Джанет Оак - Любовь приходит домой

Белинда чуть не расплакалась. Она не часто думала о том,что испытывает ее мать. Ведь ей не приходилось страдатьиз-за того, что дети один за другим покидают отчий дом. Теперь она лучше понимала мать.

– Но так устроена жизнь, – сказала Марти, расправляяплечи. – Глупо горевать о прошлом. Это ничего не изменит.

Мы должны радоваться тому, что происходит в настоящем,и тому, что обещает будущее.

Марти подняла край передника, чтобы вытереть глаза.

Когда она вновь посмотрела на Белинду, на ее губах игралаулыбка.

– О, – сказала она, – я бы не хотела, чтобы жизнь моихдетей сложилась иначе- Они независимые. Ответственные.

Здравомыслящие. Я гляжу на других родителей и думаюо том, как мне повезло. Все дети у меня хорошие, умные и здоровые. Мне есть за что благодарить Господа.

Белинда знала, что мать говорит совершенно искренне. Онакивнула в знак согласия.

– Давай выпьем чаю, – поспешила предложить Марти.

– Я приготовлю, а ты сходи за Кейт. Иногда ей очень одиноко. Она сильно скучает по Эмми Джо. – Марти безропотнопожала плечами. – Но она всегда будет по ней скучать, –признала она. – Чувство одиночества никогда не уйдет.

Белинда вышла из кухни и, не торопясь, направилась к домуКейт. Теперь она смотрела на происходящее и жизнь в целом совсем не так, как раньше. Ей никогда не приходило в голову, что все люди мучаются от одиночества. Она всегда считалаэто ощущение временным и думала, что ему можно противостоять. Она наивно полагала, что от него легко избавиться.

Исправить. Вылечить. А теперь ее мать спокойно, хоть ис болью, сказала о том, что одиночество – неизбежная частьжизни. Когда человек любит, он становится уязвимым. Нетникакой гарантии, что все останется по-прежнему. Пожилыелюди умирают. Дети вырастают и покидают отчий дом. Всепостоянно меняется.

От этой мысли ей стало не по себе. Неужели нет никакогоспособа, совсем никакого, сохранить то хорошее, что мы имеем? Неужели человек совершенно не властен над тем, чтопроизойдет завтра? Но Белинда уже знала ответ на свойвопрос. Смогли бы Элли и Мисси жить на Западе, если быМарти, рискуя сломать им жизнь, не отпустила их? Находиласьбы Эмми Джо в сотнях миль от дома, если бы Кейт оставилаее у себя и не дала свободы решать самостоятельно? Очевидно, люди не в силах управлять событиями, происходящимив жизни. И в особенности в жизни тех, кого они любят. Любить – значит, дарить свободу. А свобода часто означает больи чувство потери.

«Так зачем заводить семью? – спрашивала себя Белинда. – Зачем когото любить? Может, сама того не понимая, я поступила мудро? Если я никогда никого не полюблю,не выйду замуж, не заведу детей, мне не придется столкнуться с тем, что сейчас переживают мама и Кейт. Развеэто не ответ на мой вопрос? Возможно- Возможно, таконо и есть- – Она была довольна, ведь ей удалось решитьзапутанную задачку. Затем пришли другие мысли: – Ноя уже влюбилась, так что слишком поздно. Мне кажется,я родилась с желанием любить... или научилась этомуочень рано. Я всем сердцем люблю папу... маму... всех родственников. Тетю Вирджи. Даже Виндзора, Поттер и других слуг, хоть это особая привязанность. Нет, я не могучувствовать себя в безопасности. Даже сейчас. Никто неспособен спастись от боли, которую причиняет любовь.

Никогда. Во всяком случае, пока любишь... хоть когонибудь».

Белинда поняла, что жизнь не станет лучше, если никогоне любить, ни одной души на свете. «Наверное, мама права, – наконец признала она. – Не стоит терзаться мыслями о прошлом, лучше наслаждаться настоящим и с надеждойсмотреть в будущее». Белинда подняла глаза к небу. «Но,Господи, – прошептала она, – иногда это тяжело. До болитяжело».

Через несколько дней Белинда решила сходить в маленькую избушку. Она спросила у Марти разрешения. Ведь когда-то очень давно она принадлежала ее родителям, а потомтам жили Клэр и Кейт. Возможно, они до сих пор считают еесвоей, и им будет неприятно, если кто-то вторгнется туда безразрешения. Белинда боялась показаться бесцеремонной.

– Конечно, сходи, – сказала ей Марти.

– Ты не думаешь, что Кейт будет недовольна?

– Недовольна? Конечно, нет- Мне кажется, она так же,как и я, счастлива в новом доме.

– Мне бы не хотелось... – начала Белинда.

– Они вывезли оттуда все вещи, – успокоила ее Марти. – Избушка совершенно пустая. Наверное, было бы правильно ее разобрать... но она еще стоит.

– Но зачем... зачем? – начала Белинда, но не закончилавопрос.

Она не представляла ферму без старой избушки. Наверное, Марти не поняла ее и, вместо того чтобы ответить, зачемсносить избушку, стала объяснять, почему она все еще стоитна земле. Она пожала плечами.

– Не знаю, – призналась она. – Наверное, мы с твоимотцом слишком сентиментальны. Не знаю. Мы часто говорим: «А вдруг Дэн захочет там жить?» Иногда мы подумываем сделать из нее амбар или курятник, но никогда этого несделаем. И оба это знаем.

Марти коротко рассмеялась, подумав об их маленькой игре.

– Что ж, тогда мне нужен ключ. Избушка закрыта? –спросила Белинда.

– Да нет, конечно. Вряд ли ее когда-нибудь запирали.

Сомневаюсь даже, что это возможно... Разве что повесить висячий замок.

Белинда медленно пошла по короткой тропинке к дому, в котором когда-то жила Эмми Джо. Она сама не знала, правильноли поступает. Но чувствовала, что это необходимо. Она должнаэто сделать, если хочет, чтобы прошлое оставило ее в покое.

Дверь медленно, со скрипом открылась, словно ржавыепетли на что-то жаловались. Белинда нажала сильнее и умудрилась протиснуться в маленькое отверстие непослушной итяжелой двери. С заднего входа открывался вид на знакомыекоричневые стены и квадратный проем в центре пола, гдескрывался кухонный лифт: на нем поднимали продукты из подвала. Им с Эмми Джо не раз доставалось за то, что они играли с веревками.

Белинда встала и оглянулась по сторонам. Комната казалась маленькой и голой. Не было ни шкафа, ни вешалок дляодежды. Ботинки в углу и ведра с помоями для свиней тожеисчезли. Совершенно безжизненное место. Белинда слегкавздрогнула и прошла дальше в кухню. Она не поверила своимглазам. Кухня была похожа на кукольную. Ей она всегда казалась... ну если небольшой, то вполне удобной, а теперь онавыглядела маленькой и тесной. Слишком тесной для женщины, которая находится в ней каждый день. Краска осталасьпрежней. На стене висел старый календарь: на картинке былнарисован мальчик и коричневый щенок с кудрявой шерстью.

Белинда догадалась, что Кейт не хватило духу его выбросить,когда год подошел к концу. Листок с последним месяцемисчез.

Белинда прошла в комнату, в которой собиралась вся семья.

Она осматривала маленькое помещение. Здесь они с Эмми Джолежали на полу и рисовали. Они любили валяться перед камином, есть воздушную кукурузу, хихикать над мальчишками,раскачиваться в кресле-качалке, которое когда-то здесь стояло. Девочки наряжали кукол и ставили их на каминную полку. Белинда не вошла в спальню, где спали Клэр и Кейт, и незаглянула в комнату мальчиков. Вместо этого она напрямикпрошла в комнату Эмми Джо. Она всегда была выполненав бледно-зеленых и белых тонах, пока однажды девочка нерешила это поменять. Эмми Джо хотела жить в «полной жизни» комнате. Ей позволили сделать по-своему, и комнатав самом деле стала «полной жизни».

Белинда была бы очень разочарована, если бы обнаружила, что комнату изменили, но она осталась такой же, как раньше. Правда, мебель убрали. Минуту она стояла неподвижно,потому что на нее обрушились воспоминания. По телу у неепобежали мурашки. Затем она закрыла глаза и вообразилакомнату такой, какой видела ее в последний раз. Кровать стояла там. Комод с чулками и нижним бельем – у стены. Ночная сорочка всегда висела на крючке в углу. А еще – столик,за которым Эмми Джо рисовала. Куклы, книги, краски и карандаши. Белинда видела все так ярко, как будто вещи находились перед ней.

Она медленно открыла глаза. Пустая комната смотрела нанее в ответ. Белинда обратила внимание на четыре отметиныот ножек кровати на полу. На ярких голубых обоях с синимицветочками и зелеными листьями там и сям виднелись следыот гвоздей или пятнышки краски. На том месте, где стол соприкасался с обоями, осталась потертость. Эмми Джо многовремени проводила за столом и, должно быть, протерла обои.

Наверняка Кейт не раз приходилось пройтись по ним влажной тряпкой.

Белинда вновь оглядела комнату. Она мысленно представила звонкий голосок неизменной подруги детских лет. «Ох,Линди-» – нетерпеливо восклицала Эмми Джо. Белиндаулыбнулась. Они были разными, но такими дружнымиВздрогнув, она отвернулась. «Воспоминания не всегда приятны, – подумала девушка. – Иногда они приносят боль».

Она спустилась по ступенькам, не оглядываясь назад, и вышланавстречу яркому солнечному дню. По спине вновь пробежала дрожь. Ей стало холодно. Белинда плотно прикрыла за собой тяжелую дверь.

По пути к родительскому дому Белинду посетила невеселая мысль: «Все изменилось. Наш дом, семья – все- И я ужене та, что раньше. Я люблю родных, но мне здесь больше неместо-»

«Тебе здесь не место, тебе здесь не место», – казалось,при каждом шаге скрипели ее туфли, возвращая Белиндук большому дому. Она еле сдерживалась, чтобы не побежать.

Белинда понимала: матери кажется, чтоее отпуск слишком быстро подошел к концу. Но для самой девушки дни тянулисьочень медленно. Каждое утро, выбираясь изпостели, она неприятно удивлялась тому, чтов доме нет туалета, а потом вспоминала, чтоона больше не маленькая девочка, некогдазанимавшая ту комнату, в которой она сейчас спит. Ферма, старомодные наряды, курыи лошади – все это уже не имело к ней отношения. Бостон изменил ее жизнь. «Во всяком случае, – говорила себе Белинда, –это, должно быть, произошло изза Бостона».

Было всего одно место, в котором она попрежнему чувствовала себя уютно. Маленькая деревенская церковь. Прихожане, конечно, одеты очень просто, но ее сердцетрогала теплота проповедей и молитв. Онамечтала услышать Слово Божье, слиться с богослужением.