Элизабет Эштон - Любовь в наследство

— Месье Боссэ абсолютно прав, — строго заметил Арман. — Семья важнее всего, особенно для француза. Боссэ — одна из немногих древних фамилий, и нельзя дать ей угаснуть. Я согласен с вашим дедушкой, а вы почему-то отказываетесь его понять. — Говоря это, Арман не смотрел на Джулию.

— Кажется, вас самого не очень-то беспокоит сохранение рода… — раздраженно начала девушка и в замешательстве осеклась, вспомнив, что у Армана вообще нет семьи. — Простите, — пробормотала она.

— Не извиняйтесь, мадемуазель, напоминая мне, что я незаконнорожденный, никогда не знал отца и потерял мать, — с горечью сказал он. — Мне нечего предложить будущей жене, кроме чужого имени.

— О, чепуха! — насмешливо возразила Джулия. — Это только предлог, чтобы избежать брака. — Не говорила ли ей Дениза, что этот мужчина никогда не женится, что его нельзя приручить — как море, как ветер? — Пока вы не найдете женщину, у которой будет что предложить вам, предпочтительно землю, которую вы так любите и считаете очень важной. Но вы никогда не женитесь на таких бедных девушках, как Дениза или я.

Арман стремительно, как атакующая змея, схватил Джулию за плечи и встряхнул.

— Не искушайте меня, — процедил он сквозь зубы. — Или вы хотите, чтобы я продемонстрировал, как обращаюсь с женщинами, на которых не собираюсь жениться? Не была ли прошлая ночь уроком для вас? — Он отпустил ее и отвернулся.

— Вы жестокий человек, — выкрикнула Джулия, — бессердечный цыганский зверь!

— Может, я и жестокий человек, но, к вашему сведению, цыган — это оскорбительное выражение. Никогда больше не называйте меня так!

Джулия испуганно притихла. Арман первый нарушил молчание, и его голос был на удивление спокоен.

— Если месье Боссэ и надеется, что вы все-таки выйдете замуж за Ги, то только потому, что этот союз разрешит все его проблемы. Но месье Боссэ ничего не знал о попытке своего племянника скомпрометировать вас. Он презирает такие выходки. Когда месье обнаружил, куда вы уехали и с кем, он был очень обеспокоен и послал меня привезти вас домой. Я уже говорил вам об этом.

— Да, говорили, но я лелеяла надежду, что вы будете беспокоиться обо мне.

Он бросил на нее долгий загадочный взгляд:

— Я должен о вас беспокоиться?

Джулия сделала последнюю попытку сломать барьер равнодушия, которым этот человек отгородился от нее.

— Да, если вы мне действительно друг, — сказала она с мольбой в голосе. — Вы же пообещали мне, когда я перевязывала вашу руку, что будете мне другом.

— Я никогда не смогу стать вашим другом, Джулия, — решительно ответил Арман, опустив глаза. — Это совершенно невозможно.

Он завел мотор, и джип устремился вперед. Джулия скользила невидящим взглядом по плоской равнине, которую они пересекали. Поля были засеяны лавандой, местные жители давили из нее масло и продавали парфюмерным фабрикам. Волна опьяняющего аромата ворвалась в открытое окно автомобиля. Она подумала, что запах лаванды будет всегда напоминать ей об этом мучительном моменте. Арман не только отверг ее любовь, но отказался и от ее дружбы. Джулия сжала кулаки так крепко, что ногти впились в ладони. Она так много могла ему дать, а он ничего не просит и никогда не примет.

— За всю свою жизнь я никого так сильно не ненавидела, как вас, — пробормотала она, стараясь унять дрожь.

Арман ничего не ответил, и они закончили свое путешествие в полном молчании.

Арман подрулил прямо к входной двери, и навстречу им выбежала Марта. Она любила Джулию, несмотря на свой суровый характер. Наряд Джулии на вечеринке поверг ее в шок, но пожилая женщина быстро пришла в себя, грустно сказав своим помощницам, что, наверное, она слишком стара, чтобы свыкнуться с манерами нового поколения. Сейчас Марта глядела на Джулию с испугом:

— Ма pauvre [31], что с вами случилось?

— Ничего, что нельзя было бы излечить хорошим отдыхом, — ответил за нее Арман. — Месье Кордэ вернулся?

— Да, он сейчас у хозяина.

Марта сообщила Арману, что его ждут на окраине Мас — несколько быков отбились от стада, увязавшись за соседскими коровами, и пастухи не могут их вернуть.

— Я поеду туда, как только переоденусь, — отозвался Арман.

— Но, месье, ваш ленч…

— Сделай мне пару бутербродов, я не буду ждать ленча.

Он ушел даже не взглянув на Джулию. Марта вздохнула:

— Еда уже готова, осталось только подать.

— Можно мне поесть наверху? — спросила Джулия. — Если это вас не очень затруднит… Мне понадобится время, чтобы привести себя в порядок, а я не хочу заставлять остальных ждать.

Джулия не хотела сейчас встречаться с Ги и Денизой. Ей надо было прийти в себя после поездки и разговора с Арманом. Марта вздохнула с облегчением.

— Хорошая мысль, — улыбнулась она.

Джулию удивила проницательность этой женщины. Видимо, она о многом догадывалась. Когда Марта принесла соблазнительно пахнувшие блюда на подносе, она обнаружила, что все-таки голодна. Она ведь ничего не ела после ужина с Ги.

Марта задержалась в комнате, очевидно желая услышать о ее приключениях. Но девушка была не расположена говорить об этом сейчас.

— В этом доме вам не очень-то легко, — заметила Марта. — Так много мужчин, и нет матери, которая могла бы посоветовать, как себя вести.

— У меня замечательная мачеха, — возразила Джулия, — и я хотела бы, чтобы она была рядом.

Алиса все поняла бы и посочувствовала ей. Но Марта, видимо, была невысокого мнения о мачехах.

— Вы питаете tendresse к месье Кордэ? — неуверенно спросила она.

— Ничего подобного.

— Но вы поехали с ним, — озадаченно нахмурилась женщина. — Месье Арман был в ярости, когда это обнаружил. Он сказал, что все британские девушки — испорченные дуры.

Джулия вспыхнула.

— Я прекрасно осведомлена о мнении месье Армана насчет британских девушек, — проговорила она.

— Но вы наполовину француженка… — Марта озорно посмотрела на нее. — Я думаю, он просто был зол из-за того, что вы предпочли месье Кордэ… Верно? — Ее брови вопрошающе поднялись.

— Я не люблю их обоих, — кратко ответила Джулия. Может, у Марты и добрые намерения, но девушке не хотелось раскрывать ей свои чувства.

В дверь постучал Марсель и передал ей приглашение месье Боссэ выпить с ним кофе.

Марта унесла поднос, и Джулия тяжело вздохнула. Ей придется встретиться лицом к лицу с еще одним непредсказуемым человеком, и она догадывалась, о чем он будет говорить. Она сменила грязное платье на брюки и трикотажный джемпер без рукавов — ей хотелось выглядеть вызывающе. Она чувствовала, что настало время отстаивать свои права, заставить деда понять, что она вовсе не перевоплощение его дочери, а Джулия Арчер, уроженка Британии, со своей индивидуальностью. И пусть старик не думает, что он может повлиять на ее судьбу. В таком воинственном настроении Джулия и вошла в комнату деда.

Марсель подвинул ей стул, и она села напротив старика за маленький столик. Если дед и отнесся неодобрительно к ее наряду, он не подал виду, только вежливо спросил, как она себя чувствует после вчерашних приключений. В его глазах горел веселый огонек. Джулия вздохнула с облегчением, поняв, что он на нее не сердится. Марсель налил ей кофе и ушел. Джулия заверила Жиля, что чувствует себя прекрасно.

— Как ты ладишь с моим внучатым племянником? — спросил дед, и Джулия подумала: «Ну вот, началось».

Поигрывая кофейной ложечкой, она беспечно ответила:

— О, очень хорошо.

Ее слова вызвали у него лукавую усмешку.

— У меня сегодня был долгий разговор с Ги. Он просил твоей руки.

— Как он посмел! — Джулия вспыхнула от возмущения.

— О, это было вполне comme il faut, уверяю тебя. Он, кажется, думает, что именно этого от него ждут после событий прошлой ночи, а ты должна быть рада его предложению.

— О, вот как! — Джулия прижала ладони к пылающим щекам, гадая, что мог наговорить деду Ги.

— Ты любишь Ги Кордэ? — спросил старик, пристально разглядывая ее.

— Ни капельки, — призналась она.

— Хм. — Старик откинулся на спинку кресла. — Он был бы хорошей парой тебе. Нет, — остановил он внучку, когда та попыталась протестовать, — позволь мне изложить тебе его доводы, прежде чем ты убежишь, хлопнув дверью. Жизнь, которую он предлагает тебе, может показаться соблазнительной, даже если ты и не любишь его. Он и Дениза — сироты, их родители умерли давным-давно, так что у тебя не будет надоедливых родственников со стороны мужа, с которыми пришлось бы налаживать отношения. У него есть небольшой годовой доход, доставшийся по наследству, разумеется, — за свои картины он мало что получает. Ги был довольно откровенен по поводу своих финансов, но, конечно, он надеется стать хозяином Мас. Правда, он признался, что ничего не смыслит в фермерском хозяйстве, и намекнул, что собирается нанять опытного управляющего и будет приезжать сюда на выходные. Но он хочет, чтобы ты жила в Париже, это, по его словам, очень веселый город. Ги также напомнил мне, что ты девушка городская, и он полагает, что его беспутные друзья с Левого берега тебе понравятся. Кафе-бары, вечеринки с вином и плясками под граммофон, или как там это теперь называется… В общем, такая жизнь тебе по вкусу, да?

Он задал вопрос так внезапно, что Джулия даже подпрыгнула на стуле.

Поколебавшись, она кивнула:

— Я привыкла к таким вещам.

— Привыкла?

— Правда, с тех пор, как я здесь, мои вкусы, кажется, немного изменились. — Она вспомнила прованские песни Армана и перевела взгляд на окно. — Я… я полюбила это место.

— Но тебе бы не понравилось жить здесь постоянно?

— Почему же? — улыбнулась Джулия. — Если это означает, что я не выйду замуж за Ги, который предпочитает жить в Париже…