– Что он передал? Господи! Неужели суд принял решение в пользу Гамильтона и тот вознамерился забрать Катарину?

– Нет, судьи Сессионного суда рассмотрели его жалобу на меня и решили, что она не стоит того, чтобы тратить на нее свое время. Они отказались даже вызывать меня в суд. Судьи считают, что ребенок находится под надлежащей опекой…

– Ах, Вилли! – воскликнула обрадованная Тамсина. – Это просто чудесно! Теперь Гамильтон не сможет на тебя жаловаться!

– По крайней мере, в суде, – грустно улыбнулся Уильям. – Да, это просто чудесно.

– Это очень хорошо, что Катарина теперь будет жить с вами в Рукхоупе и никто не сможет этому помешать.

Сердце девушки сжалось в груди, ибо она понимала, что ее не будет рядом с ними.

– Судьи решили, что Катарина останется под моей опекой, – говорил Уильям. – Адвокат написал мне, что двор также высказался в мою пользу, поскольку я был другом покойному королю и являюсь таковым вдовствующей королеве.

– Весть о браке помогла? – поинтересовалась девушка.

– Я никого не успел уведомить, – ответил Скотт.

Тамсина пристально на него посмотрела.

– Ты не сообщил Гамильтону и адвокату о браке?

Уильям отрицательно покачал головой.

– Очевидно, мое положение при королевском дворе, моя репутация решили дело в мою пользу. В шотландском суде дурная репутация делает человека заочно виновным. В моем же случае моя репутация, напротив, мне помогла, – мужчина невесело улыбнулся. – Какая ирония!

– Следовательно, этот брак тебе вообще не сгодился, – разочарованно сказала Тамсина.

– Мне, возможно, и так, – глядя на нее, произнес он, – а вот тебя он спас от нежелательного поклонника, так что я рад тому, что случилось.

– Я… я рада, что для вас все так хорошо закончилось, – слабым голосом произнесла Тамсина.

Несмотря на всю искренность ее радости, теперь девушка чувствовала себя лишней.

– Адвокат сообщил мне, что Малис собирается подать другую жалобу, оспаривая право пользования собственностью, которую Катарина унаследовала от матери, – сказал Уильям. – Мой друг Перрис Максвелл выступит моим адвокатом и договорится о сумме арендной платы и разделении доходов. Малис будет хозяйствовать на земле, а документ на право собственности будет выдан на имя моей дочери. В конце концов, именно этого Малис добивался – земли. Надеюсь, больше меня он не побеспокоит.

– Я рада, что все закончилось, – повторила девушка, в глубине души желая, чтобы ее радость была более искренней.

Приподняв голову, девушка смотрела на окруженную ореолом луну, на склоны холмов и вересковую пустошь, залитые дрожащим серебряным светом. Тамсина замедлила бег коня. Тот почти остановился. Ей хотелось отсрочить неизбежный разрыв, ожидающий их вскоре.

– Тамсина, – позвал ее Уильям.

Она взглянула на своего спутника. Он тоже дернул поводья на себя, разворачивая своего коня к Тамсине. Уильям остановился посреди тропы гуртовщиков.

– Ты хочешь, чтобы между нами все закончилось? – спросил он.

Девушка слегка приподняла подбородок.

– Мы согласились на то, что, когда опасность минует, будем считать себя свободными. Теперь ты свободен.

Никакие другие слова прежде не давались ей с таким трудом.

– Свободен?

Скорее вопрос, чем утверждение.

– Да, – она не могла смотреть в его сторону. – Ты же этого хотел…

– А ты? Ты тоже хочешь свободы?

Девушка вздохнула, прекрасно понимая, что никогда не будет от него свободна.

– Нет, – сокрушенно вздохнула Тамсина. – Если ты хочешь, чтобы мы разорвали этот брак согласно традициям ромалов, мы проведем ритуал утром… Если хочешь… – повторила она грустно.

Мужчина молча смотрел на холмы. Потом он снял с головы шлем и, положив его себе на колени, пригладил взъерошенные волосы.

– Это правда, что этот брак не пригодился, – сказал он, – но теперь он нужен мне.

Девушка взглянула на Уильяма.

– Нужен?

– Да.

Он посмотрел на девушку.

– У тебя возникла… еще одна дилемма? – спросила она.

Издав тихий смешок, мужчина вздохнул.

– Тебе нужно все доходчиво объяснить?

– Да, – выдохнула она. – Объясни.

– Останься со мной, – произнес он.

Сердце у нее забилось сильнее.

– Остаться?

– Да.

Уильям, тронув своего гнедого, подъехал ближе. Его колено коснулось ее ноги. Он подался всем телом вперед.

– Я только об этом и думал все дни, что мы были вместе.

Уильям протянул руку и нежно, взяв за подбородок, повернул ее лицо к себе.

– По правде говоря, я думал, что сойду с ума от желания, но все равно держался.

Вздохнув, девушка сомкнула веки, затем снова открыла глаза. Надежда брала верх над ее страхами. Но мысленно она призналась себе, что не совсем правильно его поняла.

– Это огонь желания заставляет тебя это мне говорить?

– Желание ничтожно по сравнению с той любовью, которая меня пожирает

Он провел пальцем по ее подбородку.

– Признаю, в моей жизни бывало, что я ошибочно принимал страсть за любовь, но теперь я знаю разницу между ними.

Уильям придвинулся еще ближе. Рукой он приобнял ее за талию. Его дыхание обдувало ей щеку.

– Мне кажется, они очень близки по своей природе… страсть и любовь, – произнесла Тамсина.

Сердце ее бешено стучало в груди.

– Да.

Его губы коснулись ее кожи. Девушка начала таять от его теплоты.

– Одна разжигает тело, – прошептал Уильям, – другая – душу.

– Ах!

Его губы были так близки к ее губам, что их дыхания смешивались.

– И кто же я для тебя?

– Ты, – прошептал он, – все и даже больше.

Рука, приобняв, увлекла Тамсину вперед. Расстояние между лошадьми было небольшим. Девушка прижалась к нему и обвила его рукой за шею. Поцелуй стал глубоким, страстным. Лунная, тихая ночь вокруг благословляла их.

Тамсина упивалась его поцелуями, как путник, который изнемогал от жажды и вдруг нашел источник. Отстранившись, Уильям убрал пряди волос, спадающие ей на лоб, и улыбнулся. Как же ей нравилось, когда он ей так улыбался!

– Тамсина… – он сжал ее лицо между своими ладонями. – Я не могу тебя сейчас отпустить. Возможно, судьба нас свела вместе, но теперь ты крепко овладела моим сердцем. Я с самого начала не испытывал желания расторгнуть наш брак.

– Я тоже не хотела, – затаив дыхание, молвила девушка.

Она погладила его по шее. Кони внезапно всполошились, и Уильям схватил Тамсину за руку, чтобы не дать упасть с седла.

– Ты сейчас упадешь в вереск, – предупредил ее Уильям.

– Упади вместе со мной, – прошептала она.

Девушка еще раз его поцеловала. Мужчина рассмеялся. Его радость растопила ее сердце.

– Вереск – мягкая постель для цыганки и сорвиголовы, – сказала она.

Из-за собственной смелости дыхание у нее участилось. На что она только сейчас намекнула?

– Девочка моя, – глядя на нее сверху вниз, произнес Уильям, – моя милая, красивая цыганка. Давай обождем. Я не хочу возлежать с тобой в вереске под луной, как бы сильно ты сейчас меня ни искушала.

– Почему? – спросила Тамсина с сожалением в голосе.

– Это случится, когда мы окажемся на теплой, мягкой постели, если ты не передумаешь к тому времени.

– Не передумаю, – спокойно ответила Тамсина.

Уильям улыбнулся, затем посерьезнел и провел пальцами по ее шее, вызывая в теле девушке приятную дрожь.

– Я должным образом возлежу с тобой, любимая, – молвил он.

Сердце ее бешено стучало в груди при звуках его голоса.

– Но прежде мы сделаем все, как полагается, и произнесем брачные клятвы перед священником.

– Как желает твоя матушка, – кивнула Тамсина.

– Как я хочу, – молвил Уильям.

Мужчина осторожно привлек ее к себе. Девушка прижалась щекой к его покрытой кожей дублета мускулистой груди.

– Когда я увидел, как Джок и Анна клянутся в любви и преданности друг другу перед святым отцом, когда я осознал, как сильно они любят друг друга, то понял, что хочу пройти этот ритуал вместе с тобой.

– Ты и словом не обмолвился об этом, когда вернулся в Рукхоуп, – сказала Тамсина. – Ты мог бы прийти ко мне и похитить, как Джок Анну. Я бы не стала перечить.

Мужчина прижался щекой к ее лбу.

– Думаю, я просто боялся, – ответил он.

– Меня?

– Что-то мне подсказывало, что надо обождать удобного момента… пожалуй… Но когда ты гадала мне на картах таро, ты заставила меня думать, и мне ужасно захотелось перед тобой открыться.

– Это из-за карт, открывших твою судьбу? – спросила она.

– Ну да, судьбу, – целуя ее в лоб, сказал Уильям. – Но больше из-за того, что ты сказала касательно сомнений и страхов, о том, что в моей власти изменить свою жизнь. Мне очень хотелось объясниться с тобой. Я почти уже заключил тебя в объятия перед матушкой и сестрой…

– А вместо этого ты сбежал к своим арендаторам.

– Да. Я объехал все свои земли вдоль и поперек, Тамсина. Я никогда не вел себя как трус, всегда поступал решительно, однако ты застигла меня врасплох, словно грабителя посреди ночи, напала из засады и закрутила…

– Но ты все же избрал верный путь, – молвила девушка.

– Это ты показала мне путь, по которому следует ехать, – сказал Уильям.

– Путь, по которому нам надо ехать вместе…

Девушка приподняла голову, напрашиваясь на поцелуй, – от его ласк у нее все еще кружилось перед глазами.

– Нас свела судьба, – молвила она.

– В таком случае будем надеяться, что судьба довольствуется нашей покорностью и оставит нас в покое, – сказал Уильям. – Лучше мы поспешим в Мертон и расскажем все твоему отцу.

– Эта весть весьма его порадует, – улыбнувшись, согласилась с ним Тамсина.

Уильям поднес ее маленькую левую руку к своим губам и поцеловал ее с тыльной стороны так, словно это была рука королевы. Затем он перевернул ее и поцеловал ладонь.

Что-то задрожало внутри нее. Девушка зажмурилась. Удовольствие затопило ее душу вместе с острым, манящим осознанием того, что он любит ее беззаветно, без всяких ограничений и страхов. Она искала любовь всю свою жизнь и уже думала, что никогда ее не найдет. Теперь она обрела ее вместе с сыном лучшего друга ее отца.