Вдруг ему пришла в голову ужасающая мысль.

– Если Порция не с тобой, тогда кто…

В дверь библиотеки постучали.

– Ты сказала Синклеру: «Мы пару раз останавливались…»

Дверь открылась. Голос Стоукса едва был слышен – его перекрывал странно знакомый женский голос.

Себастьян испуганно посмотрел на мать.

– Дорогой, ты бы послал за женой. Не могу дождаться, когда ее увижу. – Леди Уотерстон наклонилась и доверительным тоном сообщила: – У меня для нее приятный сюрприз на Рождество. – И с довольным видом улыбнулась. – И ты совершенно прав. Рождество будет замечательным.


Он послал за ней? Себастьян послал за ней? Как за… женой? Эти вопросы вертелись у нее в голове. Она не доставит ему удовольствия думать, что прибежит по первому же его зову. Ха-ха! Она еле сдерживалась, чтобы идти размеренным шагом, но… чем скорее она его увидит, тем скорее скажет ему – и в недвусмысленных выражениях, – что за ней нельзя вот так послать! В то же время ее разбирало любопытство. Лакей, которому приказал Стоукс, а тому – Себастьян послать за ней, был смущен. Хотя его смущение вполне объяснимо. Никто из слуг еще не привык к такому наплыву нежданных гостей, да и вообще к гостям.

Вероника замедлила шаг. Себастьян не тот человек, который станет посылать за женой подобно Петруччо в «Укрощении строптивой». Себастьян принадлежит к типу мужчин, охотно прислушивающихся к совету женщины, он считает, что она может лучше его разбираться в некоторых делах. Правда, брак меняет мужчину. Господи, о чем она? Себастьян не женат, а она не замужем.

Стоукс стоял перед закрытыми дверьми в библиотеку, словно часовой. Он был прекрасно вышколен, но не смог скрыть облегчения, когда увидел ее. Вероника подумала, что, возможно, все не так поняла. Наверное, Себастьян послал за ней, потому что она ему необходима. Она не могла вспомнить случая, чтобы она была нужна. Чарлз любил ее, но необходимости в ней у него не возникало. Веронику охватило теплое, приятное чувство.

– Тучи сгущаются, миледи, – еле слышно произнес Стоукс и открыл дверь.

Что имеет в виду дворецкий? Вероника вошла в библиотеку и замерла.

Врожденное чувство юмора помогло ей оценить фарс, в который она угодила: ее взгляду предстала живая картина. Около письменного стола в креслах сидели бабушка и дама возраста тети Лотте, а сама Лотте стояла рядом. Отец внимательно рассматривал книжные полки, что для него вполне естественно, а Себастьян стоял с таким видом, будто не мог поверить, каким образом попал в эту ловушку. Если бы она сидела в театре, то ей было бы интересно узнать, что произойдет дальше. И впервые в жизни слов у нее не нашлось.

– Почему же ты нам не сказала? – Тетя Лотте быстро подошла к ней и поцеловала. – Я понятия не имела, что ты собралась выходить замуж.

– Мы очень удивились. – Отец искоса на нее посмотрел. – Но ты никогда не поступала по правилам.

Вероника, понимая, что выглядит не менее потрясенной, чем ее «сценический» муж, все же овладела собой, подошла к отцу и поцеловала в щеку.

– Добрый день, папа.

– Добрый? – В его глазах промелькнула усмешка. – И, понизив голос, добавил: – Сомневаюсь.

– И я тоже, – так же еле слышно произнесла она и, повернувшись к остальным родственникам, как можно любезнее спросила: – Что вы здесь делаете?

– Мы здесь из-за сливового пудинга, – ответила бабушка, словно это было очевидно. – Мы приехали из-за сливового пудинга.

Так, ясно. У бабушки одно из ее особенных настроений.

– Из-за пудинга? – осторожно переспросила Вероника.

– Да, – кивнула бабушка. – У вас ведь будут его подавать? Я безумно люблю сливовый пудинг. – И повернулась к даме на соседнем кресле: – Вы сказали, что сливовый пудинг будет обязательно.

– О, я уверена, что будет, леди Брамхолл. – Дама улыбнулась и похлопала бабушку по руке.

– Мама, Бог с тобой, – недовольно произнесла Лотте. – Мы приехали не для этого. – И повернулась к племяннице: – Но пудинг мы тоже ждем.

Вероника не знала, что на это сказать.

– На рождественском обеде, – подсказала ей Лотте.

– Сливовый пудинг. На рождественском обеде, – машинально повторила Вероника.

Лотте сдвинула брови.

– Ты не сошла с ума, надеюсь?

– Хорошо бы, – пробормотала Вероника.

– Мы, разумеется, приехали на Рождество.

– Вероника, они приехали на Рождество, – обрел голос Себастьян, с трудом улыбаясь.

– Зачем? – вырвалось у нее.

– Когда леди Уотерстон сказала нам, что ты вышла замуж за ее сына и что вся семья едет в деревню в твой новый дом, мы решили, что и твоя семья должна тоже быть здесь. – В голосе тети Лотте звучала укоризна. – Тебе следовало нас пригласить.

– Мы никого не приглашали, – поспешно вмешался Себастьян. – Просто… все приехали.

– Ради сливового пудинга, – вставила бабушка.

– Ради тебя. – Отец посмотрел Веронике прямо в глаза. – Мы сочли, что раз ты будешь в окружении новой семьи, то тебе будет приятно и наше присутствие.

У Вероники едва не остановилось сердце.

– Спасибо, папа.

Отец с любовью смотрел на нее. А она вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Отец, бабушка и тетя, возможно, и не совсем обычные люди, но они – ее родные. И даже если порой она не осознает, что они ей нужны, они это осознают… по-своему.

Себастьян кашлянул и произнес:

– Вероника, я хочу представить вас моей матери – Хелене, леди Уотерстон.

Не в силах скрыть страх, Вероника вымолвила:

– Я очень рада.

– Я тоже очень рада, моя дорогая девочка. – Леди Уотерстон поднялась с кресла, подошла к Веронике и, взяв ее руки, расцеловала в обе щеки. – Эвелин называет меня Хелена, и я бы очень хотела, чтобы вы тоже так меня называли. Я почти потеряла надежду на то, что Себастьян перестанет наконец переезжать с места на место, не говоря уже о том, чтобы встретить подходящую женщину. – Она улыбнулась и сжала Веронике руки. – Не могу выразить, как я счастлива.

Веронике сделалось так стыдно, что она едва не призналась во всем, но… вовремя взяла себя в руки.

– В результате мама решила не ехать в Италию, – сказал Себастьян. – Поэтому она будет с нами на Рождество. Разве не чудесно?

– Конечно, чудесно. – Если мать Себастьяна не уехала в Италию… – Значит, Порция с вами?

– Нет, к сожалению, – вздохнула леди Уотерстон. – Когда мы узнали, что вы с Себастьяном поженились… в общем, Порция этому не поверила.

– Как странно. – У Вероники внутри все сжалось. – А она сказала почему?

– О, она произнесла какую-то ерунду о том, что ни вы, ни Себастьян не горите желанием вступать в брак. – Хелена закатила глаза. – Полная нелепость, конечно, поскольку вы уже поженились.

– Да, разумеется. – Вероника помолчала. – И тогда вы отправились к моим родным…

– Мы с Хеленой были подругами, – объяснила тетя Лотте.

– Господи, Лотте, я надеюсь, что мы ими и остались, – улыбнулась Хелена. – Правда, наши пути за эти годы разошлись. – И повернулась ко всем. – Лотте борется за справедливость, а я за интересы моих детей. Хотя сейчас им это едва ли нужно.

– Глупости, мама, – не очень уверенно возразил Себастьян.

– Не важно. Что касается меня, то я с радостью проведу Рождество со старыми друзьями и новым членом моей семьи, которая по меньшей мере сделает вид, что я ей нужна. – Хелена улыбнулась Веронике. – А теперь я бы очень хотела пройти в свою комнату, если вы не возражаете. Путь был долгий.

– Мы все устали, – согласилась Лотте.

Вероника направилась к двери.

– Я дам указания миссис Бигелоу, как вас разместить.

– В этом нет нужды. – Бабушка встала. – Мы сообщили твоим слугам, когда приехали, что остаемся ради сливового пудинга.

– И они, кажется, очень расторопны, – сказала Лотте.

– Надеюсь, что так, – пробормотала Вероника. Хотя бы об этом можно не беспокоиться.

– Вам, я уверена, надо перемолвиться парой слов с вашим мужем, – сказала Хелена.

– О да. Нам есть о чем поговорить. – У Вероники вырвался сдавленный смех.

– Себастьян, ты молодец, – сказала Хелена и подхватила под руку Лотте. – И нам с тобой есть о чем поговорить.

– Сколько же прошло времени! Я помню…

Обе дамы выплыли за дверь, а бабушка задержалась и, прежде чем тоже уйти, понизив голос, сказала Веронике:

– Проверь, чтобы кухарка не забыла добавить в пудинг достаточно бренди. Бренди никогда не бывает чересчур много, но если его не хватает… – Она покачала головой. – Это уже будет не праздник, а сейчас все-таки Рождество.

– Конечно, – выдавила Вероника, с трудом улыбнувшись.

– Если позволите, то я позже повнимательнее познакомлюсь с вашей библиотекой, – сказал отец Себастьяну. – У вас превосходные книги.

– Пожалуйста, сэр. Они все в вашем распоряжении.

– Замечательно. – Отец ободряюще взглянул на Веронику, улыбнулся и последовал за дамами.

Стоукс закрыл за ними дверь, и Вероника уставилась на Себастьяна.

– Что нам делать?

– Я прямо сейчас последую совету вашей бабушки. – Он подошел к столику с графином бренди, налил спиртное в бокал и выпил почти половину.

– Это не поможет. – Вероника забрала у него бокал и допила остатки. Бренди обожгло ей горло, но надо же прийти в себя.

– Но и не помешает, – пробурчал он и снова наполнил бокал.

– А теперь скажите, каким образом ваша матушка узнала эту радостную весть? Я-то думала, что ее нет в Англии.

– Так и было. – Он сделал глоток. – Она встретила в Париже кого-то, кто знаком со свекровью Дианы…