Бренда Джойс - Любовники и лжецы

– Махнем в «Макдоналдс»?

– То, что надо.

Лидия проехала на красный свет, рассмеялась и лихо свернула за угол. Рик тоже рассмеялся. За рулем она была настоящей лихачкой. Сначала это беспокоило его, но теперь он привык. Возле следующего светофора, у которого остановилась Лидия, Рик обнял ее за плечи и поцеловал.

– От тебя всегда так хорошо пахнет.

– От девчонок должно хорошо пахнуть, – заявила Лидия. – Только не прикасайся ко мне в машине, Рик, или я попаду в аварию.

Он рассмеялся, но руки не убрал.

– Из-за меня попадешь в аварию? Не смеши меня!

Лидия шлепнула его по руке, которая заползла на ее бедро, и нажала на акселератор. «Мерседес» рванул вперед.

– Поедем потом на пляж? – предложил Рик.

– Ладно.

Рик откинул на спинку голову и снова представил себе выражение лица Джека, когда он отдаст ему деньги. Рик фыркнул.

– Что тебя рассмешило?

Он пожал плечами:

– Наверное, мне просто хорошо.

Две ночи подряд.

И в последнюю ночь он сказал, что Мэри сногсшибательная красотка.

Эйб протянул ей бокал шабли, и Мэри одарила его лучезарной улыбкой. Он уселся рядом с ней, и диван прогнулся под его тяжестью.

– Мы сегодня устроим праздник, крошка, как ты на это смотришь?

– Можно начать прямо сейчас. – Мэри прижалась к нему.

Эйб рассмеялся:

– Такой сексуальной девчонки я еще не видывал, Мэри. И знаешь, мне нравится твое платье.

– Спасибо, – сказала Мэри.

Вчера Эйб дал ей денег и велел купить еще одно шикарное платье. Сказал, что ему нравятся на ней платья с очень глубоким декольте. Такой сексуально привлекательной и такой уверенной в себе Мэри никогда прежде себя не чувствовала. Она даже сбросила два фунта веса.

– Сколько тебе лет, Мэри?

– Двадцать четыре, почти двадцать пять.

– Ты любишь детей?

Она озадаченно взглянула на него.

– Не знаю, наверное.

– Почему же у тебя нет детей?

– Мне всего двадцать четыре, Эйб.

– Почему у тебя нет детей? – нетерпеливо повторил Эйб.

– Винс говорил, пока мы не можем позволить себе завести ребенка.

– Да, дети – дорогое удовольствие, – согласился Эйб. Поставив на стол пиво, он привлек Мэри к себе на колени. – Иди сюда.

Эйб спустил лиф платья, высвободив ее груди. И застонал. У Мэри сразу же стало влажно между ног. Эйб мял ее груди обеими ручищами и, завладев губами, обследовал ее рот языком.

Он потащил ее в спальню. С трудом переводя дыхание, они торопливо разделись, словно пара юнцов.

– Только полюбуйтесь, – фыркнул Эйб, – мы с тобой ведем себя как дети!

Мэри тоже смеялась, вздрагивая всем телом. Она улеглась на спину и широко раздвинула ноги.

– Я, кажется, еще никогда не пробовал тебя на вкус, Мэри? – Он смотрел на нее сверху вниз.

Эйб велел ей согнуть в коленях и как можно шире раздвинуть ноги.

Мэри почувствовала, как его язык начал не спеша прогуливаться по ее набухшему клитору, и вскрикнула, достигнув оргазма.

Эйб довольно фыркнул, перевернулся, и его пенис рывком вторгся в ее рот, погружаясь все глубже и глубже в горло и чуть не задушив Мэри. Но она всасывала его как пылесос, а когда настал кульминационный момент, удвоила усилия, словно боясь потерять хотя бы каплю его драгоценного семени.

– Иисусе Христе! – воскликнул Эйб, тяжело дыша. И добавил, возвратившись в реальный мир: – Не думаю, что ты хочешь завести детишек.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Я хочу устроить твою жизнь, Мэри. В качестве своей любовницы. Я не влюблен в тебя – для этого я слишком стар, – но я не могу насытиться тобой. И ты это знаешь, не так ли, крошка?

– Знаю.

– Я не люблю свою жену и давно не сплю с ней, но я никогда не брошу ее. Хочу, чтобы в этом вопросе была полная ясность. – Эйб усмехнулся. – Я дам тебе все, что ты захочешь, Мэри, – машины, дома, яхты, меха, драгоценности. А ты должна только сделать меня счастливым.

Мэри представила себе заманчивую картину. Она спускается по трапу частного реактивного самолета в русских соболях, разумеется, от Фенди, в костюме от Шанель. На ее шее бриллиантовое ожерелье стоимостью в несколько тысяч долларов. Она спускается по трапу, словно член королевской семьи. Внизу Мэри ждет мать – в джинсах, без макияжа, с растрепанными ветром волосами. Мэри взглянула на Эйба.

Он рассмеялся:

– Я умею окружить заботой женщину, Мэри. Но я получаю эксклюзивное право на тебя: никаких других мужчин. Во-первых, я никогда ни с кем не делю то, что принадлежит мне, а во-вторых, это мера предосторожности против СПИДа.

– А как же Винс?

– Он неудачник. Я хочу, чтобы вы с ним слетали в Вегас и развелись. Если возникнут проблемы, я откуплюсь от него. А когда все будет позади, ты увидишь, Мэри, как я щедр. Согласна?

– Да. – Мэри с трудом перевела дыхание, чувствуя, как бешено бьется сердце. Она едва не потеряла сознание от охватившего ее возбуждения. – Да, да, – повторила она.

Шлюха.

Мерзкая богатая шлюха.

Отказалась от его приглашения в последнюю минуту!

Адам был в ярости.

Еще хуже то, что он не мог остаться в городе на уик-энд, чтобы провести с ней хотя бы один вечер. Ведь нельзя же допустить, чтобы Белинда подумала, будто Адам из-за нее изменил свои планы. Поэтому вместо Белинды, этой сучки, он взял в Санта-Барбару Сериз, и, конечно, Сериз, как всегда, была забавна, но это мешало его планам. Адам терял время.

Она не отвечала на телефонные звонки.

И Мелоди не перезвонила ему, хотя он дважды просил ее об этом. Питер Лансинг был возмущен.

Ему начинало казаться, что его поимели. Он начинал сердиться всерьез, но тут позвонила она – милая и нежная, как всегда, – и у Питера отлегло от сердца.

– Ты сегодня свободна? – прямо спросил он. Питер хотел видеть ее. И не только видеть: он изнывал от желания. В Мелоди было что-то такое невинное. Она была как девочка с соседнего двора. Возможно, его чувства к ней уже не ограничивались сексуальным влечением.

– Ах, Питер, я измучена. Я работала, и мне нужно пораньше лечь спать.

Питер был не разочарован, а взбешен. Он повесил трубку, окончательно убежденный в том, что она использовала его.

Как он мог оказаться таким простофилей?

Винс так рассвирепел, что пробил кулаком стену в гостиной Рона.

Эта сучка дала ему деньги.

Трахнулась с ним и заплатила.

Он швырнул купюры в смазливую ирландскую физиономию.

А теперь вот явилась Мэри.

– К чему, черт возьми, такая спешка?

– Прошу тебя. Винс. Какая тебе разница?

Неужели она действительно собирается лететь в Вегас, чтобы получить развод?

– У меня сейчас нет настроения этим заниматься, – сказал он.

– Придется. – Мэри встала.

Он окинул ее взглядом. Что-то в ней изменилось, и это изменение не ограничивалось фирменным пиджачком и высокими каблуками. Она вся словно светилась изнутри и действительно выглядела великолепно. Ему вдруг очень захотелось трахнуть ее на прощание. Почему бы и нет? Они не чужие, к тому же все еще состоят в браке.

– Ты здорово выглядишь, – заметил Винс.

Мэри удивилась. Она удивилась еще больше, когда он подошел к ней и притянул к себе.

– И пахнешь тоже хорошо. – Винс принюхался к ее волосам.

Она вырвалась:

– Что ты делаешь?

– Ну, давай, ради старой дружбы?

– Забудь об этом, мерзавец! Послушай, я буду с тобой откровенна, Винс. Я встречаюсь с одним человеком. Поэтому хочу покончить с этим как можно скорее.

– С кем? – в ярости заорал он. – С кем ты встречаешься? И давно ли это у вас началось?

– Тебе какое дело?

– Кто он такой, черт побери?

– Эйб Глассман, – с гордостью сказала Мэри.

Эйб Глассман.

Уилл Хейуорд без конца повторял это имя как заклинание. Из сотни возможных способов сделать это он должен был выбрать один-единственный.

Уилл остановил взгляд на женщине за конторкой.

– Мне нужен билет до Лос-Анджелеса и обратно.

Эйбу Глассману не удастся убить его. Уилл сам убьет Эйба Глассмана.

Эйб разрешил ей воспользоваться серебристым лимузином.

Он плавно въехал в ворота и по длинной подъездной дорожке медленно приблизился к парадному входу в особняк ее матери. Мэри восседала на заднем сиденье, разнаряженная в костюм от Унгаро с синим и черным рисунком, туфельки от Журдена и с сумочкой от Шанель. Она полюбовалась висевшим на шейке кулоном с бриллиантом в десять каратов, подаренным ей Эйбом утром, который благоразумно не надела, встречаясь с Винсом. Он сверкал, отражая малейший лучик света, и был почти безупречен.

Мэри вдруг с удивлением поняла, что с тех пор, как снова встретилась с Эйбом, у нее ни разу не возникла потребность «взбодриться» с помощью наркотика.

Этот мужчина сам был стимулирующим средством.

Будь проклят Винс с его дурацкой гордостью настоящего мужчины.

Лимузин остановился. Мэри подождала, пока шофер открыл для нее дверцу, потом элегантно вышла из машины. Она была разочарована, что мать не видела момент ее прибытия, но глупо надеяться, что Селия будет ждать ее на пороге дома, словно какая-нибудь служанка.

Какой-то новый слуга открыл Мэри дверь и попросил подождать в гостиной. Она хотела было проигнорировать его. Как-никак Мэри знала этот дом, была дочерью Селии и могла идти куда хотела. Но потом она решила, что, если подождет, ее появление произведет более сильное впечатление. Селия появилась через пять минут.

– Мэри?! – воскликнула она, как будто не узнавая свою дочь.

– Привет, мама. Я приехала поделиться хорошей новостью.

К сожалению, мать выглядела превосходно в фирменном спортивном костюме. Она была шикарна, элегантна и стройна. Мэри сразу почувствовала себя толстухой. Потом вспомнила, что Эйбу она нравится такая, как есть, – он сам это сказал. Худые как щепки женщины казались ему безобразными. Мэри улыбнулась.