– Дались тебе эти ленты, – упрекнула ее Лиззи. – Поедем завтра, когда ты поправишься.

– Не мучайте меня спорами, – сказала им Эми, сжимая ладонями виски. – У меня голова болит, не могу спорить с вами. Я не ребенок, которого нельзя оставить одного. Поезжайте!

– А если вы проголодаетесь? – не могла успокоиться миссис Форстер.

– Тогда пообедаю вместе с миссис Оуэн. Но я же говорю вам, что лягу и буду отдыхать. Мне сейчас сон нужнее еды. Я хочу выспаться, чтобы к вашему возвращению быть бодрой и послушать ваши рассказы.

– Не будем огорчать Эми, – сказала Лиззи, выразительно поглядев на миссис Форстер. – Ты поспишь, а мы съездим, все посмотрим и вечером тебе подробнейшим образом расскажем. Только обязательно хорошенько выспись, чтобы не клевать носом, слушая нас.

Раздражение чудесным образом оставило Эми, и она улыбнулась.

– Спасибо, Лиззи. Я сейчас пойду и лягу. Мне будет приятно, что вы весело проводите время. Не надо спешить обратно из-за меня. Жду вас к вечеру.

– Раньше и не получится, – сказала Лиззи. – Если я присмотрю голубые ленты к твоей дорожной шляпе, то обязательно их куплю.


Воскресным утром королева навестила часовню Виндзорского замка, а затем вышла в сад. За нею с притворной скромностью следовала Летиция Ноллис с шалью и книжкой благочестивых стихов на случай, если ее величеству захочется посидеть и почитать.

Пройдя еще немного, Елизавета остановилась и принялась разглядывать юркие лодочки, сновавшие взад-вперед по Темзе.

– Доброе утро, – поздоровался подошедший Дадли. – Не утомилась вчера от торжеств?

– Нет. Я никогда не устаю танцевать.

– Я думал, ты все-таки придешь ко мне, невзирая на свои женские недомогания. Я не мог спать без тебя.

Елизавета протянула ему руку.

– Увы, все это продлится еще день или два. Надеюсь, ты потерпишь.

Он взял ее ладонь в свои.

– Конечно, любовь моя. Ты же знаешь, я ни к чему тебя не принуждаю. Когда мы объявим о своем браке и будем спать в одной постели, я и тогда не буду заставлять. Ты же не моя игрушка. Так что не бойся.

Елизавета, считавшая, что это ей дано от рождения право разрешать и принуждать других, удивилась его словам, но виду не показала.

– Спасибо тебе, любовь моя, – ласково улыбнулась она.

– Желаешь погулять? – предложил он.

– Нет. Лучше присяду где-нибудь и почитаю.

– Тогда я должен тебя на время покинуть, – сказал Роберт. – Нужно кое-что сделать. К обеду обязательно вернусь.

– Куда ты собрался?

– В Оскфордшир, взглянуть на лошадей, – ответил он, не особо вдаваясь в подробности. – Вряд ли их стоит покупать, но я обещал съездить и посмотреть.

– Мирские дела в воскресенье? – покачала головой она.

– Только поглядеть. Не думаю, что осмотр лошадей в воскресенье считается таким уж грехом. Или ты хочешь быть строже Папы Римского?

– Я желаю стать настоящей верховной правительницей церкви. – Елизавета улыбнулась.

Роберт наклонился к ее уху и прошептал:

– Тогда дай мне развод.


Эми сидела в притихшем доме и ждала появления Роберта, как было обещано в письме. Престарелая миссис Оуэн спала у себя в комнате. Эми вышла в сад, затем вспомнила, что ей было велено ждать в комнате, и вернулась к себе.

Сейчас она радовалась тому, что окно выходило в нужную сторону. Эми могла заранее увидеть мужа и его свиту. Однако пока дорога оставалась пустой.

– Наверное, они с королевой поссорились, – шепотом рассуждала Эми. – Может, она от него устала или все-таки решила выйти за эрцгерцога и объявила Роберту, что должна расстаться с ним.

Эми задумалась.

«Какой бы ни была причина, я обязана принять его без малейшего упрека. Таков мой долг жены».

У нее заколотилось сердце, потом вспомнились обидные слова, не раз бросаемые ей Робертом.

«Какой бы ни была причина, я обязана принять его без малейшего упрека, – повторила она себе. – Он мой муж, моя любовь, единственная в жизни. Если супруг возвращается ко мне…»

Неужели такое возможно? Эми замерла, боясь одной неверной мыслью разрушить это чудо.

«Боже, какое было бы счастье, если бы он вернулся ко мне».

Со стороны дороги послышался цокот копыт. Эми выглянула в окно. Лошадь, двигавшаяся к Камнор-Плейсу, была не из горделивых чистопородных, на которых всегда ездил сэр Роберт. К поместью приближался не лорд Дадли, а кто-то другой. Всадник скакал, пригнувшись к шее коня. Низко надвинутая шляпа скрывала его лицо.

Где же привычное позвякивание колокольчика? Должно быть, этот человек прямиком направился в конюшню и увидел, что там пусто. Конюхи вместе с остальными слугами уехали на ярмарку. Эми встала. Может, спуститься вниз и встретить этого всадника? Должно быть, Роберта опять что-то задержало при дворе. Но если гонец приехал, то он привез ей письмо от мужа. Сейчас все объяснится.

Дверь тихо отворилась. Высокий незнакомец вошел и плотно закрыл ее за собой.

– Кто вы? – насторожилась Эми.

Его лицо по-прежнему скрывала низко надвинутая шляпа. Приехавший был в синем шерстяном плаще, без герба и иных знаков различия. Эми видела его впервые.

– Кто вы? – снова спросила она, теперь уже с нескрываемым страхом. – Отвечайте? Как вы осмелились войти в мою комнату?

– Леди Дадли?

– Да.

– Жена сэра Роберта?

– Да. А вы кто?

– Его верный слуга. По ряду причин сэр Роберт не смог приехать сюда открыто. Он потом вам все сам объяснит. Мы с ним разделились, он подъехал к дому с другой стороны и тихонько прошел во двор. Сэр Роберт любит вас, леди Дадли, и надеется на ваше прощение. Он сейчас внизу, во дворе. Выгляните в окно.

Радостно вскрикнув, Эми подбежала к окну. Незнакомец оказался у нее за спиной. Одним быстрым движением руки он сдавил ей челюсть, повернул шею вбок и дернул вверх. Хрустнули сломанные позвонки. Эми обмякла, не успев даже закричать.

Убийца опустил ее на пол и прислушался. В доме было тихо. Она сделала так, как ей велели, отправила всех на ярмарку. Он поднял тело Эми, легкое, будто детское. На ее щеках еще оставался румянец, вызванный известием о возвращении Роберта. Человек в синем плаще осторожно вынес свою жертву из комнаты, спустился по винтовой лестнице и положил ее у начала ступенек. Все выглядело так, словно Эми споткнулась, упала с лестницы и сломала себе шею.

Незнакомец снова прислушался. Дом оставался пустым и тихим. Платье Эми собралось в складки, обнажив ее ноги. Человек в синем плаще постоял и решил, что не может оставить женщину в таком виде. Он одернул платье, затем натянул ей на голову сбившийся чепец. Лоб Эми был еще теплым, а кожа – совсем мягкой. Сейчас она напоминала ребенка, утомившегося и заснувшего прямо возле лестницы.

Незнакомец тихо вышел во двор. Его лошадь была привязана тут же. Услышав шаги, она подняла голову, но не заржала. Человек в синем плаще плотно закрыл входную дверь, вскочил в седло и поскакал из Камнор-Плейса по дороге на Виндзор.


Тело Эми нашла влюбленная парочка слуг, вернувшаяся с ярмарки раньше других, чтобы насладиться уединением и дать волю своей страсти. Но когда они подошли к винтовой лестнице, им стало не до ласк. Возле первой ступеньки лежала приезжая леди, не подавая признаков жизни. Служанка пронзительно закричала и грохнулась в обморок. Ее ухажер оказался духом покрепче. Он бережно подхватил тело Эми на руки, отнес в ее комнату и положил на кровать. Когда миссис Форстер и Лиззи Оддингселл вернулись домой, им еще во дворе сообщили, что леди Дадли упала с лестницы и разбилась насмерть.

– Эми! – выкрикнула Лиззи, торопливо спрыгнула с лошади, опрометью бросилась в дом и взлетела на второй этаж.

Эми лежала на постели, неестественно повернув шею в сторону двери. Лицо ее ничего не выражало, а кожа была холодная, как камень.

– Эми, что же ты наделала? – запричитала Лиззи. – Зачем? Ведь не все было так плохо. Мы нашли бы куда нам поехать. Он все-таки заботился о тебе, не бросил бы на произвол судьбы. Быть может, даже вернулся бы. Эми, дорогая моя, что же ты наделала?

Практичную миссис Форстер заботило совсем другое.

– Нужно немедленно сообщить сэру Роберту. Что я ему напишу?.. Да перестаньте вы плакать! Этим ее не вернешь! Давайте лучше подумаем, что мы ему напишем.

– Вот и напишите: она умерла, – сердито ответила Лиззи. – Если захочет узнать, что и как, сам приедет.

Миссис Форстер написала короткое письмо и послала его в Виндзор с одним из наиболее надежных своих слуг.

– Письмо отдашь в руки сэру Роберту и больше никому. Слышишь? – спросила она, с ужасом думая, что их уютный Камнор-Плейс и они сами оказались в центре грандиозного скандала.

Слуга кивал, обещая все в точности исполнить.

– Никому ничего не рассказывай, – добавила миссис Форстер. – Как письмо передашь, сразу возвращайся домой. И чтобы нигде по дороге языком не трепал.


В понедельник, в девять часов утра, Роберт Дадли вошел в приемную королевы и, не глядя на придворных и фрейлин, прошагал прямо к ее трону.

– Нам нужно поговорить наедине, – сказал он без обычных довесков придворной вежливости.

Летиция Ноллис заметила, как пальцы сэра Роберта столь крепко вцепились в поля шляпы, что костяшки стали совершенно белыми.

Елизавета увидела его напряженное лицо, мгновенно встала и предложила:

– Пойдем прогуляться?

– Нет, к тебе, – заявил он.

Королеву удивила резкость его голоса и приказной тон, но она взяла Дадли за руку и повела в свои покои.

– Ну и ну, – тихо заметила одна из фрейлин. – С каждым днем он все больше превращается в ее мужа и повелителя. Глядишь, сэр Роберт и нами начнет помыкать точно так же, как командует ею.

– Что-то случилось, – догадалась Летиция.

– Не выдумывай, – отмахнулась Мэри Сидни. – Скорее всего, появилась очередная лошадь, на которую надо кучу денег. Он же вчера ездил в Оксфордшир смотреть их.


Едва они оказались в покоях Елизаветы, Роберт сунул руку в камзол, достал письмо.