Коляску катила довольно молодая женщина, взгляд которой был, как у самой смерти. Она выкрикивала (как ей казалось неслышно) ругательства и изредка пинала ногами транспорт своего больного чада.

Все ее нутро было готово прикончить несчастного парня прямо здесь, оторваться от него и жить своей, молодой и яркой жизнью. Но сделать это не позволяли многие вещи, которые мы называем моралью и нравственностью. Но которые существуют по факту, только до тех пор, пока у нас присутствует до ужаса жёсткая карательная система.

Ведь в нашем человеческом мире надо периодически делать уйму зла, чтобы сподвигнуть людей хоть на каплю добродетели.

Тогда Максим еще сразу подметил, как не похожа эта пара на те пары из вечерних ток-шоу. Никаких тебе милых улыбок и воодушевлённых криков о борьбе и силе воли.

Никаких нравоучений, и никакой помощи от окружающих соответственно. Они обречены. Оба обречены. Он на смерть в этом чертовом кресле. А она на горе, которое, по сути (неизвестно по чьей злой воле) сама же и породила.

Максим вдруг представил себя таким же несчастным инвалидом, которого полноценным в этом обществе считает только разве что, бродячая кошка.

Он понял, что возможно, именно таким его видела Лена. Покалеченным, ущербным, после чертовой аварии. И возможно, что это стало одним из толчков к такому ее поведению.

— Да черта с два! Какой я на хрен инвалид? У меня нога только иногда побаливает и спину тянет! Что за труха у меня в башке…. — Выругал себя мысленно парень, доставая телефон, который должен был скрасить ему путь до самого города.

Некоторое время он блуждал по виртуальным просторам, по своему обыкновению рассматривая все, что только можно. Ничего интересного не было. Но этого его мало волновало.

Вдруг пальцы Максима сошли с ума и понесли его туда, где быть ему не следовало. При помощи поиска они нашли страничку Лены.

Максим был в шоке. Казалось, что какой-то кукловод управляет им изнутри. Ведь сам бы он точно не стал делать такого.

Страница девушки была закрыта от его глаз. Но вот главная фотография была вполне доступна. И то, что было на этой фотографии, чуть не убило Макса.

Его любимая Лена была там с каким-то (по мнению Максима) тридцатилетним стариком. Первые морщины, залысины на лбу, жирное лицо, но дорогой костюм. Даже на фото это заметно… Дорогой. Дорогой костюм.

Они обнимались весьма нежно и страстно. И по фото явно было видно, что это не просто ее дядя или преподаватель, с которым она поддерживает исключительно дружеские отношения.

Это был ее парень, если так можно было вообще назвать этого старпера, который, скорее всего, был мажором. И возможно, как это бывает в кино, хорошим другом ее родителей.

— Когда же ты успела? Я только неделю назад к тебе… Черт возьми! Нет! Я не верю! Я не верю в это говно! Твою мать… — Взвыл кто-то внутри Максима.

Он поспешил убрать телефон в карман, как будто это был не мобильный аппарат, а боевой пистолет.

Максим уставился в окно тупым, стеклянным взглядом. И вся картина событий нарисовалась у него в голове более чем четко.

Этот чертов уродец не просто был парнем Лены. Он «выращивал ее», как это делают многие предприимчивые старики, которые жаждут свежей девичьей плоти. Они караулят своих жертв с самой начальной школы, чтобы потом совершить решающий рывок.

Возможно даже, что к одиннадцатому классу он начал ее в открытую трахать…. Да. Она ведь не была девственницей при сексе с Максом. Значит, определённо да.

И когда ей надо было отправиться в поселок, то он, скорее всего, остался в городе. И скорее всего, строго предупредил, чтобы она ни с кем не якшалась.

— Так, Лена, смотри, чтобы там к тебе никто не прицепился. Мы поженимся этой осенью. Ты поняла? — Максим уже слышал в голове холодный и хитрый тон этого «старикана».

— Конечно! Ты что такое говоришь! Я люблю тебя, блииин! — Лена пела перед ним как первоклассница перед учителем.

И если он был удовлетворен ее пением, то возможно, что трахал ее с особым усердием, кончая в рот. Унизительно кончая в рот.

В глазах Максима потемнело от злости. Его собственные фантазии его убивали. Но остановиться он уже не мог.

Вот она приехала в чертов поселок. И тут за ней начал бегать он. И она сразу же поняла, что допустила ошибку. И что жить с этим тридцатилетним клоуном — это не вариант.

Она полностью отдалась Максиму. И возможно было бы все нормально. Возможно, что сейчас они оба были бы по-настоящему счастливы.

Но тут все покатилось к черту. Она раньше времени уехала в город. Он попал под недоделанную машину.

Она, конечно же, поначалу хотела, во что бы то ни стало продолжить эти отношения. Но подруги, мать с отцом и вообще весь мир, стали ее убеждать в обратном.

С одной стороны школьник-калека, с которым неизвестно что произошло. А с другой стороны перспективный, состоявшийся мужчина. Неужели здесь есть какой-то смысл думать? Выбор же и так очевиден!

И не надо «ля-ля», что женщины готовы бороться за свою любовь. Женщины готовы бороться за любовь тогда, когда к этой любви прилагается немного хрустящих банкнот, выгоды, перспектив или еще какого-то дерьма, за которое мы ежеминутно продаем души дьяволу.

Максим испытал непреодолимое желание разбить стекло окна электрички и порезать себя так, как это делал Август в больнице.

Кстати, этот дух реабилитационного центра не был таким уж и сумасшедшим. Сейчас Максим осознавал это как никогда раньше.

* * *

Можно было сказать, что после пыток собственными мыслями парень убил кого-то или взорвал бомбу, или устроил стрельбу в публичном месте, или просто кого-то изнасиловал. Но жизнь далека от Голливуда. И поэтому ничего такого не случилось.

Макс, как обычно, продолжил учебу. Он спокойно осваивал то, что от него требовали. Хотя требовали там, мягко говоря, не совсем по-детски.

Но его нисколько не пугало это. Его душа стала холодной и чёрствой, как прошлогодний хлеб. И только ночью она просыпалась, чтобы не давать спать своему обладателю.

При этом парень все-таки учился. Учился несмотря ни на что. И такая рутинная атмосфера поглотила еще несколько недель его теплой жизни.

Был октябрь. Деревья уже стали походить на иллюстрации из учебников по литературе. Небо стало светлее, но холоднее. А от светового дня начали отваливаться все большие куски.

Максим шел среди кварталов нового микрорайона. Хотя, на самом деле, это был не микрорайон. Это был макси район. И в нем можно было легко заблудиться, что парень благополучно и сделал.

Вот и угораздило же его пойти к этому одногруппнику, чтобы поднатаскать его по высшей математике.

Сегодня есть же всякие Скайпы, Вайберы и Вконтакте. Нет. Он решил отправиться к нему лично. Желание посмотреть город и увидеть новые многоэтажки теперь выходило ему боком.

Во-первых, он так и не смог толком ничего посоветовать одногруппнику. Этому человеку, у которого айкью был меньше, чем у покемона по имени Слоупок, можно было только посоветовать отправиться назад в третий класс.

И как такие «гении» вообще поступают в ВУЗы? Но хотя, увидев пятикомнатную, двухуровневую квартиру одногруппника, Максим сам для себя ответил на этот вопрос…

А во вторых, он слабо понимал, куда теперь ему идти, чтобы выбраться на «Свет Божий», которым сейчас являлась остановка, через которую шли маршрутки до центра.

— Как много одинаковых домов…. Теперь я понимаю, что значит иметь под рукой качественный 3D принтер. Ну вот, опять чертова помойка. Куда бы я ни шел, я выхожу к помойке…. Ну не звонить же этому идиоту, и не признаваться, что я смог понять формулы высшей математики, но уперся в формулу расположения этих бетонных гробов? — Мысленно рассуждая, таким образом, парень вдруг увидел кое-кого, кого не ожидал здесь встретить.

На небольшом расстоянии от него (и от той помойки, на которую он пришел) шли две мамы с колясками, весело беседуя между собой о чем-то.

Не теряя времени, парень потрудился подскочить к ним и сбивчиво озвучить то, что ему необходимо.

— Ну, это… Вам за тот дом надо…. Потом по тротуарчику до сквера…. И налево, — пропела девушка с полным лицом, широко улыбаясь.

— Спасибо, — сухо ответил парень. — И почему они все такие счастливые? Может и мне стоит от кого-нибудь забеременеть? — Пронеслась у него в голове до дебилизма остроумная мысль.

После этого, Макс отправился на уже немного побаливающих ногах, в указанную ему сторону. Он практически проделал заданный маршрут, но в конце у него все же возникли трудности.

— Так, так… Направо или налево… Я не хочу больше на вонючую помойку. Налево или направо, — стоя на тротуаре, бубнил молодой человек. — Во! Супружеская пара. Надо спросить у них.

Странно, такое чувство, что в этих домах были одни супружеские пары и мамы с детьми. Никаких алкашей, тупых подростков, никаких престарелых, озлобленных существ. Находясь здесь, хотелось спросить у самого себя «А это точно Россия?».

Но половина квартир была еще не заселена, так что, скорее всего, все злачные персонажи еще появятся здесь. Терпение, друзья, только терпение.

Максим спокойно подошел к супружеской паре. Ему хотелось как можно скорее выбраться из «джунглей».

Но задать вопрос ему так и не удалось. Ведь перед ним была ни кто иная, как Лена со своим новым…. Со своим новым или старым бойфрендом.

Они были такими же, как на фотографии. Даже обнимались, казалось точно также.

При этом ее «парень» имел хищный и расчетливый взгляд. Знаете, при встрече, таких всегда хочется называть почему-то на «вы».

И не мудрено, что первым разговор начал именно он.

— Вы что-то хотели, молодой человек? — Спросил он, деловито поправляя легкое пальто.