– … Аня с сестрой уехали, также неожиданно, как и появились там, – добрался я до места, когда малышка дала мне под дых своим недоверием, но это был не последний удар. – В спутанных мыслях еще не до конца осознав, как все произошло, слишком быстро нанизалось одно за другое, я вернулся к дому. Ну как-то не верилось мне в детектива. В слежку от офиса тоже верил с трудом. Кристи. Да, я понял, что у меня есть к ней вопросы, но она со двора испарилась.

– Куда? Сбежала? – перебил меня Глеб, нервно постукивая пальцами по столу.

– Да, – подтверждаю кивком, – В смысле в дом. Дернул дверь – заперто. Что за хрень, подумал я. И в ту же секунду телефон маякнул сообщением:

«А это был мой тебе прощальный подарок, Зай. Желаю удачи».

Да, это и была последняя жирная капля. От злости разбил кулаком окно, останавливая себя, чтобы не выбить дверь. Нет. Метод физической расправы для женщин не мой вариант, хотя попадись она мне тогда, ручаться не мог ни за что. Сам понимаешь, что инфу получил от Янины. И на твой первый вопрос, считай, что я ответил.

Сейчас, пока все пересказывал Глебу, приступ гнева постепенно затих. И даже мысли о мести отошли на задний план. С этим я и позже разберусь. Волновало больше другое…

– Произошло то, о чем я вас и предупреждал, – протянул Глеб, наливая остатки бутылки, – Все это ваше, завел любовницу, надоела – бросил. Рано или поздно ты мог нарваться на ту, которой прощальной подачки мало. Льву просто повезло, что его последняя пассия перешла в статус любимой девушки. Уж она бы ему точно ничего не простила. Ну это я так, сейчас, на будущее, – осекся он под моим взглядом, не предвещающим ничего хорошего. – И что ты намерен делать дальше? Аня же стала для тебя совсем другой.

– Аня не стала другой… Она стала частью меня, – прикрываю глаза, вспоминая карамельный омут ее глаз, такую теплую, открытую улыбку, ванильный аромат волос и то ощущение чуда, когда она со мной рядом. – Мне нужно до завтра время подумать. Сейчас я не готов пока отпустить ее, но и вернуть, пока в меня не верит, смысла особого не вижу.

В душе меня разрывает от понимания того, что девушка, которую я люблю, готова с легкостью бросить. Поверить малознакомой стерве. И в любой момент, вместо желания разобраться – послать, сбегая без оглядки.

Зачем? Для чего возвращать?

Сам себя пытаюсь убедить оставить все как есть. Но тягучая зависимость меня тянет к ней, разрушая любые границы защиты.

Глава 48

Аня

В такси я не могла ни о чем говорить, просто смотрела вперед, погружаясь в картинки пейзажей, быстро меняющиеся за окном. Лера тоже молчала, иногда выдавая отдельные фразы, предназначенные для ушей Кристи. И у меня зрело только одно желание – поскорее добраться до своей комнаты. Поскорее закрыться от всех. Забыть кто такой Свят. Забыть себя. И заткнуть свои мысли, льющиеся сквозь сердце нещадным потоком. Пустота. Самая, что ни на есть, гудящая пустота сменила еще с утра наполненную любовью душу. И да, теперь я точно знаю, как больно чувствовать потерю.

– Аня, прости, что так… Думала, он изменился, – когда мы вышли возле академии, Лера извиняется из-за брата, виновато поглядывая на меня, отчего мне становится еще хуже.

– Все почти в порядке, Лер, – притупляю ее бдительность натянутой улыбкой. – Ты предупреждала. И я сама знала, на что повелась. Спасибо, что была рядом. Мне нужно побыть одной, – хочу, как можно быстрее проститься. Подруга понимает и не идет следом, оставаясь стоять на месте, пока я захожу в дверь.

Внезапно осенившее предположение, движет мною, когда прошу дежурную общежития для всех, кто спросит – меня нет, уехала далеко и надолго.

В комнате первым делом отключаю звук в телефоне. Надолго я полностью выключить его не смогу, даже из страха увидеть от Него пропущенный звонок. Мои бабушка с дедушкой должны иметь ко мне доступ, иначе приедут и застанут в плачевном виде. Отсылаю им сообщение, что ложусь спать пораньше. До завтра говорить нормально вряд ли смогу.

Держусь ровно до того момента, пока не зарываюсь под одеяло и там уже даю волю скопившимся горьким слезам. Сможет ли воскреснуть мотылек? Как вылечить растоптанные крылья? И даже если мне поможет время, то разлюбить ледяного принца мне будет тяжелей всего.

***

– Аня, вставай, пора уже выходить, – нависает надо мной соседка, полностью собранная, – Я подожду, среди людей тебе станет легче. Поверь моему опыту: первая любовь всегда плохо заканчивается, вторая тоже неважно, третья…, – она задумалась на минутку, – Ну третья у меня пока в процессе, посмотрю, что получится, тогда скажу.

– Иди сама, Тоня, пожалуйста, не жди меня. Скоро приду, – даю обещание, чтобы она ушла поскорее, и утыкаюсь лицом в подушку.

Только за ней закрывается дверь, пытаюсь принять сидячее положение. В голове кружится, и чувствуется слабость после тонны пролитых слез почти бессонной ночи.

Против воли тянусь к телефону. Всё от Леры и бабушки. От него – ни-че-го. Перематываю назад переписку. Слова любви, тепла и нежности, ирония, забота и шутки через край. Палитра гремучая! Как же он успевал на двоих распыляться? Старательно избегаю произносить даже имя того, с кем больше никогда не встречусь. Но я не виню во всем только принца…

Кристи может быть кем угодно, но ведь это я, а не она допустила к себе принца в клубе. В машине, на крыше – везде, не она толкала на поцелуи. Как я могла усомниться, если сама же видела его метания? Вот только без обмана, он мог не получить того, что я сама же в замке отдала…

Ну что ж. Раз убить меня любовь не смогла, значит, буду пытаться о нем забывать. Мысли, сердце пока неподвластны. Но ведь есть и другое, шаг за шагом пусть катится все в пустоту. Дрогнувшей рукой нажимаю удалить заветный номер. Жмурюсь, стирая Нас в переписке. Внимательно смотрю по сторонам, в поисках напоминаний принца. Взгляд падает на стол…

Я не даю себе и шанса передумать, прекрасно зная, что пожалею после. Но это будет после, а сейчас… прощаюсь с ним, с его подарком и сбрасываю на пол… шкатулку с росписью цветов небесного-серых в тон любимых глаз.

В новом приступе слез, после уборки осколков, меня застала Лера, когда прибежала ко мне после первой пары.

Быстро оценив обстановку, протянула мне салфетки и принялась меня отвлекать, оживленно передавая события в академии.

– Ань, у меня есть две отличные новости для тебя! Одна поздравительная, а вторая – дальновидная. Обе оч-чень приятные. Скажу, когда успокоишься, – подмигнула интригующе, добавляя очередную порцию поддержки: – Брат не стоит твоих страданий, если выбрал стерву. Так что ну его, жизнь продолжается. А у тебя все еще наладится, я так чувствую.

Знаю, что она тоже переживает и пытается меня взбодрить, поэтому быстренько вытираю лицо и заставляю себя стать сильнее, ну или хотя бы перестать плавать в слезах-соплях.

– Давай тогда начнем с поздравительной, – выбираю более нейтральную новость.

Лера даже со стула встала для важности момента.

– Твоя картина, та, что ты отправляла после моего Дня рождения на выставку – получила награду от комиссии! – эту новость подруга объявляет так торжественно, будто меня в Лувре отметили. – Выписали грамоту, дали на месяц место в районном музее и, если они уж совсем расщедрятся, пришлют упаковку красок, что вряд ли, сама знаешь, какие там все жмоты.

Мои ощущения по шкале радости равны… нулю. И вместо удовлетворения, спотыкаюсь о воспоминания, благодаря кому я получила деньги за разбитую шкатулку на аллее и в результате смогла принять участие в выставке. Спасибо, Кристи. Даже здесь ты мне помогла.

– Так-так, не раскисай! – тормошит меня Лерка, подпрыгивая рядом на стуле, – Есть же еще вторая новость! Дальновидная!

– Говори уже, – внутри себя надеюсь, что хоть там без стервы обойдется.

– В академии объявили конкурс совместно с ассоциацией художников на тему: «Летний натюрморт» перед началом каникул. Нас опять разбивают на пары… Ну и ты догадываешься, куда я клоню? А…а?

Машу отрицательно. Лето, натюрморт, что особенного? Уже представляю, как я буду писать там черные фрукты на фоне ночи. Настроение траурней некуда.

– Ладно, тогда сама тебе раскрою главный прикол, – делает интриганка небольшую паузу, захватывая мое внимание: – Леонардо предложил мне быть в паре! Ур-ра!!!

Блин фиолетовый, нашла подруга чему радоваться.

– Знаешь, какой он занудный? Даже я его еле выдержала, – спешу предупредить ее, а то вдруг она сменила к нему гнев на милость и теперь сама примется заигрывать, раз меня не пристроила.

– Меньше всего меня это волнует, – отмахивается Лера беспечно, – Важно совсем другое! Этот конкурс он запомнит надолго. Так же, как и вся академия. Вот вообще пока не знаю, что придумать, но ооочень постараюсь. Помнишь, у нас же есть тайная команда? Ты с нами, если что, – понимаю так, что девочки тоже в деле. И скоро тайный сбор состоится.

Вторая новость меня все же отвлекла и смогла разрядить гнетущую обстановку. И пусть не быстро, но я нашла в себе силы собраться к последней паре. Мало того, что сама пропускаю, еще и Лерка отказалась без меня выходить.

Прячусь за мольбертом в аудитории. Мысленно представляю себя невидимкой, и отдаю свою слезы бумаге. Дождь, гроза, ни намека на солнце – так я вижу себя. До конца пары размыла бедный лист так, что даже преподаватель чуть не заплакал, при виде моего мокрого безобразия.

– Давай прогуляемся, тебе нужно развеяться, – тянет меня Лера после учебы, когда выходим на улицу.

– Нет, нет, может завтра, – ну никак не могу себя заставить никуда идти.

Лера так просто не отстанет с желанием меня привести в чувство. Придумываю новую отмазку, но она молчит, округлив глаза, когда я собираюсь сослаться на роспись горшков.