***

Следующим утром, войдя в кабинет, Шэрен тут же бросилась к резко зазвонившему телефону. Майкл вызывал ее к себе. Впервые за всё время их работы он делал это настолько официально. Обычно он либо сам заходил, либо звонил на мобильный и первое, что спрашивал — доброе ли у нее утро. Сегодня Майкл не церемонился.

Те двенадцать шагов, которые разделяли их внутренние двери, были сами длинными в жизни Шэрен. Она даже успела убедить себя, что ее непременно уволят. Наверное, вчера она все же перегнула палку с Ником. Нет, Ника больше нет. Есть мистер Николас Хейворт, президент «Уайли Беркшир Эдьюкейшн», компании, в которой она работает или работала. Только так Шэрен должна думать о нем, исключительно как о начальнике.

— Присаживайся, — Майкл оторвал голову от бумаг, над которыми работал и указал ей на кресло. — Шэрен, в понедельник к нам приезжают немецкие партнеры. Понадобятся твои услуги как переводчика. Поэтому за сегодняшний день закончи все самое срочное, а со следующей недели ты поступаешь в полное распоряжение Ника. Мистера Хейворта, — с улыбкой уточнил он.

«В полное распоряжение Ника…» — эти четыре слова калёным железом отпечатались в голове Шэрен. С трудом подавив судорожный вздох, она попыталась выкрутиться из сложившейся ситуации.

— Майкл, но как же… у меня ведь работа, — пролепетала она.

— Это приказ, Шэрен, — нахмурившись отрезал он, затем смягчился, расценив реакцию своего нового помощника, как робость перед высоким начальством.

— Не бойся, это всего на несколько дней. Тебе нужно будет переводить документы на английский для наших юристов. Во избежание юридических несостыковок наши копии на сто процентов должны соответствовать немецким. Если, вдруг, нам придется судиться, то никаких неожиданностей. — Майкл выразительно покачал головой, давая понять, что за отсутствие этих самых неожиданностей отвечать будет она.

— Это всё? — осторожно поинтересовалась Шэрен. Неужели всё так просто?

— Всё, — улыбнулся Майкл. — Возможно, тебе нужно будет выступать в роли переводчика, если понадобится. Ну и сходить пару раз в ресторан, — добавил он, как что-то само собой разумеющееся. — Твой парень, надеюсь, не будет против такой сверхурочной работы. Ее, естественно, оплатят.

— У меня нет парня, — на автомате ответила Шэрен, размышляя, в какую игру мистер Хейворт хочет с ней сыграть?

— Это странно, — заметил Майкл.

— Сама удивляюсь, — сухо отозвалась она.

Майкл задорно рассмеялся и отправил ее к Нику, у которого были какие-то рекомендации и пояснения к новым обязанностям. Уже на выходе, он подбодрил Шэрен замечанием, что их общий босс не выносит только глупцов, а умным людям с ним очень даже легко работать, а еще, что он якобы не кусается. Шэрен тут же вспомнила, как вчера Ник покусывал ее грудь и шею, и зардевшись, как девственница, случайно забредшая в раздевалку мужской сборной по бейсболу, решила, что это весьма спорное утверждение. Но комментировать слова начальника не стала, а покорно поплелась к кабинету президента компании.

— Доброе утро, — поздоровалась Шэрен, встречаясь с голубыми глазами Ника. — Майкл рассказал о моих новых обязанностях и велел идти к вам. Если у вас есть поручения…

— Я так понимаю, мы откатились еще на два шага назад в отношениях. Может, мне тебя мисс Прескотт называть? — выходя из-за стола, вкрадчиво поинтересовался он.

Шэрен неопределенно пожала плечами, но обрадовалась, что он не стал вспоминать их вчерашнее прощание.

— Для чего вы меня вызвали?

— Сказать, что ты сегодня великолепно выглядишь. — Ник восхищенно осмотрел ее с ног до головы, особенно задержавшись на тонкой блузке насыщенного синего цвета. — А еще, что тебе очень идет этот цвет.

— Прекрати, — смущенно оборвала поток комплиментов Шэрен.

— Во-от, — довольно протянул Ник. — Мы продвинулись вперед. Возможно, когда я тебя обниму, ты снова будешь называть меня по имени. — Он медленно начал приближаться к Шэрен, заставляя пятиться назад.

— В издательстве еще три человека, которые владеют немецким, — вздернув подбородок, остановилась Шэрен. Она ведь не добыча, запертая в клетке с опасным тигром, а взрослая женщина. — Почему я?

— Потому что, я так хочу! — приблизившись к ней на расстояние вытянутой руки, твердо заявил Ник. — Я хочу видеть рядом с собой красивую женщину, а не сорокалетнего мужика, кто меня упрекнет в такой маленькой слабости? А еще, я доверяю тебе.

— Отлично. Если я тебе не нужна сейчас…

— Очень нужна, — многозначительно прервал Ник и ухватил пальцами золотистый локон, но угрожающий взгляд Шэрен заставил его разочарованно вздохнуть и выпустить желанный трофей. — Шэрен, милая, сделай мне кофе.

Она возмущенно поджала губы, подавляя порыв высказать ему все, что о нем думает.

— Я скажу Стейси, — призывая на помощь всю выдержку, нарочито спокойно ответила Шэрен.

— Нет, ты кофе делаешь лучше.

— Его делаю не я, а кофемашина, — буркнула она.

— Вот видишь, рядом с тобой даже техника лучше работает, — обаятельно улыбнувшись, восхитился Ник.

Шэрен закатила глаза и отправилась выполнять приказ, напоследок украдкой бросив взгляд на своего нового-старого начальника. Ник откровенно раздевал ее глазами, в которых горели предвкушение и азарт. Он собирался снова уложить ее в постель, и желания своего не скрывал, а сопротивление, которое Шэрен продемонстрировала вчера, только подстегивало, заставляя удвоить усилия и добиться цели. Она обреченно вздохнула. Следующая неделя обещала быть сложной, и не только в плане работы.

Ты отказала мне два раза…

Все выходные Шэрен провела в каком-то странном предвкушении понедельника. Она и ждала, и боялась его. Ждала, потому что, как бы ни пыталась убедить и Ника, и саму себя, что не хочет быть с ним на тех условиях, которые он предлагал, она хотела. Хотела его всего — целиком и полностью. От этого и боялась работать в непосредственной близости от него. Сомневалась в стойкости своих принципов и привитых бабулей норм поведения. Бабушка Джанетт всегда повторяла одно: уважай себя! Если женщина не уважает себя, то почему ее должен уважать мужчина? А еще, что если мужчина не уважает тебя в малом, то он никогда не будет уважать тебя в большем. Поэтому в субботу после бассейна (единственное, что Шэрен признавала для себя из спорта) она поехала в Окленд к родителям матери.

В их доме Шэрен прожила все детство и, возможно, там она вновь сможет обрести душевное равновесие. Да и беседы с категорично настроенной в отношении большинства мужчин бабушкой всегда поднимали настроение, хоть Шэрен и не разделяла ее взглядов. Да, в их жизни был отвратительный пример мужской трусости и малодушия, но был и очень хороший — дедушка Коул. Десять лет назад, во Франции, Шэрен показалось, что ей встретился мужчина, похожий на него, но сейчас она поняла, насколько ошибалась. Ник был совершенно другим. Плохим или хорошим — Шэрен не бралась судить, но он не для нее. Теперь она была в этом уверена.

Все страхи, мучавшие Шэрен на выходных, отступили, как только началась рабочая неделя. Ник вел себя как образцовый руководитель: никаких двусмысленных намеков или домогательств с его стороны не было, но и холодная отстраненность, сопровождавшая их общение последние недели, исчезла бесследно. Иногда Шэрен даже казалось, что она выиграла звание «Сотрудник года».

Утром понедельника Ник лично объяснил ей, что за сделка должна состояться с «Крайс Эй Джи», и что требуется лично от нее. На ее глазах должно произойти слияние: «Инко Груп», для которой «Беркшир» являлась управляющей компанией, войдет в состав немецкого фармацевтического холдинга. Сделка была очень важной и сулила немалую прибыль, поэтому на каждом, кто хоть как-то задействован в процессе, лежала большая ответственность.

После этого разговора Шэрен перебралась в юридический отдел и полностью погрузилась в работу. Она дословно переводила немецкий вариант договора, а Макс Хаттер — юрист из «Крайс Эй Джи», который прекрасно владел английским, — делал то же самое. Если же возникали спорные моменты или несостыковки в должных быть идентичными документах, юристы с обеих сторон буквально вцеплялись друг другу в глотки, отстаивая права своей компании.

Среди творящейся в такие моменты суеты интересней всего было наблюдать за Патриком Лесли — начальником отдела, и Максом. Если первый был видным мужчиной лет пятидесяти, который на все смотрел через призму огромного опыта и с изрядной долей цинизма, словно он в этой жизни все уже видел и по большей части ему это не нравилось, то таких как Макс принято называть молодыми и голодными.

Упорный и дерзкий, не обращавший внимание ни на опыт, ни на возраст, ни на регалии. Со своим единственно верным мнением. В этом Макс напоминал ей Ника. Такой же целеустремленный и абсолютно уверенный, что мир создан только для того, чтобы лежать у его ног. Он не был привлекателен в классическом понимании, но обладал своеобразным шармом, а своим специфичным чувством юмора заставлял Шэрен постоянно держать руку около рта, чтобы не смеяться в голос.

В последние несколько дней они много времени проводили вместе и нашли друг друга занимательными личностями. Между собой они общались исключительно на немецком, что полностью устраивало Шэрен. Она хоть и владела языком прекрасно, но в основном молчала: переводила, читала, поэтому поупражняться в разговорной речи было не только приятно, но и полезно. В перерывах Макс объяснял ей тонкости языка, которыми в идеале мог владеть только носитель. Особенно ценными были его пояснения о верном употреблении устойчивых выражений и сленга. Он даже поделился с ней парочкой настолько цветистых ругательств, что Шэрен удивленно подняла брови, оценив по достоинству настолько отборный мат. Вообще когда-то она считала, что только в русском языке имеется столько весьма разнообразных названий для мужского члена. Спасибо коллеге с бывшей работы, благодаря ему Шэрен знала их все. Но, как оказалось, не только в русском.