Эми удивленно повернулась к Полу.

— Ты менял имя?

Пол недовольно усмехнулся.

— Меня так звали в школе.

— Напоминает твою фамилию.

— Да, отчасти.

— А меня звали Китом, — сказал бармен.

— Забавно. — Эми оглядела его худенькую фигурку, идеально чистую белую рубашку, бордовый бархатный пиджак и черную бабочку. — Ничего не понимаю.

— Да нет, логика в этом есть. И в его кличке тоже.

Какая бы ни была логика, но она не имела никакого отношения к настоящему имени бармена, которого Пол представил ей как Оуэна Риса. Эми показалось, что пол уходит у нее из-под ног.

— Вы валлиец? — спросила она растерянно.

— Отец у меня валлиец, — сказал Оуэн, — а мама китаянка из Кантона.

— Наверное, поэтому у вас на вывеске дракон? — спросила Эми.

— Он приносит удачу, — кивнул Оуэн.

— Это валлийский дракон или китайский?

— Китайский, — вмешался Пол. — Валлийские драконы красные.

Эми решила, что уж коль она зашла так далеко, то может задать еще один вопрос.

— Вы говорите не как валлиец. Почему?

— А… — Оуэн искоса поглядел на Пола. — В нашей школе учили разговаривать прирожденно властно.

Эми еще никогда о таком не слыхала, но поняла, о чем идет речь. С удивлением она посмотрела на Пола, сумевшего сохранить мягкую, спокойную манеру, в которой даже чувствовалась некоторая неуверенность. Возможно, он сам этого желает, а возможно, его голос не годится ни на что другое.

— Не представляю вас в школе, — заметила, подумав, Эми. — Вы были таким умным, Оуэн, что учились со старшими ребятами?

Пол рассмеялся.

— Да ему уже тридцать. Столько же, сколько мне. Он просто лучше сохранился.

— Ты тоже ничего, — парировал Оуэн.

Эми подняла голову и поглядела на оливковое лицо Пола. В здешнем свете из-за расширившихся зрачков его глаза выглядели почти черными, и для них, казалось, не существовало ничего тайного… Она торопливо отвернулась.

— Вот уже не думала, что тебе уже тридцать.

— Мы переростки.

— Говори за себя, — заявил Оуэн. — У меня есть жена, дети и процветающий бизнес… Так что если кто и переросток, то только не я.

Пол улыбнулся и склонился в насмешливом полупоклоне.

— Как они?

И Пол с Оуэном несколько минут поговорили о жене Оуэна по имени Хайди и о его детях, которым Эми мгновенно потеряла счет, поняв лишь, что их не меньше трех. В пабе появились еще посетители, и Оэун вернулся к своим обязанностям.

— Налить вам выпить? — спросил он.

Эми и Пол переглянулись и отрицательно покачали головами.

— Спасибо, — сказал Пол. — Но нам сегодня нужна ясная… гм… голова.

Эми промолчала, вспомнив, куда они идут. Как она могла забыть? Даже ненадолго? Теперь на ее плечи опять легла тяжесть, которая несколько минут ей не досаждала. Наверное, потому, подумала она, что это место такое… удивительное.

— Приехали поесть карпа? — спросил Оуэн. — Сегодня у нас в основном любители карпа, — пояснил он с нескрываемой гордостью. — Мы повесили объявление в окошке.

— А я обещал Эми ростбиф.

— Росбиф тоже есть. Не все ведь любят рыбу.

Ресторанный зал находился напротив бара, и уже в половине седьмого в нем набралось немало посетителей. На столах лежали зеленые скатерти, стояли свечи в зеленых подсвечниках и цветы в серебряных вазах. Посредине на большом столе между растениями в горшках на огромном серебряном блюде были затейливо разложены всевозможные фрукты.

Три столика были заняты, на двух еще стояли таблички. За одним из столиков уже ели что-то золотисто-коричневое с невероятно привлекательным ароматом специй.

— Может быть, карп? — спросила Эми, когда юная черноволосая официантка проводила их к столику и зажгла свечу.

— Почему бы и нет? Хочешь попробовать?

— В следующий раз, — с сожалением отозвалась Эми. — Мой желудок жаждет ростбифа.

И ее желудок не был разочарован. Официантка без всякой суеты приняла заказ и, сразу поняв, что они заехали в паб по дороге, почти тотчас принесла ростбиф. Даже если бы Эми хотела к чему-нибудь придраться, она бы не смогла это сделать при всем желании. Ростбиф был такой нежный, что ей почти не требовался нож, овощи и соус приготовлены так, словно повар стоял у Эми за спиной, когда она сама готовила ростбиф для своего семейства. Пудинг же оказался выше всяких похвал.

Аппетит вернулся к Эми мгновенно, и она сама не заметила, как опустошила тарелку, после чего почувствовала себя куда увереннее и сильнее. Слишком долго она не давала своему телу нормального топлива, держась исключительно на нервах, и теперь как будто опьянела от еды. Она посмотрела на Пола, и ей понравилось, как он ест — сосредоточенно, неторопливо, аккуратно. Как я ему благодарна, думала она, за то, что он привез меня сюда, за все, что он для меня сделал, за то, что он такой милый…

Эми одернула себя и сказала первое, что пришло ей в голову:

— Тарелки не такие.

— Что? — не понял Пол. — Почему не такие?

— На них должны быть ивы, — зачем-то сказала Эми. — А ножи… — Она коснулась ручки своего ножа. — Ножи должны быть тяжелые, серебряные. — Эми умолкла и, опустив глаза в тарелку, сложила вместе вилку и нож. — Извини. Сегодня такой длинный день.

— Приятно видеть, что ты наконец-то нормально ешь.

— Ужасно вкусно, Пол. Не помню, чтобы мне еще где-то так понравилось.

— Ну, Хайди — великая кулинарка.

Умиротворенная его голосом и всей атмосферой ресторана, Эми с удовольствием смотрела, как он доедает ростбиф.

— Хайди как будто не английское имя.

— Наверное. Она ведь шведка. Они познакомились, когда девушка приехала сюда на год учить английский язык.

— А где она научилась так хорошо готовить английские блюда?

— Не знаю. Научилась где-то. Она и Оуэн — замечательная пара. Стоит им к чему-нибудь прикоснуться, и все у них получается.

Эми улыбнулась. Ей понравилось, как Пол с любовью и без зависти говорил о своем друге.

— А что он имел в виду, когда сказал, что ваши прозвища имеют свою логику? — спросила она. — Я что-то не поняла. Вряд ли он был в детстве толстым.

— Не был.

— А почему тебя звали Фрик?

— Я тебе расскажу, но не сейчас. Сначала надо закончить с одним делом.

— Ты прав. — Однако Эми трудно было удержаться от вопросов. — А что из себя представляла школа, где учили говорить прирожденно властным тоном?

Когда Пол назвал одну из самых известных школ, Эми обуяло любопытство, недаром она сама работала в школе.

— Неужели там в самом деле учили мальчиков говорить уверенно?

— Это получалось само собой.

— А у тебя не получалось? — Эми знала, что задает слишком личный вопрос, но ей неудержимо хотелось знать о Поле как можно больше. — Ты специально решил говорить иначе?

— Не знаю.

Пол забыл о еде. Потом он с одному ему присущей грацией пожал плечами и стал глядеть на огонек свечи, возможно вспоминая прошлое. Судя по выражению его лица, картинки были не из веселых.

— Я ее ненавидел, — наконец произнес он.

Эми отпрянула, в очередной раз осознав, что она ничего не знает о Поле. Они настолько хорошо понимали друг друга, что ей не верилось, что вчера она еще и не подозревала о его существовании.

— Тебе было плохо в школе? — сочувственно спросила она. — С самого начала и до конца?

Пол нахмурился.

— С годами привыкаешь.

— Но это похоже на пожизненное заключение… — Эми представила маленького печального мальчика, выброшенного из любящего дома в мальчишеское злое общество. — Думаю, твои родители хотели как лучше.

Пол кивнул.

— Когда мой отец… — Пол помолчал, подбирая слова. — Когда он был при деньгах, то отложил некоторую сумму на мое образование. Для него это явилось большой жертвой.

— А твоя мать? Наверное, ей не хотелось посылать тебя в школу, где тебе было плохо?

— Она не знала. Я и виду не показывал… Кроме того, — невесело проговорил он, — ей, наверное, хотелось остаться наедине со своим новым мужем.

— Ты с ним ладишь? С отчимом?

— Да. Правда, я его редко вижу. У него поместье в Шотландии… — Пол замолчал и огляделся в поисках официантки. — Надо позвонить Фелисити. У нее ведь Джим.

Ресторан был уже полон, и маленькая официантка торопливо перебегала от одного столика к другому, принимая заказы и разнося еду. Она кивнула Полу и исчезла на кухне.

Эми размышляла о том, что услышала. Пол посещал дорогую школу, а у его отчима поместье в Шотландии. Другими словами, он вышел из круга, в котором люди имеют много денег… с самого младенчества. Почему ее это удивляет?

Эми спросила себя, можно ли верить Полу, и тотчас ответила утвердительно. Он ведь совсем не хвастался, наоборот, довольно неохотно отвечал на вопросы. Да и его одежда. Поношенная, но очень дорогая. Даже украденная куртка… И Оуэн говорил о школе не для бедняков.

С другой стороны. Старый фургон, дешевле которого, кажется, и быть не может машины. Она представила его себе и тотчас поняла, что думает о другом фургоне, который видела вчера возле своего дома.

— А как Харолд стал твоим родственником? — не удержалась она от вопроса.

— Он — сын брата моего отца.

— И он тоже учился в твоей школе?

— Нет, конечно же! — Пол явно удивился, услыхав столь нелепое предположение. — Почему ты так подумала?

— Но он же твой двоюродный брат…

— Его и мой отец совсем разные.

— Твой отец делал деньги?

— Нет. — Пол внезапно отдалился от нее. И голос у него стал холодный. — У Харолда надежный отец. — Он вновь позвал официантку. — Счет, пожалуйста.

На сей раз официантка подошла сразу же. Эми молчала, смущенная собственным любопытством. Она смотрела, как официантка пишет счет, и постепенно успокаивалась, так как цифры были вполне приемлемыми. Даже очень приемлемыми за подобное пиршество.