Бренда Джойс - Любовники и лжецы

– Джек, по-моему, снимок, помещенный в «Плейгерл», просто великолепен.

Он заметил, что Белинда с трудом сдерживает улыбку, и вздохнул с огромным облегчением:

– Спасибо тебе. Я боялся, что ты будешь меня презирать.

– Джек, то, что ты подрабатывал в качестве порнозвезды, меня не касается. Это было до меня. Меня бесит другое. Не догадываешься, что именно?

– Нет. А что это? – испуганно спросил он.

– Поведение моего папаши.

Джек озадаченно взглянул на нее, а Белинда продолжала:

– Наверное, я понимала, что все, о чем ты рассказал в Тахо, правда. Но я, черт возьми, слишком горда, к тому же ты использовал меня, чтобы насолить ему, поэтому я не желала тебя слушать. Но Эйб теперь нападает не только на тебя, он вмешивается в мою жизнь, а до того, как это отразится на мне, ему нет никакого дела. Он меня бесит до такой степени, что я готова убить его. Джек, ты мой муж. Мы с тобой одна команда. И мы должны отвечать ему ударом на удар. Если мы победим, то победим вместе. А если проиграем – ну что ж, значит, проиграем тоже вместе.

Джек крепко обнял ее.

– Твоя поддержка очень важна для меня. Ты знаешь, «Северная звезда» возбудила против меня судебное преследование за нарушение условий контракта.

– Да, ты говорил мне. Я горжусь тем, что ты вступил в единоборство с Эйбом.

– Борьба будет грязной. – Джек взглянул на нее. – Но я готов идти до конца. Пусть копаются в моих прошлых прегрешениях, но вместе со мной будет втоптан в грязь и твой отец.

– Отлично, – сказала Белинда. – У тебя нет выбора. У нас нет выбора.

– Белинда, мне не хотелось бы втягивать тебя. Он твой отец.

– О, Джек, я уже втянута. Как-нибудь я расскажу тебе, какие ужасные вещи проделывал он со мной долгие годы, как манипулировал мной, как заставлял подчиняться его воле. Знаешь, что является последним примером его бессовестных манипуляций? Сговор с Адамом Гордоном!

– О чем ты?

– Адам и мой отец договорились о том, что Адам женится на мне.

– Я что-то не понимаю.

– С тех пор как мне исполнился двадцать один год, Эйб хотел, чтобы я вышла замуж и родила ему внука. Но жениха для меня он решил выбрать сам. И его выбор пал на Адама.

Джек стиснул зубы.

– Белинда, надеюсь, он не знает, что ты беременна?

– Нет.

У Джека засверкали глаза.

– Мне теперь надо думать о безопасности своей семьи. Полагаешь, Эйб не причинит вреда ребенку?

– Нет, по крайней мере физически. Но он уже заявил, что наш ребенок не получит от него ни гроша.

– Ну, это меня совершенно не волнует, – сказал Джек, потом спросил, заглянув ей в глаза: – Когда ты собиралась сказать мне о ребенке?

Белинда глубоко вздохнула:

– Я боялась, Джек. До нашей женитьбы я боялась, что ты подумаешь, будто я пытаюсь шантажировать тебя. А потом, уже решив сказать тебе, я узнала о видеокассете и так разозлилась, что пообещала себе молчать.

Джек озадаченно посмотрел на нее.

– До нашей женитьбы? Но как ты могла знать об этом до нашей женитьбы?

– Джек, – прикоснулась к его руке Белинда, – в ту первую ночь, которую мы провели вместе в Аспене, я не предохранялась. Мы с тобой оба знаем, что я достаточно благоразумна и не склонна забывать о подобных вещах. Поэтому не стану лгать: я сделала это намеренно. Я хотела забеременеть. Хотела родить ребенка от тебя. Потому что люблю тебя.

Джек замер на мгновение, потом схватил ее в объятия.

– Ты понимаешь, как обрадовала меня? – Он поцеловал ее. – Белинда, что бы ни случилось дальше – пусть даже на моей актерской карьере придется поставить крест, – важнее всего то, что мы вместе.

Она улыбнулась:

– Кстати, я всегда мечтала стать писательницей.

Белинда знала, как поддержать его.

Он видел его приближение и оцепенел.

Что-то большое, зеленое, расплывчатое начало вдруг приобретать отчетливые очертания. Оно надвигалось, все увеличивая скорость. Это был зеленый седан. «Господи, – подумал он, – эта машина сейчас врежется в меня!» Эйб услышал, как за спиной взвизгнула Мэри.

Удар.

Боль.

А дальше – пустота.

Белинду разбудил телефон. Она не обратила на звонок внимания, не желая покидать уютное гнездышко в объятиях Джека. Телефон перестал звонить, автоответчик записывал сообщение. Она придвинулась поближе к теплому телу Джека, он шевельнулся во сне, и к ее бедру прижался его соблазнительно напрягшийся член. Окончательно проснувшись, Белинда поцеловала мужа в шею, переполненная любовью и возбуждением – самым великолепным сочетанием чувств в мире. Он что-то проворчал во сне.

Она легонько прикусила мочку его уха, потом обвела языком ухо. Белинда уловила момент, когда Джек проснулся, и рассмеялась, глядя в широко распахнутые зеленые глаза. Он сонно улыбнулся, взял ее за талию, перекатился на спину и усадил верхом на себя.

– Я люблю тебя, – прошептал Джек, закрыв глаза и вздохнув.

– Просыпайся и займись со мной любовью.

– Гм-м, пожалуй, ты сама займись со мной любовью.

Она уже собралась было схватить то, что нужно, и направить туда, куда следует, как снова зазвонил телефон. Белинда нахмурилась:

– Подожди, Джек. Кажется, это что-то важное. – Она потянулась за телефонной трубкой. – Алло? Это ты, мама?

Нэнси говорила сбивчиво, ее с трудом можно было понять.

– С Эйбом произошел несчастный случай. Он в больнице «Льюис мемориал». Ох, Белинда, его сбила машина!

– Встретимся там, – сказала Белинда и, повесив трубку, вскочила с кровати. Схватив джинсы, она в мгновение ока натянула их.

– Что случилось? – спросил Джек, спуская ноги с кровати.

– Эйба сбила машина. Мне придется поехать в больницу. Мама совсем потеряла голову.

Джек натягивал белые джинсы.

– Он сильно пострадал?

– Не знаю.

Джек заправил в джинсы рубаху.

– Еду с тобой.

– Ты не обязан.

– Я знаю.

– Как он?

– Ох, Белинда! – жалобно воскликнула бледная, с покрасневшими глазами Нэнси. – У него сотрясение мозга и сломана нога, а меня к нему не пускают.

Нэнси повисла на ее руках, и Белинда неловко обняла ее.

– Как это произошло, мама?

– Машина врезалась в его машину и скрылась с места происшествия, – дрожа всем телом, рассказала Нэнси. – А он ведь уже не юноша, Белинда.

– Ничего, выкарабкается, – утешая мать, сказала Белинда.

Подошел Джек с чашкой кофе в руках. Нэнси оглянулась, увидела его, и глаза ее сверкнули гневом.

– Что он здесь делает?

– Хотите чашечку кофе, Нэнси? – спокойно спросил Джек.

Нэнси, как ужаленная, обернулась к дочери:

– Белинда, как ты могла выйти за него замуж? Неужели ты не понимаешь? Он сломает тебя и разобьет твою жизнь.

– Этого не случится, Нэнси, – возразил Джек. – Дело в том, что я люблю вашу дочь. Она для меня самое дорогое существо в целом мире. Я чуть не испортил все, пытаясь отомстить вашему мужу. Но слава Богу, Белинда простила меня.

– Ты испортил мою жизнь, – прошипела Нэнси, – а теперь принялся за Белинду!

Лицо Джека потемнело от гнева.

– Это неправда, Нэнси. Пора нам все расставить по своим местам. Вы не первая замужняя женщина, которая завела любовную интрижку и была застигнута врасплох. Но не надо перекладывать на мои плечи вину за бесчеловечные поступки вашего маньяка-мужа. Ведь по приказанию Эйба меня тогда избили латунными кастетами. Когда вы лежали в больнице, я тоже находился в больнице, где провалялся полгода, причем долгое время был на волосок от смерти.

– Боже мой! – воскликнула Нэнси.

– Не я, а Эйб разрушил вашу жизнь, Нэнси. Пора вам узнать, кто настоящий виновник ваших бед.

– Мама, я знаю, что ты долго ненавидела Джека, – вставила Белинда. – Пора положить этому конец. Сделай это ради меня. И ради нашего ребенка.

Нэнси изумленно взглянула на нее.

– У вас будет внук или внучка, – тихо сказал Джек.

Нэнси опустилась на стул и заплакала.

В это время в приемную вошла Мэри Спаццио.

– Что ты здесь делаешь? – глазам своим не веря, спросила Белинда.

Мэри тряхнула волосами.

– Я имею полное право находиться здесь, – заявила она, засунув руки в карманы пиджачка фирмы «Монтана». Мэри смотрела не на Белинду, а на Нэнси, которая сидела в углу, сморкаясь в платочек.

– Это она?

– Это моя мать, – сказала Белинда, проследив за ее взглядом.

Мэри скорчила гримасу. Значит, это и есть жена Эйба Глассмана? Она произвела в уме детальную инвентаризацию: туфли от Феррагамо, сумочка и костюм от Шанель, парочка изумрудов. Мэри пренебрежительно вздернула подбородок.

– Как он себя чувствует?

– Кто? – в недоумении спросила Белинда.

– Эйб.

– Эйб? Откуда ты знаешь Эйба?

Мэри усмехнулась:

– Наверное, можно сказать, что мы друзья. – Она отошла, отлично сознавая, что озадачила Белинду, и направилась прямо к Нэнси.

Нэнси подняла на нее взгляд, вытирая покрасневший распухший нос бумажной салфеткой. Она боялась, что не переживет этот день. Столько всего обрушилось на нее! Эйб попал в аварию, стал жертвой какого-то сумасшедшего лихача. Белинда и Джек поженились. Белинда беременна. Беременна! При мысли об этом у Нэнси больно защемило сердце и вместе с тем возник заманчивый образ белокурой малышки в белом кружевном платьице с розовыми ленточками, бегущей навстречу ей с криком: «Бабуся! Бабуся!» Образ ее внучки.

Нэнси взглянула на хорошенькую пышнотелую брюнетку в малиновом костюме фирмы «Монтана». Девица презрительно усмехалась. Интересно, что ей нужно и кто она такая? Нэнси видела, что она разговаривала с ее дочерью.