Иногда Белинде казалось, что в огромной каменной церквив Бостоне чего-то не хватает. Да, маленькая церковь быладля нее словно дом родной. В ней она становилась более цельной и спокойной. Но нельзя же искать убежища в церквицелую неделю- Белинда считала семейные молитвы продолжением воскресных служб. Когда мать и отец читали СловоБожье, обсуждали отрывки из Библии и посвящали время неспешной молитве, она чувствовала, как ее ум и душа исцеляются и отдыхают.

«Вот чего мне больше всего не хватало, – поняла Белинда. – Духовности. Чувства общности. Человек не развивается, если никому нет до этого дела». Она решила сделать так, чтобы каждый день, проведенный дома, стал источником духовного очищения. Часто они сидели утром втроем за столом, беседовали и молились.

– Знаете, по чему я скучала больше всего? По церковному братству – так, наверное, это называется, – сказала Белинда однажды после утренней молитвы. – Но я не понимала,что мне настолько его не хватает.

– Неужели тебе не с кем поговорить? – спросила Марти.

– О религии? Нет, на самом деле, не с кем, если ты имеешь в виду серьезную беседу.

– А как же церковь? – удивился Кларк. – Разве проповедник не рассказывает о Евангелии?

– Ну... да... конечно, – неуверенно сказала Белинда.

Кларк и Марти недоуменно уставились на дочь.

– Он... он проповедует о том, что Христос – Сын Божий, –продолжила Белинда, – Который явился для того, чтобы спасти людей. Священник говорит, что такое грех, и призываетнас отвернуться от греха... и раскаяться в наших проступках.

Он все время повторяет эти слова. Раскаяние. Искупление.

Спасение.

Кларк кивнул, довольный тем, что рассказывала Белинда.

– Но священник никогда не объясняет людям, как добиться прощения или обрести спасение, – рассказывала девушка, – и иногда мне становится очень обидно, что он неделает шаг вперед... и не скажет людям о том, что нужно просить о прощении у Господа... умолять Христа прийти в ихжизнь и повести за Собой. Если человек старается быть хорошим сам по себе, у него вряд ли получится.

Кларк с серьезным видом кивнул.

– А пастор советует людям читать Священное Писание? – спросил он.

– Нет... нет, не думаю. Я никогда не слышала, чтобы онэто предлагал.

Кларк покачал головой. В его глазах проглядывала тревога.

– Нехорошо, – грустно заметил он, – если бы люди сами читали Священное Писание, они бы поняли, где искать спасение.

– Поэтому я беспокоюсь за тетю Вирджи, – продолжилаБелинда. – Боюсь, она не понимает, что должна решить сама,потому что это ее обязанность.

– Мы будем молиться вместе с тобой, – пообещала Марти. – Мы и раньше молились, но теперь будем делать этос большим тщанием.

Белинда кивнула, благодаря родителей за участие. Онабыла рада тому, что они разделят с ней истовые молитвы.

За время отпуска Белинда многое успела. Она часто беседовала с Люком и Эбби, Арни и Анной, Клэром и Кейти была счастлива, оттого что может участвовать в семейныхсобытиях. Как-то они с Марти запрягли лошадей и отправились к Нандри, сводной сестре Белинды. Дом Нандрии Джоша тоже опустел. Их дети обзавелись собственными,и Нандри с гордостью хвасталась успехами семерых внуков.

Кроме того, Белинде рассказали новости о Клэ и Джо. Онитак и не вернулись в родной городок, который оставили многолет назад, хотя все время собирались. И теперь Белинда понимала, почему Клэ и ее муж-пастор Джо чувствовали бы себяздесь столь же неуютно, как она сама.

Белинда расспрашивала о жизни Вилли и Мисси, Лейна иЭлли и всех остальных родственников на Западе. С особыминтересом она выслушивала даже самые незначительные новости об Эмми Джо и Мелиссе. Сама того не понимая, в глубине души она ожидала, что, раз она вернулась на ферму, тои ее подруги каким-то образом окажутся там. Ей хотелось,как давным-давно, упасть с племянницами на кровать и болтать, болтать, болтатьБелинда несколько раз объехала знакомые окрестности наКоппере. Он остался таким же трудноуправляемым, как раньше. Белинда не осмеливалась спешиться и привязать его, покарассматривала куст или цветы. Она знала, что он прекрасноумеет отвязываться и уходить домой один. Тем не менее, ейнравились прогулки верхом, и обратно она всегда возвращалась с раскрасневшимися щеками и горящими глазами.

В один из осенних дней, когда ветер шевелил ветки деревьев и сбрасывал на землю охапки осенних листьев, к фермеподъехал Люк.

– Ты сейчас занята? – спросил он.

– Нет, конечно, – ответила она, и Марти быстро повернулась, испытующе глядя на сына.

– Я не собираюсь похищать ее, ма, – поддразнил Люк, –просто хотел узнать, не хочет ли она вместе со мной навестить пациентку.

Марти кивнула в знак одобрения, а Белинда потянуласьза теплой шалью.

– На улице холодно? – спросила она. По выражению лицаматери Белинда поняла: она надеется, что небольшая прогулка с Люком поможет вернуть прежнюю Белинду.

– Да, немного прохладно, – ответил Люк. – Думаю, лучше надеть пальто.

Белинда пошла за пальто, а потом присоединилась к Люку,который сел в коляску.

– Ты часто ездишь к больным? – спросила она.

– Не так часто, как до приезда Джексона, и все-таки наэто уходит немало времени.

– А куда мы поедем сегодня? – спросила Белинда.

– У малышки Бекки Уинслоу болит горло. Мать попросилаее осмотреть. Я не хочу, чтобы она приводила девочку в офис.

Вдруг болезнь заразная? – объяснил Люк.

– Надеюсь, случай не очень серьезный, – заметила Белинда.

– Похоже, что нет, но осторожность не помешает, – ответил Люк.

Некоторое время они ехали молча, а затем Люк заговорилснова:

– Что ж, а теперь официальное сообщение. Доктор Джексон Браун и медсестра Фло объявили о будущей свадьбе.

– Как я за них рада- – с улыбкой воскликнула Белинда.

После возвращения домой она однажды виделась с Джексоном. К ее облегчению, встреча не вышла неловкой. Онилегко, дружелюбно болтали, словно старые друзья. Белиндаискренне радовалась за него.

– И когда они поженятся? – спросила она.

– Следующей весной. В мае. Так что я еще не скоро расстанусь с моей медсестрой. Сейчас мы готовим другую женщину, чтобы она помогала в кабинете. Мы не хотим, чтобыу нас осталась всего одна медсестра. А вдруг случится чтонибудь непредвиденное? Мы уже давно решили, что нам нужно по крайней мере две медсестры, умеющих выполнять всепроцедуры. Белинда кивнула.

– Ты помнишь это место? – показал пальцем Люк.

Она посмотрела туда и увидела ферму Коффинов, которую Джош сдал в аренду Симпсонам.

– Отец сказал, что мистер Симпсон умер, – сказала Белинда. Вдруг ее мысли смешались.

– Да, умер. И так внезапно и неожиданно- Когда Джексон к ним приехал, было уже слишком поздно.

– Очень жаль, – печально заметила Белинда.

– Миссис Симпсон и Сид все еще живут там, – продолжал Люк.

– Да, папа говорил. Похоже, им удалось наладить своюжизнь, – сказала Белинда.

– Да, верно. Мистер Симпсон тяжело работал, чтобы вернуть утраченное. Что мне нравится в этой семье – так это ихтрудолюбие. Все они тяжело работают, все до одного.

Лошади трусили по дороге, оставляя позади дом Симпсонов, а Белинда погрузилась в свои мысли, делиться которымиона ни с кем не хотела.

– Ты сказал, что Джексон ездил к Симпсонам, когда умермистер Симпсон, – наконец сказала она. – Значит, они досих пор тебя не простили?

– Нет, я был у них несколько раз. Просто в тот день я ездил к другому больному, вот и все. Кстати, Дрю сам менянавестил некоторое время назад. Он приезжал к матери погостить.

Белинда кивнула.

– Да, отец говорил, – заметила она.

Они снова замолчали. Она не знала, что спросить и какэто сделать, но ей было необходимо получить ответы на своивопросы. Наконец Белинда осмелилась открыть рот:

– А Дрю... он... очень изменился?

Люк покачал головой и зацокал языком, погоняя лошадей.

– Ну, да... и нет, – ответил он. – Он вырос... возмужал...

превратился в красивого мужчину.

«Ну, в этом он ни капли не изменился, – подумала Белинда. – Он всегда был красивым».

– Он... рассуждает, как солидный человек, – говорилЛюк. – Из него получится хороший адвокат. Очень хорошийадвокат. Жаль, что он больше не живет в нашем городе.

– А Дрю не планирует... вернуться?

– Этого я не знаю. По-моему, он так и не сказал ничегоопределенного, но, по его словам, он счастлив там, где живетсейчас. Дрю работает в хорошей фирме. Там он набираетсяопыта и, кажется, неплохо зарабатывает. Вряд ли имеет смыслвозвращаться.

Белинда кивнула.

– Он спрашивал о тебе, – к ее удивлению, сказал Люк.

Она широко раскрыла глаза:

– Правда?

– Да. Он сокрушался о том, что так и не поблагодарилтебя за то, что ты помогала, когда ему делали операцию.

На Белинду обрушился рой волнующих воспоминаний. Этаоперация была одним из самых тяжелых событий в ее жизнии в то же время...

– И что ты ему сказал? – спросила Белинда.

– Объяснил, что однажды с поезда сняли заболевшую пожилую леди и потом, когда она выздоровела, ты уехала с ней в город, чтобы стать ее личной медсестрой. Кажется, он за тебя рад.

Они помолчали еще несколько минут.

– Люк, – медленно произнесла Белинда, – ты думаешь,мне больше подходит жить в городе?

Он ответил не сразу.

– Только ты можешь ответить на этот вопрос. – Люк повернул голову, чтобы взглянуть ей в лицо, и Белинда кивнула.

– Просто... просто... я сама уже ничего не понимаю, –призналась она. – Похоже, я больше не вписываюсь в здешнюю жизнь.

– Что значит «не вписываюсь»? – поинтересовался Люк. –А как бы ты себя чувствовала, если бы это было не так?

– Ну... наверное, так же, как раньше, – запинаясь, пробормотала Белинда. – Тогда я не сомневалась в том, подходит мне наш дом или нет.

Люк кивнул.

– Когда я уехал учиться, – медленно начал он, – а потомвернулся домой, я тоже не был уверен, подходит мне это местоили нет. Я чувствовал себя здесь не так, как раньше. Но я решил, что не имеет смысла оглядываться в прошлое. Мне бывовсе не хотелось оставаться желторотым юнцом, которыйповсюду следует за доктором. Поэтому я подумал, что мне нужнонайти себе новое, подходящее место. Мое место. И я началработать. Теперь мне здесь очень хорошо... так же, как Эббии малышам.