Я был не то чтобы очень близок со своими предками. На самом деле мы просто друг друга терпели, и не более, вот почему мать каждые выходные посылала Шоу притащить меня к ним домой. Мы оба родились в маленьком городке под названием Бруксайд. Я переехал в Денвер, как только окончил школу, и через пару лет за мной последовала Шоу, которая была чуть младше. Она всегда мечтала поступить в Денверский университет. Мало того что эта девочка выглядела как сказочная принцесса – она еще и хотела стать врачом, блин. Моя мать знала, что я ни за какие коврижки не попрусь к ним на выходных (два часа в один конец), но, если за мной явится Шоу, придется поехать. Во-первых, мне делалось стыдно, что она ради этого выкраивала время в своем забитом расписании, а во-вторых, Шоу платила за бензин, ждала, пока я вылезал из постели, и каждое воскресенье тащила меня, долбаного придурка, домой. И ни разу за два года не пожаловалась.

– Я всю неделю был занят.

Я действительно был занят – и не любил разговаривать с матерью, поэтому так и не перезвонил, хотя та звонила трижды.

Шоу вздохнула и еще крепче сжала руль.

– Она хотела сказать, что Рома ранили. Ему дали отпуск на полтора месяца. Твой отец ездил за ним вчера на базу в Спрингс.

Я так резко выпрямился, что стукнулся головой о крышу машины. Выругался и потер затылок, отчего голова заболела еще сильнее.

– В каком смысле – ранен?

Ром – мой брат, на три года старше. Он служил в армии и последние шесть лет, по большей части, провел за границей. Мы довольно близко общались, и, хотя ему не нравилось, что я отдалился от родителей, я не сомневался, что сам получил бы от Рома весточку, если бы с ним что-то случилось.

– Не знаю. Марго сказала, что-то произошло с машиной, в которой они ехали. Кажется, он сильно пострадал. Сломал руку и несколько ребер. Марго страшно расстроена, я даже не сразу поняла, в чем дело, когда она позвонила.

– Ром позвонил бы мне.

– Его, во-первых, накачали лекарствами, а во-вторых, последние два дня непрерывно выясняли, что случилось. Он попросил твою маму позвонить тебе, потому что вы, Арчеры, упрямы как черти. Марго предупредила, что ты не ответишь, но он все-таки надеялся, что она дозвонится.

Мой брат вернулся домой, а я об этом не знал.

Я вновь закрыл глаза и прислонился к подголовнику.

– Черт, ну и новости. А ты не собираешься заодно навестить своих? – спросил я.

Не нужно было смотреть на Шоу, чтобы догадаться, как она разнервничалась. Я буквально чувствовал напряжение, исходившее от нее ледяными волнами.

– Нет.

Ни слова больше. Да я и не ждал. Арчеры – не самая дружная и любвеобильная семья, но до Лэндонов нам было далеко. Родители Шоу буквально мочились деньгами. А еще они изменяли и обманывали, разводились и вступали в новые браки. Судя по тому, что я наблюдал год за годом, они не особенно интересовались своей биологической дочерью, которую, похоже, зачали, чтобы получить налоговую скидку. Я знал, что Шоу нравились мои старики, потому что она, бедняжка, считала нас нормальной семьей. Я не злился на нее за это – более того, был ей благодарен, потому что она отвлекала огонь на себя. Поскольку Шоу хорошо училась, встречалась с перспективными парнями и вообще вела жизнь, о которой мои родители всегда – и тщетно – мечтали для своих сыновей, они почти не лезли ко мне. Ром находился на другом континенте, и я был единственной доступной для них мишенью, а потому бессовестно пользовался Шоу как прикрытием.

– Господи, я три месяца не общался с Ромом, будет классно повидаться. Может быть, я уломаю его приехать в Денвер и потусить со мной и с Нэшем. Уж наверное, он хочет немного развлечься.

Шоу опять вздохнула и сделала радио чуть громче.

– Тебе двадцать два, Рул. Когда ты наконец перестанешь вести себя, как подросток? Ты хоть спросил, как зовут ту девушку? И, кстати говоря, от тебя несет как от перегонного завода и стиптиз-клуба одновременно.

Я фыркнул и вновь закрыл глаза.

– Тебе девятнадцать, Шоу. Когда ты перестанешь жить по чужим стандартам? Да моя восьмидесятилетняя бабушка чаще развлекается, чем ты. Чего ты вечно напрягаешься?

Я не стал говорить, чем от нее пахнет, потому что от Шоу пахло приятно, а я не собирался делать ей комплименты.

Она сердито уставилась на меня, и я подавил улыбку.

– Мне нравится бабушка Этель, – угрюмо сообщила она.

– Она всем нравится. Она бойкая и никому спуску не даст. Ты бы могла кое-чему у нее поучиться.

– Да? Может, сразу покрасить волосы в розовый цвет, сделать татуировки на всех мыслимых частях тела, утыкать лицо железом и начать спать с кем попало? Это, по-твоему, значит жить насыщенной жизнью?

Глаза у меня немедля распахнулись, а оркестр в голове решил сыграть на бис.

– По крайней мере я делаю что хочу. Я знаю, кто я и что я, Шоу, и ни у кого не прошу извинений. А ты сейчас говоришь совсем как моя мать.

Она скривила губы.

– Давай перестанем обращать друг на друга внимание, ладно? Я просто подумала, что надо сказать тебе про Рома. Вы, Арчеры, не фанаты сюрпризов.

Шоу была права. По моему опыту, сюрпризы никогда не бывали хорошими. Обычно они заканчивались ссорой. Я любил брата, но, признаться, слегка обиделся оттого, что он, во-первых, не удосужился сам дать мне знать, что пострадал, а во-вторых, упорно заставлял меня быть повежливее с предками. Я решил, что идея Шоу – игнорировать друг друга до конца поездки – весьма неплоха, а потому развалился на сиденье, насколько позволял маленький спортивный автомобиль, и задремал. Я проспал минут двадцать, когда зазвонил мобильник. Я проморгался и потер небритое лицо. Прическа и засос, возможно, не смутили бы маму, но она непременно закатила бы истерику из-за того, что я не побрился ради ее драгоценного ланча.

– Нет, я же сказала, что поехала в Бруксайд и вернусь поздно, – сказала Шоу в телефон.

Она, видимо, почувствовала мой взгляд, потому что мельком взглянула на меня, и я увидел, как ее щеки слегка порозовели.

– Нет, Гейб, я уже предупредила, что не смогу, мне еще сдавать лабу.

Я не мог разобрать слов в трубке, но, видимо, звонивший сердился, что его отшивали. Шоу сильнее стиснула мобильник.

– Не твое дело. Мне некогда, перезвоню.

Она провела пальцем по экрану и сунула телефон в подстаканник, рядом с моей ногой.

– Гром в раю?

Меня, в общем, не особо интересовали Шоу и ее богатенький бойфренд, будущий властелин мира, но она явно расстроилась, и я решил побыть любезным. Я никогда не видел Гейба, но, судя по тому, что слышал от мамы – когда удосуживался слушать, – он идеально подходил для Шоу, мечтавшей о карьере врача. Он тоже происходил из богатой семьи, сын юриста или что-то в этом роде, подробностей я знать не желал – совершенно не сомневался, что Гейб носил брюки со складочкой, розовую рубашку и белые мокасины.

Я подумал, что Шоу не ответит, но та вдруг кашлянула и принялась барабанить наманикюренными пальчиками по рулю.

– Мы, в общем, расстались, но, кажется, Гейб этого еще не понял.

– Правда?

– Да, пару недель назад. Я уже давно собиралась. Я слишком занята учебой и работой, чтобы еще встречаться с парнем.

– Если б он тебе подходил, ты бы так не говорила. Нашла бы время, если бы любила его.

Она взглянула на меня, приподняв светлые бровки.

– Ты, мальчик по вызову, пытаешься давать мне советы?

Я закатил глаза, и голова возопила от боли в знак протеста.

– Допустим, я никогда не отдавал предпочтения одной-единственной девушке, но это не значит, что я не вижу разницы между качеством и количеством.

– В жизни не поверю. Короче, Гейб просто хотел большего, чем я могла дать. Родители страшно расстроятся, он им обоим нравился.

– Это точно. Судя по тому, что я знаю, он был просто создан для того, чтоб порадовать твоих предков. А в каком смысле – он хотел больше, чем ты могла ему дать? Предложил тебе колечко спустя всего полгода?

Шоу искоса взглянула на меня и скривила губы в презрительной усмешке.

– Ничего подобного. Он настаивал, чтоб отношения у нас стали серьезнее, чем мне бы хотелось.

Я негромко рассмеялся и потер лоб между бровей. Голова уже не болела, а тупо пульсировала – с этим можно было жить. Я подумал: надо попросить Шоу заехать в «Старбакс» за кофе, иначе я не доживу до вечера.

– Ты, недотрога, имеешь в виду, что он пытался залезть тебе в трусы, а ты ему не давала?

Шоу прищурилась. Машина свернула с шоссе на дорогу, ведущую в Бруксайд.

– Слушай, давай заедем в «Старбакс». И между прочим, ты не ответила на вопрос.

– Если будем останавливаться, то опоздаем. И между прочим, вовсе не каждый парень думает только о сексе.

– Небо не рухнет, если мы опоздаем к Марго на пять минут. И ты, наверное, шутишь – или правда полгода не давала Гейбу? Ни фига себе.

Я искренне рассмеялся. Хохотал так, что пришлось обхватить голову обеими руками, поскольку мозг, одурманенный виски, вновь запротестовал. Немного переведя дух, я слезящимися глазами уставился на Шоу.

– Если ты считаешь, что он не хотел тебя трахнуть, ты не такая умная, как я думал. Каждый мужчина моложе девяноста хочет трахнуть девушку, с которой встречается, Шоу, особенно если считает себя ее парнем. Я сам мужчина, уж я-то знаю.

Она вновь прикусила губу, словно признавая, что я прав, и остановилась на парковке у «Старбакса». Я выскочил из машины, чтобы размять ноги и немного отдохнуть от ее обычного высокомерия.

В закусочной была очередь, когда я туда вошел. Я быстро огляделся – нет ли знакомых? Бруксайд – город небольшой, и обычно, когда я приезжал на выходные, непременно встречал кого-нибудь, с кем вместе учился в школе. Я даже не стал спрашивать у Шоу, не принести ли и ей чего-нибудь: она и так злилась, что пришлось остановиться. Я уже почти дождался своей очереди, когда в кармане зазвонил мобильник. Я заказал большую порцию черного кофе, извлек телефон и занял место у стойки рядом с хорошенькой брюнеткой, которая украдкой меня разглядывала.