Светлана Лубенец - Любовь в противогазе

– Так можно ж переголосовать! – предложил неугомонный Летяга.

– Согласна, – Наталья Ивановна кивнула головой. – Но раз уж у нас четко выявились два лидера, то голосование проведем только по двум кандидатурам – Журавлевой и Рудакову – при условии, что Женя с Тасей не будут принимать в этом участия. Думаю, против никто не будет.

Против действительно никто не был.

Новое голосование опять ничего не дало. Класс раскололся ровно пополам: одиннадцать человек отдали свои голоса Рудакову и одиннадцать – Журавлевой. Седьмой «Д» удрученно молчал, а классная руководительница, раздосадованная результатом не менее своих учеников, попросила тайм-аут на обдумывание создавшейся ситуации.

После классного часа Тася Журавлева шла домой со своей подругой Ирой Пенкиной и сердито выговаривала ей:

– Вот Летяга Джеку настоящий друг! А ты целый классный час промолчала в тряпочку! Нет чтобы выступить за меня, как Летяга!

– Этот самый Летяга действительно много выступал, а как до дела дошло, так, вместо Джековой свою фамилию написал! И это, по-твоему, друг? – не согласилась с Тасей Ира.

– Все равно! – упрямилась Тася. – Могла бы что-нибудь хорошее сказать про меня!

– Тась! А если не за тебя и не за Джека, то за кого ты проголосовала бы? – Ира решила перевести разговор в другую плоскость, потому что говорить про выборы ей надоело.

– За тебя, конечно!

– Тась! А если не за меня и… вообще не за девочку… То за кого?

– Я больше не вижу достойной кандидатуры на этот серьезный пост.

– Тась! А если не кандидатуры, а просто… Ну… вот кого из мальчиков ты выбрала бы, если бы тебе пришлось выбирать?

– Это смотря куда. Вот нам надо еще выбрать ответственного за учебники, так я вообще не стала бы парней выбирать, потому что…

– Тась! А если не за учебники… – перебила подругу Ира.

– Если ты имеешь в виду школьный актив, так меня туда без всяких дурацких голосований пригласят, потому что я себя там уже очень хорошо зарекомендовала. Разве ты не слышала, что сказала Наталья Ивановна?

– Таська! Ты совсем помешалась на общественной работе! – рассердилась Ира, остановилась посреди тротуара и даже нетерпеливо притопнула ножкой в новой туфельке с умопомрачительной пряжкой. – Я же не это имею в виду!

– А что? – испугалась Тася.

– Что-что! Неужели непонятно? Я русским языком спрашиваю, кто тебе из наших мальчиков нравится? Все еще Толоконников? Как в шестом классе?

– А тебе? – тут же нашлась инициативная Журавлева.

– Так нечестно! Я первая спросила!

– Раз ты первая лезешь в душу, так первая и отвечай! – Тася Журавлева отличалась еще и сообразительностью.

– Ну… ладно… – сдалась Ира, потому что ей очень уж хотелось поговорить на эту тему. – Да! Ты права! Джек по-прежнему мне нравится. И даже больше, чем в прошлом году. Как ты думаешь, Тася, у меня есть хоть какой-нибудь шанс?

– Думаю, что нет, – жестко ответила Журавлева.

– Совсем-совсем?

– Ирка! Ты же прекрасно знаешь, что он без ума от Малининой. И, по-моему, они даже тайно встречаются.

– Как это – тайно? Когда? А откуда ты знаешь? – Ира забрасывала подругу вопросами, как учебными гранатами.

– Я видела их в книжном магазине. Между прочим, вчера.

– Подумаешь, в книжном… Могли случайно встретиться… За контурными картами по географии пришли, вот и…

– Могли, конечно, и за картами прийти, не спорю. Но если бы они покупали карты, то и рассматривали бы их. А они выбирали альбом для фотографий и стояли близко-близко! Нос к носу! Так что у тебя, Ирка, нет никакого, даже самого малюсенького шанса.

– Думаешь, у тебя есть шанс с Толоконниковым? – не осталась в долгу Ира.

– Может, и нет, – согласилась Тася. – Но, в отличие от тебя, я не схожу от этого с ума. У меня полно других дел. Как ты думаешь, кто все-таки победит: я или Джек?

– Какая же ты скучная, Таська! – взвыла Ира. – Если честно, то мне абсолютно наплевать, кто победит.

– Вот из-за таких равнодушных, как ты, в мире происходят войны и чудовищные преступления!

– Ага! Конечно! Именно из-за меня! Вчера по телику в новостях рассказывали, как какой-то бандит в подъезде напал на пожилую женщину и отнял у нее пенсию. Скажешь, тоже из-за меня?

– Из-за таких равнодушных, как ты! Наверняка кто-то что-то слышал из-за дверей своей квартиры, но решил не вмешиваться.

– Получается, что ты меня с этим бандитом равняешь? – возмутилась Ира и покраснела.

– Не равняю, конечно, но все-таки…

– Что «все-таки»? Договаривай, договаривай!

– Все-таки ты могла бы побольше интересоваться делами класса и поменьше личной жизнью!

– Да? Значит я, по-твоему, не интересуюсь делами класса?!

– Я же сказала, что мало интересуешься.

– Ах так! Ну и ладно! Ну и пожалуйста! Ну и целуйся со своими делами класса и со школьным активом, а Толокоников Лариске Иволге достанется! Будешь потом локти кусать, а никого рядом не будет: ни меня, ни Митеньки! А на выборах Джек победит! Вот увидишь! – И разъяренная Ира, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошла прочь от Таси Журавлевой.

Тася еще постояла немного там, где ее оставила Ира, раздраженно перебросила сумку с одного плеча на другое и пошла домой. Пенкина сумела-таки сделать ей больно. Митя Толоконников действительно нравился Тасе. И не с шестого класса, как думала Ира, а чуть ли не с рождения. Во всяком случае, сколько Тася помнила себя, столько она помнила и Митю. Их мамы дружили и даже были одноклассницами. Тася с Митей ходили в одну группу детского сада и все это время учились в одном классе. В детсадовском возрасте они считали друг друга чуть ли не братом и сестрой, а в школе почему-то отдалились и даже никогда больше не общались один на один. Возможно, Митя стеснялся дружеских отношений с девчонкой, поскольку они презирались его новой мужской компанией, а может быть, ему и впрямь понравилась Лариса Иволга, хрупкая темноглазая и темноволосая девочка, тихая и спокойная, в отличие от неутомимой общественницы Таси Журавлевой. А эта буйная деятельность Таси, между прочим, и произошла из той пустоты, которая образовалась в ее сердце после потери Митиной дружбы. Девочке надо было эту пустоту чем-то заполнить, и она ударилась в активную общественную деятельность. Во время проверки правильности заполнения дневников и сохранности школьных учебников Журавлева каждый раз бросала особые вопросительные взгляды на Толоконникова, особенно долго и тщательно перелистывая страницу за страницей его школьных принадлежностей. Митя ее взглядов не замечал или делал вид, что не замечает. Он сердито вырывал из ее рук дневник или учебник и, не слушая никаких ее замечаний, быстренько отходил к своим приятелям.

Митя Толоконников был стройным и для своего возраста весьма высоким. Все у него было удлиненным: и чистое смугловатое лицо, и тонкий прямой нос, и пальцы с овальными ногтями, которые сделали бы честь любой девушке. Он нравился не только Тасе, но и многим другим девчонкам, но ввиду своей молчаливости казался загадочным и недоступным. Куда проще был Джек, резкий, прямой и веселый, да еще и обладающий, как уже было отмечено выше, красивыми серыми глазами. Девчонки седьмого «Д» кокетничали с Джеком, но ни одна не была бы против, если бы из своих заоблачных высот Толоконников спустился на землю и соизволил обратить на них внимание. Чаще других на Митю бросала пылкие взгляды Лариса Иволга, и некоторые особи Птичьего базара уже не раз отмечали, что Толоконников начинает потихоньку проявлять к ней интерес. Разумеется, Тасе Журавлевой это очень не нравилось. Еще бы! На Иволгины взгляды он, видите ли, обращает внимание, а на ее – нет! Куда это годится?

Дома Тася бросила сумку на диван и уселась рядом, забыв снять куртку. Может быть, Ирка права? Может, она действительно делает что-то не то, неправильно живет? Никто из девчонок, кроме нее, не рвется ни в школьный актив, ни в командиры класса. Все перемены они обсуждают наряды, косметику и мальчишек. Люба Малинина вчера демонстрировала такой потрясающий набор теней и пробных помад, что приходили смотреть даже девчонки из восьмого. А она, Тася, еще ни разу не употребляла косметики. Может, зря? А что, если попробовать? У мамы много всяких баночек, коробочек и тюбиков…

Тася скинула мешающую куртку и прошла в родительскую спальню. У большого зеркала действительно располагался чуть ли не косметический салон. Тася повертела в руках некоторые баночки. Крем, пенка, маска, скраб… Какое ужасное слово «скраб»… Похоже на крем, но с какими-то кусочками… Пахнет хорошо… Помазаться, что ли? Но кусочки свалятся с лица… Или прилипнут? Тася повертела в руках нарядную жемчужно-розовую баночку, прочитала на ее выпуклом боку инструкцию и решила, что чистить лицо ей незачем. Вон у нее какая гладкая кожа! А губы! Что за прелесть ее губы! Пухлые, нежные, цветом не хуже жемчужно-розовой баночки! Тася улыбнулась своему отражению и от губ перешла к глазам. Вот глаза… Что же это за цвет? Говорят, карий… Но какой же это карий? Вот у Лариски Иволги действительно карий, то есть коричневый, очень насыщенного тона. А у Таси, скорее, бежевый… Бежевые глаза? Смешное сочетание! Глаза цвета темной слоновой кости… А бывает темная слоновая кость? Может, и не бывает… А ресницы? Ресницы так себе! Не длинные и не густые. Если уж честно сказать, то редкие и короткие! Может, стоит их подкрасить? Малинина иногда красит. Вообще-то красиво. Ей идет. Она сразу делается похожей на девушку с журнальной картинки.

Тася покопалась в выдвижном ящичке тумбочки перед зеркалом и нашла тюбик туши для ресниц. «Estee Lauder». Наверно, хорошая фирма. Мама плохой тушью краситься не будет. Девочка отвернула удлиненную крышечку, вытянула прикрепленную к ней щеточку и неумелыми, неловкими движениями принялась наносить на ресницы тушь. Кисточка отчаянно вырывалась из рук. Несколько раз Тася попадала себе в глаз, исходила слезами, умывалась и начинала все сначала. В конце концов, получилось очень хорошо. Глаза рас-пахнулись чуть ли не на пол-лица и стали еще светлее: настоящая темная слоновая кость! Даже если у слонов и не бывает такой кости, Тася теперь только так будет называть цвет своих глаз. А ресницы стали выше всяких похвал! Во-первых, они здорово удлинились, во-вторых, выглядели более густыми, а в-третьих, загнулись кверху чуть ли не до бровей! Вот вам и «Estee Lauder»! Ведь вы этого достойны! Или это реклама другой фирмы? Какая разница! Та-а-ак! Что бы еще покрасить? Вот это, кажется, тени… Точно, тени. И какой же выбрать цвет? Может, вот этот, зеленый? Ну-ка попробуем… Не-е-ет… Получилась какая-то кикимора болотная…