Потом Тамсина попыталась закрепить кертл на талии, но не смогла.
– Слишком мал… Даже не налезает на нижнюю юбку.
Уильям почесал подбородок.
– Нижняя юбка просто поворачивается. Вот…
Он приобнял ее за талию.
Тамсина судорожно выдохнула. Теплота его рук была ощутима даже сквозь тонкую ткань ее сорочки. Внизу ее живота вновь запылало. Ее состояние очень было похоже на то, когда он ее целовал.
Она не могла не думать о том восхитительном поцелуе, пытаясь снова и снова найти ответ, что же произошло между ними. Мужчина склонился над ней, зашнуровывая корсет и одновременно вдыхая аромат ее блестящих темных волос. Уильм сгорал от желания прикоснуться к этой пышной мягкости.
Тамсина задумчиво сжимала и разжимала левую руку. Неожиданно у нее возникло желание запустить свои пальцы ему в волосы, чтобы вернуть Уильяму часть той нежности и заботы, которые ощущала с его стороны.
Несмотря на всю его доброту и на то, что Уильям спокойно отнесся к ее уродству, тот поцелуй он прервал, а в его взгляде явственно читался страх то ли перед ней, то ли перед тем, что он совершает. Ее тоже сбил с толку его поцелуй, а еще больше то, как сильно ее тело откликнулось на его вольность. Она бы отдалась ему, не задумываясь, только бы он это ей предложил. Вместо этого, сбитая с толку его поведением, Тамсина выбежала из комнаты, не в состоянии смотреть ему в глаза.
Но тяжелое, громоздкое платье со множеством шнурков ее победило. Она понимала, что Уильям хочет, чтобы она спустилась вниз и поужинала вместе с его семьей. Ей хотелось загладить свое поведение во время обеда, совершив что-нибудь более благопристойное, однако прежде ей надо было одеться.
Теперь Уильям вел себя весьма сосредоточенно, все время хмурился и постоянно спешил. Тамсина с трудом могла поверить, что миг интимной близости вообще был. Возможно, у нее разыгралось воображение? Уильям ничего не говорил, когда затягивал узкий поясок юбки с фижмами, нетерпеливо поворачивая ее из стороны в сторону. Казалось, он хочет побыстрее от нее отделаться.
И она не могла его за это винить.
Девушка скосила взгляд вниз. Полоска черной парчи, расшитой золотой нитью поверх цветочного узора, была пришита к льняной ткани. Уильям продел ее так, что красивая ткань выглядывала из-под верхней юбки.
– Ну вот, – отступив, сказал он.
– Ах! – воскликнула Тамсина. – Как мило! Но корсаж все равно слишком тесен.
Обе стороны корсажа не сходились на груди так, что между ними без труда можно было бы просунуть ладонь. Тонкая батистовая ткань сорочки скомкалась, и сквозь нее виднелись контуры грудей. Девушка прикрыла их ладонью.
Уильям уселся на край кровати и привлек ее за руку к себе. Теперь девушка стояла между его широко разведенными в стороны ногами. Ее сердце часто-часто билось в груди. Она внимательно рассматривала его, пока мужчина не менее внимательно разглядывал на ней платье в отблесках разведенного в камине огня. Тамсина размышляла над тем, что никогда прежде не встречала столь привлекательного мужчину.
– Иногда шнуровки расположены спереди, а иногда – со спины, – произнес Уильям. – Многие леди носят корсаж, зашнурованный спереди. Полагаю, здесь у нас именно тот случай…
Мужчина принялся рыться среди женских сорочек, чулок, шляпок, вуалей и туфлей. Случайно он перекинул небольшую серебряную шкатулку, на бархатной подкладке которой поблескивали ожерелья, кольца и серьги.
Тамсина не обращала внимания на то, что он делает. Она не отрывала взгляда от Уильяма. Ей уже было все равно, что в зазоре на груди корсажа можно увидеть куда больше, чем принято в благопристойном обществе. Настроение ее испортилось, отравленное ревностью.
– Ты многое знаешь о том, как одеваются леди, – сорвалось с ее уст.
Уильям взглянул на нее. Тем временем его рука шарила по кровати.
– Я знаю, как их раздевать, – признался он. – И гораздо меньше, как их одевать. Я предпочитал, чтобы это делали их камеристки.
– В твоей жизни было много леди?
Он кивнул, не отводя от нее взгляда.
– Достаточно, чтобы я кое-что узнал о дамской одежде, – медленно выговаривая слова, произнес Уильям. – Это тебя тревожит?
Девушка приподняла подбородок.
– Нет. Делай, что хочешь. Ты же мне на самом деле не муж, а я тебе – не настоящая жена, поэтому меня не волнует, что ты там делал с женщинами.
Девушка отвернулась, ведь ее как раз это очень волновало. Она посмотрела на него исподлобья.
Мужчина слегка прищурился. Тамсина находила это выражение его лица весьма очаровательным. Таким Уильям виделся ей всякий раз, когда он задумывался, впрочем, подобное выражение могло предвещать приближающуюся вспышку гнева.
– И то верно. Мы ведь по-настоящему не женаты, просто оказываем друг другу услугу. А теперь, миледи, – насмешливо склонив голову, произнес Уильям, – примерь-ка вот это!
Услышанное очень расстроило Тамсину. Он подтвердил, что на самом деле она не является его женой и леди Рукхоуп, следовательно, она не ровня всем тем леди, о раздевании которых он столько знает.
Уильям протянул ей жесткую на ощупь полосу, обшитую черной тканью, почти правильной прямоугольной формы, которая идеально подходила для того, чтобы прикрыть спереди образовавшуюся «расщелину» в корсаже. Храня полнейшее молчание, Тамсина приложила ткань к своей груди и принялась методично, один за другим, завязывать шелковые шнуры.
Она отвернулась.
– Спасибо. Теперь, если желаешь, уходи… Конечно, это твоя спальня, поэтому ты вправе делать здесь все, что пожелаешь…
Уильям вздохнул.
– Тамсина! – молвил он. – Прошу прощения. Я не собирался тебя обидеть, но вижу, что обидел.
Ее пальцы, безрезультатно борющиеся с небольшими шелковыми шнурами, замерли. Девушка порывисто кивнула. Узел, который она завязывала, развязался. Тамсина издала раздраженный возглас, едва сдерживаясь.
Тяжело вздохнув, мужчина потянулся и проворно сжал пальцами ее локоть.
– Подойди лучше ко мне, упрямица, – произнес Уильям и увлек обратно.
Теперь Тамсина опять стояла между его разведенными ногами. Мужчина сжал ее ноги бедрами. Юбка ее сразу утратила пышность.
– Это называется бюст или планшетка, – начал пояснять Уильям. – Она состоит из тончайшей дощечки, обшитой тканью. Держи планшетку вот так, а я буду завязывать.
Девушка послушно подчинилась. Уильям занялся шнуровкой.
– Крайне неудобное изобретение, словно кираса, обшитая шелками, но леди почему-то считают, что с плоской грудью они выглядят красивее. Я бы предпочел видеть все разнообразие природы, – признался мужчина.
Это замечание, напомнившее Тамсине о его доброте, которой он ее одарил, подействовало. Девушка словно бы оттаяла внутри. Приятное чувство разлилось по всему телу. Определить природу этого чувства Тамсина не решалась. А еще было теплое ощущение радости.
Она глядела на него во все глаза. Мужчина продолжал завязывать кончики шнуров, поправляя образовавшиеся узлы. Тамсина чувствовала, что из-за корсажа и планшетки дышится ей уже не так привольно, как прежде. Пальцы Уильяма были нежными и проворными. Он перешел к последним шнурам. Теплота его пальцев ощущалась даже под тонкой тканью сорочки.
Девушка, затаив дыхание, наблюдала за ним. Уильям отстранил руку. Он на нее не смотрел, хотя девушке ужасно этого хотелось. Тамсина даже чуть вытянула шею, будто показывая, как хочет ощутить на себе его взгляд.
– Ну вот, – тихо произнес он, опуская руки. – Мило получилось.
– Да, красиво, – вздохнула девушка, опуская глаза.
Она поправила складки юбки, которая теперь приняла вид колокольчика. Корсаж был аккуратно завязан. Из-за него грудь ее казалась плоской, талия – уже. Затем корсаж плавно раздавался в стороны на бедрах. Пышные юбки платья придавали ее фигуре схожесть с песочными часами. Лично ей это казалось весьма элегантным.
Вот только ее сорочка некрасиво морщилась над корсажем. Ее груди расплющились под давлением планшетки. Верх грудей выпирал под полупрозрачным батистом. Уильям длинными пальцами поправил вышитый воротник сорочки. Кончики его пальцев коснулись ключиц, когда он поправлял гофрированные складки на ее плечах.
Как бы тяжело ей ни было сейчас дышать, из-за его прикосновений она задышала глубже. Тамсина смотрела на него, ощущая легкую дрожь где-то в области спины. Она чувствовала, как вся тает под этим красивым платьем.
– Надо сделать так, чтобы ткань ложилась аккуратно, без складок, но я не знаю, как это делается, – признался он.
Тамсина чувствовала, что ее сорочка вся скомкана под корсажем. Девушка склонилась и залезла под юбку с фижмами, желая одернуть подол сорочки. При этом она извивалась всем телом. Затем она полезла поправлять ткань сорочки у себя в пазухе. Ей показалось, что Уильям едва слышно простонал.
Тамсина выпрямилась, разглаживая те места на корсаже, куда сумела засунуть батист. Отступив, девушка закружилась на месте. Подол приподнялся над ее босыми ступнями. Девушка улыбнулась ему.
– Получилось, как мне кажется. Идеально сидит.
– Не совсем, – тихо произнес мужчина. – Под эти широкие рукава нужно привязать другие, нижние. После этого следует уложить твои волосы в прическу, покрыть сеткой и украсить драгоценностями. Обуваются леди в расшитые туфельки. Вокруг шеи следует навесить как можно больше побрякушек, уши украсить серьгами-подвесками. Только тогда, когда ты будешь украшена, словно блюдо с марципанами[50], моя девочка, люди скажут, что все на тебе идеально.
Девушка издала протяжный стон. Плечи ее поникли. Она по привычке сжала ладонь левой руки, и маленький кулачок почти скрылся в складках гофрированной манжеты сорочки.
– Мне еще предстоит так много узнать. Моя одежда была такой простой.
Тамсина чувствовала себя полной дурой, как тогда, когда выпила лишку. Выпитое вино до сих пор мешало ей мыслить трезво. Как она могла заблуждаться, решив, что красивое платье сделает ее лучше, чем она есть на самом деле? Ее невежество не позволило ей вовремя сообразить, что надо что-то делать с ее волосами и босыми ногами. А еще Тамсина понятия не имела, что делать с небольшой горкой колец, которые сверкали внутри серебряной шкатулки.
"Любовь цыганки" отзывы
Отзывы читателей о книге "Любовь цыганки". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Любовь цыганки" друзьям в соцсетях.