Элен Бронтэ - Любовь по соседству

Белинда как-то со смехом сказала кузине, что Лора ближайшие годы проведет в страхе, ведь ее сестра может подарить генералу наследников, и тогда неизвестно, какие сюрпризы окажутся в завещании генерала Киллиана. Эбби поверить не могла, что между столь близкими по характеру и устремлениям сестрами может возникнуть раздор из-за денег, но мнение Белинды разделяла и тетушка Энн, хорошо знавшая миссис Хедвич в молодости и утверждавшая, что та всегда завидовала успехам своих сестер, сделавших более удачные партии.

Поговорить с Клариссой Эбигейл удалось только во время бала. Генерал Киллиан не танцевал, а преподобный Реймз счел необходимым пригласить на танец миссис Эварт. Эбби счастливо избежала приглашения на танец от какого-то молодого офицера, приглашенного на бал по протекции мисс Перри, и пробралась в гостиную, соединенную с бальной залой овальной аркой.

Мисс Кларисса Хедвич прошла туда незадолго до Эбби и теперь сидела в одном из расставленных по комнате кресел с новым романом в руках. В гостиной находились несколько почтенных матрон во главе с мисс Перри и миссис Хедвич, а в уголке на диване перешептывались три юные леди, то и дело поглядывая в арку на танцующие пары.

При виде Эбби старшие дамы милостиво закивали, а представительницы молодого поколения с любопытством уставились на новоявленную миссис Реймз, словно она уже могла открыть им сокровенные тайны супружеской жизни.

Эбигейл приветливо улыбнулась тем и другим и присела на низкую банкетку рядом с Клариссой. Та, кажется, ничуть не удивилась и указала на книгу, которую держала в руках.

– Ты читала этот роман? Кажется, его героиня весьма глупая девушка.

Эбби мельком взглянула на заглавие и кивнула головой. Она прочла книгу два дня назад, но, охваченная предсвадебным волнением, не запомнила ничего из приключений героини.

– По-моему, на эту книгу не стоит тратить время, – сказала она и прибавила: – Кларисса, я хотела кое о чем тебя спросить.

Мисс Хедвич словно бы догадалась, что речь пойдет о вещах, неподходящих для слуха почтенных дам, так как обернулась в сторону матери и ее подруг, чтобы убедиться, что слова Эбби не достигнут их ушей.

– Я охотно отвечу, если смогу.

– Кларисса, ты выходишь замуж за человека, превосходящего годами даже твою мать. Неужели ты не испытываешь сомнений, ведь ты так молода... Тебе не хотелось бы подарить свою юность и свою любовь какому-нибудь молодому джентльмену?

Кларисса насмешливо улыбнулась.

– Тебе следовало спросить меня об этом до того, как ты сама вышла за человека вдвое или втрое старше себя.

Эбби покраснела.

– Ты права, но у меня не было времени поговорить с тобой, тетушка все время возила меня по магазинам, заставляла надписывать приглашения и делать еще тысячу бесполезных вещей.

И тогда Кларисса сказала слова, которые Эбби вспоминала еще много лет и которые помогали ей увидеть свет там, где, казалось, ее окружает одна лишь тьма.

– Молодость так быстро проходит, Эбби, что только очень глупая девушка может позволить себе растрачивать ее попусту на бесполезный флирт и несбыточные мечты. Красота увянет, но твои потребности никуда не исчезнут, ты все так же будешь нуждаться в крыше над головой, в пище и новых платьях... Так не лучше ли распорядиться тем, что дал тебе Господь, наиболее практичным способом? – Кларисса снова покосилась на сидевших поодаль дам и продолжила чуть тише: – Мы вовсе не так богаты, как хочет показать моя мать, и она посадила бы нас с Лорой на хлеб и воду, не сумей одна из нас заполучить молодого Киллиана. Но мы решили зайти еще дальше и выйти замуж обе. Как видишь, нам это удалось. Мы с сестрой привязаны друг к другу, и теперь нам не придется разлучаться.

Эбигейл с восхищением смотрела на эту невозмутимую девушку. Оказывается, Киллианы были всего лишь наградой в игре, затеянной хитроумными сестрами, и каждая из них получит то, чего желают обе, – положение и состояние. И не беда, что будущий супруг одной из них не так молод, а жених другой не так умен, главное, сестрам удался их замысел!

– Так, значит, ты одобряешь мое замужество, Кларисса? – взволнованная услышанным, переспросила Эбби.

– Ну, конечно же, миссис Реймз, я одобряю и всецело тебя поддерживаю, – рассмеялась Кларисса. – Твоя тетушка не так бескорыстна и не стала бы заботиться о поиске жениха для тебя, пока ее дорогая Белинда не помолвлена, а твоя кузина изводила бы тебя своими капризами и завистью. Рано или поздно тебе пришлось бы оставить дом Эвартов и искать себе какое-нибудь место, а так все устроилось наилучшим образом.

– Моя подруга Делия, миссис Сноуорд, настаивала, чтобы я расторгла помолвку, – пожаловалась Эбби. – Кажется, мы с ней уже не будем так близки, как прежде.

– Твоя миссис Сноурд избалована богатством и любовью своих родственников, – Кларисса пожала плечами. – Ей не понять, как можно поступать не в соответствии со своим сиюминутным желанием, а исходя из соображений здравого смысла и необходимости думать о своей судьбе. Не расстраивайся, пройдет время, и миссис Сноуорд либо смирится с твоим браком, либо ты перестанешь сожалеть о том, что потеряла подругу, ведь ты приобрела неизмеримо больше – уверенность в спокойном, обустроенном будущем.

Эбигейл не была согласна с такой характеристикой своей дорогой Делии, но ведь Кларисса не знала ее так хорошо, как сама Эбби, но оспаривать мнение мисс Хедвич не собиралась.

– Ты рассуждаешь, как умудренная годами женщина, – искренне сказала она. – Когда я буду готова впасть в отчаяние от того, что мне не удается сделать что-то, как я хочу, я буду думать о тебе.

– Пиши мне так часто, как только сможешь, – доброжелательно ответила Кларисса. – Я и моя сестра с удовольствием станем тебе подругами. Жаль, что Белинда совсем на тебя не похожа!

Эбби поднялась на ноги и, не удержавшись, поцеловала Клариссу.

– Если бы ты знала, как много твои слова значат для меня! – прошептала она, и мисс Хедвич ответила ей понимающей улыбкой.

Солнечные лучи без труда проникали сквозь белоснежные тюлевые занавеси, аккуратно подобранные с каждой стороны окна голубой лентой. Небольшая комната казалась просторнее благодаря прелестным светлым обоям, украшенным воздушными цветочными гирляндами. Даже самый придирчивый взгляд не смог бы рассмотреть на обоях места их соединения, так заботливо и тщательно были подобраны отдельные небольшие куски. Цветочный орнамент на ковре почти повторял рисунок обоев, а выцветшие или потертые места скрывались расставленными тут и там легкими стульями и двумя столиками – рабочим и чайным.

Остальные предметы меблировки выглядели не новыми, но безукоризненно чистыми, а на каминной полке стояли две вазы из веджвудского фарфора, расписанные диковинными цветами и птицами. Обитая голубым бархатом скамеечка возле фортепьяно почти скрывалась под стопкой нот, деревенский пейзаж в овальной раме украшал стену над диваном.

Все в этой гостиной выдавало изящный вкус ее хозяйки, и кое-какие дорогие безделушки среди более скромных вещей не выставляли напоказ свою роскошь, но придавали обстановке скромную элегантность.

Сама хозяйка сидела на стуле перед небольшим бюро и изучала какой-то весьма длинный список. Серо-голубое домашнее платье не изобиловало оборками, и его простота не скрывала стройной фигуры молодой женщины. В свои двадцать четыре года миссис Эбигейл Реймз сохранила девичью стройность и до сих пор носила вещи, любимые ею в шестнадцать лет. В Бакминстере от супруги викария никто бы не потребовал строго следовать моде, и Эбби находила удовольствие в том, чтобы надевать платья, каждое из которых навевало воспоминания, зачастую не очень радостные, но от того не менее дорогие ей.

Полная служанка вошла в комнату с недовольным видом и нехотя доложила:

– К вам миссис Бирн, мэм.

Эбби подавила желание обернуться и посмотреть, к кому обращается Минни, за все прошедшие годы она никак не могла привыкнуть к тому, что ее называют «мэм».

– Проводи ее сюда и принеси нам чая и поджаренного хлеба, – распорядилась миссис Реймз, сделав вид, что не заметила, каким кислым сделалось полное лицо девушки.

Служанка кивнула и направилась выполнять поручение, а Эбби пересела к чайному столу в ожидании гостьи. Миссис Бирн вступила в гостиную так решительно, что Эбби невольно улыбнулась – несомненно, Минни пыталась не позволить этой женщине тревожить супругу викария, но потерпела поражение. Как и всегда. Еще никому не удавалось запретить Элис Бирн сделать то, что она хочет.

– Проходите же, Элис, прошу вас. Я так рада, что вы навестили меня, – Эбби приподнялась со стула и с искренней улыбкой приветствовала гостью.

Крупная краснолицая женщина, чьи натруженные руки сегодня скрывали приличные серые перчатки, осторожно обняла и расцеловала миссис Реймз, после чего уселась рядом с Эбби и с удовлетворением обвела глазами комнату.

– Помнишь, как мы старались, чтобы собрать всю эту красоту из маленьких кусочков, а викарий все никак не мог поверить, что швов не будет заметно? – с неожиданной ноткой сентиментальности произнесла эта жена фермера, видевшая в жизни слишком мало радостей, чтобы позволить себе быть сентиментальной чаще раза в неделю, когда она навещала миссис Реймз.

Эбби улыбнулась и кивнула – миссис Бирн говорила эту фразу всякий раз, как оказывалась в гостиной в домике викария. Общие воспоминания сближали этих столь разных женщин, ставших подругами спустя некоторое время после появления миссис Реймз в Бакминстере.

– Кларисса была очень любезна, что прислала мне остатки после того, как обновила стены в своей гостиной, – откликнулась Эбигейл. – Мы славно поработали, и приходской совет до сих пор продолжает думать, что я разоряю викария своей расточительностью.

Миссис Бирн гулко рассмеялась, она-то знала, каких усилий стоило молоденькой жене викария обустроить этот дом в соответствии со своим утонченным вкусом и при отсутствии необходимых средств.