– Передозировка, – услышала она от врача, когда приехала в больницу. – Ваш сын был наркоманом с большим стажем. Думаю, вы об этом не могли не догадываться.

– Наркоман? Передозировка? – недоверчиво переспросила Юля.

– Неужели Вы этого не замечали? – искренне удивился врач и с осуждением посмотрел на Юлю.

Видимо, он подумал, что она была плохая мать, раз даже не замечала ничего странного в поведении сына.

А может, она и была плохой матерью. Кто знает? Ведь ее память избирательно выдавала куски из далекого прошлого, но категорически отказывалась транслировать недавнее прошлое, где Илья уже взрослый мужчина.

Амнезия оказалась очень коварна. Она полностью стерла из головы почти десяток лет. Поэтому у Юли не было никаких доказательств того, что она могла быть доброй, внимательной, заботливой матерью. В конце концов, если бы она была таковой, то не допустила бы того, что сегодня случилось.

Юля прокручивала в голове последние события и пыталась вспомнить где и когда она упустила сына. Внезапно перед глазами возник шприц, лежащий посреди стола в гостиной.

«Илья, что это»? – спросила она его тогда.

«Мама, ты потеряла сознание. Приезжал врач и сделал тебе укол», – как ни в чем не бывало ответил молодой человек, схватил шприц и вышел из комнаты.

Юля не засомневалась в правдивости его слов ни на секунду. Ее даже не смутили стеклянный отрешенный взгляд сына. В тот день звоночек прозвенел, но она его не услышала. Юля была шокирована своим состоянием и не замечала ничего вокруг.

Прошло время, но Юля продолжала лишь жалеть себя и думать о себе. Она не могла предположить, что у сына могут быть какие-то проблемы. Ее собственное мироощущение настолько сильно поглотило ее, что она даже не вспоминала об Илье. Он казался ей каким-то чужим, далеким. Словно он и не был ее ребенком. Эгоизм поборол материнскую любовь.

К опустошенности и дикой боли добавилось чувство вины. Эти чувства настолько сильно врезались в ее сознание, что не было сил ни плакать, ни жаловаться, ни искать сочувствия. Юлю словно приковали к земле.

Два дня до назначенных похорон тянулись страшно медленно. Каждая минута приносила невыносимые страдания. И в то же время сама мысль о том, что совсем скоро ее лишат даже тела ребенка, ужасала Юлю. Поэтому она со смирением и покорностью принимала эти последние мученические часы.


День похорон был солнечным и теплым. Никакого темного мрачного неба, дождя и ветра, как казалось Юле, обычно бывает.

Этот мир с легкостью отпускал молодого человека. Его жизнь была беспечной, необремененной заботами и трудностями. Он слишком просто и беспечно к ней относился. Так же легко жизнь покинула и его.

Юля сидела в гостиной на диване. В доме было пусто. Знакомые уже отправились на кладбище, чтобы успеть к началу церемонии прощания.

Юля же все никак не могла заставить себя встать. Ведь этот шаг приближал ее к последним часам, когда сын был рядом.

– Юлечка, пора ехать, – тихо обратился к девушке Бобби.

Она подняла на него полные слез глаза:

– Я не могу…

– Понимаю, – кивнул Бобби. – Если ты считаешь, что не сможешь выдержать эту церемонию, то мы можем не идти.

– А что скажут люди? – почему-то вдруг спросила Юля.

– Тебе не все равно? – удивился Бобби, что девушка думает о мнении посторонних в подобной ситуации.

– Знаешь, Бобби, – неуверенно начала Юля. – Создается впечатление, что мне всегда было все равно. Я слишком мало уделяла внимания своему сыну. Я очень много думала о своих чувствах и проблемах, но при этом забывала, что во мне, в моих советах, в конце концов, в моей любви может нуждаться мой сын. Я оттолкнула его от себя, своими руками направила на ложный путь. И даже сегодня я трусливо прячусь ото всех!

– Не стоит себя винить, – попытался успокоить Юлю Бобби. – Это судьба.

– Ты знаешь, – словно и не расслышав последней фразы, продолжила Юля. – Мне почему-то кажется, что Илья обидится, если я не приду проводить его в последний путь. Я все время его бросала. И честно говоря, сегодня тоже хотела поступить таким образом. Хотела сбежать… Но я должна пойти. Это мой долг перед сыном.

Юля оперлась рукой на подлокотник и поднялась. Бобби поспешил к ней, чтобы поддержать.

В этот раз материнский долг оказался превыше мыслей о своих собственных чувствах и желаниях.


Пару десятков человек в черном стояли плечом к плечу рядом со свежевырытой могилой. Все прощальные слова были сказаны. Их было не так уж много. Ведь Илья был достаточно юн и не успел за столь короткую жизнь обзавестись регалиями, победами, достижениями, о которых можно было бы говорить часами.

Повисла неловкая пауза. Присутствующие готовы были расходиться, но Юля все никак не давала сигнала могильщикам, что церемония закончена. Знакомые переминались с ноги на ногу, с нетерпением поглядывая на Юлю. Всем хотелось поскорее покинуть это мрачное место.

Алексей стоял чуть поодаль от своей бывшей жены. Сегодня с утра он был трезв, поэтому понимал ситуацию. Он сделал знак рукой одному из работников кладбища и мужчины быстро начали опускать гроб в могилу.

Юля с испугом наблюдала, как ее сыночка опускают в глубокую яму. Ее глаза раскрылись от ужаса, и когда гроб с глухим звуком опустился на дно могилы, она истошно, словно раненое животное, заорала во весь голос:

– Нет! Нет! Нет!

Юля сделала шаг вперед и в следующую секунду бросилась вслед за гробом. Стук, хруст, темнота и тишина.


3.


– Юля, Юля! – ласковый женский голос звал издалека.

Девушка приоткрыла глаза и увидела перед собой улыбающуюся во весь рот Ирину. Голова страшно болела и кружилась, во рту было сухо и горько, словно накануне Юля выпила бутылку какого-то крепкого напитка.

– Вы, наверное, очень устали, девочка моя, – продолжала убаюкивающим голосом говорить Ирина. – Видимо, моя история оказалась скучной и Вас быстро утомила.

– Я уснула? – неуверенно произнесла Юля.

– Похоже на то! – улыбнулась Ира.

– Но мне почему-то казалось, что я не сплю, а… – Юля запнулась. Она не понимала, как описать то, что она видела, слышала и чувствовала. Все события были настолько реальны, что назвать их просто сном язык не поворачивался.

– Вы что-то хотели сказать? – Ирина испытывающее смотрела на девушку.

– Да, – неуверенно начала Юля. – Знаете, был какой-то очень странный сон. И не сон даже, – задумалась Юля, – а реальность какая-то…

– Интересно, – кивнула женщина.

– Я словно проживала чужую жизнь. Словно оказалась в теле того человека, – пыталась объяснить Юля. – Понимаете?

– Продолжайте!

– Я чувствовала, как тот человек, думала за него, решала, смеялась и плакала вместо него.

– Какой красочный сон, – кивнула Ирина.

– Нет! Это совсем непохоже на сон, – задумалась Юля. – У меня уже было нечто подобное, – вдруг призналась девушка и тут же смутилась. Она вовсе не собиралась признаваться малознакомой женщине в том, что у нее что-то странное происходит памятью.

В те разы она списывала свои галлюцинации на счет слишком большого количества выпитого вина. Но сегодня Юля четко отдавала себе отчет в том, что выпила всего два коктейля.

Она тайком бросила взгляд на стол, чтобы удостовериться не появилось на нем несколько пустых бутылок. Но кроме тарелок с разнообразной едой и пары бокалов ничего нового на нем не было.

Все это казалось очень странным.

– Юлечка, что же вы замолчали! Мне интересно Вас послушать, – широко улыбнулась Ирина.

Юля внимательно посмотрела на сидящую напротив женщину и почему-то ей вдруг показалось, что в ее глазах сквозит холод и ненависть. Девушка инстинктивно поежилась и опустила взгляд.

– Не знаю… это как-то сложно объяснить. Наверное, я не выспалась, – Юля попыталась отделаться от навязчивых вопросов собеседницы.

Повисла неловкая пауза. Чувствовалось, что Ирине хочется услышать от девушки каких-то подробностей ровно настолько, насколько Юле не хотелось ими делиться.

– Может быть тогда пойдете в гостевую комнату и отдохнете? – вдруг предложила Ира.

Юля смутилась.

– Ну что вы! Я не планировала у вас отдыхать! Я же приехала на ужин.

– Юлечка, – нежным голосом продолжила Ирина, – зачем же вам уезжать? У меня в доме полно комнат для гостей, которые пустуют. Я буду только рада, если вы воспользуетесь моим приглашением! К тому же мы с вами завтра рано с утра собрались в горы Троодас. От моего дома дорога будет короче, нежели мы с вами отправимся с побережья от отеля.

– Честно говоря, я не уверена… – пробормотала Юля.

– Оставайтесь! – Ирина нагнулась вперед и накрыла своей ладонью руку девушки. – Мы еще немного посидим, поболтаем, хорошо выспимся, а с утра отправимся в интереснейшую поездку.

Ладони у Ирины были холодные, так что сразу хотелось отдёрнуть руку. А пронизывающий гипнотизирующий взгляд черных глаз заставлял нервничать и не позволял ответить отказом.

– Хорошо. Давайте еще посидим, поужинаем, а там посмотрим, – попыталась найти компромисс Юля.

– Прекрасно! – тут же согласилась женщина и даже не стала спорить и настаивать на своем предложении. – Пойдемте за стол. На диванах конечно же удобно сидеть и наслаждаться морским пейзажем и дегустировать коктейли, но принимать пищу правильнее за столом.

Юля аккуратно поднялась и осторожными шагами двинулась в сторону ломящегося от различных яств стола.

– Хорошо себя чувствуете? – бросила Ирина ей в спину. И Юле вновь стало не по себе.

– Да-да. Спасибо.

Женщины сели за стол и наконец-то приступили к долгожданному ужину.

– Мадина, просто волшебница! – с восхищением произнесла Ира. – Только она может приготовить осьминога так, что позавидует любой именитый повар.

– Да, действительно, очень вкусно, – кивнула Юля, нервно ковыряя в тарелке салат.

Есть совсем не хотелось. Тем более не было желания продолжать светскую беседу. Хотелось поскорее остаться наедине с собой и попытаться проанализировать и понять, почему с ней стали происходить странные загадочные вещи.