Джоанна Линдсей - Любовь пирата

– Захватил с другими товарами на испанском судне. Вместе с золотом они везли и приданое для какой-то графини. Если эти цвета не подходят, можно выбрать что-нибудь другое.

– Значит, ты не возражаешь, чтобы Мадди тоже пополнила свой гардероб? – мило улыбнулась Беттина.

– Ткани можно продать в Тортуге за большие деньги. Достаточно и того, что я отдал тебе эти.

– Недостаточно! Позволь напомнить, что это ты оставил все мои сундуки на «Песне ветра» и теперь нам нечего надеть!

– Прекрасно! – сухо ответил Тристан. – Может, желаете еще что-нибудь, миледи?

– Только никогда больше тебя не видеть! – ехидно улыбнулась Беттина.

– Боюсь, ничем не могу помочь.

Тристан резко повернулся и вышел. Вздохнув, Беттина взглянула на бледную от страха служанку.

– Беттина, лучше бы тебе придержать язык! Зачем сердить капитана, – покачала она головой.

– Не волнуйся! Ничего он нам не сделает, – заверила Беттина.

– Но ты сама говорила, он изобьет тебя, если не будешь повиноваться.

– Да, но я исправилась, только издеваюсь над ним. Сама видишь, ничего он не сделал, – отозвалась Беттина.

– Но зачем? Ты словно нарочно пытаешься дразнить его. Мы знаем этого человека всего четыре дня, и неизвестно, как он поведет себя, если окончательно разозлится!

– Не беспокойся, – повторила Беттина, – я смогу постоять за себя! Ну ладно, давай начнем кроить, – заключила она, разворачивая светло-зеленый шелк.

Мадлен вымученно улыбнулась, покачала головой.

– Лучше попрошу у капитана отрез ситца. В жизни не носила шелка и сейчас не собираюсь.

– Я отвел старуху в трюм.

Беттина вскинула голову. Она была так поглощена шитьем, что не слыхала, как вошел Тристан.

– Кого?

– Твою служанку. Отвел ее в трюм выбрать ситец; она попросила принести тебе вот это, – объяснил пират, положив на стол серебряную расческу. – Теперь ты довольна?

– Довольна? Я ничего не просила у вас, капитан, вы сами предложили. Я просто подумала, что вы захотите сделать приятное моей служанке, и уже поблагодарила вас, – второй раз за ситец. Что касается расчески, она очень, очень красивая, Тристан, но у меня уже есть одна, хоть и не такая блестящая, из простого дерева, зато она очень дорога мне, ведь это подарок мамы.

– Может, мне вернуться за твоими сундуками? – язвительно осведомился Тристан.

– Да!

Он только вздохнул, словно знал ответ заранее.

– Думаю, команда «Песни ветра» уже оправилась от ран. Это означает еще одно сражение.

– Я все забываю, что ты трус, – кивнула Беттина.

– Я уже говорил тебе – никогда не бежал с поля битвы.

– Ну да, ты только женщин боишься!

– Не стоит бороться со мной, Беттина. Ты все равно ничего не сможешь сделать. Не хочу причинять тебе лишней боли, вот и все.

– Но я бы хотела убить тебя, Тристан… видеть твои мучения… за все, что ты со мной сделал.

– Ну, моя кровожадная маленькая ведьма, этого ты не дождешься!

Беттина улыбнулась и продолжала шить.

Тристан налил себе рома и сел.

– Ты ела? – спросил он, не сводя с нее глаз.

– Да. Юнга принес обед часа два назад. Я уже начала надеяться, что ты сегодня не возвратишься – уже очень поздно. Кстати, Мадди отдала тебе ножницы?

– Что за игру ты ведешь, Беттина? – спросил он, не обращая внимания на издевку. – Почему твое отношение ко мне так изменилось?

– Вовсе нет, – тихо ответила она. – Я по-прежнему ненавижу тебя, Тристан.

Распущенные волосы скрывали наклоненное над шитьем личико, и Тристан не видел выражения глаз Беттины. Какого они цвета сейчас? Вечернего моря или драгоценных изумрудов? В голосе совсем не звучало ненависти, о которой она говорила, но все-таки Тристан понимал: девушка не лжет. Только где же прежняя ярость? Куда девались бешенство и гнев? Откуда такая перемена?

– Не хочешь ли погулять перед сном? – спросил он.

– Нет, если ты снова намереваешься целовать меня под луной.

– Признаюсь, такие намерения у меня были. Но если хочешь и дальше упрямиться, мы ляжем сейчас.

– Я погуляю одна! – объявила Беттина.

– Нет!

– Тогда ложись сам!

– Только с тобой, малышка!

Тристан допил ром, встал и…

– Согласна, если ты сбреешь бороду.

– Что?! – воскликнул он, не уверенный, что правильно расслышал.

– Сбрей бороду! Я не шутила, когда сказала, что щетина раздражает мне кожу! Поэтому избавься от нее, – потребовала Беттина, глядя на него зелеными глазами.

– И не подумаю!

«Все, что угодно, лишь бы протянуть время», – подумала Беттина.

Ей не было дела до его бороды, но стоило затеять спор, чтобы посмотреть, сможет ли она победить.

– Я настаиваю, Тристан, и не сойду с этого места, пока ты не согласишься.

– Ты не в том положении, чтобы приказывать, – проворчал он.

– Неужели будем ссориться из-за такого пустяка? – издевательски спросила Беттина. – Почему бы тебе не сделать мне приятное?

– Мне мое лицо и так нравится!

– А мне нет! – отрезала Беттина. – Боишься избавиться от бороды, потому что шрам будет заметней? Опять трусите, капитан?

Тристан на мгновение застыл, глаза его похолодели.

– Ты слишком далеко заходишь, Беттина!

Она и сама поняла это. Он, очевидно, не любил, когда упоминали о шраме. Беттина сказала себе, что плохо знает этого человека и не представляет, чего можно ожидать от пирата. Но возврата не было.

– Почему ты прячешь шрам? Такие у многих мужчин, и тут нечего стыдиться.

– Я ничего не прячу. Но что скажут остальные члены команды? Или ты и их заставишь побриться?

– Какое мне до них дело? Сбрей бороду и докажи, что ты не трус!

– Нет!

– Тогда отправляйся спать, Тристан, но один. Не покорюсь тебе.

– Дьявол тебя возьми, женщина! – взорвался он, но Беттина спокойно продолжала шить, явно намереваясь стоять на своем. Тристан вздохнул. Черт бы побрал женщин и их причуды!

– Я скоро вернусь и ожидаю тебя увидеть раздетой в постели! Поняла? Раздетой и в постели!

Повернувшись на каблуках, Тристан вылетел из комнаты и, добежав до каюты, которую занимали Жако Мартель и Жюль, громко постучал. Дверь открылась, на пороге стоял Жюль с ошеломленным лицом.

– А я думал, ты уже спишь, – удивился он.

– Собирался, но мне нужна твоя помощь!

– До утра дело не подождет?

– Нет! – заорал Тристан. – Ты должен меня побрить – сейчас!

– Что за дурацкие шутки? Какого дьявола тебе взбрело в голову сбрить бороду?!

– Тысяча чертей, Жюль! Не задавай так много вопросов, лучше делом займись! Я бы сам побрился, будь у меня зеркало!

Жюль громко расхохотался и взглянул на сидевшего за столом Жако.

– По-моему, храбрая мадемуазель выиграла сегодня сражение! Это ведь ее идея, так? С каких это пор ты начал уступать женщинам? Что с тобой?

– Поменьше спрашивай, – отрезал Тристан, – и делай, как велел.

На обратном пути Тристан чувствовал себя полным идиотом. В ушах все еще звучал издевательский смешок Жюля:

– Ну вот, теперь ты у нас совсем мальчик!

И в самом деле он выглядел теперь совсем молодым, моложе своих лет. Дьявол! Ни одна женщина до сих пор не возражала против бороды, а Беттина жаловалась, только чтобы довести его, в этом Тристан был уверен. Ну что ж, бороду недолго вновь отрастить.

С этими мыслями Тристан открыл дверь каюты и вошел.

Беттина шагала взад и вперед, с ужасом думая о том моменте, когда возвратится Тристан и начнется настоящее сражение. Но увидев его, девушка остолбенела.

Под густой золотистой бородой скрывалось юное и необыкновенно красивое лицо. Беттина, застыв на месте, не могла отвести от него глаз. Неожиданная мысль поразила девушку: ведь при других обстоятельствах она могла бы влюбиться в него… если бы не ненавидела так сильно. Но, конечно, все это совершенная глупость!

– Когда я отдаю приказ, все должны подчиняться, – резко сказал Тристан.

Но Беттина не обратила никакого внимания на его тон, потому что Тристан без бороды больше не выглядел безжалостным пиратом и она не боялась его. Конечно, он по-прежнему возвышался над ней на целую голову, но угрозы такого молодого красивого мужчины трудно было принимать всерьез.

– Я больше не собираюсь повиноваться твоим приказам, – объявила она.

Губы Тристана сжались.

– Какого дьявола…

– Хочу сказать, что я не твоя собственность и ты мне не муж. Следовательно, и покоряться тебе я не обязана.

Тристан одним прыжком преодолел расстояние между ними и, встав перед Беттиной, осторожно приподнял ее подбородок, заглянул в глаза, но девушка старательно избегала его взгляда.

– Кажется, ты забыла, что находишься на моем корабле и в моей власти, – напомнил ей Тристан, но почему-то резкость ушла из голоса.

– Кажется, ты забыл, что я нахожусь здесь не по своей воле. А насчет власти? Может быть. Но, как уже сказано, Тристан, я не твоя собственность и тем более не рабыня.

– Ты моя пленница.

– О да, конечно, – сухо согласилась она. – А пленников, которые не подчиняются приказам, наказывают плетью, разве не так, капитан?

– Именно этого ты хочешь?

Беттина отступила, как-то странно взглянула на него, словно не зная, что ответить, и, неожиданно размахнувшись, изо всех сил ударила его кулаком по щеке, едва не сбив с ног.

Первым порывом Тристана было ответить ударом на удар; он даже поднял руку, но, встретив холодный, вызывающий взгляд, замер. Она смотрела, не мигая, гордо подняв голову и рассеянно потирая ушибленные пальцы. Беттина ожидала пощечины, но, поняв, что Тристан опомнился, горько рассмеялась.

– Ну где же твоя плеть, Тристан? Возьми ее и выполни свою угрозу. Насколько я помню, за каждый удар – десять плетей, не так ли? Или подождешь, пока я ударю еще раз, и воздашь за все сразу? Уверена, что ночь еще не кончится, а я уже вся буду в рубцах и синяках!