София грустно улыбнулась в ответ, отвергая его попытку утешить ее.

— София, — негромко произнес Росс, — а как погиб ваш брат?

Услышав этот вопрос, она вся напряглась, словно борясь с искушением рассказать ему правду. Ей казалось, будто его низкий, грудной голос бередит в душе незаживающую рану. И стоит только поддаться соблазну и излить ему все, что накопилось за эти годы в душе, как он тотчас начнет презирать ее, более того, непременно накажет, а ей никогда не пережить Унижения.

Вместо того чтобы прямо ответить ему, она нервно рассмеялась и под каким-то предлогом вышла из комнаты.

И вот теперь, пока Росс доставал из комода галстук, София вновь задумалась об этом эпизоде. То, что он решил встать. с постели и вновь посвятить себя работе, было ей даже на руку, и, чтобы он вновь не вернулся к этому их разговору, она взялась упорно развивать тему его здоровья.

— Вы окончательно подорвете здоровье! — заявила она ему. — Предупреждаю заранее — в таком случае даже не ждите моего сочувствия. Вы должны в первую очередь прислушиваться к советам доктора и не перетруждать себя!

Подойдя к зеркалу, Росс завязал галстук, лишь слегка при этом поморщившись от боли.

— Кто вам сказал, что я непременно подорву здоровье? — спокойно отреагировал он. — Я должен покинуть эту комнату, ибо в противном случае я просто сойду с ума, — сказал он и встретился в зеркале с ней взглядом. — У вас есть только один способ вновь уложить меня в постель — однако я не думаю, что вы готовы к такому шагу.

София моментально отвернулась, чувствуя, как лицо ей заливает краска стыда. Как близки они стали за это время, коль он открыто говорит о своем желании!

— Вы хотя бы позавтракайте, — напомнила она ему. — Я пойду на кухню и велю Элизе сварить для вас кофе.

— Спасибо, — ответил он и, слегка усмехнувшись, последним ловким движением затянул узел на галстуке.

Чуть позже София подшила в папку донесения сыщиков и в уголовные дела — результаты допросов. Росс тем временем принимал у себя в кабинете посетителей. Сложив перед собой папки ровной стопкой, София печально вздохнула. В первый месяц своей работы на Боу-стрит она начала снимать копии с документов, которые, по ее мнению, могли нанести существенный урон профессиональной чести не только главного судьи, но и всех, кто работал здесь, на Боу-стрит. В большинстве своем это были ошибки, допущенные сыщиками и констеблями — от нарушений в процедуре ведения дел до подтасовки свидетельских показаний и улик. Росс предпочитал не делать такие вещи достоянием гласности и наказывал виновных в приватном порядке. Наверняка ему меньше всего хотелось втягивать уголовный сыск в громкий скандал.

София отлично понимала, что, если ей хочется окончательно сокрушить главного судью и вверенное ему учреждение, ей надо раздобыть гораздо больше свидетельств недобросовестности его самого и его работников. Однако за последние три недели она практически не продвинулась в этом своем деле. И что самое главное, с каждым днем она испытывала все меньшее и меньшее желание этим заниматься. Почему-то она больше не горела отмщением по отношению к Россу. Она презирала себя за эту свою слабость, однако понимала, что никогда не сможет предать его. Несмотря на все ее усилия, с каждым днем она проникалась к нему все большей симпатией и расположением. А это значит, что смерть ее несчастного брата так и останется неотмщенной, а его короткая жизнь — напрасной и бессмысленной.

София сидела, хмуро перебирая папки, пока в дверях неожиданно не появился Эрнест и не прервал ее занятия.

— Мисс Сидней, вас вызывает к себе сэр Росс.

— София с тревогой подняла голову на посыльного:

— Зачем?

— Не знаю, мисс.

— А где он? С ним все в порядке?

— Он у себя в кабинете, мисс, — ответил Эрнест и, как за ним водится, тотчас умчался выполнять другие поручения.

У Софии внутри шевельнулось дурное предчувствие — она испугалась, что сэр Росс перетрудился и ему сделалось плохо. Вполне возможно, что он случайно задел рану и она открылась, или у него вновь началась лихорадка, или он просто переутомился и нуждается в отдыхе. Не видя ничего перед собой, София сломя голову полетела к нему в кабинет. Она даже не обращала внимания на удивленные лица адвокатов и клерков, которых она бесцеремонно расталкивала, пока бежала по коридору.

Дверь в кабинет главного судьи оказалась открыта. София стремительно переступила порог. Сэр Росс сидел за столом, бледный и на вид слегка усталый. Однако он тотчас поднял на нее глаза:

— София, что вы…

— Что я вам говорила! — воскликнула она. — Вам ведь никак нельзя было так рано возвращаться к работе!

Импульсивно она протянула к нему руку и потрогала сначала лоб, затем щеки.

— Вас лихорадит? Что с вами? Или рана открылась и вновь начала кровоточить? Или…

— София, — прервал он ее. Затем крепко схватил за руки, поглаживая большими пальцами ее ладони. На губах его появилась ласковая улыбка. — Со мной все в порядке. Чувствую я себя просто прекрасно. Право, у вас нет причин волноваться за мое здоровье.

София пристально посмотрела на него, желая удостовериться, что так оно и есть.

— Тогда зачем я вам понадобилась? — спросила она растерянно.

Росс перевел взгляд куда-то через ее плечо. К своему ужасу, София поняла, что в комнате есть кто-то третий. Она Щ замешательстве обернулась и увидела сэра Гранта. Заместитель главного судьи сидел в просторном кожаном кресле для посетителей, наблюдая за ними с нескрываемым любопытством. София тотчас убрала руки от лица сэра Росса и, готовая на месте провалиться от стыда, даже закрыла глаза.

— Прошу меня извинить, — пролепетала она, заливаясь краской. — Я понимаю, сэр Росс, что переступила границы дозволенного. Прошу вас, простите меня.

Сэр Росс также расплылся в растерянной улыбке и обратился к своему заместителю:

— Морган, мне нужно кое-что обсудить с мисс Сидней.

— Я уж вижу, — сухо ответил тот и, поклонившись, направился к выходу. Правда, прежде чем закрыть за собой двери гигант успел бросить лукавый взгляд на Софию.

Вся красная от стыда, София закрыла лицо руками.

— Боже, что он обо мне подумал! — проговорила она.

Росс вышел из-за стола и встал рядом с ней.

— Несомненно, он подумал, что вы добрая и отзывчивая женщина.

— Простите меня. Я не знала, что сэр Грант у вас в кабинете. Я не должна была врываться к вам без стука, я не должна была… Просто у меня уже вошло в привычку…

— Прикасаться ко мне?

— Нет, просто я к вам слишком привыкла. Но теперь, когда вы вновь здоровы, все должно стать по-прежнему, как до вашей болезни.

— Ну уж нет, — возразил сэр Росс. — Мне нравится, когда вы рядом со мной, София.

С этими словами он потянулся к ней, но она отпрянула назад.

— Зачем я вам понадобилась? — тихо повторила она свой вопрос, боясь посмотреть ему в глаза.

Росс Кэннон ответил не сразу:

— Просто я получил письмо от моей матери, в котором она сообщает, что наше семейство постигло великое несчастье.

— Надеюсь, у них никто не захворал?

— Боюсь, что все гораздо серьезнее, нежели чья-то хворь, — ответил сэр Росс, не скрывая иронии в голосе. — Речь идет о празднике в честь дня рождения моего деда.

Не зная, что и думать, София всматривалась в его лицо, пытаясь угадать, что за этим последует.

— Насколько я понял из ее послания, домоправительница моей матери, миссис Бриджуэлл, неожиданно вышла замуж. Она уже давно встречалась с одним сержантом. Он сделал ей предложение, как только ему стало известно, что их полк вскоре переводят в Ирландию. Вполне естественно, что миссис Бриджуэлл сочла своим долгом сопровождать мужа к новому месту службы. Наша семья желает ей счастья, но, увы, ее отъезд пришелся как раз на тот момент, когда в разгаре подготовка к празднованию девяностого дня рождения деда.

— О Боже! И когда состоится празднование?

— Ровно через неделю.

— О Боже! — вновь воскликнула София, вспомнив имение в Шропшире, где ей когда-то довелось работать. Обычно такие семейные торжества требовали самых тщательных приготовлений, чтобы пройти гладко. Угощение, цветы, комнаты для гостей… Боже, предусмотреть надо было буквально каждую мелочь! Софии стало жаль слуг, на чьи плечи падала основная тяжесть этих приготовлений. — И кто же возьмет на себя приготовления к празднику? — робко спросила она.

— Вы, — хмуро пробормотал Росс. — Она хочет, чтобы вы ей помогли. Фамильный экипаж уже ждет вас на улице. Если хотите, вы можете уехать в Беркшир прямо сейчас.

— Я? В Беркшир? — София не знала, радоваться ей или плакать. — Но ведь там наверняка найдется человек, которому можно поручить приготовления!

— Если верить моей матери, то нет. Она просит вас помочь ей.

— Но я не могу! То есть я хочу сказать, что у меня нет никакого опыта в таких делах!

— Но ведь вы прекрасно управляете слугами здесь, на Боу-стрит.

— Тремя слугами, — с жаром возразила София. — В то время как у вашей матери их несколько дюжин!

— Около пятидесяти, — спокойно отреагировал Росс, как будто речь шла о сущих пустяках.

— Пятьдесят! Но я не умею управлять пятью десятками слуг! Вот увидите, там наверняка найдется кто-нибудь, кто сумеет это сделать лучше меня.

— Возможно, если бы отъезд домоправительницы не был столь неожиданным, ей бы и подыскали замену. Но на данный момент вы единственная надежда для моей матери.

— В таком случае мне ее искренне жаль, — заметила София с жаром.

Росс неожиданно рассмеялся:

— Это всего лишь семейный праздник, София. Если все пройдет гладко, то лавры, вне всякого сомнения, достанутся моей матери. Если же затея провалится, то все спишут на несвоевременный отъезд миссис Бриджуэлл. Так что, уверяю, у вас нет причин волноваться.

— А как же вы? Кто в мое отсутствие возьмет на себя заботу о вас?

В ответ Росс протянул руку и потрогал белый воротничок на ее темно-синем платье, а потом нежно провел пальцами у нее под подбородком.