— Я неинтересный человек, — рассмеялась Катя.

— Чем ты занимаешься?

У Кати не было ответа на этот вопрос. Она собиралась беседовать не о себе, а о Кирилле.

— Я… сейчас ничем…

— Ты нигде не работаешь?

— Н-нет…

— И не учишься?

— Тебя интересует, чем я зарабатываю на жизнь? — усмехнулась Катя.

— Я просто хочу знать о тебе хоть что-нибудь, — ровно ответил Кирилл.

— Может быть, у меня есть богатый друг.

— Нет, — покачал головой Кирилл. — Ты не из таких.

— Что значит «не из таких»?

— Ты не похожа на содержанку. Ты самостоятельный человек.

— А ты прямо Шерлок Холмс.

— Я серьезно.

Катя перехватила его взгляд, и ей стало не по себе.

— Да, я сама зарабатываю себе на жизнь, — бросила она раздраженно. — Я фотограф. Работаю в студии Макса Шатурского. Слышал о таком?

Показалось ли Кате, или руки Кирилла, сжимавшие руль, действительно задрожали?

— Да, — медленно произнес он. — К сожалению, слышал. Значит, ты из его команды?

Тон, каким был задан этот вопрос, не оставлял сомнений в том, что Кирилл не самого высокого мнения о Максе.

— Я просто на него работаю, — безразлично сказала Катя. — Сижу три дня в неделю в его салоне в Отрадном и фотографирую всех, кто готов за это платить.

— А с самим Шатурским ты знакома?

— Видела один раз, — солгала Катя, — когда на работу устраивалась.

К ее удивлению, Кирилл заметно повеселел.

— И нравится тебе работа?

Катя вспомнила, каково сидеть в ожидании клиентов и штамповать бесконечные фото на документы… Тоска, да и только.

— Должна же я как-то зарабатывать на жизнь.

— Почему именно у Шатурского?

— А какая разница, на кого работать? Одна подруга привела меня к нему…

— Понятно.

— Кстати, та самая, которая любила смелые мечты, — невзначай добавила Катя.

— И которая умерла?

— У тебя хорошая память.

Катя чувствовала, что в разговоре они словно хищники бродят вокруг несчастной жертвы, скрытой еще густыми ветками деревьев. Кто первым нанесет роковой удар и победит?

— Тебе неприятно об этом говорить? — спросил Кирилл.

— Она была моей лучшей подругой. Мы дружили с детства.

— Если хочешь, мы можем поговорить о другом…

— Почему же? — усмехнулась Катя. — Я хочу рассказать тебе о своей подруге. Ее звали Алиса. Красивое имя, правда?

— Да. И редкое.

— Она сама была очень красивой, — мечтательно продолжала Катя. Она плохо понимала, что заставляет ее так разговаривать с Кириллом. Может быть, если она выложит ему все начистоту, он тоже не будет притворяться… — У нее были длинные светлые волосы и голубые глаза. Мужчины сходили по ней с ума…

Кирилл молчал, и Катя подсознательно чувствовала, что ее слова находят отклик в его сердце. Он не может не думать сейчас о той, кого толкнул на путь смерти. О прекрасной белокурой девушке, которая была слишком наивна, чтобы избежать смертельной ловушки…

— Она была моделью. Говорили, что у нее большое будущее. Может быть, ты с ней даже встречался.

— Может быть, — эхом откликнулся Кирилл.

Краем глаза Катя видела его напряженный профиль, и от этого ей становилось легко и радостно. Она все делает правильно. Совесть или страх перед возмездием проснулись в Кирилле Романове, и она позаботится о том, чтобы их голоса не утихали как можно дольше!

— Ее звали Алиса Тимченко.

Ответить Кирилл не успел. Впереди мелькнули фары встречной машины, и Кирилл, чтобы предотвратить столкновение, резко выкрутил руль вправо. В ту же секунду они ощутили глухой удар о бампер автомобиля, как будто что-то или кто-то попал им под колеса. Кирилл резко нажал на тормоз. Катя невольно вскрикнула и поднесла ладонь ко рту, чтобы удержать подступившую тошноту.

— Кажется, мы на кого-то наехали, — прошептала она.

9

Этим кем-то оказался щенок-дворняжка, довольно крупный, упитанный, с желтой свалявшейся шерстью. Он лежал на обочине дороги и тяжело дышал. В свете фар невозможно было разглядеть, как он пострадал от наезда автомобиля.

Кирилл опустился перед щенком на колени.

— Эх ты, бедолага, — сказал он. — Но хоть живой.

— Смотри, он укусить может, — предупредила Катя.

— Я знаю, — беспечно отозвался Кирилл и погладил щенка по голове. Тот жалобно заскулил.

— Что будем делать? — спросила Катя. Ей было до слез жалко собаку, но они были одни, на безлюдной дороге, фактически посередине леса.

— Довезем до города. Там наверняка должен быть ветеринар.

Кате показалось, что она ослышалась.

— Ты собираешься везти собаку в больницу?

Кирилл поднял голову и сурово посмотрел на нее снизу вверх.

— Ты предлагаешь бросить его здесь?

— Нет! — вспыхнула Катя. — Но как ты перенесешь его в машину? Он же тебя покусает!

— Что-то ты слишком много говоришь об укусах. У меня в багажнике есть большая тряпка. Попробуем перенести его на ней.

Когда через десять минут они въехали в город, Катя все еще не могла поверить, что помогала Кириллу затаскивать в машину скулящего, завернутого в тряпку щенка. Она сознавала, что многие на его месте проехали бы дальше, даже не остановившись. У нее самой не хватило бы духу прикоснуться к собаке. А Кирилл управлялся с ней, словно она была игрушечной…

Когда они ждали в приемном покое ветлечебницы, Катя вдруг обратила внимание на бледный цвет его лица.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Не очень… — Кирилл вымученно улыбнулся. — Знаешь, с детства боюсь собак. Когда мне было семь, меня укусила соседская овчарка. До сих пор шрам остался.

Кирилл поднял руку и показал Кате длинный неровный шрам над локтем. Его трудно было различить на коже, чуть тронутой загаром, но все-таки отметины собачьих зубов были видны.

— И ты все равно взял щенка… — Катя была потрясена. — Ты не боялся?

— До смерти боялся. Но я же его переехал.

Странное чувство всколыхнулось в сердце Кати. Насмешка пополам с восхищением, удивление и капелька жалости. Какой благородный жест — спасение щеночка. Герой из фильма и тот не мог бы поступить лучше… Она мысленно посмеивалась над Кириллом, сознавая в то же время, что, если бы он не сделал то, что сделал, она стала бы презирать его.


В загородный дом своего приятеля Кирилл вошел, неся на руках собаку. Врач дал щенку лекарство и перевязал. Забота и хорошее питание должны были завершить лечение.

— Ты кого притащил? — вместо приветствия воскликнул хозяин, встречавший их у ворот.

К своему удивлению, Катя узнала в нем Михаила Кулича. Откуда у начинающего актера трехэтажный дом на берегу реки и участок в сорок соток, обнесенный надежным забором? Ах да, кажется, у него есть состоятельный родственник…

— Вот, сбил по дороге, — улыбнулся Кирилл. — Не против, если он поживет у тебя пока?

Михаил равнодушно пожал плечами. Было видно, что спутница Кирилла интересует его гораздо больше, чем уличная собака.

— Привет, — игриво кивнул он Кате. — Я Миша.

— Катя, — сухо сказала девушка.

При ближайшем рассмотрении Михаил Кулич оказался довольно неприятным типом. Хотя его было трудно назвать некрасивым, он вызвал у Кати безотчетное отвращение. Может быть, виной тому были вороватые черные глаза, которые оценивающе разглядывали ее, или вызывающие манеры героя-любовника… Одно Катя знала точно — сейчас он не нравился ей точно так же, как тогда, когда она затаилась в ветвях дуба, шпионя за гостями Кирилла Романова.

— И что же, Катенька, этот паршивец скрывал вас так долго? — усмехнулся Кулич, на правах хозяина обхватывая девушку за талию.

— Может быть, потому, что мы познакомились несколько дней назад? — холодно спросила она.

Умения одним взглядом отваживать от себя мужчин Кате было не занимать. Это Алиска специализировалась на нежных улыбках и томных вздохах, а Катя Мелихова еще в школе отлично ставила зарвавшихся наглецов на место.

— В самую точку! — хохотнул Миша. — Что ж, пойдем покажу вам свои владения.

Пока Кирилл пристраивал собаку, Михаил устроил для Кати настоящую экскурсию. Она старалась не слишком восторгаться, чтобы не доставить ему удовольствия, но против воли была зачарована красотой его дома. Уютные большие комнаты, от стен которых исходил еле уловимый запах дерева, лестницы винтовые и почти отвесные, с резными перилами, массивные двери с замками, скрывающие за собой укромные уголки, словно созданные для влюбленных… Если поначалу Катя еще пыталась запоминать расположение комнат, по которым ее водил Кулич, то потом махнула рукой. За один день невозможно выучить все ходы и выходы этого громадного дома, до отказа набитого дорогими безделушками и красивыми вещами.

Михаил весь сиял от удовольствия, и Катя невольно спрашивала себя, почему он из кожи вон лезет, чтобы произвести на нее впечатление? Или ему все равно перед кем пушить перышки и хвастаться?

— А эта комната для вас с Кириллом.

Михаил распахнул дверь, самую дальнюю от винтовой лестницы, и Катиным глазам открылась небольшая светлая комната, с узкой кроватью у окна, встроенным шкафом и столом с двумя стульями.

— Кровать маловата, конечно, — хмыкнул Михаил, — но Кирюха эту комнату обожает, так что придется потесниться…

И он захлопнул дверь прямо перед носом остолбеневшей девушки.


Кирилла они нашли в гостиной, где, сидя на расстеленной на полу темной шкуре, он рассказывал что-то увлекательное трем хорошеньким девушкам. Они устроились с ногами на широком диване напротив и не сводили с него глаз. Кате стоило большого труда, чтобы сдержаться и не наговорить ему гадостей. Как это похоже на мужчин — притащить ее в дом чужого человека, а потом забыть о ней ради трех молодых дур!