Гриша успел перехватить мой взгляд, в котором, очевидно, прочиталась вся моя растерянность от неправильного интонирования.

- Тут ведь под каждой турецкой деревней зарыт древнегреческий город! - я решил гнуть свою линию дальше.

- А ты что, хочешь, чтоб я уехал? Я чему-то мешаю? - Гриша шевелил руками в колышущейся синей воде, поджав ноги. Он висел передо мной, как мерзкая каракатица.

- Да нет, совсем нет... Просто интересно же... Я в свое время был так поражен... - Стало ясно, что разговор пошел совсем не туда и надо его завершать как можно быстрее.

- А мне показалось, что ты меня выгоняешь... Да не люблю я все эти руины, и дней у меня мало, так что я лучше здесь покупаюсь! - Гриша сделал явное ударение на слово «здесь», как бы подчеркивая свое нежелание куда-либо уезжать, и поплыл к лестнице. Я последовал за ним, ругая себя за весь этот цирк.

- Ну что, мальчики, пора готовиться к обеду? – Ленка встретила нас у лестницы, стоя босиком в высыхающей на глазах лужице. В одной руке она держала свои босоножки, в другой - собранную пляжную сумку.

- Увидимся за обедом? А вы с нами сядете или с тетей? – Гриша умудрялся задавать самые неудобные вопросы без какой-либо предварительной подготовки.

К счастью, Ленка мгновенно сориентировалась и вторично отреклась от родственницы, заявив, что «тетя Рита худеет и на обед не ходит». Гриша сделал несколько неуклюжих комплиментов Ленкиной фигуре, она улыбнулась и быстро пошла в сторону отеля.

Мы тоже собрали свои вещи и пошли в том же направлении. К моему облегчению, Гриша не стал возвращаться к начатому в бассейне разговору и пустился в подробнейшие рассуждения о достоинствах и недостатках кухни в отелях Турции и Египта. Я кивал и мычал, предвкушая счастливый момент расставания.

- А Елена в каком номере живет? - он резко сменил тему разговора, когда до лифта оставалось несколько шагов и я уже мысленно праздновал хоть и недолгое, но все-таки избавление от его общества.

- Ой, я даже и не знаю... Неудобно как-то спрашивать. Да и зачем? И так постоянно друг на друга везде натыкаемся, - нашелся я.

- Ясно... Ну пока, значит, на обеде встретимся! - он вошел в лифт, а я отправился по знакомому коридору в номер.

Ленка была в душе, я на автомате включил телевизор и снял рубашку.

- Что ты ему такое ляпнул в бассейне, а? Вы когда выходили, у вас такие морды были, что я испугалась. Поругались, что ли? - Лена вышла из ванной и, вытираясь, смотрела на меня в ожидании ответа.

- Да нет... просто спросил его, не собирается ли он куда-нибудь поехать, на экскурсию там... - тут я задумался, насколько подробно стоит информировать Лену о моем дурацком поведении.

- Ну и что? Что он? - судя по всему, она уже поняла, к чему мог привести такой разговор, и просто ждала моего признания.

- Я, наверное, как-то не так это сказал... Он стал меня спрашивать, не хочу ли я от него избавиться и почему... Глупо так получилось. - Чтоб не смотреть ей в глаза, я проскользнул в ванную и, быстро сняв шорты, встал под душ.

- Вот что ты за дурак, а? Какого хрена? - она вошла вслед за мной. - Он вроде только расслабляться начал, а ты взял и все испортил! Господи, ну какой идиот, а! Все из-за тебя...

В воздухе запахло скандалом. Я понимал, что мы оба на взводе и, если сейчас начнем ругаться, наговорим друг другу невообразимых гадостей. К счастью, мне удалось взять ситуацию под контроль.

- Знаешь, не такой он был и расслабленный! Он так резко среагировал на мой вопрос потому, что явно его ждал! - выпалил я и выключил душ.

Ленка молча вышла. Я снял с вешалки большое белое полотенце и пошел за ней.

- Сама подумай, с чего так кипятиться?

- Ну конечно, только познакомились, а ты сразу пытаешься его спровадить! Тут среагируешь резко! - она уже не была настроена так агрессивно, но все равно заметно злилась на меня.

- Это ты с ним только познакомилась. Мы с ним давно знакомы, и у него нет оснований ждать от меня особого тепла, - я решил быть спокойным и рассудительным. Она закурила, глядя мимо меня в телевизор.

- Он еще кое-что сказал... Спросил: я чему-то мешаю? - выложил я козырь.

- Так и спросил? - она наконец посмотрела на меня, и я с некоторым даже облегчением уловил в ее словах испуг. Мы снова были по одну сторону баррикад.

- Так и спросил. Что-то он там в своей дурацкой голове крутит уже такое... - зачем-то я принялся нагнетать страсти. Осознав это, я устыдился и решил закончить тягостный разговор.

- Впрочем, я могу тупо ревновать тебя к нему. Мол, я тут тебя обхаживаю, появляется он - и все внимание ему. Типа, обидно и все такое! Пора на обед. - Я надел шорты и пошел на балкон за рубашкой.

- Если он что-то подозревает, то надо быть осторожнее! Ты иди первый, я позже! - она пошла к шкафу, а я, предварительно выглянув за дверь, покинул номер.



11.

Гриша увидел меня издалека и принялся махать руками, сначала сидя, а потом даже вскочил со стула. Стул, потеряв устойчивость, упал, Гриша принялся его поднимать, короче говоря, к тому моменту, когда я наконец подошел к столу, он сидел весь красный и взмыленный. Похоже, что в отличие от меня он не считал возможным ехать к морю с минимумом вещей. Во всяком случае, он полностью переоделся, и теперь на нем были красные шорты с рыжими цветами, красная рубашка с синими разводами и красно-синие шлепанцы. «Интересно, какие у него еще туалеты припасены? Эдак к вечеру он во фраке явится, с него станется!» - мысленно съязвил я, но вслух лишь посетовал на жару и сел рядом.

- А где Лена? – спросил Гриша, открывая минералку.

- Не знаю, скоро придет, я думаю… Девушки, они же всегда опаздывают! – мысленно я воздал хвалу банальностям, которые способны заполнять собой неловкие паузы. Тем не менее долго на банальностях я не протянул бы: Гриша снова полез под кожу и терзал меня вопросами про семейную жизнь Лены. Я неопределенно мычал в ответ, демонстрируя свою неосведомленность и даже полное отсутствие интереса к ее личной жизни.

Чтобы сменить тему неудобного разговора, я без всякого перехода восхвалил Гришино одеяние, поинтересовавшись его происхождением и ценой. Ход оказался более чем удачным. До самого прихода Лены Гриша с упоением расписывал, как вот эти самые чудесные вещи он совершенно случайно, но так удачно купил на распродаже совсем-совсем недорого. Очевидно, ему казалось верхом кавалерской доблести покупать аляповатые вещи из старых коллекций и еще заострять внимание публики на их происхождении и дешевизне.

- О чем вы тут разговариваете? – наконец пришла Лена, и Гриша, пока она садилась и наливала себе воду в фужер, повторил ей всю героическую историю обретения рубашки, шорт, и даже перешел к шлепанцам («Я купил их в Москве, в одном культовом магазине!»).

Разговоры о шмотках, хоть они никогда меня особо не радовали, в данном случае были спасением, и я старался поддакивать Лене, которая в угоду Грише и не без удовольствия влилась в разговор.

В общем, беседа потекла неторопливо, от пустяка к пустяку. Гриша зачем-то начал рассказывать о свадьбе своего коллеги, судя по всему такого же придурка, как и он сам. Вдаваясь в самые ненужные и неважные подробности, он более всего походил на девочку, вспоминающую свадьбу старшей сестры. В другой ситуации я бы с удовольствием поделился своим забавным наблюдением, но тогда я, конечно же, сдержался.

Слушая все эти глупости про выкуп невесты и бросание букета, я затосковал. Просто удивительно, сколько ерунды у человека в голове. Еще более удивительна щедрость, с которой он делится этой ерундой с окружающими, даже не спрашивая себя – а так ли все это интересно слушателям и, главное, нужны ли им все эти детали и подробности?

- Гриша, а ты сам почему не женишься? – Ленке, очевидно, тоже надоело описание колхозной свадьбы, и я невольно улыбнулся ее вопросу.

Почему-то семейные люди очень любят задавать этот вопрос. Собственный статус кажется им столь естественным, что существование свободных от уз брака людей вызывает у них искреннее непонимание. Хотя, возможно, в данном конкретном случае это была просто риторическая фигура, призванная перевести разговор в более интересную Ленке сторону.

Гриша замолчал, а потом ответил в том смысле, что еще не встретил свою половинку.

«И не встретишь, придурок!» - мысленно ерничал я. Почему-то трюизм про половинки меня всегда выводил из себя, как и выражение «платоническая любовь». Хотелось всем настоятельно порекомендовать ознакомиться с учением Платона и про любовь, и про эти дурацкие половинки, но в этот раз я решил не углубляться в античную философию.

Тем не менее в тлеющий разговор надо было подлить масла, и я решил порассуждать вслух, не вспомнив, к сожалению, что не так давно зарекался много болтать. Увы, но привычка разводить теорию по каждому поводу и без такового оказалась сильнее меня даже в кризисной ситуации.

- А я вот недавно пришел к смешному выводу, – обратился я к собравшимся. - Бедные женятся, потому что им нечего терять и вдвоем проще жить. Выбор-то небогатый – так и так придется жить с родителями, с ее или его, зато вроде как становишься взрослым. Опять же дополнительная зарплата. Не надо ни за кем ухаживать, все дома, сплошная экономия. И главное: хоть ты один живешь, хоть с детьми и женой, особой разницы в уровне жизни нет - как жил бедно, так и живешь, зато во втором случае вроде как веселее. С другой стороны, богатые женятся, чтобы удвоить капитал. Отсюда столько свадеб между юными наследниками состояний. Родители боятся, что чадо загуляет или, упаси боже, найдет себе кого-нибудь совершенно неподходящего. В смысле уровня жизни наличие семьи и неограниченного количества детей ничего не меняет. Может, поэтому в богатых семьях не редкость множество детей. И только среднему классу есть что терять, поэтому мы или женимся случайно и быстро, «по приколу», или затягиваем это мероприятие, мучительно думая, все ли мы успели сделать и посетить, прежде чем попадем, как шутил один мой знакомый, «под лежачий камень». Потому что деньги уже есть, но их не так много. И каждая лишняя шуба, машина или ребенок заметно снижают общий уровень жизни. Отсюда, я думаю, и демографический кризис в развитых странах, ни больше ни меньше, да-с.