ЛАУРА

До визита священника, который должен был обвенчать Салли Энн и Джейсона, оставалось меньше двух недель. Мысль о том, что старшая дочь скоро покинет отчий дом, по-прежнему огорчала матушку, но, как говорила она, такова жизнь, и теперь дети начнут покидать гнездо один за другим. Ничуть не меньше беспокоило ее поведение второй дочери, Лауры. В последнее время она очень изменилась, стала обидчивой и раздражительной, часто отправлялась на долгие прогулки. Временами она седлала одну из рабочих лошадей и уезжала верхом. Марти поначалу не видела в этом ничего особенного, но матушка сказала, что так больше продолжаться не может, и решила поговорить с девушкой. Она выбрала время, когда они остались наедине, и начала как можно мягче:

— Лаура, мне кажется, что-то тебя беспокоит. Я буду рада помочь, если ты поделишься со мной. Лаура с вызовом взглянула на матушку.

— Со мной все в порядке, — раздраженно ответила она.

— Думаю, так оно и есть. Наверное, это естественно при нашей суматохе вокруг Салли Энн. Лаура резко вздернула подбородок.

— Что мне за дело до Салли Энн?

— Она твоя сестра.

— Она мне не сестра. Матушка внимательно посмотрела на девушку, почувствовав растущее раздражение.

— Послушай меня, милая моя. Вас с Салли водой было не разлить с тех пор, как я стала твоей матерью.

— Ты мне не мать. Матушка осеклась и, как она потом рассказывала Марти, некоторое время сидела остолбенев. Она чувствовала, что дела идут неважно, но не думала, что все так серьезно. Придя в себя, она начала снова.

— Лаура, мне очень жаль, прости меня. Я никогда не думала, что ты воспринимаешь это так. Я всегда старалась быть для тебя матерью. Я люблю тебя как собственную дочь, и твой отец всегда старался делать для тебя все, что мог.

— Может больше не стараться, — отрезала Лаура.

— Что ты хочешь сказать?

— Я тоже выхожу замуж.

— Ты выходишь замуж? Но за кого?

— Есть за кого.

— Мы не знали. И кто же он?

— Милт Коннерс, — Лаура пристально посмотрела в глаза матушке с мрачной решимостью во взгляде, отлично зная, как Грэхэмы относятся к этому парню. Матушка внутренне содрогнулась. Испуг и смятение, охватившие ее после заявления Лауры, почти лишили ее сил. Ни за что она не выдаст свою дочь за Милта Коннерса, даже если от этого будет зависеть ее жизнь! О его бесконечных кутежах и пьянках говорила вся округа, и это была не пустая молва. Когда матушка, в конце концов, вновь обрела дар речи, по возможности мягко, но решительно она заявила:

— Этому не бывать. Никто в этом доме не будет встречаться с Милтом Коннерсом. Если я не сумею остановить тебя, это сделает твой отец.

— Вы меня не остановите! — Похоже, Лаура сама была ошеломлена собственной категоричностью не меньше матушки. Девушка даже сделала шаг назад.

— Еще как остановим, — все так же решительно сказала матушка.

— Слишком поздно! — выпалила Лаура.

— О чем ты говоришь?

— Я… у меня будет ребенок… — Лаура опустила глаза, чтобы не встретиться взглядом с матушкой. Матушка сказала Марти, что она почувствовала в этот момент такую слабость, что едва не упала в обморок. Она пошатнулась и схватилась за спинку стула.

— Что ты сказала, девочка? — с трудом переспросила она. Но Лаура продолжала стоять на своем. Пусть родители сходят с ума и делают что хотят. Если для Салли Энн пришла пора предстать перед священником, она тоже выйдет замуж.

— Я жду от него ребенка, — повторила она, на сей раз более уверенно. Матушка подошла к ней поближе. По ее лицу текли слезы. Она обняла Лауру и прижала ее к себе, прильнув щекой к ее длинным каштановым волосам.

— Мое бедное дитя, — плакала она, — бедная, бедная девочка. Было видно, что искренняя любовь и забота матушки тронули Лауру, но девушка продолжала настаивать, что она любит Милта, собирается за него замуж — и будь что будет. В течение двух недель перед приездом священника дом Грэхэмов был погружен в свадебные приготовления и одновременно в глубокую печаль. Когда Салли Энн узнала о планах Лауры, она великодушно предложила поделиться своим приданым, которое приготовила к свадьбе. Лаура заявила, что у Милта уже есть все необходимое, поэтому она обойдется без приданого. Несмотря на это, матушка сидела по вечерам допоздна, чтобы сшить для нее лоскутные одеяла и подрубить полотенца и шторы. Бен продолжал, как обычно, работать на ферме, но плечи его ссутулились, а на лицо легла тень. Приближение знаменательного дня не радовало его. Лаура тоже не светилась счастьем, как положено будущей невесте, но стиснув зубы помогала готовиться к двойной свадьбе.

Глава двадцать восьмая

ТОРЖЕСТВО

Священник должен был приехать в воскресенье, на Пасху. Предполагалось, что сначала в присутствии всех собравшихся он проведет службу под открытым небом, а затем состоится свадебная церемония. Потом гости были приглашены на свадебный обед в честь молодых, где все смогут по-соседски пообщаться, пока не настало горячее время весенних работ. Марти с нетерпением ждала этого дня. Она была искренне благодарна своим соседям и новым друзьям. Зима, наконец, позади. В воздухе запахло весной, и ей так хотелось выбраться из дома! Кроме того, ей было интересно принять участие в службе и послушать священника. Ее отношения с церковью ограничивались свадьбами и похоронами, а когда она в последний раз видела священника, то была в таком горе и смятении, что едва ли могла что-либо вспомнить. Она радовалась за Салли Энн, лицо которой сияло от счастья, и переживала за Лауру. С тех пор как матушка рассказала ей, почему она согласилась на этот брак, Марти разделяла ее тревогу за Лауру и ощущала свою беспомощность, понимая, что ничего нельзя сделать, чтобы уберечь упрямую девушку и ее семью от неизбежных страданий. Марти вышила для каждой невесты по паре наволочек. Ей казалось, что даже вышивка может выдать ее чувства. Работать над одним комплектом было в радость. Другой же она вышивала с таким тяжелым сердцем, что даже пальцы не слушались. Вскоре настал знаменательный день. Весеннее солнышко обещало теплую погоду. Марти суетилась, подготавливая горшки с едой, которые собиралась взять с собой, и наряжая Мисси и Клэра во все самое лучшее. Она решила, что обновит ни разу еще не надетое серо-голубое платье. Теперь она не сомневалась, что в нем будет чувствовать себя как подобает. Кларк не скрывал своего восхищения, глядя на Марти, и она покраснела от его взгляда, внезапно осознав, что не имеет ничего против. Когда они уселись в фургон, Марти окинула взглядом двор и близлежащие холмы, с радостью отмечая все больше примет наступления весны. Она сидела рядом с Кларком, держа на руках малыша. Тут же пристроилась Мисси. Было чудесное утро. Хотя на полях еще не совсем сошел снег и в затененных местах виднелись грязновато-белые пятна, первые цветы уже осторожно поднимали головки к солнцу. На столбах изгороди и ветках деревьев вертелись вернувшиеся птицы. Но главным признаком весны было внутреннее ощущение Марти, вдыхающей теплый, ароматный воздух. К Грэхэмам они приехали одни из первых. Марти хотела помочь матушке с последними приготовлениями. Кларк сказал, что Мисси и Клэра вполне можно оставить с ним. Свежий воздух пойдет им только на пользу. Марти поспешила вернуться в дом, успев по дороге услышать одобрительные замечания Бена о малыше. В ответ на это Кларк с гордостью принялся рассказывать о том, какой Клэр сильный и смышленый. Марти усмехнулась про себя. Под открытым небом были сооружены временные скамьи для церковной службы и длинные столы для трапезы. Дом матушки гудел, словно улей, ведь визит священника да еще две свадьбы сразу были нешуточной причиной для суматохи. Приехали Стерны, и тень, набежавшая на лицо Салли Энн, сразу исчезла. Марти с радостью наблюдала, с какой любовью и гордостью смотрит на нее Джейсон. Милт Коннерс явился к самому началу службы. Держался он по обыкновению самоуверенно и дерзко. Мужчины дружелюбно освободили ему место на скамейке, но Марти чувствовала, что Грэхэмы держатся напряженно. Рядом с Милтом было неуютно и ей самой. После того как все расселись, поприветствовать соседей поднялся Бен Грэхэм. Он сказал, что рад видеть их у себя на ферме в такой прекрасный весенний день и надеется, что пасхальная служба станет для всех настоящим Божьим благословением. Он пригласил гостей принять участие в свадебных торжествах в честь двух старших дочерей Грэхэм и поблагодарил всех за привезенное угощение. Затем он представил священника, пастора Симмонса, и богослужение началось. Ни у кого не было псалтырей, и псалмы пели наизусть. Марти не знала слов, но пение ей очень понравилось. Она подумала, что попросит Кларка разучить с ней мелодию и слова. Проповедь пастора Марти слушала очень внимательно. Простая, но яркая история Пасхи начиналась с рассказа о служении Христа и продолжалась описанием Его ареста и вынесения смертного приговора по ложному обвинению. Священник поведал о политических разногласиях того времени и исторических причинах Его смерти, а потом объяснил подлинный смысл Его страданий и почему Господь допустил их. Марти слушала, и у нее разрывалось сердце. Она и раньше знала о том, как жестокие люди обрекли невиновного Иисуса на страдание, но прежде у нее ни разу не возникало ощущение, что все это имеет какое-то отношение к ней. Понимание того, что Он принял смерть и за ее грехи вместе с грехами всего человечества, было поразительным и пугающим открытием. «Я не знала, просто не знала, что Он умер и из-за меня, — с болью думала она, сидя на скамье вместе с Мисси и Кларком и крепко прижимая к себе Клэра. — Мне так жаль, действительно жаль. Господи, прошу Тебя, делай с моим сердцем все, что задумал». У нее текли слезы, но она не вытирала их. Она чувствовала, что Кларк время от времени поглядывает на нее. Священник продолжал свое повествование и рассказал про утро, когда женщины в первый день недели пришли ко гробу и не нашли там Его тела, ибо Он воскрес.