Сьюзен Кинг - Любовь цыганки

– Мое непослушание, отказ выйти замуж за Баптиста, опозорило бы моего деда, – произнесла Тамсина. – Мой брак, моя покорность очень его порадовали бы. Для ромалов все это очень важно. Я хочу, чтобы вы это поняли…

Девушка тяжело вздохнула.

– Понимаю, – сказал Уильям. – У тебя есть другой мужчина, за которого ты хотела бы выйти замуж и порадовать их?

В его вопросе читалась скрытая ревность. Мужчина старался не дать ей воли, но не мог не признаться себе, что ревнует.

К его немалому удивлению, девушка рассмеялась. Она стояла и смотрела вниз на выложенное камнями сердце.

– Мой дед пытался найти мне мужа. Мой отец занимается этим еще дольше. Ни один мужчина не проявил ко мне своей привязанности, не предложил выйти за него замуж. Этот ром был первым.

– Только не надо говорить мне, что ты никому не нравишься, девушка, – разглядывая ее в лучах восходящего солнца, произнес Уильям. – Уверен, многие мужчины хотят получить себе в жены такую красивую, смелую девушку, как ты.

Я хочу тебя. Эта мысль вспыхнула в его мозгу со всей ясностью. Он почти готов был произнести эти слова вслух, но вовремя себя одернул.

– Всем хорошо известно, что ни один сорвиголова Приграничья, ни один ром не захотел взять себе в жены дочь Арчи Армстронга. Баптист Лолло был первым, – сообщила она. – Никому не нужна цыганка-полукровка с уродливой рукой…

Девушка пожала плечами, словно стряхивала с них всех тех, кто думает так о ней. Но когда Тамсина слегка повернула голову, мужчина заметил боль в ее глазах.

– Думаю, твой отец и дед просто искали не там, – тихо произнес Уильям.

Девушка безрадостно рассмеялась.

– Отец предлагал меня почти всем холостым мужчинам, которых знал, – отрезала Тамсина.

– Он ничего такого не предлагал мне, – поддавшись внезапному порыву, бросил Скотт.

У девушки перехватило дыхание.

– Ты? Что бы ты ответил ему, если бы отец предложил в жены такую девушку, как я?

Повернув голову, Тамсина уставилась на него. В ее глазах, светившихся зеленоватым огнем, читались надежда и страх. Уильям увидел в них то внутреннее пламя, которое не погасили столько полученных ею отказов. Сердце у мужчины сжалось, когда он увидел, какая ранимость сквозила в ее взгляде.

Ему не хотелось быть даже невольно причастным к ее дальнейшему унижению. Сколько бы проблем у него с ней ни было и, возможно, еще будет, Уильям восхищался ее темпераментом и не хотел нисколько его умалять.

Слабое озарение, ускользнувшее от него ранее, когда он наблюдал за цыганской свадьбой, наконец стало яснее ясного. Понимание, которое пришло к нему, все сильнее росло в душе, открывая двери навстречу новым возможностям. Спустя секунду по спине заструился холодный пот. Сердце сильнее застучало в груди.

Он пока еще не ответил. Отвернувшись, она с шумом выдохнула и направилась к своему коню.

– Тамсина! – позвал Уильям.

Ему казалось, что он ведет себя словно безумец. Одна ночь, проведенная с цыганами, превратила его в полнейшего сумасшедшего. Не стоит говорить ей, какие безумные мысли посещают его голову. Надо только утешить ее, помочь забраться в седло, а потом отвести в Рукхоуп, где она проведет две недели, как было оговорено раньше. Так будет безопаснее для всех.

Вот только на этот раз ему не хотелось выбирать безопасный путь. Он знал это, хотя не понимал, что изменилось. Впрочем, ему уже было все равно.

– Тамсина, – повторил он, идя за ней.

Девушка обернулась, слегка нахмурив лоб. Она ждала.

– Я бы сказал твоему отцу, что для меня будет большой честью стать твоим мужем, – произнес Уильям.

Она стояла и не мигая смотрела на него, приоткрыв рот. Казалось, услышанное настолько ее потрясло, что девушка лишилась дара речи.

– А еще я бы сказал ему, что мы уже и так женаты, – добавил Уильям.

– Я ведь прав? – произнес он. – Ты и сама об этом знаешь.

Щеки девушки зарделись. Она потупила взор.

«Так и есть, знает», – промелькнуло в его голове.

Тамсина первой должна была это понять. Интересно, бьется ли ее сердце сейчас так же сильно, как его?

Уильям стоял и смотрел на копну ее темных волос, дожидаясь ответа.

– Да, я знаю, – наконец прошептала она.

– Следовательно, то, что произошло между нами в темнице Масгрейва…

Он хотел, чтобы она закончила за него предложение. Ему нужна была полная определенность.

– Это произошло непреднамеренно… случайно. – Девушка стояла, опустив голову, не имея сил посмотреть ему в глаза. – Ты бы не захотел взять меня в жены…

– Но взял же, – криво улыбнувшись, произнес Уильям.

– Согласно шотландским законом мы не женаты.

– А согласно традициям ромалов? – поинтересовался мужчина.

Шумно сглотнув, девушка кивнула.

– Дедушка считает, что мы женаты, – молвила она. – Он… он обо всем узнал. Бабушка тоже. Они считают, что это не случайность, сама судьба нас соединила. Они уверены, что так предопределено свыше.

Девушка неуверенно взглянула на мужчину, словно боялась услышать от него решительный протест.

– Брак, предопределенный судьбой? – слегка удивился Уильям.

Она с несчастным видом кивнула.

– Дедушка видел мой порез, бабушка – твой. Они придают этой случайности большое значение. Дедушка и бабушка вообще верят в судьбу и уважают знаки, которые она подает. Они называют это «предопределением свыше», тем, что христиане считают волей Господней, и свято чтят это предопределение.

– Значит, они решили, что мы женаты? – Уильям нахмурился. – Это объясняет, почему они так со мной вели себя, а также вот это… – мужчина прикоснулся к зеленому шелковому шарфу у себя на шее. – Твоя бабушка мне его подарила.

– Это свадебный подарок. Ты ей понравился, – девушка отвернулась. – Они считают, что наш брак – не случайность, а предопределен судьбой, а также… нашим выбором. Они думают, что мы действовали осознанно.

– Ты позволила им так думать, не объяснив положения дел?

Он ни в чем ее не винил, просто хотел прояснить ситуацию по мере того, как всплывали все новые обстоятельства.

– Дедушка сказал, что мы нашлем несчастье не только на себя, но и на ромалов, если неуважительно отнесемся к воле судьбы, посчитав случившееся простой случайностью. Он видит в этом предопределение свыше. Бабушка с ним согласна. Она взглянула на мою ладонь и увидела на ней доказательства того, что дед прав. Нона считает, что это перст судьбы.

Передернув плечиками, Тамсина водила пальцами по запястью левой руки.

– Ты сказала, что хочешь меня? – нахмурившись, спросил Уильям.

– Да, – прошептала она. – Извини. Я не хотела соглашаться на рома. Дед предоставил мне возможность выбирать между тобой и Баптистом Лалло… Я предпочла тебя.

Она посмотрела на мужчину. Глаза ее светились в утреннем свете.

Уильям стоял и смотрел на девушку. Честность ее слов глубоко тронула его, запав в самое сердце. Все доводы разума перестали для него существовать. То, что она предпочла его, льстило, но в то же самое время оставляло чувство неопределенности. Девушка отличалась прямотой. Скотт ничуть не сомневался, что ее сердце абсолютно чистое и непорочное. Он знал ее, казалось, ничуть не хуже самого себя, хотя со времени их знакомства минуло всего несколько дней. Она, как и другие люди, играла в свои игры, смешивая правду и ложь, однако лишь с одной целью – защитить интересы себя и отца.

Что же до ее сердца – в этом Уильям был вполне уверен, – оно во многом напоминало его собственное. Она искренняя в своих чувствах, но держится настороже. Ему было приятно ее общество. Ему казалось, что он прекрасно ее понимает. Он всецело ей доверял, считал, что Тамсина способна быть верной. Эта глубокая вера зарождалась где-то в его душе и не была основана на каких-либо доводах разума. Она зиждилась исключительно на инстинктах.

Уильям не знал, что она чувствует к нему, доверяет ли ему. А еще мужчина не знал, что ему сейчас предпринять. Сняв шлем, он провел пальцами по волосам, затем отвернулся. Почти сразу шотландец вновь взглянул на девушку, собираясь что-то ей сказать, вот только он никак не мог выразить свои путаные мысли словами. Издав мучительный вздох, он уставился в землю.

Рассказанное ею, а также мысли о том, что же ему нужно от жизни, проносились в его голове подобно листьям, сорванным бурей.

– Ты на меня сердишься? – спросила Тамсина, глядя на него.

– Нет, – ответил мужчина, – просто думаю.

Нахмурившись, Уильям помассировал пальцами себе виски. Он отчаянно старался упорядочить собственные мысли. Затем мужчина полуобернулся к девушке.

– Мой дедушка говорит, – произнесла Тамсина, – что если мы не хотим оставаться в браке, то должны пройти через церемонию развода.

– Развода?

Мужчина окинул девушку пристальным взглядом.

– Браки у ромалов можно расторгнуть почти так же легко, как заключить, – объяснила Тамсина.

– А тебе это надо?

Девушка колебалась.

– Если тебе нужно… – прошептала она.

– Я спрашиваю, что нужно тебе, – тихо произнес Уильям.

Вздохнув, Тамсина скрестила руки на груди и отвернулась.

– Если наш союз будет расторгнут, дед решит, что я свободна и можно выдавать меня замуж за Баптиста Лалло. Я снова откажусь, и на этот раз дед не оставит мне выбора. Он изгонит меня из табора, ибо мой отказ его опозорит, а Джон Фо – очень гордый человек. У него весьма горячий темперамент, – объясняла она. – Наш брак мне необходим. Это единственная защита от Баптиста либо изгнания.

Тамсина ответила ему честно. На такой ответ он и рассчитывал.

– Если мы разведемся в соответствии с обычаями, принятыми у цыган, – сказал Уильям, – твои проблемы не ограничатся опасностью быть изгнанной из табора либо оказаться временно посаженной в темницу моей башни.