Пусть себе торчит в деревенской гостинице. Ему скоро надоест ждать от нее ответа. Ему просто придется найти какой-нибудь другой объект для своих чар. Шарлотта не поддастся его обаянию. Больше не поддастся.

Раздражённая, она выбралась из постели и застелила ее. Шарлотта всегда первым делом убирала постель, У нее был свой распорядок, которого она придерживалась. Сегодня понедельник, значит, она будет убирать свою чистую кухню, а потом пойдет по магазинам. День для разнообразия выдался погожим, Наконец-то она сможет заняться своим заросшим садом, как следует поработает и избавится от раздражения на Майкла Ксавье Байяра. Она повязала голову чистым платком, надела фартук поверх своего старенького ситцевого платья и вошла в кухню.

Да так и застыла на пороге. На столе все еще стояла кружка с чаем, из которой пил Бэй. Шарлотта была настолько выбита из колеи, когда он вчера ушел, что отправилась прямиком в гостиную и остервенело плела кружево до тех пор, пока не заболели руки и не стемнело настолько, что стало плохо видно. Она пошла спать без ужина, за весь день съев только бутерброд с вареньем, так что сейчас умирала с голоду.

Схватив кружку со стола, Шарлотта открыла заднюю дверь и зашвырнула ее в сад, где та покатилась по траве. Все равно ею больше нельзя пользоваться. Иногда она держала в ней монеты и шпильки. Быть может, Бэй проглотил одну.

Подбросив угля, она пошуровала в печке кочергой, вскипятила воды и пожарила яичницу. Закончив завтракать, убрала на кухне и стала отскребать пятно сажи на стене. Если б у нее было шесть тысяч фунтов, она могла бы купить новую плиту, которая не дымит. Если б у нее было шесть тысяч фунтов, она могла бы нанять миссис Финч, чтобы отскребать стены и подметать полы, а сама бы на скамейке в саду читала один из пикантных романов Кэролайн.

Нет, она этого не сделает.

Она переоделась в платье получше, взяла корзину и вышла из дома. Ветки слив были увешаны зелеными плодами. Через несколько недель пора варить варенье. Если она будет в Байяр-Корте, все эти вкусные сливы попадают на землю, где их поклюют птицы и съедят червяки, и что же тогда она будет намазывать на хлеб зимой? И малину с черной смородиной она пропустила. Она как раз делала заготовки из клубники, когда пришло письмо от Деб, так что у нее по крайней мере, есть клубничное варенье, хотя она обещала миссис Кембл дюжину баночек для церковной ярмарки в августе.

Но если у нее будет шесть тысяч фунтов, она сможет сама накупить баночек с джемом на любой церковной ярмарке.

Шарлотта мысленно шлепнула себя по щеке. У нее есть гордость. Есть достоинство. У нее, несмотря ни на что, есть скромность. Одно дело — стать любовницей по ошибке и в результате шантажа, и совсем другое — согласиться на это по доброй воле.

Озабоченная своей возрожденной добродетелью, она уже почти прошла мимо деревянной калитки мистера Трамбулла, когда услышала, что старый джентльмен окликает ее. Он опирался на свою трость. Сад мистера Трамбулла был его гордостью и радостью, хотя в последние несколько лет, после смерти жены, ему пришлось сильно урезать размеры сада. В особенности его розы были предметом всеобщего восхищения. Поскольку он хромал, Шарлотта частенько приносила продукты и ему, когда ходила по магазинам. Она умела поторговаться и купить товар подешевле, что прекрасно устраивало обоих в их стесненных обстоятельствах.

— Здравствуйте, миссис Фэллон!

— Доброе утро, мистер Трамбулл. Я иду по магазинам. Купить вам что-нибудь?

— Не нужно, не нужно. Здесь у меня ваш знакомый, который уже сходил в лавку и вернулся. Появился у меня на пороге рано утречком. Хороший парень. Наотрез отказался взять хоть пенни за хлопоты, но просит несколько черенков китайских роз. Я так прямо и сказал ему, что сделка неравная. Бог мой, да он накупил столько всего, что мне и до конца жизни все не съесть!

Сердце Шарлотты заколотилось.

— Знакомый?

— Ага. Сказал, викарий представил вас вчера в церкви. Сэр Майкл Ксавье Байяр. Служивый человек, но сейчас на отдыхе, ездит по деревням, смотрит сады. Хочет заложить сад в память о своей покойной бабушке. Старушка любила розы, вот оно как. Не знаю уж, что привело его в наш медвежий угол, но рад помочь. — Мистер Трамбулл гордо просиял, обнажив несколько желтых зубов. — Он сейчас позади дома, расчищает поросль, с которой я не смог справиться. Я уж не тот, что прежде, и это факт.

Что же это такое? Зачем Бэю работать у ее соседа, если не для того, чтоб шпионить за ней?

— Я бы не назвала сэра Майкла знакомым, мистер Трамбулл. Он хотел посмотреть мой сад вчера после церковной службы, но дождь помешал. Ему очень понравились цветы, которыми я украсила алтарь.

— Уверен, они были прелестны, как всегда. Сам-то я не мог пойти посмотреть на них, никак не мог. Слишком сыро. Мои старые кости болят. Викарий Кембл заходил вчера после вечерни, так что, полагаю, я все еще на хорошем счету у Господа. Скажу сэру Майклу, что вы примете его после того, как вернетесь из магазинов. Он весьма интересуется вашим садом. Похоже, ему нравятся ваши «Ножки нимф». — Старик усмехнулся. Что ж, «Ножки нимф», как название сорта роз, и в самом деле звучит довольно пикантно. Но как бы они ни назывались, это очень красивые, пышные розовые розы.

Сегодня у Шарлотты не было повода запретить осмотр сада. Небо было чистым и ярко-голубым. И даже если она задержится в пяти маленьких магазинчиках Малого Иссопа, ей не удастся отсрочить неизбежное, не вызвав подозрений. Нельзя же до бесконечности разглядывать нитки или спорить о преимуществах бараньей отбивной перед свиной.

— Пожалуйста, скажите сэру Майклу, что у меня будет время увидеться с ним в четыре часа. Полагаю, я смогу угостить его чашечкой чая.

Старый джентльмен кивнул:

— Ну да, ну да, так у парня будет время почиститься. А он красавчик, миссис Фэллон. Ну, полагаю, вы это уже заметили, — сказал он, лукаво поблескивая своими слезящимися глазами. Для старого, почти слепого человека мистер Трамбулл слишком уж наблюдателен.

— Не заметила! — вздернув нос, отрезала Шарлотта. — Единственный мужчина, которого я замечала, был мистер Фэллон, упокой, Господи, его душу. — За последние десять лет ее вымышленный покойный супруг обрел довольно мифические пропорции. Порой Шарлотта спрашивала себя, не перебарщивает ли она. Ни один мужчина не мог сравниться с ним, но в том-то и была суть. Ей успешно удалось отвергнуть горстку нежелательных поклонников, которые проявляли интерес к хорошенькой молодой вдовушке. Она не собиралась связываться с еще одним Робертом, ибо все мужчины в душе те же «Роберты» — честолюбивые, непостоянные, вечно поглядывающие на сторону.

Она попрощалась с мистером Трамбуллом и отправилась в центр деревни. Если Бэй придет к четырем часам, надо напоить его чаем, на этот раз горячим. Не было времени испечь печенье, поэтому она купила полфунта в булочной вместе со свежей буханкой хлеба. Она выставит хорошую посуду и за столом будет вести приятную беседу, вежливо откажет ему и пожелает всего наилучшего. Если повезет, он упакует свои вещи и черенки роз, покинет Малый Иссоп завтра утром, и она больше никогда не увидит его.

Остальное время Шарлотта посвятила тому, что готовила себя и дом к визиту нежеланного гостя. Пусть это глупое тщеславие, но она надела свое лучшее синее платье, окаймленное сплетенным собственными руками кружевом, и повязала на голову новый чепец. На поставленном в гостиной чайном столе красовался материнский сервиз, а аккуратно порезанные треугольники сандвичей и горку печенья прикрывали накрахмаленные салфетки. На решетке маленького камина медленно закипал чайник. После целой недели дождей в доме все еще было сыровато и прохладно. Чтобы успокоить нервы, она взяла свои коклюшки и щелкала ими до тех пор, пока не услышала стук в дверь точно в тот момент, как ее часы на каминной полке пробили четыре раза.

Бэй слегка пригнулся, когда она впустила его в узкий коридор. Сэр Майкл был намного выше ее, что давало ей чувство спокойствия и безопасности в его объятиях. Но только не теперь, ибо она рискует остаться с разбитым сердцем, если согласится на его план.

Бэй наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и она отскочила.

— Мистер Трамбулл может подглядывать, — быстро проговорила она. — Спасибо, что помог ему.

— Он милый старик. Вот. Это тебе. — Бэй вручил ей сверток в коричневой оберточной бумаге.

— Что это?

— Открой и увидишь.

Шарлотта нахмурилась.

— Тебе необязательно дарить мне подарки. Я не собираюсь принимать твое предложение, и что бы ты мне ни подарил, это не убедит меня передумать. — Она разорвала бумагу и обнаружила ту самую щербатую белую кружку, которую выбросила в сад. Внутри была красная бархатная сумочка на завязках.

— Я спас твою кружку. Она лежала там, как снежок на траве. Согласен, ее уже нельзя использовать по прямому назначению, но она послужила сосудом для другого подарка.

Шарлотта поставила кружку на высокий стол, открыла сумочку и ахнула.

— На этот раз я не хочу его возвращать, — проговорил Бэй голосом тягучим и ровным, как шоколадный крем. — Ты заслуживаешь его после всех неприятностей, которые я причинил тебе. Я собирался отдать его тебе вчера, но обстоятельства показались мне неподходящими. Ты была так сердита, что могла задушить меня.

Шарлотта растерялась, она ничего не соображала. Рубины и бриллианты оттягивали ей руку. Если вчера она была ослеплена ожерельем, то сегодня оно заворожило ее. Не может же Бэй в самом деле подарить его ей после всего того шума, который поднял, когда Деб увезла ожерелье?

Губы ее онемели.

— Но оно же принадлежало твоей бабушке.

— Да, и, честно говоря, она совсем не любила его. Никогда не носила. Боюсь, его история — отнюдь не история вечной любви. Мой дед был шельмец, каких еще поискать. Он сколотил свое состояние на Востоке, нарушая все мыслимые правила. И свои брачные обеты. Ожерелье было подарком, предназначенным загладить вину. Полагаю, я просто продолжаю традицию. Я искренне сожалею обо всех унижениях, которым подверг тебя. Но я не жалею о том, что встретил тебя, Шарли, твое приглашение на чай все еще в силе? После нескольких часов махания топором и щелканья садовыми ножницами меня мучит жажда.