Когда путники вернулись домой, Вилли передал малыша жене и принялся распрягать ее лошадь. Мисси не спешила идти в дом, наслаждаясь вечерней прохладой.

— Дорогая, не торопись с ужином, — уже отойдя на некоторое расстояние с лошадью, громко сказал Вилли. — Я вернусь через пару часов. Мне нужно съездить вверх по ручью; проверю, по-прежнему ли там хватает скоту воды.

Мисси не возражала. Неплохо, у нее есть еще время для своих дел до вечернего растапливания печки. Она опустила сынишку на землю и направила его неуверенные, ковыляющие шаги в сторону дома. Каким-то особенно жалким и маленьким выглядело это жилище по сравнению с домом Марии. Мисси так хотелось, чтобы в доме было много комнат с большими окнами, на которые можно повесить красивые занавески, а на полы она постелет ковры.

Войдя за Натаном в дом, Мисси подхватила малыша и уложила его поспать. Она слышала, как Вилли выехал на лошади со двора, и, сев к окну, взялась за вязание.

Молодая женщина заканчивала первый ряд носка, когда стук в дверь заставил ее отложить спицы в сторону. «Генри что ли забежал поболтать?» — с удивлением подумала Мисси, подошла к двери и открыла ее в полной уверенности, что это либо Генри, либо повар. На пороге стоял Брэди. Глаза его горели нездоровым огнем, на лице блуждала наглая улыбочка. Мисси стало как-то не по себе.

— Э-э… — замялась хозяйка. Но работник отодвинул ее в сторону и вошел в комнату. Неприятное напряжение сразу повисло в воздухе.

— Простите за вторжение, мэм, — сказал он, однако в голосе не прозвучало никакой извинительной интонации. — Я вот подумал, не будете ли вы той женщиной, которая поможет мне в затруднительном положении.

Мисси вспомнила обещание, которое дала работникам при знакомстве: помочь, если возникнет необходимость, — и сердце ее учащенно забилось. Теперь-то она пожалела, что так легко сказала слово, не подумав, как оно отзовется. Мисси стояла у двери не двигаясь.

— Кажется, я посадил занозу в палец, вот здесь, а у этих паршивых ковбоев нет даже иголки.

— Конечно, у меня найдется иголка, — сказала Мисси намеренно ровным тоном и вдруг почувствовала, как самообладание возвращается к ней.

Отойдя от раскрытой двери в глубь комнаты за коробкой со швейными принадлежностями, молодая женщина услышала, как за ее спиной захлопнулась дверь.

Пока Мисси искала в коробке тонкую иглу, в голове у нее искала занозу мысль: «Что это Брэди делает здесь? В этот час все работники заняты, кто следит за скотом, кто чинит изгородь, кто поправляет снаряжение. А где же наш повар, что-то я его не заметила. Ах, да, когда мы вернулись от Марии, он шел к ручью с двумя ведрами».

Иголка была найдена. Мисси повернулась — и столкнулась взглядом с Брэди, который стоял уже совсем близко.

— Пожалуйста, возьмите, — сказала Мисси твердым голосом, протягивая иглу.

— Боюсь, мэм, мне придется попросить вас быть столь любезной и поработать этим инструментом. Мои руки не привыкли к вещам такого маленького размера.

От мысли, что она вынуждена будет держать руку этого почти незнакомого и к тому же весьма наглого человека, Мисси сделалось не по себе. Чувствуя рядом его жаркое дыхание, она собралась и произнесла ледяным тоном:

— Сожалею, но вам придется вытащить занозу самостоятельно. Или попросите помощи у нашего повара.

— Вот как, мэм. — Наглый ковбой медленно надвигался на нее. — Что ж, а теперь я хочу задать вам один вопрос: вы ведь не проболтаетесь ни о чем мужу?

Даже в сумраке комнаты Мисси видела, как потемнели его глаза. Он потянулся, чтобы коснуться руки молодой женщины, и она отшатнулась назад, ударившись о край кровати. Мисси хотела закричать, но в горле пересохло, крикнуть не получалось, а ноги, казалось, уже не держат ее. И в этот миг душа сама выплеснула ту помощь, которая нужна была Мисси: «Господи, не оставь меня! Не оставь, Господи!» — горячо молилась она.

Дверь широко распахнулась. На пороге стоял бригадир Скотти.

— Миссис Ла Хэй? Хозяин дома?

Мисси молчала. «Он же знает, что Вилли нет дома. Он слышал, что Вилли поехал в верховье ручья», — закрыв глаза, Мисси старалась что-то понять и собраться с силами.

— Брэди? — удивленно спросил бригадир. — Ты что, уже починил изгородь?

Разозленный появлением бригадира ковбой вышел, хлопнув дверью. Скотти тотчас пододвинул табуретку напуганной до смерти Мисси, которая не в силах была вымолвить ни слова, и только тихо присела. Зачерпнув ковшом воду из ведра, Скотти подал хозяйке, и та сделала глоток.

— У Брэди возникли проблемы, мэм? — спокойно спросил бригадир, но Мисси услышала металлические нотки в его голосе.

— Заноза… У него в руке заноза.

— Вы ее вытащили?

Мисси покачала головой.

— Нет. Я сказала ему, чтобы он сам вытащил или попросил нашего повара.

Мисси сидела, опустив голову, и не могла отвести глаз от иголки, которую продолжала держать в дрожащих руках.

— Он причинил вам беспокойство?

— Нет, — ответила Мисси не очень уверенно. — Нет, но что-то в нем напугало меня… — Мисси перевела дыхание. — Вот, — протянула она иголку, — передайте ему, пожалуйста.

— Хорошо, мэм. Уберите иголку. Я присмотрю за Брэди.

Бригадир вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Силы медленно возвращались к молодой женщине, пребывавшей еще в оцепенелом состоянии.

— Спасибо Тебе, Господи, что Ты защитил нас, — тихо прошептала она и подошла к кроватке, в которой спал Натан.

«Скоро вернется Вилли, — спохватилась Мисси. — Надо готовить ужин».

Мисси не стала рассказывать мужу об этом происшествии. Однако она решила держаться подальше от Брэди и теперь, когда останется одна дома, закрывать дверь на щеколду. Этот человек никогда больше не войдет в ее дом.

На следующее утро, отправившись за водой к ручью, Мисси боязливо оглядывалась вокруг. «Как ужасно, — думала она, — не чувствовать себя в безопасности в собственном дворе». Из барака, где жили работники, до нее долетели мужские голоса, но один из них был голосом Вилли, и у Мисси сразу отлегло от сердца.

— Генри говорит, что Брэди стащил у него зарплату?

— Да, — послышался ответ бригадира.

— Его надо уволить.

— Я уже его уволил.

— Он, по-моему, хорошо управлялся со скотом, но бригадиру, конечно, видней. Ковбои — это твое хозяйство.

Скотти молча кивнул.

— Вероятно, у тебя были основания для такого решения.

— Да, — тихо ответил Скотти, — считаю, что были.

Мисси пошла дальше к ручью. Мир вокруг снова стал прекрасным: ее изобильный огород, очаровательные цыплята во дворе, ее милый маленький дом, — она расплывалась в улыбке. Ковбои, которых нанял Вилли, и Отец Небесный — залог ее безопасности.

Мисси поставила стул в тени дома и занялась шитьем брючек для Натана. Рядом лежал черный щенок, которого Вилли привез из Тетфорда. Впрочем, щенком этого общительного, умного пса, пожалуй, уже не назовешь — щенок успел подрасти. Дворняга была очень привязана к маленькому Натану, за что снискала особое расположение Мисси.

Молодая женщина слегка поежилась — по вечерам теперь становилось прохладно, чему Мисси была очень рада. В жаркую пору у хозяйки много времени отнимала заготовка впрок овощей, которые выросли в огороде. Глядя на груду банок, Мисси размышляла, где она будет хранить все это изобилие зимой. Вилли пока не поддавался на уговоры построить погреб, поэтому в перспективе был только амбар. Конечно, Мисси не переставала мечтать о новом большом доме, но никогда не заговаривала об этом с Вилли; она понимала, что муж начнет строить при первой возможности.

Мисси подняла глаза от шитья — и улыбнулась: к ней, что-то говоря на ходу, шел Генри.

— Привет, чужестранец, — пошутила Мисси. — Не видела тебя целую вечность. Все трудишься?

— Такой уж хозяин мне попался, — со вздохом отвечал молодой человек. — Только работа, работа и работа, ничего больше.

Мисси рассмеялась.

— Однако хозяин тут сжалился надо мной и обещал две недели отпуска.

— Неужели? И ты поедешь в Тетфорд?

Генри покраснел.

— Конечно. Полечу на всех парах. Мне кажется, что я не был в Тетфорде годы.

— Генри, я так рада за вас с Мелиндой. Она наверняка тоже скучает по тебе.

— Надеюсь, хоть вполовину… — Генри вздохнул.

— Вы уже назначили день свадьбы? — спросила Мисси и испугалась: — Ой, извини, может, я вмешиваюсь не в свое дело.

— Ну что ты, нормально. Дата нашей свадьбы зависит от того, как скоро я построю дом.

— С помощниками ты построишь дом за несколько дней.

— Мисси, я имею в виду дом, а не хибарку.

Мисси удивилась пылкости ответа Генри.

— Ничего особенно привлекательного в моем жилище нет, — ровным, спокойным тоном ответила она. — Но, Генри, это дом, в котором, несмотря на его простоту и тесноту, может жить семья.

— Я бы никогда не позвал Мелинду в такие условия. Ты думаешь, я не видел твоих печальных глаз в тот день, когда ты впервые вошла в эту маленькую комнату, посмотрела на эти тусклые окошки, на грязный земляной пол?..

— Генри, — твердо остановила его Мисси, — ответь мне честно: ты по-прежнему видишь у меня этот печальный взгляд? Унылый взгляд разочарованной страдалицы.

Пристально посмотрев на молодую женщину, Генри отрицательно покачал головой.

— Мисси, я восхищаюсь тобой. Оставить все, что у тебя было, и приехать сюда! Тобой я искренне восхищаюсь, но предложить такую жизнь Мелинде, извини, не могу.

— А я, Генри, уважаю и ценю твою заботу о Мелинде, твою чуткость к ней, но хочу, чтобы ты знал… — Мисси остановилась, подбирая слова. — Я хочу, чтобы ты знал: я всегда предпочту эту хижину, где я могу быть с Вилли, тем роскошным хоромам, в которых не было бы Вилли.