— Ну и черт с тобой, дамочка. — В его голосе появились нотки раздражения. — Но мы переспали. И ничего другого в этом не было.

Она наклонилась, погасила поцелуем его воинственность, провела языком по губам и поправила:

— Мы занимались любовью, Флинт.

— Красивые слова, и только. Надеюсь, вдовушка, ты не рассчитываешь, чтобы я в них поверил?

— Когда-нибудь поверишь. — Она поцеловала его опять.

Флинт обвил ее талию руками и притянул к себе.

— Я готов поверить в другое, — хрипло прошептал он ей на ухо.

— Во что?

— В то, что твоя мама молодец, потому что научила всяким хитрым штучкам, как распалять мужчин. Они действуют безотказно.

Гарнет с радостью почувствовала, что он снова возбужден, и, подняв глаза, улыбнулась.

— Я тебе тоже скажу: заниматься любовью с настоящим мужчиной — это нечто… — Она смело скользнула ладонью по его телу и, подобравшись к мужскому естеству, лишь на миг замешкалась и стала его ласкать. Страсть снова всколыхнулась в ней, вспыхнула и охватила ее всю, как пожар, покорила разум и тело. Ее движения стали быстрее и резче, пока горячая плоть не стала сама собой подрагивать под ее пальцами.

Флинт застонал, жадно ее поцеловал, а когда оторвался от губ, посмотрел в глаза.

— А этому фокусу тебя кто научил: мальчонка или старый джентльмен?

— Я приберегла его для тебя.

Флинт навалился, распластав ее под собой, и усмехнулся:

— Только на этот раз, вдовушка, полегче. Может, это не самый худший способ умирать, но мне пока к твоим мужьям присоединяться не хочется.

Когда Флинт проснулся, за окном сияло солнце. Рядом еле слышно дышала Гарнет. Мужчина осторожно, чтобы не разбудить ее, освободился из объятий и встал. Они ласкали друг друга и целовались всю ночь, пока наконец, обессиленные, не заснули под утро.

Флинт долго смотрел на нее и качал головой — необыкновенная женщина, настолько соблазнительна, что способна влезть в душу даже к такому бродяге, как ой. И великолепна в постели: знает, как ублажить мужчину, но не преминет показать, какое наслаждение получает сама. При этом нисколько не притворяется, как дешевые шлюхи, — в каждом стоне ни тени фальши. Она искренне наслаждается любовью.

Флинт поспешно оделся. Следовало проявить благоразумие и поскорее убраться из этого городка. Гарнет настолько его притягивала, что одна мысль о ней приводила его в возбуждение.

Он застегнул ремень с кобурой и, на мгновение задержавшись, взглянул спящей в лицо. Оно было спокойно и прекрасно, как никогда, как у юной девушки, а не дважды овдовевшей женщины.

— Ты что надо, рыжая, — прошептал Флинт. — Но я тебя предупреждал — никаких обязательств. Отныне будешь заботиться о себе сама.

Его чресла стало сводить. Еще немного, и он поддастся искушению забраться обратно в кровать и разбудить Гарнет поцелуем. Но и на этот раз Маккензи превозмог себя, нахлобучил на голову шляпу и стремглав понесся прочь от соблазна.


Гарнет проснулась, испытывая необыкновенную умиротворенность. Ее губы распухли от поцелуев, тело еще покалывало после ласк Флинта. Она повернула голову и обнаружила, что любовник исчез, как она и предполагала. Флинт не из тех мужчин, которые будут ждать в постели, пока не откроет глаза подруга. Как многие мужчины, он поступал так, как хотел. Вообще жизнь мужчины казалась Гарнет легкой. Ведь женщине выпало на долю ловить мужчин в свои сети и день за днем сражаться, точно с врагом. «Только Флинт мне не враг», — подумала Гарнет, нежась в отсвете страсти минувшей ночи.

Она встала и посмотрела на свое обнаженное тело. Оно выглядело по-прежнему, но ощущения были совсем другие. И себя она чувствовала совсем другой. И первый раз за взрослую жизнь восхитилась, что родилась женщиной. Она подошла к висевшему над туалетным столиком зеркалу и вгляделась в отражение. Ее щеки горели, глаза сияли мягким блеском. Гарнет приложила к щекам ладони.

— Ты влюблена, Гарнет Скотт.

В первый раз за двадцать шесть лет влюблена безоглядно… по-настоящему… бесповоротно. Впервые в жизни нашелся человек, способный о тебе позаботиться, который — признает он это или нет — нуждается в тебе не меньше, чем ты в нем.

— Когда-нибудь признает, — поклялась себе Гарнет.

Почему-то она осталась жива, в то время как погибло столько людей. И теперь ей казалось, что все трагедии вели ее сюда, к этому человеку. Без сомнения, они созданы друг для друга.

На мгновение в голову закралась предательская мысль: а не обманывает ли она себя? Не вводит ли ее в заблуждение зов плоти?

Ну, конечно же, нет. Она не какая-нибудь девственница. И раньше делила постель с мужчиной. Но к Флинту испытала настоящее чувство. Ничего подобного ее мужья ей дать не могли.

Поначалу она устремилась к Флинту, повинуясь лишь собственному рассудку. По этим же соображениям Гарнет вышла замуж за Фредерика Скотта. Флинт был рядом, и ей требовалась его помощь. Однако со временем она все больше склонялась к мысли: их любовь предопределена.

И теперь ей предстоит прожить с Флинтом целую вечность.

Если только удастся его найти!

Улыбнувшись своим мыслям, Гарнет принялась приводить себя в порядок. С помощью Хуаниты она приготовила ванну и неохотно смыла с себя следы любви; Потом быстро оделась и устремилась вниз, надеясь обнаружить там возлюбленного.

Но вместо него натолкнулась на разъяренного Ральфа Клоски, который с сигарой во рту поджидал ее у подножия лестницы.

— Вот вы где! — сердито взревел он. — А я уже собирался подниматься наверх.

Гарнет почудилось, что сизые клубы табачного дыма у него над головой — это не дым, а праведный хозяйский гнев.

— Доброе утро, мистер Клоски. Как прошел день рождения вашего сына?

— Не увиливайте, миссис Скотт. Куда это вы запропастились? Разве вам не было велено оставаться внизу, пока я вас не отпущу?

— Прошу прощения. Но за целый вечер не зарегистрировался ни один человек. И в конце концов я решила подняться к себе.

— Неужели? А я только что встретил двух спукавшихся сверху ковбоев, но имен их в книге не обнаружил.

— Ах это… Вы встретили братьев Бун. Они помогли мне выпутаться из неприятностей в баре, и в благодарность за это я предоставила им комнату.

— В баре? — Два новых клуба дыма устремились к потолку. — А какого черта вам понадобилось в баре?

— Разыскивала человека.

— И кого же именно?

— Мне кажется, мистер Клоски, это вас не касается.

— Я вам говорил, миссис Скотт, у меня не богадельня. Считайте, что вы уволены. И должны мне доллар за комнату, которую отдали ковбоям, а еще доллар за вашу, поскольку не выполнили порученную вам работу.

— Я оставалась за конторкой после часу, сэр, и считаю это вполне достаточным. — Гарнет порылась в кармане и швырнула на стойку монету. — Вот вам деньги за комнату братьев Бун, но за свою я платить не собираюсь.

— Отлично! Тогда собирайте вещи и выкатывайтесь. Таким, как вы, не место в моей гостинице.

— Таким, как я? — Она подбоченилась. — Извольте объясниться, сэр!

— Я жду, леди. Чтоб через пять минут вас с вашими пожитками и духу здесь не было.

— С превеликим удовольствием! — Круто повернувшись, Гарнет устремилась вверх по лестнице. Пока Флинт не соберется покинуть город, угол найти труда не составит. Она сложила немудреные вещички и завернула их вместе с рубашкой и штанами Флинта в бумагу, накануне взятую в магазине. Спустившись в холл, Гарнет гордо прошествовала мимо хозяина гостиницы, не удостоив его даже мимолетным взглядом.

Но на улице сообразила, что понятия не имеет, где искать Флинта. К счастью, город был маленьким, и вскоре она заметила знакомую фигуру у станции дилижансов. Маккензи разговаривал с каким-то человеком. Гарнет поспешила было к ним, но, услышав обрывок разговора, остановилась и отступила в тень.

— Всего-то и делов, что поедешь охранником до Уэйнесбурга. Стингер дал туда телеграмму и получил ответ, что замену они приготовили.

— А что с Галладжером? — поинтересовался Флинт.

— Док вытащил из него индейскую стрелу и считает, что через неделю он сможет вернуться на службу. Значит, подхвачу на обратном пути. Спасибо за помощь, Флинт.

— Я все равно еду в ту сторону. Так что не стоит благодарить. Да и негоже упускать случай честно заработать.

— Я трогаюсь через десять минут, — предупредил незнакомец.

— Подожди, только заберу из платной конюшни своего серого и привяжу его к задку экипажа.

Так он собирается улизнуть, расстроенно думала Гарнет. Даже не попрощавшись! Но вместо того чтобы выйти Флинту навстречу и бросить в лицо обвинение, женщина только отступила еще дальше. Гарнет представляла себе его бешенство при виде ее. Но стоит промедлить, и она потеряет его навсегда. Проскользнув на станцию, Гарнет купила билет до Уэйнесбурга и к тому времени, как вернулся Флинт, устроилась в дилижансе. Пока он привязывал Сэма, она скрючилась на сиденье в три погибели. Однако, к ее облегчению, внутрь Флинт не удосужился заглянуть, а молча полез наверх устраиваться на скамейке рядом с кучером.

Гарнет распрямилась и улыбнулась своим спутникам. Их было трое. Один из них показался ей коммивояжером, а юная пара — молодоженами.

Улыбка Гарнет стала еще восторженнее, и она обратилась к попутчикам:

— Приятный для путешествия денек, господа!

Глава 9

Пятидесятимильный путь до Уэйнесбурга прошел в приятной беседе. Гариет мило щебетала с торговцем виски и молодоженами, которые, как оказалось, ехали в Санта-Фе. А когда кучер останавливал дилижанс, притворялась спящей, чтобы не выходить из экипажа.

Они прибыли в Уэйнесбург уже к вечеру. Гарнет терпеливо дождалась, когда Флинт скроется в помещении станции, и только тогда выбралась из дилижанса, захватив сверток со своими пожитками. Оставаясь незамеченной, молодая женщина украдкой наблюдала, как Маккензи возвращается, перебрасывается на прощание парой слов с кучером, отвязывая Сэма, и уходит прочь.