Хизер Грэм - Любовь в огне

— Что там такое, сэр? — спросил Розер, стоявший чуть в сторонке. — Это наш или мятежник? Он умер?

Джулиан как-то странно усмехнулся:

— Нет, не умер. Я уже начинаю жалеть о том, что эти скоты убрались. Готовая газетная сенсация. Мало того, что это янки, так еще и… женщина!

Джулиан вынул из нее целых пять пуль.

Поразительно, но ранения оказались совсем не тяжелыми. Не был задет ни один жизненно важный орган, не сломана ни одна кость. Девушка потеряла сознание, пока они тащили ее на носилках в госпиталь, но сразу же после операции пришла в себя. Джулиан накачал ее хинином, чтобы подавить лихорадку. Уже под утро одна из санитарок помогла девушке принять ванну и переодеться. Когда он вновь зашел ее проведать на следующий день, то увидел перед собой миниатюрную красавицу.

— Представляете, доктор, они меня бросили! На поле боя! Ну как это называется! — пропела она тоненьким голоском и вдруг с детским любопытством спросила:

— А вы мятежник, да?

Он улыбнулся, поправил повязку у нее на ноге и коснулся тыльной стороной ладони лба. Жар спал. Еще несколько дней, и она встанет на ноги. Порой молодость и хорошее здоровье оказывались гораздо эффективнее всех лекарств, вместе взятых. Девчонке повезло.

— Мятежник, так точно, — ответил он с улыбкой. — А вы родились в рубашке, вы хоть это понимаете? Как вас угораздило оказаться на поле боя? Да еще в военной форме?

— Я дралась! — храбро воскликнула она.

— Вы настолько ненавидите нашего брата-южанина? — удивленно спросил Джулиан.

Она отрицательно качнула головой и улыбнулась:

— Да нет, что вы… Не в этом дело. Просто мне некуда было деваться. Мать умерла, когда мне не исполнилось и трех лет. Отца убили в самом начале войны, а брата призвали на службу. Ну я и увязалась за ним. Потом его тоже убили. Где-то в Виргинии. Возвращаться домой не имело смысла.

— Война для вас закончилась, имейте это в виду, — строго сказал Джулиан.

— А что же мне тогда делать? — воскликнула она и вдруг радостно хлопнула в ладоши:

— Возьмите меня к себе! Я стану сестрой милосердия!

— Я здесь на птичьих правах. Сами понимаете… военнопленный. Но устроить вас в госпиталь, наверное, смогу. Я попрошу доктора Макмануса включить вас в штат. Но конечно, вам нужно сначала встать на ноги.

— А вы где будете?

— В тюрьме, наверное.

Она вновь улыбнулась:

— Меня зовут Сэм Миллер. Точнее, Саманта. Теперь, раз уж открылось, что я девушка, меня можно называть Самантой.

— А я…

— Доктор Джулиан Маккензи! Я про вас уже все знаю, мне санитары рассказали! Вы здесь очень популярны.

— Мне пора, Саманта.

— Ну подождите еще хоть минуточку! Говорят, вас хотят уберечь от этих мерзавцев из «Харперс». Тут все вас поддерживают, я особенно… Вы спасли мне жизнь. Я обязательно разыщу вас, сэр! Обязательно!

— Зачем, Саманта?

— А затем… — Она вдруг потупилась и залилась краской. — Я в вас, кажется, влюбилась, вот зачем!

Джулиан немного смутился.

— Спасибо, Саманта. Вот уж никак не думал, что в меня влюбится солдат-янки. Хорошо, хоть женщина. Только… только я женат. Увы.

Саманта фыркнула.

— Я слышала уже! Она вас обманула, это ее вина, что вы попали в плен. Она вас недостойна, поверьте! А вот я… я все для вас сделаю!

— В таком случае для начала постарайтесь дожить до конца этой войны, — сказал он строгим голосом. — И тогда приезжайте к нам в гости. У нас своя плантация неподалеку от Тампы.

Она улыбнулась:

— Обязательно приеду, сэр!

— Берегите себя.

Он потрепал ее по волосам и вышел из палаты. Ему еще нужно было проведать других раненых. Вскоре его отыскал Розер.

— Сэр, предлагаю вам сходить к ручью и принять душ. Нам с Брандтом поручили перевезти вас в другое место.

— Хорошо.

— Жаль, что вы покидаете нас.

— Поверь, дружище, мне тоже очень жаль.

— Проклятие, как их вообще пустили на поле боя! Говорят, они специально передвигали трупы павших, чтобы ты лучше уместились в кадр! Кошмар! И только доктор-южанин сумел остановить их и вышвырнуть оттуда.

— И что с ним случилось?

При упоминании доктора-южанина или доктора-мятежника у Рианнон каждый раз пробегали мурашки по телу. Это был уже не первый раненый, который рассказывал ей эту историю. На войне слухи всегда разносились с быстротой молнии и порой обрастали фантастическими подробностями, но все же при известной сноровке зерна правды удавалось отделить от плевел.

Рианнон делала перевязку рядовому Акселю Смиту из двадцатого мэйнского полка. Молоденький, совсем еще мальчик, он всякий раз безудержно хохотал, когда она оборачивала бинт у него под мышкой.

— Он дал ему прямо в рожу, представляете? Снизу в челюсть. Браво мятежникам!

— А что случилось потом? — продолжала допытываться Рианнон.

— Да я не знаю… Меня же там не было, мне самому рассказали ребята… — застенчиво улыбнулся Смит.

— И все же!

— Ну… Газетчики полезли прямо на холмы, где еще не убрали трупы. Им, видите ли, нужно было поснимать для «Харперс». И вот они шлялись там, шлялись, пока не появился доктор Маккензи…

Он сделал почти театральную паузу, наслаждаясь ее вниманием. В госпитале все давно знали, что это она подстроила пленение доктора-мятежника и каким-то образом умудрилась выскочить за него замуж. Смит также знал, что они были знакомы еще до этого и оба родом из Флориды.

— Дальше!

— Ну вот, Маккензи попросил фотографа убраться оттуда подобру-поздорову, а тот полез на него с кулаками. Говорят, ваш супруг хорошенько отделал его в конечном итоге, разбил ему аппарат и накостылял полудюжине его помощников. Они бежали оттуда как зайцы. И ни один солдат не вступился за газетчиков, ни один! Но мало того! Оказывается, эти подонки пытались сфотографировать живого человека и притом женщину!

— Женщину?

— Вот именно. Впрочем, чему тут удивляться? У мятежников почти все шпионы — женщины. Да и у нас их хватает. Жены, вдовы, сестры и даже невесты. Да что там невесты, я сам слышал про одну проститутку, которая бросила свое ремесло и взяла в руки оружие! Одни тайком пробираются на фронт, другие выдают себя на призывных пунктах за мужчин, называют вымышленные имена, не краснея, врут про свой возраст и так далее. Что вы удивляетесь, мэм? Вы ведь тоже сами вызвались служить.

— Но я же не воюю… — тихо возразила Рианнон.

— Еще бы вы воевали! Вы же сами родом с Юга. Небось, и выстрелить-то по своим не смогли бы, а?

— Возможно…

— Ну ладно, а доктора Маккензи вроде хотят куда-то спрятать, чтобы эти скоты из «Харперс» до него не добрались.

— Как это спрятать? Каким образом? Куда?

— Не знаю, не знаю… Я только знаю, что оставаться ему там больше нельзя.

Рианнон усиленно делала вид, что поправляет у него на плече повязку, но та и без того сидела неплохо. Рианнон вдруг обнаружила, что у нее дрожат руки. Господи, что он натворил… И почему, черт возьми, она за него так переживает? Да, он на ней женился… Законно или нет — это другой вопрос, но, похоже, и сам был этому не рад. При их последней встрече Джулиан вел себя так, словно с трудом переносил ее присутствие. Конечно, он не простил ей пленения… — Миссис Маккензи… — позвал ее Смит.

Она вздрогнула, осознав вдруг, как ее назвали.

— Что вам?..

— Если вы хотите с ним увидеться, следует поторопиться.

— Да, мне нужно с ним увидеться! — подтвердила Рианнон.

Она устала притворяться и обманывать себя. Закончив со Смитом, она сняла халат и вышла на улицу. Там было много раненых. Одни лежали на носилках в ожидании операции, другие прогуливались в саду — выздоравливающие. Вдалеке в воздух поднимался дымок от полевой кухни. Санитары и сестры милосердия носили воду для стирки. В небе ярко светило солнце. Рианнон даже расслышала пение птиц.

Вдруг она увидела капитана Джесса Холстона. Тот быстро шел на поправку и теперь уже каждый день выходил подышать свежим воздухом. Рука его висела на перевязи. Рианнон бросилась к нему.

— Джесс, мне тут раненые рассказали…

— Что Джулиан помял бока фотографу из «Харперс»? — Он улыбнулся.

— Да…

— Не беспокойтесь, Рианнон. Солдаты не дадут его в обиду. Уверяю вас, никто его не повесит и не расстреляет.

— Господи!..

— Его спрячут.

— Но где?

— Как где? В Старом Капитолии, конечно. Вы, как я понимаю, хотите повидаться с ним, пока его не увезли? Возьмите моего Талисмана. Жеребец что надо! Вмиг домчит вас до хозяйства Макмануса!

— Благодарю вас, капитан.

Холстон подозвал одного из санитаров и приказал привести ему коня. Рианнон ждала, стараясь сохранять внешнее спокойствие. Но ей это плохо удавалось…

— Ты все правильно сделал! Я бы эту свинью вообще живой не отпустил! — раздался за спиной Джулиана веселый голос.

Он стоял у ручья, только что окунулся и теперь, натянув штаны, наслаждался свежестью и прохладой. Джулиан обернулся на голос, и его лицо расплылось в улыбке.

Йен.

Братья бросились друг другу в объятия.

— Хорошо, что мы живы и снова вместе, черт возьми! — воскликнул Йен. — Красивый у тебя фонарь под глазом, братишка.

— У того парня их несколько, — ответил Джулиан.

— Как же, как же… наслышаны. Вообще-то, наверное, можно будет организовать твой обмен, но на это уйдет какое-то время…

— Йен, ты вовсе не обязан так хлопотать за мятежника.

— Не обязан, да? Даже если бы мне было плевать на тебя, я все равно вылез бы из кожи, чтобы выручить тебя. Отец голову с меня снимет, узнав, что я не спас родного брата, когда над ним сгустились тучи.

— Не снимет.

— Можешь быть покоен, снимет. Кстати… я слышал, что каникулы у янки организовала тебе твоя новобрачная.

— Она самая. Меня обманула женщина, вообрази! Унизительно сознавать это, не находишь?

— Да брось ты… — Йен вздохнул. — Уверен, она тем самым просто пыталась уберечь тебя от гибели. Маги прислушивается к ее мнениям. Пару раз она здорово выручила его армию. Убей меня Бог, не пойму, как ей удается предугадывать события!..