— Феоктиста, я же просил вас меня подождать!

Я откровенно зевнула в трубку.

— Не хотела вам мешать. Насколько я поняла, это ваш будущий тесть?

Он грязно выругался. Мне это не понравилось, и я бросила трубку. Тут же раздался новый звонок.

— Не смейте бросать трубку!

Это меня окончательно возмутило, я положила трубку на место и, противненько улыбаясь, отключила звук. Пусть теперь названивает, сколько хочет. Не забыть бы только завтра включить его, а то мама начнет допытываться…

Утром я включила звонок и со спокойным сердцем пришла на работу. Женщины с интересом посматривали на меня, но ни о чем не спрашивали. И правильно делали — кроме тривиальных шуточек, ничего бы от меня не услышали. Зато для них бесценным источником информации была Викуся. Вот уж кто ничего из своей личной жизни не скрывал. Лидия Антоновна, кладезь библиотечных новостей, пробежала по знакомым и сообщила нам, что Викуся, едва придя на работу, первым делом восторженно сообщила, что папочка поговорил с Евгением и тот страшно раскаялся. Она с ним помирилась, и они уже готовятся к свадьбе. Мне это сообщение правдивым не показалось, но оспаривать его я не собиралась.

Встретившаяся мне на лестничной площадке третьего этажа Викуся победно усмехнулась и, задрав нос, гордо прошествовала дальше, неся себя с королевским достоинством. Я несколько призадумалась. Странно, что такой сильный с виду мужчина, как Евгений, уступил напору папочки. Да и Панкратов не показался мне глуповатым деспотом. Но с другой стороны, Викуся не вела бы себя так, если бы у нее не было веских оснований. Она, конечно, актриса, но сегодня она не играла — я это чувствовала. Без слов изобразить глубокое удовлетворение — это надо быть гениальной лицедейкой, а Викуся к этой категории не относилась. Ну что ж, похоже, у нас с ним все кончилось. Ну что же, все к лучшему, как говорится… Но все равно было так обидно, что я даже всплакнула вечерком, уткнувшись носом в подушку.

Вечером Евгений не приехал, не было его и на следующий день. Выходные прошли тускло и вяло, настроение у меня было нулевое, хотя я и пыталась развлечь себя всеми силами.

В понедельник шла в библиотеку как на каторгу. У меня даже мелькала довольно настойчивая мысль поменять работу. Это было печально, поскольку мне нравились и книги, и коллеги, но выносить торжествующую Викусю было выше моих сил.

Она уже откровенно фыркала, увидев меня, я же индифферентно проходила мимо, равнодушно улыбаясь. Вечером мы столкнулись внизу, выходя из библиотеки. Она дернула плечиком и с широкой улыбкой поспешила вперед, к выходящему из машины Евгению.

Он с недоумением на нее посмотрел и двинулся наперерез мне. Я попыталась избежать встречи. Зачем? Мне его извинения вовсе не нужны. И так все ясно. Он вполне современный, рационально мыслящий человек, прекрасно осведомленный, с какой стороны бутерброд намазан маслом.

Резко взяв влево, чтобы не встречаться с ним, я побежала по тропинке нашего скверика. Но он огромным скачком перепрыгнул немаленький газон и оказался впереди меня. Недовольно бормоча под нос о дурно воспитанных бабенках и не обращая внимания на останавливающихся поглазеть на нас любопытных коллег, он ухватил меня за руку и потащил к машине. Викуся гордо выпрямилась, задрав нос, ожидая моего окончательного разгрома.

Евгений остановился у машины и с неприятным прищуром посмотрел на Викусю. Она нежно ему улыбнулась, но он не ответил. Перевел вопросительный взгляд на меня, и я, чтобы не попасть в еще более дурацкое положение, приняла добродетельный вид дамы из Дворца бракосочетания и от всей души благословила влюбленных:

— Поздравляю вас с решением о вступлении в законный брак!

Прозвучало это слишком механически, но и эти казенные слова возымели потрясающий эффект. Евгений обалдело впился взглядом в мое безоблачное чело:

— Это как понимать? Лично я об этом ничего не знаю…

Викуся сначала побледнела, потом покраснела.

— Как это? Мне папа сказал, что вы все уладили…

Он хмуро подтвердил:

— Уладили. Однозначно. Я объяснил ему, что никогда тебя не любил и жениться не собирался и не собираюсь. Не знаю, что он такое тебе сказал, что ты поняла все шиворот-навыворот…

Викуся вытянула указательный палец, стараясь проткнуть им меня.

— Это она во всем виновата! Если бы она не соблазнила тебя, мы были бы уже женаты!

Евгений сердито рявкнул:

— Что ты мелешь?! Никогда бы я на тебе не женился! Я терпеть не могу дур!

Она завопила:

— Так я дура?

Он злобно подтвердил:

— Круглая!

Дальше слушать их разборки я не стала. Повернулась и бросила на ходу:

— Разбирайтесь между собой без меня, пара голубков! А я домой пойду!

Евгений кинулся было за мной, но на помощь мне уже привычно поспешила Викуся. Она повисла на его руке в отработанном захвате, вновь давая мне время уйти. Я в стремительном темпе добежала до трамвайной остановки и отправилась домой на трамвае, изменяя своей привычке ходить пешком в хорошую погоду.

Немного опомнившись от накала прошедшей схватки, почувствовала, как горит лицо. Наверняка это Викуся поминает меня недобрым словом. И что это со мной? Пусть я даже жутко не люблю ссоры и споры, но это столкновение не могло привести меня в состояние дрожащего желе. Значит, это от облегчения. Уж слишком я была уверена, что и в самом деле все кончено.

Эта мысль не принесла моей душе успокоения. Наоборот, я испугалась. Собственные чувства внушали мне такой страх, что я побоялась заглянуть в глубину своей души и сделала вид, что ничего особенного не случилось.

Глава 6

В субботу я проснулась рано. Над широкой рекой, видимой с моего балкона, под яркими лучами солнца рассеивался легкий утренний туман. Воздух был еще немного прохладным, но к полудню день обещал стать жарким.

Куда же мне себя деть? Провести весь день в душном помещении не хотелось, насижусь еще на работе. Звать куда-нибудь Иринку не стоило — они с Алексеем не обрадуются третьей лишней, да мне и самой такая роль не по сердцу. Может, по парку погулять? Одиночество меня никогда не угнетало…

Прерывая мои размышления, заливисто запел телефон. Звонила будто услышавшая мои сомнения Иринка:

— Аня, привет! Что делаешь? — Смутно предчувствуя какую-то каверзу, я призналась, что ничего. Она с воодушевлением предложила: — Давай с нами на пляж! У нас собралась небольшая теплая компания. Позагораем, в волейбол поиграем. Давай выходи, мы тебя будем ждать на пляже… — И бросила трубку, не дожидаясь ответа.

Я почесала в затылке. Само по себе предложение было вполне приемлемым — я еще не настолько стара, чтобы предстать в купальнике перед мужчинами. Но вот что это за компания? Не стала бы Ирина знакомить меня с каким-нибудь другом Алексея… У некоторых влюбленных, особенно поначалу, когда весь мир кажется им одной большой дружной семьей, есть стремление внести гармонию в чужие жизни, и потому они пытаются пристроить всех одиночек. Причем независимо от их желания.

За окном послышался дикий гвалт — это на улицу выскочила окрестная детвора. Они сразу устроили соревнование «кто кого перевизжит», вкладывая в него все силы и душу. Это прекратило мои сомнения. Я натянула сарафан на купальник, чтобы проще было переодеваться на пляже, захватила пляжные шлепанцы, полотенце, крем для загара, еще пару-тройку необходимой мелочи, нацепила на нос солнечные очки, предупредила мирно дремлющую маму и отправилась в дорогу.

Пляж от моего дома недалеко, по прямой до него метров триста, не больше, но спускаться приходится крутым зигзагом, что удлиняет дорогу раз в пять. Я начала спуск, загребая босоножками пыль и мелкие камешки. Под конец у меня устали ноги и взмокла спина. Вот что значит недостаток физических упражнений. Пока я шла, меня несколько раз обгоняли удалые компании, вихрем проносившиеся мимо. Как только никто из них руки-ноги не переломал, непонятно.

Спустившись, я не сразу нашла Иринку с компанией — пляж растянулся на несколько километров, и я, сняв босоножки, чапала и чапала по нему, погружая ноги в уже нагревшийся желтый песок, не утруждая себя разглядыванием густо расположившихся вдоль реки компаний. Иринка и сама меня увидит. Порой до меня доносились веселые мужские голоса, звавшие к себе, но я только небрежно улыбалась в ответ и проходила мимо.

Но вот из одной группы, расположившейся в тени небольшой купы берез, раздался обрадованный Иринкин вопль, и я послушно направилась к ней. Обещанная ею маленькая теплая компания состояла из девяти человек. Как и следовало ожидать, без пары оказался молодой парень с соломенными волосами. Что он предназначался именно мне, я поняла по его оценивающему взгляду, которым он прошелся по мне, как по племенной кобыле.

Друг другу мы не понравились сразу. Мне такие хамы никогда не импонировали, а он явно был разочарован моими преклонными годами. Неужели Иринка не сказала, сколько мне лет? Я перезнакомилась со всеми присутствующими, даже не надеясь их запомнить, память на лица и имена у меня отвратительная. Единственные, кто мне приглянулся, — спокойный и уверенный мужчина средних лет по имени Михаил и его миловидная жена Татьяна с добрым нежным лицом.

Оказывается, все это были коллеги Алексея по работе. Я стянула с себя сарафан под нескромными взглядами парней и отправилась окунуться. Вода была еще холодновата, поэтому купались лишь немногие смельчаки. Из всей нашей компании с влажными волосами сидели всего двое, остальные с интересом смотрели мне вслед, ожидая, что я с писком кинусь обратно. Но я недаром каждое утро и вечер принимаю холодный душ.

Пару лет назад к этому меня вынудило безобразно жаркое лето, когда горячей воды у нас, как всегда, не было из-за перманентной опрессовки. Сначала мне эта процедура не слишком нравилась, потом я к ней привыкла. И менять эту замечательную привычку с появлением такого ненадежного удобства, как горячая воды, не стала. Поэтому совершенно бестрепетно шагнула в приятно прохладную воду и поплыла, наслаждаясь сопротивлением плотной массы воды.