– Как-то неудобно, – попыталась остановить Анюту Катерина, чтобы та не озвучивала подробности частной жизни соседа.

– Конечно, неудобно. Из-за забора плохо видно, – согласилась Анюта. – Зато интересно. Вот ждем следующей серии, что у них дальше будет. Только подозреваю, что ничего. Слишком он к ней равнодушен. Страсть больше у нее была, да и то, – Анюта вздохнула, – из-за денег. Обмельчали нынче бабы и душой, и телом.

– А с чего это вы, Анна, взяли, что я одна? – Катерина с достоинством поправила сбившуюся бейсболку. – У меня имеется этот, как его там, ну надо же, вылетел из головы, сейчас вспомню…

– И не вспоминай, – отмахнулась Анюта. – Видно, и вспомнить о нем нечего.

– Да, – обмякла Катерина, понимая, что от проницательной соседки ничего не скроешь. – Но я и без них прекрасно живу. У меня дочь, квартира, любимая работа.

– Любимым должен быть человек, – подмигнула соседка. – Вот у меня Семен – любимый. Сволочь порядочная, но, видно, от того я его и люблю, кобеля беспробудного. Если он к тебе ночью в окно полезет, не бойся. Пьяный он ко всем лезет без разбора. Ты что испугалась? К тебе никогда мужики в окна не лазили?! Господи, ну, как же вы живете там, у себя в городе?!

– Хорошо живем, – горестно ответила Катерина.

В том, что ей повезло хотя бы с соседкой, она поняла сразу, как только Анюта скрылась на своей территории. У нее было много дел по хозяйству, так что болтать и выпытывать подробности личной жизни она долго не могла. Правда, Катерина призналась сама себе, что подробности личной жизни Резидента она бы еще послушала. Так, для расширения кругозора. Чтобы знать, с кем имеешь дело. Она кинула взгляд на мансардное окно, писатель склонился над столом и никаких дел с ней иметь не собирался. «И не надо», – пожала плечами Катерина, отправляясь на прогулку по наследственному «огороду».

Участок был небольшой, но вполне удобный для того, чтобы между кустами разбить на нем газон. Сейчас трава выросла до неприличных для газона размеров, но и в таком виде она была вполне удобоваримой для местного рогатого скота. Скот пробрался на запущенную лужайку через дыру в заборе и спокойно жевал сочную траву. Он изредка мычал, мотал рогатой головой и вертел облезлым хвостом. Катерина в ужасе остановилась и вспомнила рассказы о зимующих полярниках. К ним приходил в гости белый медведь, который в конце концов их и сожрал. Обнадеживало то, что ее «медведь» не был белым и назывался коровой. Но, судя по аппетиту гостьи, сожрать она могла что угодно. До этого момента Катерина видела корову только на картинках дочкиного букваря. Теперь судьба посылала ей животное в естественном виде. Кричать было глупо. Тип в шляпе маячил на соседнем огороде и уходить не собирался, писатель торчал в окне, а Анюта кормила гусей.

– Кыш, – сказала Катерина корове, грозя пальцем. – Брысь! Фу!

Животное отвлеклось от поедания травы и грустно поглядело на Катерину.

– Му! – сказала корова, выражая свое полное презрение дачнице, и повернулась к Катерине задом.

Шлеп – и в траву полетело удобрение.

– Вот скотина! – вырвалось у Катерины.

– Это Матренина скотина, – крикнула Анюта, – гони ее к бугру!

– Му! – грозно сказала корова и уперлась рогом.

– А она мне не мешает! – крикнула Катерина, которая не представляла, как она будет гнать корову. – Она стрижет мне газон. И удобряет.

– Да?! – подбоченилась Анюта и поглядела на корову. – Ну, ну.

Катерина попыталась изобразить улыбку и отступила к дому.

– Ме-е-е-е-е! – у крыльца ее поджидал очередной гость.

– У, козел! – Катерина постаралась его напугать и незаметно проскочить в дом.

– Это Машка! – знакомила их Анюта. – Ты калитку забыла прикрыть, она и вошла! Гони ее к бугру!

Катерина подумала, если придет еще кто-нибудь с рогами и копытами, то к бугру побежит она сама. «Нельзя бояться, – твердила она себе, пробираясь мимо жуткого животного, – нельзя никак! Я не стану героиней деревенского ужастика. Матрена по мне не заплачет!»

Краем глаза Катерина заметила, как в мансардном окне возник силуэт, и только чудом не дала волю своему звонкому голосу. Машка покрутилась возле крыльца, съела декоративный подсолнух и направилась к выходу.

Катерина облегченно улыбнулась – первую схватку с девственным природным миром она выдержала.

Люди, привыкшие пользоваться водопроводом! Вам ни за что не понять тяготы и лишения, испытанные Катериной у колодца. Ничто не предвещало опасности, когда она с пустым ведром подошла к странному домику. Поставив ведро рядом, Катерина открыла дверцу и заглянула внутрь колодца. Там была пугающая тишина и огромная глубина, куда ей следовало опустить привязанное цепью ведро. Стараясь больше не смотреть вниз, Катерина схватила ручку ворота и попыталась сдвинуть ее с места. Та не поддавалась. Катерине пришлось подпрыгнуть и налечь на ручку всей силой. Наконец ручка дернулась, роняя вниз цепь с ведром, и вырвалась из рук Катерины. Не устояв на месте, Катерина шагнула в свое пустое ведро и свалилась вместе с ним на мокрую землю. От обиды Катерина чуть не заплакала. Она поднялась, ругая себя, ведро и колодец, и огляделась: на единственной деревенской улице стояла полуденная тишина. Зной разогнал людей по домам. Это вселило надежду на то, что ее мало кто видел. Катерина метнула подслеповатый взгляд на мансардное окно, но никого не заметила. Тип в шляпе фанатично торчал посреди огорода и неотрывно смотрел на Катерину.

Она повторила попытку, благо колодезное ведро уже бултыхалось в воде. Но достать его было гораздо тяжелее, чем уронить. «Эх, мало я каши ела!» – с горечью подумала Катерина и поняла, почему деревенские жители такие большие и сильные. Слабый в деревне не выживет! Она не слабая, она обязательно станет сильной. Катерина восстановила в памяти телевизионные турниры по поднятию тяжестей, набрала в грудь воздуха, надула щеки, протерла руки и схватилась за ручку… Ведро с водой поднялось на поверхность с третьей попытки.

– Анюта! – крикнула Катерина, здраво рассудив, что придется есть для того, чтобы выжить в этом сумрачном мире. – Неси свою картошку и все, что у тебя есть! Я тебе свой творожок отдам.

– Сейчас, гусей выгоню! – пообещала соседка.

О том, что Анюта собиралась гнать гусей через калитку, Катерина не подумала. По ее сложившимся представлениям, все домашние животные уходили со двора через бугор. Куда они девались дальше с бугра, Катерина не задумывалась. А зря. Анюта свою живность берегла. И та, благодарно гогоча, шла за ней следом прямиком к Катерине. У нее подогнулись ноги в области коленей, трясущаяся рука чуть не выронила ведро с драгоценной жидкостью, предназначенной для чая и водных процедур.

– Они не кусаются? – прошипела, теряя от страха голос, Катерина.

– Ш-ш-ш-ш, – прошипели ей в ответ гуси.

– Не бойся, – отмахнулась Анюта, – они ж не собаки, чего им кусаться?

Гуси чинно прошли мимо Катерины, та вздохнула, но слишком рано. Одна из птиц все-таки изловчилась и ущипнула ее за ногу.

– Ай! – вскрикнула Катерина. – Больно!

– Вот стервец! – пригрозила гусю Анюта. – Это он с тобой заигрывает, – улыбнулась она.

– А почему он тогда щиплется?! – возмутилась Катерина.

– Тебя что, мужики никогда не щипали?! – до глубины души поразилась соседка.

– Никогда, – честно призналась москвичка.

– Да как же вы там в своем городе живете?! – всплеснула руками Анюта. – Никакого куража!

Катерину действительно никто никогда даже не пытался ущипнуть. Девчонки иногда жаловались, что новый начальник слишком много себе позволяет, прижимая их к стенке, но никогда не жаловались на то, что он их больно щиплет. Возможно, городские мужчины не умеют щипаться. Неужели в этом есть кураж? Катерина, задумавшись, потащила ведро с водой дальше.

Благодаря Веронике в доме был газ. В принципе, назвать содержимое маленького баллона полноценным голубым топливом было чересчур легкомысленно, но Катерина решила, что баллона хватит, если пользоваться газом экономно. Она налила в чайник холодной воды и поставила его на двухконфорочную плитку. Скоро придет Анюта, и можно будет угостить ее чаем. Катерина прикинула, чем еще она сможет угостить свою новую знакомую, и полезла в большую спортивную сумку с необходимыми вещами. Содержимое сумки мгновенно оказалось на старом скрипучем диване – единственном спальном месте в доме. Катерина принялась разбирать вещи. Одежды было слишком мало, вся она поместилась на спинке стула. Косметика с умывальными принадлежностями заняла место на столе, там же оказались любовные романы, без которых Катерина не представляла себе нормального полноценного отдыха. И лишь на самом дне сумки наконец-то отыскалась коробка шоколадных конфет с наполнителем из карамели. Катерина взяла коробку и поспешила накрыть на кухне стол.

Творожок, конфеты, диетические сухарики – чего-то явно не хватало. Она вспомнила про огурцы и намыла целую тарелку. Если Анюта принесет картошку, то можно достать банку тушенки. В принципе, неплохой ужин или обед. Интересно, а есть ли в деревне ланч? Или все едят, когда хотят? Наверное, едят постоянно. Катерина проводила взглядом парочку, мелькнувшую в окне. Дородная девица и парень-крепыш шли обнявшись и щелкали семечки. Нет, Катерине не грозит анорексия – она помрет в этой деревне от обжорства.

Вздохнув, Катерина отошла от стола и устроилась на крыльце с книгой в руках. Она не прочитала и страницы, как калитка скрипнула. Снова забыла ее закрыть! И теперь очередной козел упрется во дворе своими рогами. На этот раз Катерине повезло, вернее, это она подумала, что повезло и зашел не козел, то есть почти что не козел. К приезжей дачнице наведался Тимофей Ермолаев. Низкорослый парень-крепыш, полчаса назад обнимавший дородную девицу, теперь сидел на крыльце перед Катериной.

– Привет, – он обнажил свои кривые желтые зубы, – ты кто? – и он уставился на нее немигающим взглядом.

– Екатерина Павловна Павлова, – недоуменно представилась Катерина и поймала себя на мысли, уж не собирается ли парень ее ущипнуть.