Это за ней, да? Сказка закончилась, не начавшись? Или, что еще хуже, может, они еще и вместе? А она — так?

Конечно, никто ничего особенного ей не обещал. Но надежда в Аниной душе ревела белугой, утверждая, что вот это все не могло быть просто так. Не могло!

«Успокойся. У тебя просто сегодня было слишком много свободного времени, а еще вчера ты перенесла серьезный стресс. Вот ты и настроила замков на песке», — сухо шепнул внутренний голос, окончательно руша Анины мечты.

Быстро шедшие Вик и София свернули к дому, когда кот, громко мяукая, выдал им ее местоположение. Оба тут же остановились. Тревога на лицах была заметна даже несмотря на расстояние и глубокие сумерки. И Аня вдруг почувствовала себя умирающей, к ложу которой решительно подходила семейная парочка, готовая принести последние слова соболезнования.

Стремясь разрушить эту ассоциацию, Аня встала с кушетки и сложила руки на груди. Нет. Так просто она сейчас не позволит себя увести. И дело тут было уже не только в Вике. Она им двоим — не маленькая девочка, которую можно выгонять, затем звать обратно, и которую можно на весь день оставить одну в пустом доме даже без телефона.

Тем более, если бы не сестра, Юра бы ее никогда не нашел!

— Ань, прости меня! — вместо приветствия начала София раньше, чем Аня успела накрутить себя окончательно. — Я даже подумать не могла, что Юра… Что этот гад на такое способен! Прости, пожалуйста.

Выглядела она действительно расстроенной. Даже очень. И Аня не нашла ничего лучше, чем ответить одного лишь «Хорошо». Ну, не обсуждать же Юру сейчас! Тем более, когда рядом стоит Вик, тактично остановившейся чуть позади сестры и молча вертящий в руке зажигалку. Кот терся об его штанины, но на животное мужчина вообще не обращал внимания.

Да и что, собственно, она скажет? И сама ведь представить не могла…

И от этого простого слова словно лопнула какая-то струна: Соня, несмотря на узкую юбку, в которую была запакована, как в футляр, вдруг одним большим шагом приблизилась к Ане — и обняла ее так, как никогда вообще не обнимала.

— Но мы ему все яйца оторвем, да? И засудим! — сказала она обескураженной Ане на ухо.

— Да… Не знаю. Наверное. Это Вик… Ой, — она смущенно закашлялась, Соня удивленно дернула бровями, Вик остался невозмутимым, — Игорь Андреевич сегодня должен был в полицию поехать.

— Ммм… И что? — вдруг каким-то странным тоном переспросила Соня, поворачиваясь лицом к последнему. Аня нахмурилась. Это общение ну никак не походило на разговор начальника и подчиненной.

— Все улажено, — в тон ей ответил Вик, пряча в голосе не то злость, не то усмешку. — Будет сидеть — и долго. Суд еще будет. Чуть позже.

— Прекрасно, — серьезно заметила Соня, продолжая буравить Вика непередаваемым взглядом. — Хоть в чем-то порядок.

Вик сощурил глаза в ответ. Его ноздри гневно раздувались. Дышал он глубоко и явно еле сдерживал себя от какого-то острого слова в ответ.

Аня еще раз удивленно посмотрела на этих двоих. Что за ерунда? Они что — ненавидят друг друга?

И тут Соня удивила ее еще больше. Она повернулась к Ане, отмахнувшись от злого Вика, как от назойливой мухи, и заметила:

— По крайней мере, мне будет спокойнее, если я буду это знать, пока ты живешь здесь.

— Что? То есть? — Аня даже забыла, как дышать. — Ты не заберешь меня домой?

Соня медленно провела ладонями по плечам Ани, пряча взгляд и подбирая слова.

— Видишь ли, — начала она через бесконечное мгновенье, — я очень, ну просто очень-очень-очень не хочу оставлять тебя вот тут. Но… Но тут тебе будет безопаснее, чем у меня.

Безо… что?

С чего Соня решила, что в доме у нее — опасно? Неужели узнала про визит тех полицейских?

Не то, чтобы Аня считала, что теперь есть смысл это скрывать от нее. Но и как сказать об этом сейчас не знала. Тем более, та продолжала говорить странные для Ани слова, а Вик, стоя сзади, лишь подтверждал их странность каменным выражением лица.

— Поэтому мы тут посоветовались с… С Виком. И решили, что тебе лучше пока пожить тут. Надеюсь, ты не будешь настаивать на переезде?

— Нет. Но я все равно не понимаю тебя.

Соня тяжело вздохнула:

— Да я и сама себя не понимаю. Но, кажется, так действительно будет лучше. Всем. А так — я просто очень хотела убедиться, что с тобой все хорошо. Ну и кое-что спросить. Можно?

Аня напряглась. О чем? О полицейских? О Юре? О Карине? О Вике?

Но в ответ воскликнула:

— Ну, конечно!

— Хорошо. Скажи, ты ничего на шею Императору не вешала? Никаких брелков или новых ошейков ему не покупала?

Ы… А что у него с шеей?

— Нет, ни чего, — мотнула она головой.

— Ну, я так и подумала. Просто, знаешь, надо было все-таки уточнить.

— А зачем тебе?

— Ну, так… Просто, — улыбнулась Соня, и Аня сразу же поняла, что это было совсем не «просто» и совсем не «так». Но раз сестра не хотела об этом говорить, значит, расспрашивать ее сейчас было бесполезно.

— Это все, — еще раз улыбнулась та, снова обнимая Аню. И та обняла сестру в ответ. — Мне пора. Провожать не нужно. И да, — Соня внимательно посмотрела на Вика напоследок, — мы ведь поняли друг друга?

— Вполне, — сухо ответил он.

Глядя на удаляющуюся в уже плотной сгустившейся темноте Соню, Аня думала, что только что услышала много интересного. И что она многое бы отдала, чтобы узнать, что же случилось сегодня между этими двумя. Но долго переживать об этом ей не дал Вик. Он напомнил о себе протянутым телефоном:

— Извини, — смущенно произнес мужчина. — София сказала, что с телефоном я все-таки перегнул палку.

Ну и как на такое можно было ругаться? Или что она там собиралась делать еще утром? Возмутиться, что слишком много контроля?

— Немного, — кивнула Аня, забирая гаджет из его рук и неловко соприкасаясь с Виком пальцами. Но тот, вместо того, чтобы отнять их, вдруг на секунду взял ее ладонь в свою, но тут же, спохватившись, нежно отпустил.

— Голодная? — спросил он, перекрывая этим вопросом возникшую неловкую паузу.

На что Аня улыбнулась, вспомнив утренний холодильник.

— Нет. Я, если что, физически не способна за один день съесть столько еды, сколько ты мне с утра оставил.

— Я просто не знал, что ты любишь, — по-мальчишески бесхитростно признался он. — Значит, что-то еще осталось?

— Осталось.

— Потрясающе! Потому что я — зверски голоден. Вот прям как эта нахальная тварь, что портит мне сейчас джинсы белой шерстью, — сверкнул улыбкой Вик, подхватывая с земли кота. Тот в ответ лишь зажмурил желтые глаза и замурчал еще громче.

Аня невольно рассмеялась, чувствуя, как последнее напряжение уходит. Ей пока было совсем не известно, что же будет дальше. Но сейчас она была абсолютно счастлива.

***

— Ты ведь понимаешь, что даже если я буду здесь жить, я не смогу быть постоянно взаперти? И не собираюсь сидеть у тебя на шее? — спросила Аня на следующий день, пока она нарезала салат из доставленных свежих овощей, а Вик курил, запивая сигарету крепким несладким кофе.

— Знаешь, а я вот не против ни первого, ни второго, — задумчиво протянул он.

— Я не хрустальная ваза, Вик.

— Не спорю. Но ты ведь понимаешь, что я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось не то.

Аня решительно отложила нож. Нет, так он ее еще вообще в клетку запрет! Но не говорить же ему о том, что она просто доверилась не тому человеку. А то так, чего доброго, дойдут еще до вопроса о том, стоит ли ей доверять самому Вику.

Значит, надо было придумать какие-то еще аргументы. Впрочем, нехватки в них не было.

— И мне тут скучно, Вик. Просто — банально скучно. У тебя даже компа в доме нет. Кстати, почему?

— Почему? — он затушил окурок и принялся накрывать на стол. — Да как-то не привык тащить работу домой. Да и зачем он мне? Сайт отеля ведут конкретные люди. Документы все важные — в сейфах… В общем, как-то я, как въехал в этот дом, так комп мне тут ни разу и не пригодился.

— А бильярд?

— А что бильярд? Под него хорошо думается, между прочим. Или ты против этой игры?

— Да нет. Совсем нет. Просто, удивлена. Обычно у всех дома есть компьютеры и нет бильярда…

— Ну, такой вот я, особенный, — Вик подмигнул. — Надо будет тебя как-нибудь научить игре в бильярд. Тебе понравится. И скучать перестанешь.

— Нет, не перестану. И я все равно буду искать себе новую работу! Я не могу сидеть просто так — без дела, — она заправила овощи легким майонезом и водрузила салатник посередине стола.

— Ну, хорошо, — Вик примирительно поднял руки, — скажи, чем ты хочешь заниматься, я найду тебе такую работу. Или устрою. Хочешь, свой бизнес будет.

Свой бизнес?

— Ты шутишь? — она даже замерла, намазывая на хлеб сыр.

— Ни капли. У меня достаточно сбережений, чтобы организовать тебе что-нибудь простенькое. Ну или не простенькое. Может, не знаю, салон красоты. Ну, или еще что-то такое же.

— Я не умею ни стричь волосы, ни делать ногти.

— Ну, я к примеру.

— Да даже если так! Это все равно… Ну… Мы друг другу, вроде бы, никто, да? С чего тебе предлагать мне помогать в собственном бизнесе?

Вик бросил на нее враз похмуревший взгляд и быстрым движением пятерни взлохматил волосы.

— Вроде бы, да… Извини, я просто… Как-то много извиняюсь в последнее время, не находишь? Наверное, это… Пойду я, короче, да…

Аня мысленно дала себе подзатыльник.

— Подожди! Прости. Я не хотела тебя обидеть. Я просто не понимаю, как это все, — она обвела глазами кухню, — расценивать. Я ничего не понимаю.

— А я слишком тороплюсь, да? — Вик усмехнулся, но остался сидеть на месте.