когда ты вернешься.

— Тогда пойдем пообедаем с ними, если хочешь.

— А чего ты хочешь?

— Того же, чего и ты.

— Ох, Стюарт!

— Что?

Оливия пришла в отчаяние. Она стукнула по черной замшевой софе, взятой из прежнего дома.

— Терпеть не могу жить сразу в двух местах! И ненавижу всю твою черную… мебель! Я хочу купить новую мебель!

Она яростно забарабанила по софе.

— Приличную, элегантную, подходящую к этому дому, а не… не в этом похоронном стиле! Она выглядит нелепо и высокомерно здесь, под брезентом вместо крыши. Черное, может быть, казалось тебе очень мужественным и сексуальным, когда ты жил один, но теперь я сама должна сказать, каким желаю видеть этот дом. Не полагаясь на архитекторов, художников по интерьеру и других специалистов, которые ничего не понимают!

— Иди и заказывай, Оливия, — лаконично ответил Стюарт.

— А что толку? — Она поднялась, лицо было бледным, тушь размазалась. — В любом случае — не сейчас. Все завалено обломками, засыпано пылью, залито дождем! Пока что только половина дома закончена к нашему удовлетворению. Даже испанская плитка до сих пор не прибыла, несмотря на обещания поставщика! При таких темпах понадобятся не месяцы, а годы, чтобы закончить. Иногда мне очень хочется, чтобы ты отнесся повнимательнее к нашему домашнему положению!

— А какое, собственно, положение? Мы женаты, не так ли? У нас есть крыша над головой — даже две. У нас есть пища на столе, хорошее здоровье, мы молоды и любим друг друга, не правда ли? Так в чем проблема?