Сьюзен Филлипс - Любовь тебя настигнет

Патрик расстегнул верхнюю пуговицу. Его голова почти касалась потолка, а стены, казалось, давили на него. Он протиснулся к банкетке напротив нее. Даже на расстоянии он чувствовал от ее красной пижамы запах кондиционера для белья, запах, который казался ему эротичным.

— Я рассказал Бри об отце, — произнес он.

Она даже не подняла голову.

— Я знаю. Она звонила мне.

Он вытянул ноги, заняв почти весь проход. Она перевернула страницу. Его нервы были на пределе.

— Теперь, когда развлеклась, ты готова поговорить серьезно?

— Вообще-то нет.

Если бы кто-то другой издевался над ним подобным образом, он либо ушел бы, либо ударил этого человека. Но Патрик и так причинил Люси боль, и она теперь могла пускать ему кровь сколько заблагорассудится. И выпустила уже много.

Он заставил себя смириться с тем фактом, что никакого ребенка нет. Она солгала. Как бы больно ни было, надо было с этим смириться. Он не позволял себе злиться, потому что ее ложь сделала то, что не осмеливался сделать он, — свела их вместе.

Он покорно вручил ей оружие для атаки.

— Тебе это не понравится. Но в то время я действительно думал, что поступаю правильно, покидая тебя.

Люси захлопнула книгу, ее ледяная холодность начала таять.

— Я в этом не сомневаюсь. Не обязательно спрашивать Люси, что она думает об этой ситуации. Не обязательно давать ей право голоса и выслушивать ее мнение. Лучше сразу принять решение за маленькую женщину.

— Тогда все представлялось мне в ином свете, но смысл твоих слов понятен.

— Так вот что значит «партнерские отношения»? Если, конечно, есть хоть какое-то партнерство. Ты принимаешь решения за нас обоих?

— Нет. А партнерство у нас будет точно. — Он вдруг почувствовал себя увереннее, чем когда бы то ни было. Если он хотел убедиться в этом, достаточно было вспомнить, с какой радостью он воспринял новость о беременности Люси. Он не испытывал ни страха, ни сомнений. Ее ложь стала для него ударом, но он исправит это при первой же возможности, и у них появится ребенок.

— Ты лишил меня права голоса, Панда. Вместо того чтобы изложить все «за» и «против» и спросить, что я об этом думаю, ты просто исключил меня из обсуждения. Ты отнесся ко мне как к ребенку.

Даже в пижаме, застегнутой на все пуговицы, она отнюдь не походила на ребенка, но он не хотел даже думать о том, что под этой красной фланелью, иначе рисковал потерять нить разговора.

— С тех пор я многому научился.

— Так ли? — Слезы заблестели в ее глазах. — Тогда почему ты не приезжал ко мне? Почему мне самой пришлось тебе звонить?

Он хотел обнять ее и больше не отпускать, но пока не мог этого сделать. Быть может, никогда не сможет, если сейчас поступит неправильно.

Он опустился на колени и подполз к ней.

— Мне больших трудов стоило прийти к тебе. Слова о том, что я не люблю тебя, были самой большой ложью в моей жизни. Но тогда я опасался, что могу сделать тебе больно. С тех пор многое изменилось. Я больше не боюсь своей любви к тебе. Теперь можешь кричать на меня.

Люси обиженно фыркнула.

— Я никогда не кричу.

Патрику хватило ума не объяснять, насколько она заблуждалась.

— Я рад, потому что то, что скажу дальше, тебе не понравится. — Он попытался принять более удобное положение, но не смог. — Расставание с тобой было адом, но, как выяснилось, это было лучшее, что я мог сделать для себя, для нас обоих. Ведь на кону оказалось нечто более ценное, чем мои страхи. — По крыше домика ударила ветка. — На каком-то этапе я это понял, но мне казалось, что я заслуживаю страданий. Я выжил, а многие из моих друзей — нет. Когда я понял это, все встало на места, и впервые в жизни я смог поверить в возможность, а не в неизбежность.

Он видел, что она готова сдаться, но какие-то силы для борьбы все же остались.

— Я никогда не заставила бы тебя испытать то, что пришлось пережить мне.

Однако сейчас Люси примерно этим и занималась. И все же, поскольку она начала мучить его вчера, а он издевался над ней несколько месяцев, жаловаться было неуместно.

— Я знаю, милая. — Он взял ее за холодные руки. — Ты даже представить не можешь, каким несчастным я был без тебя.

Услышав это, она оживилась.

— Правда?

Патрик потер большими пальцами ее ладони.

— Ты нужна мне, Люси. Я люблю тебя, и ты нужна мне.

Она задумалась.

— Ты ведь в курсе, что сейчас стоишь на коленях, не так ли?

Он улыбнулся.

— Конечно, в курсе. И пока тут стою… — Его улыбка растаяла, когда ему стало трудно дышать. — Люси, пожалуйста, стань моей женой. Обещаю любить тебя, и лелеять, и уважать. Я буду смеяться вместе с тобой, заниматься с тобой любовью и с каждым вдохом благодарить за тебя небеса. Я знаю, мы иногда спорим, но это все не имеет значения, потому что я готов жизнь за тебя отдать. — Теперь он покрылся испариной. — Черт, я никогда раньше этого не делал.

Она склонила голову.

— Как насчет того, чтобы защищать меня? Это у тебя получается лучше всего, так почему ты этого не обещал?

Он не мог больше выносить эту пытку и сорвал галстук.

— А, это… — Он расстегнул еще одну пуговицу. — Я… не могу придумать, как это лучше сказать.

Люси подождала некоторое время, в ее взгляде таилась такая нежность, что слова родились у него сами собой.

— Ты моя тихая гавань. Тебя не нужно защищать так часто, как это бывает нужно мне, может, ты на какое-то время возьмешь эту работу на себя?

Она погладила его по голове, прикосновение было легким, как перышко, а взгляд обещал ему весь мир.

— Я буду стараться изо всех сил.

— Как насчет остального? — спросил он с дрожью в голосе, ведь сейчас решалась его судьба. — Тебе хватит решимости выйти за меня замуж?

Она провела пальцами по его щеке.

— Я гораздо крепче, чем ты можешь представить.

Патрик испытал такое облегчение, что закружилась голова, он сумел взять себя в руки, слушая ее ласковое воркование. Потом Люси встала с дивана, подошла к двери и заперла замок. Повернувшись к нему, она начала расстегивать пуговицы на пижаме.

Он поднялся. Через мгновение пиджак полетел на пол.

Пижамная куртка распахнулась, когда она потянулась к нему. Она обвила руки вокруг шеи, поцеловала, и это был самый сладкий поцелуй в его жизни, полный страсти, и обещания, и любви, которую он искал, с тех пор как родился. Но когда его губы наконец раскрылись, она снова приняла озабоченный вид.

— Есть еще кое-что.

— Надеюсь, — пробормотал он, лаская ее спину под пижамой.

— Нет, не это. — Она положила руки ему на грудь. — Когда я перестала злиться на тебя и поняла, что ты меня любишь, мне пришлось придумать способ привлечь твое внимание.

Он понял.

— Все хорошо, милая. Я знаю, что ты не беременна.

Но это, похоже, ее не удовлетворило.

— Я придумала план. Темпл и Макс согласились помочь мне похитить тебя, и…

— Похитить меня?

На ее лице отразилось самодовольство.

— Мы могли и такое устроить.

Скорее в аду наступил бы ледниковый период.

— Как тебе угодно.

— Так вот… — Она потянула одну из пуговиц на его рубашке. — По поводу беременности…

— Я собираюсь позаботиться об этом в ближайшее время, только, пожалуйста, больше не лги мне.

Она расстегнула одну пуговицу, потом другую.

— Дело в том… Я не очень хорошо себя чувствовала, поэтому начала считать, а потом пошла к врачу, а затем…

Патрик уставился на нее.

Губы Люси тронула робкая улыбка. Она подняла руки и обхватила его лицо ладонями.

— Это правда.