Бренда Джойс - Любовники и лжецы

По крайней мере десять человек упомянули в разговоре о прекращении съемок «Беренджера», проявив при этом ровно столько сочувствия, сколько следует. Половина из них заверили Джека, что после переделки даже самые худшие фильмы могут стать вполне приемлемыми. Джек улыбался и благожелательно кивал.

Внутри он кипел от возмущения. «Беренджер» был хорошим, очень хорошим фильмом. Он это знал. Каждый, кто видел отснятый материал, соглашался с этим. Джек знал также, что отлично сыграл в этом фильме – просто великолепно. Тянул на «Оскара». Другая половина утешителей пыталась покопаться в его чувствах, почти не скрывая злорадства. Это было так характерно для Голливуда. Здесь обожали истории о быстром переходе от нищеты к богатству и снова в нищету.

А кроме того, здесь было немало людей, завидующих тому, что Джек достиг таких высот и так быстро. Одиннадцать лет упорной работы до того, как его «открыли», эти люди в расчет не принимали. Они видели лишь то, что Джек играет главную роль в популярном сериале и что восемь месяцев спустя его стали называть «самым сексапильным мужчиной в Голливуде», «золотым мальчиком». Он подписал новый контракт (поговаривали, что его стоимость составляет полмиллиона долларов в год), потом его соблазнили миллионным контрактом независимые студии, снимающие рекламные ролики. Половина Голливуда ненавидела Джека, и сегодня, судя по всему, именно эта половина собралась здесь.

Джек заметил, что Мелоди разговаривает с незнакомой супружеской парой и выглядит очень усталой. Увидев свой «островок безопасности», он направился к ней.

– А-а, вот и ты! – Джек отвел ее в сторону.

– Ну, как ты себя чувствуешь?

– Лучше некуда, – саркастически ответил он, окидывая взглядом море голов вокруг.

– Джек, зачем мы здесь?

– Чтобы потом сказали, будто я боюсь показываться на публике? Нет уж, благодарю покорно.

– Не смеши меня. Давай отойдем в сторонку и спокойно поедим чего-нибудь.

– Я ценю твою заботу, Мел. – Джек смягчился. Она по крайней мере на его стороне. Мелоди никогда не бросит его. Он пожал ее руку.

И тут он увидел ее.

Сначала мелькнуло что-то золотое. Пара, закрывавшая ему обзор в этом направлении, именно в этот момент отодвинулась в сторону, и Джек увидел ее. Белинду. Она стояла с тремя мужчинами. Они о чем-то болтали.

Он не забыл ее. Напротив. С тех пор как они виделись последний раз, Джек часто думал о ней. Более того, с нетерпением ждал возвращения на съемочную площадку – возвращения к ней. Чтобы продолжить то, что они не закончили. Чтобы довести до конца то, что начали несколько месяцев назад.

На ней был совсем прозрачный золотой вязаный топ. Черные кожаные брючки сидели на Белинде словно влитые. Сильная, сексуальная, сегодня она будет принадлежать ему.

Белинда смеялась чему-то сказанному одним из мужчин. Это был ее франтоватый приятель, но Джеку было все равно. Сердце у него учащенно билось, а джинсы в определенном месте стали тесноваты. Как случилось, что он позволил ей уйти?

Ну нет. Сегодня его ничто не остановит.

Ничто и никто.

Это позволит ему забыть о «Беренджере». По правде говоря, он уже забыл обо всем на свете.

Джексон Форд.

Горячая волна возбуждения, пульсируя, прокатилась по ее телу.

Разгоряченное воображение проделывало с ней странные штучки: она отчетливо представляла себе, как он склоняется над ней, как входит в нее… И конечно, уже не могла сосредоточиться ни на чем и ни на ком. Кроме него.

Две недели, минувшие с тех пор, как они виделись последний раз, Белинду одолевали противоречивые чувства. Она была безумно возбуждена, да и неудивительно – ведь это был ее первый фильм. И ее охватила безумная тоска – потому что Джека не было на съемочной площадке. И еще Белинда все время с мучительно-сладким ощущением предвкушала новую встречу с ним, когда после каникул возобновятся съемки. Теперь период ожидания закончился.

Белинде показалось, что Джек пробирается сквозь толпу к ней. Наконец-то! Но он остановился, не доходя до группы ее собеседников, чтобы обменяться с кем-то рукопожатием, перекинуться несколькими словами и одарить кого-то из гостей своей умопомрачительной улыбкой. Джек находился настолько близко, что Белинда заметила весьма внушительное утолщение под узкими выгоревшими джинсами. У нее перехватило дыхание. Потом он взглянул на Белинду через плечо женщины, с которой разговаривал, и его лицо озарила ослепительная улыбка – призывная, обещающая.

Отойдя от своих собеседников, Белинда отправилась в ванную комнату. На ней не было нижнего белья, а она чувствовала, что между ног стало невероятно горячо и влажно. Нет уж, сегодня ей никто и ничто не помешает соединиться с ним! Ничто, кроме этого, уже не имело значения. Ни судьба ее следующего фильма, ни Эйб – ничего.

Интересно, где он сейчас?

В доме было множество ванных комнат, не менее десяти. Та, в которую зашла Белинда, располагалась при спальне, и пол там был застелен ковровым покрытием. В джакузи могли без труда уместиться шесть человек, а из окна виднелись ночные огоньки в долине. Белинда остановилась перед зеркалом в полный рост, разглядывая свое раскрасневшееся лицо.

Припудрившись, она внимательно проверила, не потекла ли тушь, но все было в порядке. Ее макияж сегодня был под стать настроению: коричневые и золотые тени для глаз и ярко-красная губная помада, которая на большинстве женщин показалась бы вульгарной, но не на ней. Белинда достала помаду, собираясь освежить губы.

И тут увидела в зеркале его.

Их взгляды встретились.

Джек улыбнулся ее отражению, потом его взгляд скользнул по спине и ногам Белинды.

Она повернулась к нему. Его взгляд задержался на ее губах, скользнул по груди с напряженными сосками, натянувшими вязаный топ, потом спустился ниже.

У Белинды пересохло во рту. Она не могла вымолвить ни слова.

Джек подошел и положил руки на ее плечи. Белинда ощущала на лбу его дыхание. Его палец нежно прикоснулся к ее шее, помедлил, а затем скользнул по груди за глубокий треугольный вырез топа.

Прикосновение было невероятно нежным, и по телам обоих прошла дрожь.

И тут Джек схватил Белинду за ягодицы и, крепко прижав к утолщению под джинсами, впился губами в ее рот. Белинда застонала, обвила его шею руками и ответила ему таким же страстным поцелуем.

Внезапно он исчез. Белинда на мгновение растерялась. Но тут же поняла, что Джек опустился на колени и прижался лицом к ее животу. Его горячее дыхание обжигало ее. Он целовал Белинду сквозь тонкую кожу брюк, и она совсем потеряла голову.

– Прошу тебя! – простонала Белинда.

Она лежала на полу, на спине. Джек снял с нее сапожки и кожаные брюки, раздвинул пальцами розовые складки и стал нежно посасывать клитор. Белинда обхватила его голову, чувствуя, как нарастает напряжение. Когда оргазм достиг кульминации и напряжение постепенно начало спадать, к Белинде вернулось ощущение действительности. Она открыла глаза и приподняла голову. Их взгляды встретились. Джек лежал на полу между ее обнаженных бедер, закинутых на его плечи.

– Вот это да! – вымолвила Белинда, переводя дыхание.

– Ты слишком быстро достигла пика, а я еще не успел.

Белинда попыталась сесть, но он удержал ее, хрипло хохотнул и сразу же замолк, снова опустив голову, и опять начал ласкать языком ее скользкую, влажную плоть.

Белинда застонала, опустившись на ковер.

Послышались какие-то голоса.

Женские голоса. И не успел Джек пробормотать: «Только этого не хватало!», а Белинда осознать, что дверь не заперта, на пороге появились две дамы. Обе они застыли на месте, раскрыв рты от удивления. Еще бы не удивиться: Белинда сидит, раскинув ляжки, а Джек Форд смакует, как деликатес, ее прелести.

Опомнившись, дамы убежали.

Она услышала приглушенный звук: Джек трясся от смеха. У него даже слезы выступили на глазах.

– Нет, ты только представь себе! – бормотал он сквозь слезы, держась за живот.

Глядя на него, Белинда тоже расхохоталась.

Возвращение вниз к гостям чертовски позабавило бы Джека, но не сейчас, когда он обезумел от желания. Им незачем было ни разговаривать, ни что-то планировать. Джек крепко держал Белинду за локоть, глядя на нее с восхищением. Смущения не было и в помине. В прихожей им пришлось подождать, пока принесут пальто.

– Где ты остановилась? – спросил Джек.

– Ко мне нельзя – там отец, и у нас тоже гости.

– Мне надо сказать своей спутнице, что я уезжаю. – Джек был уверен, что Мелоди не станет возражать.

– Мне тоже. – Белинда улыбнулась.

Когда Джек сообщил Мелоди, что уезжает, и пожелал хорошо провести время, она пристально посмотрела на него, но ничего не ответила. Джек пожалел, что приехал в Аспен не один. Будь он один, ему удалось бы весь уик-энд провести с великолепной Белиндой.

Джек мучился от неудовлетворенного желания. То, что произошло, лишь раздразнило его. Он хотел большего, значительно большего.

Джек мечтал об уединении. Полном уединении. На многие дни.

Ему казалось, что он коснулся лишь верхушки айсберга, что, войдя в пруд, он может утонуть в океане.

Такси подкатило моментально. В автомобиле напряжение достигло предела, Джек даже чувствовал его запах. Запах женской влаги, ее возбуждения, ее потребности в нем. Запах был восхитительный, пьянящий, кружил голову.

Джек обнял Белинду за талию, и не успели оба и глазом моргнуть, как уже осыпали друг друга самыми интимными ласками, словно двое подростков. Кончиком пальца она обвела по контуру его пенис.

– Не трогай, – прошептал он. – Мне не сдержаться.

Белинда улыбнулась.

Джек расплатился с таксистом, взял Белинду под руку, и они заскользили по обледеневшему тротуару к ступеням перед входом. Он отпер дверь, и Белинда вошла в гостиную. Задержавшись на мгновение, такая грациозная и чувственная, она пристально взглянула на него своим особым манящим взглядом и направилась в спальню. Джек следовал за ней по пятам.