— Твои комплименты начинают выводить меня из себя.

—

Не беспокойся, в качестве слуги лорда Мак-

Леода ты не будешь избалован похвалой.

—

Мне от этого легче не будет. Как я могу стать

слугой?

— Прояви толику смирения, Эндрю, — засмеялся

Джеффри. — Может статься, это пойдет на пользу

твоей бессмертной душе.

—

О моей душе предоставьте заботиться мне, —

пробормотал Эндрю.

—

В тебя, Эндрю, я верю больше, чем в любого

другого рыцаря при дворе. — Голос Джеффри стал

предельно серьезным, взгляд его не отрывался от лица

Эндрю. — Мы хотим избежать столкновения с этой

страной, кто бы ей ни правил. Там должен быть человек,

на которого мы могли бы положиться. Король

спрашивал, есть ли у меня такой на примете, и я еще раз

подтвердил свое полное доверие к тебе. Его величество

полностью со мной согласился.

—

Негодяй, — сказал Эндрю ворчливо. —

Умеешь подластиться. Стоит ли удивляться после этого,

что ты — правая рука короля.

—

Так ты выполнишь наше пожелание?

—

Я сделаю все, что смогу. Если же ничего не

получится...

8

— У тебя не может не получиться. Ты слишком умен,

чтобы дать обвести себя вокруг пальца какому-то там

шотландцу.

Губы Джеффри вновь сложились в улыбку.

—

Боже, остановись! Еще один комплимент, и

меня разорвет от самодовольства, — рассмеялся Эндрю.

—

Король и его подданные будут в неоплатном

долгу перед тобой, если ты сумеешь с этим управиться.

Будут спасены многие и многие жизни, Эндрю. А там...

Там можешь не сомневаться, король продемонстрирует

публичное благоволение к тебе более материальным

путем.

Лицо Эндрю побагровело.

—

Святой Господь, ты что же, думаешь, я пойду на

это ради платы?

— Нет, Эндрю, и в голове не держал ничего

подобного. Слишком уж хорошо я тебя знаю. Я всего

лишь повторяю слова его величества, и — он шагнул к

другому длинному столу у самой стены, — я должен

предложить тебе это.

Он сдернул со стола покрывало, под которым лежал

меч — и какой меч! Лезвие его мерцало в бледном

свете. Лежавшие чуть поодаль ножны не были

украшены обычными в таких случаях драгоценными

камнями, рукоять была сделана все из той же гладкой

стали, но у всякого знатока при одном взгляде на

оружие захватило бы дух.

—

Король крайне сожалел, что не может

преподнести тебе меч в той великолепной отделке,

какой ты, по его мнению, заслуживаешь. Драгоценные

камни украсят ножны и рукоять меча сразу по твоему

возвращению. Он велел передать его тебе как знак

9

милости, восхищения твоим мужеством, с пожеланиями

успеха.

Эндрю какое-то время не мог ничего выговорить. Ему

не нужны были пояснения, чтобы убедиться: перед ним

истинный шедевр оружейного искусства. Он подошел к

Джеффри

и

благоговейно

поднял

громадный

обоюдоострый меч. Тот оказался настолько удобным,

что казался продолжением его руки.

—

Потрясающе! — выдохнул Эндрю.

—

Я знал, что ты сумеешь оценить его.

—

Когда я должен выехать?

—

Чем скорее, тем лучше. События движутся к

кровавой развязке, и каждая минута на счету. У тебя

слишком мало времени на прощание, и я боюсь, что

многие леди останутся неутешными по случаю твоего

отъезда. Сочту за честь выразить им твои глубочайшие

сожаления.

Эндрю ответил широкой ухмылкой, мгновенно

преобразившей его лицо, добавившей в него тепла,

которое, как солнце, осветило изнутри его суровую

красоту.

—

Я отправлюсь с рассветом. Это тебя устроит

мой любезный, хотя и не в меру навязчивый друг?

—

Вполне.

—

Ну, полагаю, ты предложишь мне еще вина, и

мы присядем, чтобы обсудить детали.

—

Обсуждать нечего. — Джеффри засунул руку в

карман камзола и вытащил небольшую связку бумаг. —

Здесь все, что требуется. Внимательно прочитав все эти

бумаги, ты, твердо запомнив их содержание, тут же их

уничтожишь.

10

—

Это надо понимать так, что существуют люди,

которые... не разделяют твоих целей.

—

Существуют... по ту и по эту сторону.

Достаточно сильные для того, чтобы ты имел основания

серьезно опасаться за свою жизнь. Скажу прямо, без

околичностей: с некоторыми из наших связных

произошли э-э... дорожные происшествия. И там, и здесь

хватает посторонних ушей, и меньше всего я желал бы,

чтобы сведения о твоем задании перестали быть

секретом. Будь предельно осторожен, друг мой,

осторожен и бдителен. Следи за каждой тенью и

каждым шорохом и никогда не оставляй свою спину

неприкрытой.

— Не беспокойся.

Эндрю сунул бумаги под рубаху, поближе к телу,

затем взял меч, подержал, любуясь им, и вложил лезвие

в ножны.

Джеффри протянул руку, и Эндрю пожал ее; так

друзья выразили уважение и привязанность друг к

другу, преданность стране и королю.

Погруженный в свои мысли, Эндрю скакал по темным

и гулким улицам ночного города. Он не испытывал

страха, но ощущение громадной ответственности,

возложенной на него, тяготило. Привязав лошадь у

дверей

дома,

он

отправился

наверх,

чтобы

приготовиться в дорогу.

Он не стал будить слуг, кроме старого верного

Чарлза, состоявшего при нем со времен отрочества.

—

Сэр, что значит вся эта спешка? Что-нибудь

приготовить? Может быть, я должен вас сопровождать?

11

—

Нет, Чарлз. Ты остаешься. Эту поездку мне

придется предпринять в одиночестве. Приготовь лишь

немного провизии. Я предполагаю, по возможности,

скакать без остановок. Чем меньше людей меня увидят,

тем лучше.

—

Вы отправляетесь один?!

Чарлз был озадачен и обеспокоен. Он так долго

служил сэру Эндрю, что у него в голове не

укладывалось, как это хозяин может отправиться куда-

то без него.

—

Увы, да.

Эндрю сдержал улыбку, не желая обидеть преданного

слугу.

—

Когда ждать вас обратно?

—

Это зависит от... от стольких обстоятельств, что

лучше об этом не говорить. Позаботься обо всем здесь,

Чарлз. Хозяйство и все мои дела оставляю в твоих

надежных руках. — Наклонившись к слуге, он

прошептал ему на ухо: — Я еду по поручению короля.

Что бы ни произошло, Эндрю мог быть твердо уверен

в одном: о его делах от Чарлза никто и ничего не узнает,

верный слуга скорее умрет, чем проговорится.

Чарлз стоял и смотрел, как Эндрю облачается в

темно-коричневое поношенное платье, которое он

надевал только в тех случаях, когда ему приходило в

голову заняться физическим трудом или пофехтовать.

Закрепив меч на перевязи, Эндрю обернулся и чуть не

расхохотался: такое недоумение и любопытство было

написано на лице Чарлза.

Тот кивнул и застыл, прислушиваясь к удаляющемуся

звону хозяйских шпор в прихожей и длинном коридоре,

ведущем к двери. Подойдя к окну, Чарлз поглядел

12

сверху, как Эндрю затягивает подпругу и вскакивает в

седло.

Он отправился в дорогу, снаряженный лишь

совершенно необходимыми вещами, так что определить

его

принадлежность

к

высшему

английскому

дворянству было абсолютно невозможно, и, если бы с

ним произошло что-то плохое, вероятнее всего, никто

никогда не узнал бы, что с ним стряслось.

Копыта коня застучали по дороге, и скоро цокот их

растворился в ночи. Чарлз стоял и смотрел в темноту,

пока она не поглотила хозяина.

Пять недель спустя

Когда утром две армии с грохотом сошлись, солнце

горело в голубизне небес как драгоценный камень.

Теперь день клонился к вечеру, и верхушки холмов

касались нижней части ослепительного диска. Клейкая

листва переливалась в лучах заходящего светила,

провозглашая приход поздней шотландской весны;

изнурительная схватка близилась к завершению.

Немного в стороне, к северу от поля битвы, одинокий

всадник, Яков III Шотландский, сухими, воспаленными

глазами смотрел, как армия мятежников, возглавляемая

его сыном, медленно, но верно идет к полной победе.

Прозрачная вода речки окрасилась кровью бойцов,

сохранивших верность своему королю. Рыцари и

горожане стояли плечом к плечу и жертвовали своими

жизнями во имя верности трону.

Яков III и поныне мог бы жить в мире и

благоденствии, прояви он большую государственную

мудрость или хотя бы способность удерживать в каких-