Они не могли проводить ночи вместе, а Тристан к вечеру так уставал, что часто засыпал в ее объятиях. Беттина будила его, провожала наверх, там они, с нежным поцелуем распрощавшись, расходились по своим комнатам.

Мадлен разбудила Беттину среди ночи и сообщила, что роды начались раньше, чем предполагала Малома. Жюль достроил свой дом, находившийся в полумиле от большой каменной крепости, и вместе с женой переехал туда еще в июле.

Жюль прибегал за Мадлен, и все четверо, включая Беттину, поспешно направились к роженице.

Осмотрев Малому, Мадлен объявила, что ребенок появится на свет только через несколько часов, и велела Тристану накипятить воды, а Жюля, который был явно ни на что не способен, послала в деревню привести мать Маломы.

Когда он вернулся, небо уже посветлело. Заметив ошалевшие глаза Жюля, Тристан сунул ему в руку кружку с ромом. Жюль впервые присутствовал при рождении своего ребенка и теперь, оцепеневший, не знал, что делать.

Мать Маломы приготовила завтрак, но никому не хотелось есть, так что она увела всех троих детей во двор, чтобы не путались под ногами. Когда из, спальни раздались первые крики, Жюль побелел и становился все бледнее с каждый воплем. Тристану тоже стало не по себе — раньше он не подозревал, что приходится выносить женщинам. Неужели и Беттину ожидают такие страдания?

Когда наконец стало тихо, Жюль бросился на колени, умоляя Бога пощадить Малому, в полной уверенности, что жена не выдержит мук. Даже Тристан затаил дыхание, пока наконец не раздался первый крик ребенка. Мгновенно повеселев, капитан хлопнул друга по спине, но Жюль помчался в спальню, не слушая поздравлений и добрых пожеланий.

Через несколько минут из комнаты роженицы выплыла ухмыляющаяся Мадлен.

— Как Малома? — нетерпеливо спросил Тристан.

— Прекрасно! А ее сынок! Настоящий богатырь! Роды были тяжелыми.

— Тогда чему ты так радуешься, черт возьми!

— Да все твой дружок Жюль, — снова засмеялась Мадлен. — Клянется, что больше пальцем не притронется к жене. И слушать не хочет уверений, что в следующий раз она, возможно, не будет так страдать.

Тристан, в свою очередь, развеселившись, последовал примеру Мадлен.

Следующие несколько дней, к общему удивлению, Жюль шагу не делал из дому, отказавшись даже на минуту оставить жену. А Тристан принял решение, считая его единственно правильным. Он больше не мог доводить себя до изнеможения каждый день, а потом часами лежать без сна.

— Я, наверное, веду себя как последний дурак? — спросил Жюль, когда наконец пришел к Тристану.

— Чтобы не скачать больше, — засмеялся тот. — Я даже слышал, будто ты поклялся спать с женой в отдельных комнатах.

Жюль смущенно хмыкнул.

— Ну что ж, я передумал. Малома выздоравливает и даже вставала сегодня!

— А твой сын?

— Кажется таким маленьким и хрупким, хотя все уверяют, что он таким и должен быть! Но малыш такой крошечный, я просто боюсь прикоснуться к нему!

— Ничего, привыкнешь, — улыбнулся Тристан. — Ты уже дал ему имя?

— Да, Гай. Гай Банделер.

— Прекрасное французское имя, — заметил Тристан, задумчиво глядя на Жюля. — Кстати, я решил, что сейчас самое время отправиться в Испанию. Уверен, что Бастида уже успел туда вернуться. Заодно привезу оборудование для очистки тростника.

— Прекрасно! Когда отплываем?

— Я желаю, чтобы ты остался здесь, Жюль, — твердо ответил Тристан.

— Но это слишком опасно! Хотя мы сейчас и не воюем с Испанией, все же ты окажешься среди врагов. У Бастиды будут все преимущества.

— Хоть раз, Жюль, делай, как я прошу! Ты больше необходим здесь, чем на судне! Вдруг я не возвращусь к Новому году, а ты единственный, кому могу доверять. Беттина хочет остаться, но если Кейси попытается забрать ее с собой, ты должен воспрепятствовать этому. Не хочу зря рисковать: желаю твердо знать, что Беттина будет ждать меня в этом доме.

— Мне это не нравится, Тристан, — проворчал Жюль. — Ты никогда раньше не искал Бастиду без меня.

— Но ты выполнишь мою просьбу?

— Если хочешь, — нерешительно согласился Жюль.

— Прекрасно. Кейси скажи, что я отправился за оборудованием, иначе он, пожалуй, будет против. Я возьму только тех матросов, кто выразит желание выйти в море. Но Беттине скажу правду, чтобы она не волновалась. А если Кейси забеспокоится и начнет кричать, что я погиб и не вернусь, можешь объяснить, почему я задержался.

— Кейси это придется не по нраву, он считает, что ты должен осесть и жениться на его дочери.

— Да уж, старый медведь думает, что я легко сдамся!

— А ты собираешься сдаваться? — вставил Жюль, не сводя карих глаз с лица друга.

— Сомневаюсь, — поспешно ответил Тристан, но тут же, усмехнувшись, добавил:

— Ты ведь знаешь, как я отношусь к женитьбе! Мы так давно вместе, что тебе прекрасно это известно.

— Да, но вспомни, когда ты впервые встретил Беттину, заявил, будто собираешься пробыть с ней всего пару месяцев, и довольно скоро изменил решение.

— Я не хотел, чтобы Беттина осталась только потому, что она отвлекала бы меня от мыслей о мщении. Но оказалось, я забуду о Бастиде, только когда прикончу его собственными руками!

— Когда ты собираешься поднять якорь?

— Завтра утром.

— Ты уже сказал Беттине? — спросил Жюль.

— Нет… подожду, пока не останусь с ней наедине…

— Тогда вот удобный случай! — перебил Жюль, заметив спускавшуюся по ступенькам Беттину. — Я, пожалуй, пойду.

Тристан обернулся и тоже увидел Беттину. Неожиданно мысли об отъезде показались абсурдными, но он принял решение и выполнит его во что бы то ни стало.

При виде Тристана лицо Беттины осветилось радостью. Сжав ее ладонь, он поднес к губам руку девушки и повел ее к их любимому местечку — дивану у камина.

Решив, что будет лучше сразу же перейти к делу, прежде чем он смалодушничает и передумает, Тристан, не выбирая выражений, начал:

— Утром я отплываю в Испанию, Беттина. И прежде, чем начнешь возражать, знай, я обязан сделать это. Мне необходимо прикончить Бастиду, прежде чем я наконец обрету мир и покой.

— Значит, не будешь присутствовать при рождении своего первенца?

Тристан убедился, что Беттина говорит это спокойно.

— Нет, но это одна из причин, почему я отправляюсь в Испанию. Не думаю, что смогу пройти через это испытание! Как вспомню Жюля, дрожь берет!

Беттина слабо улыбнулась.

— Я стану скучать по тебе, Тристан, но не больше, чем тосковала весь этот месяц! Может, так нам будет легче. Ты долго пробудешь в Испании?

— Да, но ребенок займет все твое время… несколько месяцев быстро пролетят, А когда я возвращусь, ты вновь станешь стройной, и даже если придется похитить тебя из моего собственного дома, чтобы вновь делить с тобой комнату и постель, я так и сделаю, клянусь.

Беттина весело рассмеялась.

— Не могу дождаться, пока ты меня украдешь! — Я тоже, малышка. По правде говоря, только мысль об этом и будет поддерживать меня все эти недели, которые придется провести в море.

Глава 41


Прощаясь с Тристаном, Беттина изо всех сил старалась держать себя в руках. Но как только судно исчезло из виду, она залилась слезами, чувствуя, что долго не увидит любимого. Даже если в этот раз ему не удастся найти Бастиду, Тристан будет снова и снова отправляться на поиски, пока не прикончит врага. Но Беттина не хотела, чтобы это произошло — ведь Тристан мог и сам погибнуть.

Два дня Беттина не могла отвлечься от мыслей о доне Мигеле и связанной с ним тайне. Она пыталась расспросить Жюля, но, поскольку Тристан ничего не открыл, его друг тоже отказывался говорить. Почему-то Беттине казалось, что именно с Бастидой как-то связано появление шрама на лице Тристана. Но неужели только из-за этого можно так страстно ненавидеть человека?

Казалось, постоянно думая о доне Мигеле, Беттина мысленно призывала его, потому что к вечеру второго дня его судно появилось в маленькой бухточке. Никто не знал об этом, пока он не ворвался в дом Тристана вместе с дюжиной вооруженных людей.

Беттина как раз спускалась вниз, но, завидев Бастиду, была вынуждена сесть прямо на ступеньки: ноги не держали ее, дурнота накатывала волнами. Кейси, сидевший вместе с Жоссель за столом, быстро вскочил, готовый сражаться, хотя при нем не было даже шпаги.

Жоссель широко раскрыла зеленые глаза при виде дона Мигеля: она помнила его разговор с Беттиной о Тристане и поняла причину появления здесь испанца.

— Кто вы, месье? — рассерженно воскликнул Кейси, не успела Жоссель что-то сказать.

— Дон Мигель де Бастида, — ответил испанец, растягивая губы в невеселой улыбке.

— Бастида? Тот, кого ищет Тристан?

— Да, я появился здесь, чтобы положить конец этим поискам! — ответил дон Мигель и, сунув шпагу в ножны, спросил:

— Ну а теперь — где этот юнец, который так желает моей смерти?

— Вы пришли слишком поздно: Тристан отплыл два дня назад и вернется не раньше чем через месяц, — ответил Кейси.

— Бросьте, месье, — нетерпеливо отмахнулся дон Мигель. — Неужели я должен обыскивать весь остров? Его корабль стоит на якоре! Значит, и он где-то здесь.

— Это мой корабль! — воскликнул Кейси. — У меня нет причин лгать, Бастида. По мне — хоть поубивайте друг друга!

Медленно спускавшаяся по ступенькам Беттина привлекла внимание испанца.

— А, мадемуазель Верлен! Вижу, вы так и не смогли убежать от этого Тристана.

— У меня нет желания делать это, месье, — ответила девушка, стараясь казаться спокойной.

— Пьер будет разочарован, — вздохнул Бастида и, глядя на огромный живот Беттины, осведомился:

— Тристан — отец вашего ребенка?

— Не твое дело! — взорвался Кейси. Дон Мигель коротко рассмеялся.

— Да-да, Пьер будет крайне огорчен. Но довольно о пустяках. Я не собираюсь ждать здесь возвращения Тристана! Мадемуазель, соберите вещи и побыстрее. Вы отправляетесь со мной.