Впалые щеки, темные круги под глазами, бледные губы, кожа, цвета серых застиранных простыней и такого же халата… От былого лоска Алисы ни осталось ни следа. И эти изменения напугали Вика еще сильнее. Чем же она «провинилась» перед Андом, что он с ней поступил вот так? И что Николай Дмитриевич уготовил для него самого?

Сперва Вик решил, что Алиса спит, но тут Ритер распахнула глаза и уставилась на него. В ее зрачках, в таком освещении тусклых, темных и лишенных любого цвета, промелькнула какая-то эмоция, которую Вик не понял.

Узнала? Злится? Надеется на что-то?

— Так вот из-за кого мне перестали колоть такую дозу успокоительного, — едва слышно прошептала она. — Хотя, мне кажется, и этих многовато…

— Еще больше снижать никак нельзя, — категорично влез врач.

— Понимаю, — женщина выдавила из себя подобие улыбки и вернулась к разглядываю Вика. — Ну? Что скажешь?

— За что он тебя так?

— А-а-а… Так ты понял, что это он… Не поверил в тот бред, что там написан? — она слабо махнула рукой на ее историю болезни, которую Вик все еще держал в руках.

— Ни слова.

— Это хорошо, — Алиса облизала губы. — Значит, есть шанс, что этой крысе хоть что-то обломается.

— Так за что он тебя так?

Ритер выдала еще одну болезненную усмешку.

— За самоуправство. Я же сделала то, чего он не ждал…

— Ты о суде из-за отеля?

Алиса фыркнула.

— Ну вот. А я уж, было, обрадовалась… Нет, дорогой. Суд и все это вокруг отеля — это просто чтобы тебя отвлечь. Не хотел Анд, чтобы ты по сторонам сильно смотрел. Вот и пытался тебя загрузить тяжбой со мной.

Вик нахмурился. Так на эту ситуацию он не смотрел. Но если суд был запланирован, что тогда вышло из плана? И чего такого Вик не должен был замечать?

— И зачем ему это? — спросил он, приближаясь к Алисе. Но дальше шага подойти не получилось — врач резко тормознул его рукой. Вик дернулся и чуть машинально не выкрутил медику руку, решив, что это нападение. Но тот просто не хотел пускать его к Ритер ближе.

— Мы просто поговорим, — медленно протянул Вик.

— Говорите так. Вы хорошо заплатили мне за сохранение этой тайны. И мы все тут прекрасно понимаем, что если хотя бы информация о том, что вы посещали мою пациентку, выйдет за пределы этой палаты, я и сам прилягу рядом. Если не еще глубже.

— Он прав, — вмешалась Алиса раньше, чем Вик успел ответить врачу. — Так что спрашивай. Я отвечу. Что там ты хотел знать? Зачем это все Анду? Да чтобы сделать тебя крайним, Вик.

Вик сжал челюсть, стараясь унять кипящую внутри злость.

— То есть?

— Выборы. Он же мэром решил стать. Но разве может мэр был владельцем эскорта?

— У него это вполне легальный бизнес.

— Лицевая часть да. Та, что касается просто моделек. Но неужели другие претенденты на кресло главы не знают, чем он на самом деле зарабатывает себе на жизнь? И не смогут использовать это против него? А так — он бы спихнул свои грехи на тебя, тебя бы посадили за решетку, а он пошел бы на выборы. И все.

Вик замер.

Охуеть.

— И как этому можно помешать?

— Сейчас? Я не знаю. Я же не знаю, что он уже сделал, чего нет.

— Но ты ведь как-то же вмешалась, да? Как-то нарушила его планы? — с проклятой надеждой спросил Вик.

— Вмешалась, да… Видишь ли, Анд может и хотел тебя посадить. Да я не хотела.

— Это еще почему?

Алиса горько улыбнулась.

— Наверное, потому, что когда-то тебя действительно любила.

Вик поморщился.

— Только давай не будем про любовь. Не надо этих пошлостей. И сына ты рожала не от меня.

— Хорошо, не будем. А сын… Только благодаря нему я и здесь.

— То есть?

— Ну, мать своего наследника Анд пожалел. Отправил сюда, а не в гроб, как видишь. Чтобы перевоспитывалась и становилась послушной.

Вику стало нечем дышать.

Мать своего наследника? Значит…

О, черт!

— Алиса, пожалуйста, расскажи мне все, что, можешь. Это очень важно!

— Расскажу. Но только из-за того, что ты пообещаешь мне наказать эту гниду — Анда.

— Обещаю, — ни капли не сомневаясь в жгучем желании немедленно четвертовать «верного друга», но все же пока не понимая, как это сделать, пообещал Вик.

— Ох! Какой ты шустрый! — скрипуче рассмеялась Алиса — и по нервам Вика словно наждачкой провели. — Ничего у тебя не получится, милый. Но, чтобы у тебя был настоящий мотив попробовать, расскажу…

Вик на секунду захотел придушить издевающуюся над ним Ритер. Но если он хотел знать все, что знала Алиса, ему нужно было держать себя в руках. Да и врач продолжал следить за его действиями в оба глаза.

— Так рассказывай, — прорычал Вик.

***

Аня

Раскат грома ворвался в ее неспокойный сон и бесцеремонно прогнал того кратковременным испугом. Но, поняв, что это просто непогода, Аня обрадованно опрокинулась обратно на мягкие подушки, чтобы тут же снова забеспокоиться.

Вик.

Она уснула, так и не дождавшись его. И не знала, дома ли он или нет. И что вообще произошло, что он выглядел таким обеспокоенным и даже злым, когда так стремительно уезжал. Алиса? Кажется, он ждал звонка, связанного с ней…

А приехал ли он уже назад? Или она сейчас была в доме совсем одна?

Стало тоскливо. Под стать разбушевавшейся грозе, хлеставшей по окнам косыми струями воды и сверкающей синими ветвистыми молниями. И быть одной сейчас Аня совсем не хотела.

Позвонить?

Она включила смартфон. Четыре часа ночи. Не самое лучшее время для звонка, особенно, если Вик сейчас где-то спит. Но где он может спать, если не дома? Нет, конечно, наверняка, где-то может, но… Но не такой же он человек, чтобы после того поцелуя, что был у них на кухне, ночевать «где-то»! Да?

Боже, да она же почти отдалась ему на столе. Сама чуть не запрыгнула! И запрыгнула бы, задержись Вик тогда еще хотя бы на пару минут… Было ли ей за это стыдно? Нет. Зато от воспоминаний, которое она до этого старательно глушила в себе, желание новой волной, еще более сильной, вернулось обратно. Аня закусила губу, стремясь хоть немного приглушить это. Но легче не стало.

До земли донесся еще один раскат грома, и Аня поняла, что дальше лежать и мучиться от неизвестности она больше не может. Надо было хотя бы убедиться, что с Виком все хорошо. А прочее… Ну, может, с утра они поговорят об этом и что-то прояснят для себя, да? Ну не может же это все быть просто так. Для нее все точно — не просто так.

Накинув поверх тончайшей сиреневой сорочки легкий шелковый халат ей в цвет и пригладив распущенные волосы, Аня вышла из комнаты. Затихший и погруженный во тьму дом встречал гулкой пустотой и мягким золоченым светом потолочных ночников. Кота нигде видно не было. Наверняка, зверек куда-то забился, испугавшись грозы.

Немного потоптавшись на месте, Аня еще раз щелкнула смартфоном. Четыре десять. Звонить? Нет?

Был и более простой вариант проверить, дома ли Вик. Посмотреть, нет ли его у себя в комнате. Да только после самого первого дня, Аня не заходила больше к нему в спальню, даже когда приходила уборщица. Почему-то сделать такое, точно зная, что он живет буквально за стенкой от нее, было чем-то куда более интимным и смелым, чем прижиматься к Вику всем телом, впиваясь в его губы и мечтая ощутить этого мужчину в себе.

Так что Аня решила сперва спуститься вниз и обыскать дом.

Как оказалось, машины Вика перед домом не было. Это расстроило девушку почти до слез. А еще — ей снова стало неуютно и страшно. То ли за него, то ли за себя… Дневной разговор с Соней, тот звонок, и реакция Вика, и то, что его все еще не было дома, все это теперь казалось ей предзнаменованием чего-то очень плохого. Ну, или дело было просто в грозе и Аня себя накручивала в лучших традициях женского пола.

Но так как бродить призраком по дому можно было вплоть до приезда Вика, когда бы он ни вздумал вернуться, Аня решила обратно подняться к себе. Может, получится снова уснуть? Но оставаться совсем одной она вовсе не хотела. Значит, ей надо было найти трусишку кота.

— Кисс-кисс-кисс… Кисс… Киса, ты где? — позвала Аня, поднимаясь по лестнице. — Котик, миленький, идем ко мне. Будем грустить и переживать вместе.

Но зверек не отвечал и на зов не спешил. Тогда, решив, что она ничем не рискует, Аня все-таки осторожно открыла дверь спальни Вика — и замерла: хозяин комнаты был здесь. Спал, так и не переодевшись, сидя в объемном кресле, которое с порога было видно целиком. Кот же свернулся у мужчины на коленях пушистым белым клубком и посматривал на Аню недовольным ревнивым взглядом.

Облегчение, радость, смятение, желание, стыд… Все это разом обрушилось на девушку и она, оглушенная таким набором чувств, медленно попыталась закрыть дверь обратно. Пусть спят.

Но ярко вспыхнула очередная молния, раздался новый раскат грома… Вик вздрогнул и открыл глаза.

— Ой, — выдала испуганное Аня, словно застигнутая за преступлением. — А… А я за котом.

***

Игорь (Вик)

Он не сразу понял, наяву это или во сне. Но тут девушка заговорила, и Вик окончательно проснулся, усилием воли заставляя себя остаться сидеть в кресле и любуясь увиденным.

И ведь было в этом зрелище что-то волшебное.

Аня, Анна, Анечка… Хрупкая, тонкая, изящная и такая вся подчеркнуто женственная в легком сиреневом халатике, под которым угадывалась ночная сорочка. Тонкий шелк одежды мягко обнимал тело девушки, не скрывая ни одного изгиба. Длинные темные волосы, золоченные светом ночников, чуть растрепанными волнами стекали по ее плечам за спину…

Как же он ее сейчас хотел! Каждой клеточкой.

И именно поэтому заставлял себя просто сидеть на месте. Как хищник в засаде. Потому что одно неверное движение, слово, взгляд — и его пугливая лань сорвется и сбежит. Он же хорошо помнил вздох облегчения, который вырвался у девушки, когда их поцелуй нарушил телефонный звонок.