– Ох, боюсь, не по Сеньке шапку ты, сыночек, себе выбрал, – запричитала мама.

– Брось, – строго сказал отец. – Конечно, соответствовать будет тяжело, но люди все хорошие душевные, не снобы какие-нибудь, да и Лешка наш не пальцем деланный. И девочка сразу видно умная, хоть и язвительная, как змеюка. Ну, да вы все бабы змеюки.

После того, как все разошлись, Лопатину, наконец, удалось пообщаться с лучшим другом. Они взяли бутылку текилы и поднялись в зимний сад на третий этаж. Там среди бушующей за окнами мартовской метели под упоительный запах помидорных грядок Семена Семеновича они поделились друг с другом своими достижениями. Нельзя сказать, чтобы друзья хвастались, просто докладывали друг другу о своей жизни за тот период, что они не виделись.

У Валерки дела шли очень даже неплохо. Он поставил отцовский бизнес практически на промышленную основу. Кроме сети ресторанов у них теперь было свое подсобное хозяйство и цех по производству полуфабрикатов. Что-то вроде фабрики-кухни. Благодаря качественным продуктам и оригинальной рецептуре полуфабрикаты Яковлевых пользовались в Самаре огромным спросом у домохозяек. Теперь Валерка планировал открывать еще один цех и подумывал о создании небольшой сети ресторанов в Москве.

– А почему не у нас в Питере? – удивился Лопатин.

– В Москве проще. Там ты договорился, денег занес, тебе сделали, а в Питере – мрак. И договоришься, и денег занесешь, а прогрессу никакого. Все только руками разводят и по кругу посылают.

– Если кредиты понадобятся, имей в виду, обращайся сразу ко мне.

– Конечно, понадобятся, но у вас же ставки бешеные.

– Это, смотря для кого. Семен Семенович в этом вопросе ведет гибкую политику. Ну, а с личной жизнью, как у тебя?

– Да никак. Есть разные варианты, но всё как-то скучно. Ты же знаешь, я свою Еву ищу.

– Какую такую Еву? – удивился Лопатин.

– Ну, ту самую, которая с яблоком. Забыл?

Перед мысленным взором Лопатина промелькнули лукавые зеленые глаза. Промелькнули и исчезли, как не было их никогда.

– Глупости какие, – Лопатин потер виски и опрокинул в себя рюмку текилы, – мне вот никакая Ева теперь не нужна. Ни с яблоком, ни без него. На фига мне какая-то Ева, когда у меня Соня есть!

– Значит, повезло тебе. Соня и правда хорошая, береги её, не обижай.

– Я и не собираюсь.

– Это я так, на всякий случай. Так Соня теперь Лопатина?

– Как бы не так!

Вопрос с фамилией встал непосредственно в процессе подачи заявления на регистрацию. Там необходимо было указать, какую фамилию возьмет себе невеста.

– Разумеется, Шнейдер, – указала Соня в нужной графе.

– А почему не мою? – обиделся Лопатин.

– Ну, посмотри на меня, какая я Лопатина? – Соня повертела головой в разные стороны.

– Отличная Лопатина Софья Семеновна. Звучит прекрасно.

– Нет, Софья Семеновна должна быть Шнейдер.

– Почему? Ты же не Сара Моисеевна.

– Нет. Не Сара. Но у меня Шнейдер на морде написано. Ты же знаешь, титульная нация бьёт не по паспорту, а по морде.

– Соня, не говори глупости, при чем тут титульная нация?

– При всем! Абсолютно при всём. А, может, тебе мою фамилию взять? Будешь Алексей Михайлович Шнейдер.

– Ага! А как ты меня тогда дразнить будешь, если я Шнейдером заделаюсь? Шнейдера Совковым уже не обзовешь!

– Я тебя буду дразнить жидовской мордой.

Ну, как после этого на неё обижаться? Лопатин всё это рассказал Валерке, и они дружно поржали.

После свадьбы молодожены отправились в Майами на две недели, а по возвращению Лопатина сразу повысили в должности до заместителя председателя правления банка. Надо сказать, что сотрудники банка отнеслись к решению владельца с пониманием. Алексея уважали за трудолюбие, отзывчивость, ум и дружелюбие. А то, что ему удалось завоевать такую девушку, как Соня Шнейдер, только добавляло Алексею очков. Семен Семенович открыл зятю все тонкости своего бизнеса. Те самые, которые в банковском деле никогда не лежат на поверхности. И Лопатин ринулся оправдывать, оказанное ему высокое доверие, в результате чего стал получать солидные бонусы от банковской прибыли.

Вскоре выяснилось, что Соня беременна. Счастью будущих бабушек и дедушек не было конца. Но как только на УЗИ смогли определить, что у Сони будут близнецы и оба мальчики, Семен Семенович пришёл в неописуемый восторг, а Лопатин опять оказался перед проблемой взаимоотношений Сони с титульной нацией.

– Один пацан будет Лопатин, а второй Шнейдер, – безаппеляционно заявила Соня.

С этим Лопатин спорить не стал, понимая какой это будет подарок для семьи Шнейдеров и лично для Семена Семеновича.

– Ты как своего назовешь? – продолжала Соня.

– Что значит своего? Они оба наши! – Тут Лопатин уже разозлился.

– Хорошо, хорошо, – Соня чмокнула мужа в щёку. – Просто если один ребенок, родители всегда спорят, как назвать, а если два, так и спорить нечего. Мне вот имя Иван нравится, а тебе какое?

– Роберт, – буркнул Лопатин только, чтобы позлить Соню. Против Ивана он ничего не имел.

– Вот и отлично! – Соня захлопала в ладоши. – У нас будут Ваня Шнейдер и Роб Лопатин.

Лопатин тяжело вздохнул и потер виски. Определенно с его женой не заскучаешь.

* * *

После нескольких лет работы в компании Светланы Андреевны Михайловой Алёна стала ведущим специалистом финансового отдела. Теперь она работала с клиентами непосредственно напрямую и имела в своем подчинении нескольких финансовых менеджеров, которых обучала и пестовала точно так же, как в свое время её обучали начальница финансового отдела и сама Светлана Андреевна. Михайлова теперь часто привлекала Алёну к своим проектом, и Алёна всегда из кожи вон лезла, чтобы оправдать оказанное ей доверие. Соответственно её профессиональным успехам росла у Алёны и заработная плата. Алёна уже давно съехала от родителей и сняла неподалёку в недавно построенном доме уютную квартиру с двумя спальнями. Во всём мире люди всю жизнь живут в съемном жилье, и ничего. Квартира Алёне очень нравилась, и арендная плата была довольно разумной. Чай, на Гражданке, а не в центре города.

На алименты от Димона Алёна не рассчитывала. Сначала он предпринял несколько попыток вернуть всё на свои места. То есть, добиться возвращения Алёны с Дим Димычем в адмиральский дом. Но Алёна к тому моменту уже вкусила воздух свободы, и ей совершенно не хотелось возвращаться в лапы горгульи, пусть даже капитулировавшей, если и не под нажимом собственного сына, то уж стараниями адмирала, точно! Когда она категорически отказалась возвращаться в адмиральский дом, Димон даже выразил готовность переехать к ней или снять квартиру. Но Алёне странным образом совершенно не хотелось больше жить с Димоном. Зачем? Секс с ним Алёну не интересовал совершенно, тут Лялек опять была права, а общих интересов у них как-то не сложилось. Отказ Алёны и от этого варианта вызвал у Димона страшный гнев, и он вывалил на Алёну столько гадостей, что она ни минуты больше не пожалела о принятом решении. Развод потребовал от неё большого напряжения и нервов, но на третьем заседании суда их всё равно развели. После чего Димон даже попытался через суд отнять у Алёны Дим Димыча, но тут ей пришел на помощь юридический отдел компании Михайловой в полном составе, также задействовались и связи высокопоставленного партнера Михайловой, которого Алёна видела всего только раз, но о котором слышала много хорошего. В суде Димону всё популярно объяснили, и тогда он решил не платить Алёне алименты. Потом папа адмирал, видимо, всё-таки вправил сыну мозги, но Алёна уже не захотела брать деньги Димона, отсылая ему назад переводы. Как и планировалось, Димон вскоре перебрался в Москву, под папино крыло и стал зарабатывать вполне прилично. Адмирал периодически звонил Алёне и спрашивал, не нуждается она в чём-либо. Алёна ни в чём не нуждалась и удивлялась, насколько Димон не похож на своего отца. Видимо, пошёл в мать. И как только она этого сразу не разглядела? Жизнь самой горгульи Алёну ни капельки не интересовала. Интерес, похоже, был взаимный. Бабушка с момента отъезда Алёны ни разу не позвонила узнать, как обстоят дела у внука. Оставалась надежда, что Дим Димыч тоже будет не похож на отца.

К вызовам в кабинет Светланы Андреевны Алёна давно привыкла. Теперь она уже ни за что не отказывалась от кофе и от печенюшек, которые покупала помощница Михайловой Лидия Фёдоровна. Кроме того вызов в кабинет совладелицы компании всегда обещал новую и интересную работу. Михайлова, как никто, умела ясно и понятно поставить перед сотрудниками задачу, после чего даже нерешаемые задачи, как казалось на первый взгляд, решались, хоть и с трудом, но всё-таки решались.

Алёна прошла мимо Лидии Фёдоровны, сообщив ей, что будет благодарна за кофе и проскользнула в начальственный кабинет. Краем уха она, конечно, слышала, как Лидия Фёдоровна проворчала, что покупает печенье для Михайловой, а не для вечно голодных троглодитов.

В кабинете Михайловой, кроме хозяйки, находилось еще нечто такое, что Алёна смогла бы охарактеризовать единственным словом – Солнце.

– «Наверное, новая клиентка», – подумала Алёна, разглядывая Солнце. Солнце явно было женского пола. И оно всё светилось. Светились кудрявые рыжие волосы, волнами спадающие по плечам, светились ярко синие глаза, светились веснушки на лице, светилась приветливая улыбка, светились ни на что не похожие удивительные одежды. Солнце нельзя было бы назвать красивым, но оно было прекрасно.

– Алёна Валентиновна, знакомьтесь, это Дина Григорьевна Дранишникова, – представила Михайлова Солнце.

– Можно просто Дина, – голос у Солнца был с хрипотцой. Алёна удивилась, ей казалось, что голос у той при такой внешности должен быть ангельским. Руки Алёне Солнце не подало, что Алёну слегка смутило. Она уже привыкла к крепким рукопожатиям бизнесменов и бизнесвумен. – У нас отчества не приняты, творческие люди, мать их, вечно молоды и на американский манер обходятся без отчеств, – тем временем продолжало Солнце.